Мне так хочется

Первое, что Джуди попыталась сделать - это нашарить части развалившегося телефона. С грехом пополам собрав его на ощупь, она запустила мобильник и осветила стены с коридором. Ничего интересного здесь не наблюдалось: всего лишь тоннель, отделанный деревянными досками, который уходил вперед, в пустоту. Джуди оглянулась на лиса. Тот с невозмутимым видом оглядывал стены, скрестив лапы на груди. - Пошли? - кивнул он в сторону хода. Джуди кивнула, с трудом отгоняя страх темноты. Сейчас она не одна... Эта мысль успокаивала ее. Они шли достаточно долго - над землей казалось, что идти гораздо ближе. Пол был ледяным, это чувствовалось даже через обувь. Джуди все так же нервно оглядывала стены, особенно там, куда не доставал светом слабый телефонный фонарик. Но тоннель все же закончился. Перед ними была дверь - обычная, деревянная, с маленькой ручкой. Крольчиха потянулась к ней, но Ник внезапно остановил ее. Он приник к двери ухом, послушал, и только затем потянул за ручку. Видимо, Джуди еще не совсем пришла в себя - обычно она вела себя куда осторожнее... И, кажется, Уайлд это прекрасно понимал. Он открыл дверь, за которой оказался еще один короткий пустой коридор. Они медленно двинулись в другой его конец. "Хитрый, коварный, плутоватый, лукавый лис! - кипятилась Джуди. - Хищное ехидное, которое непонятно что вытворит в следующий момент! То ли спасет, то ли съест. Или..." Ее снова накрыли воспоминания - как он осторожно облизывал ее пальцы, как иногда нежно касался ее ушек языком, пользуясь некогда неосторожно выданным ему разрешением... В этом всем не было плотоядности, грубости. И это бесило Джуди больше всего! Если бы Ник нападал, был агрессивным или жестоким, она бы защищалась, боялась, оборонялась... Ей были бы понятны ее чувства! А сейчас... За этими раздумьями она не заметила, как они достигли конца коридора. Дальше уже точно был центр-больница. Уайлд спокойно (не то, что год назад!) потянул дверь на себя и осторожно отворил. Джуди посветила вперед, и они поняли, что эта комната - что-то вроде подсобного помещения. Сюда вели две двери: одна та, которой воспользовались они, а другая вела, судя по всему, в само здание. Они переступили порог и притворили за собой дверь. Вокруг творился полный беспорядок: валялись бумаги, коробки, пакеты, мешки, а на столе, что стоял посередине, лежали какие-то буклеты, программки, карты, ведомости... Джуди подошла к столу и, подсвечивая себе телефоном, принялась рассматривать ведомости и чеки. Ничего особенного там не было: какие-то закупки еды, что для ресторана, в общем-то, нормально, договоры о перевозке... Она отложила бумаги, на всякий случай все сфотографировав, и принялась изучать закрытые коробки. Это оказалось не так-то просто: пришлось забираться на самый верх, и там ковырять десять слоев скотча, которым были крест-накрест эти коробки перемотаны. В конце концов, скотч поддался, и Джуди с трудом открыла верхнюю коробку. Сначала она ничего не поняла: все было забито какими-то шариками размером с перепелиное яйцо. Зеленоватые шарики были мягкими, их было легко раздавить, чтобы вытекло содержимое, но Джуди не рискнула это делать - кто знает, что там, внутри... Еще без лап останешься. - Ник! - шепотом окликнула она лиса. - Подойди! Уайлд оторвался от изучения документов на столе и приблизился к башне из коробок. Снизу были видны лишь свисающие вниз кроличьи уши. - Тебя поймать? - ехидно отозвался он. - Обойдусь, - Джуди фыркнула. - Нет. Возьми, только аккуратно... Я не знаю, что это. Отдадим на экспертизу, - она свесилась с коробок и протянула ему в обеих лапках горсть странных шариков. Ник забрал у нее возможные улики, поймал накренившуюся башню, и Джуди спрыгнула вниз. - Ты нашел что-нибудь интересное? Он пожал плечами. - Смотря что считать интересным. Ты не обратила внимание на то, откуда и куда доставляются эти коробки? Джуди заинтригованно покачала головой. - Нет. А что? Ник отошел назад к столу, посветил своим телефоном на бумаги, и выудил несколько чеков из-под стопки папок. - Смотри... - вчитываясь в буквы, медленно проговорил он. - Все эти шарики изготавливаются здесь, в Зверополисе, в центральном районе, а потом отправляются в... Тундратаун. Тебе не кажется это странным? Тундратаун - самый малонаселенный район. Джуди подскочила к столу и принялась с удвоенным вниманием рыться в ворохе макулатуры. - Ага... А еще у них много оптовых закупок овощей и фруктов. И тоже вопрос - зачем пончиковой овощи? - Пончики с овощами? - Ник невольно поморщился. - Я бы не хотел пончик с морковью. Даже ты, думаю, не оценила бы. Эй, не бей меня, Морковка! Я ни на что не намекал... С другой стороны - чего криминального может быть в овощах? Казнь кабачком? Истязание с тыквой на голове? Крольчиха хихикнула, но тотчас спохватилась и понизила голос: - Может, это как-то связано с неофициальным заработком? Мало ли что они продают в Тундратаун... Почему ты решил, что это вообще как-то связано? - А все очень просто, - Ник еще раз пересмотрел чеки. - Когда я пришел в это кафе и очень удачно спрятался, эти трое как раз разговаривали о своем тайном сотрудничестве с центром. Насколько я знаю, официант подгоняет центру клиентов, а еще чего-то для него закупает. И все это, мягко говоря, неофициально. Судя по тому, что все вокруг так же внезапно закрылось на ремонт, они готовят еще что-то. Джуди задумалась, что-то просчитывая в голове. - Ага! Значит, мы снимаем здесь все, что только можем, и утром же отнесем эти шарики на экспертизу. В здание пойдем? - Можно было бы. Сейчас уже поздно, вряд ли... И внезапно Ник умолк. Джуди услышала то же самое: за дверью, которая вела в центр, появился звук шагов. Он становился все громче - видимо, шел именно сюда. - Бежим, Морковка! Лис схватил ее за лапу, открыл дверь, и только они затворили ее со стороны тоннеля, как вторая дверь открылась - даже здесь был слышен скрип петель. Да, без масла не открыть... Ник рванул вперед, увлекая Джуди за собой, и они быстро помчались по тоннелю. Сейчас он показался им еще более длинным и зловещим. В темноте они чуть было не пропустили дверцу. Уже притормаживая у выхода, крольчиха поскользнулась и немного пролетела вперед. Потирая ушибленное о стенку колено, Джуди подняла глаза на Ника, и тут поняла, что в конце коридора вспыхнул свет. Тот очень вовремя протянул ей лапу, но не он ее, а она его потянула за собой, в обнаруженную нишу. Больно стукнувшись лбами, они вместе прижались к стенке, спрятавшись за выступом. Луч дотянулся до них, слепо пошарил по полу, по стенам, но, никого не обнаружив, погас. - Никого нет, Стэн! - донеслось до них. - Тебе все время чего-то мерещится! Дверь на том конце закрылась, но вжавшиеся в стену Ник и Джуди не сразу решились выйти из укрытия. Крольчиха судорожно сжимала кончик пушистого хвоста лиса, который он не успел убрать сам, а Ник прижимал ее беспокойные уши к ее голове. Только спустя некоторое время они отлипли от деревянных досок и бесшумно выскользнули в уже знакомый им лаз. Вывалившись из тоннеля в прохладную, свежую октябрьскую ночь, Ник и Джуди притворили дверь и, поглядев друг на друга, дружно расхохотались. - Напарники! - утирая слезы, выговорила Хоппс. - Прячь уши и хвосты партнера! - Обязательно не свои, а другого. Ему не видно! - уточнил Ник, пытаясь успокоиться. - Кажется, у нас это нервное. Ты как, цела? У тебя лапа в крови. И только сейчас Джуди почувствовала острую боль ниже колена. Запоздало к ней пришло и воспоминание, как она, поскользнувшись, со всего размаху въехала в торчащий из стены металлический штырь. Сейчас же кровь стремительно пропитывала штанину. Она попыталась зажать ее, но получалось плохо. Уайлд все понял. Он стянул с себя галстук, оценил рану и перевязал ее ближе к ступне - как ни странно, это помогло - и молча подхватил ее. Джуди было попыталась что-то сказать, но поняла, что сопротивление в данном случае будет выглядеть уж очень смешно и по-детски. - Куда ты меня несешь? - поинтересовалась она. Ник задумчиво посмотрел в небо. Несколько колючих звезд проглядывало сквозь дымчато-серые облака, легкий ветерок прошелся по шерстинкам на носу. - Домой. К себе, - уточнил он. Тут уже Джуди чуть не выскользнула из лап - пришлось предугадать и перехватить ее покрепче. На ее мордочке последовательно проступили удивление, смущение, возмущение и понимание. Такая сложная гамма чувств необычайно повеселила хвостатого ехидца. Он негромко засмеялся. Его грудь заходила ходуном. - Хочешь получить квалифицированную помощь своих соседей-антилоп и их профессиональную психологическую поддержку? - со смешком спросил Ник у нее. Джуди мигом притихла, сообразив, что в данном случае лучше не сопротивляться. Перспектива делиться с дорогими соседями всеми подробностями ночных похождений и их последствиями ну никак не вдохновляла. - А ты... живешь один? - совсем смутившись, тихо сказала она. Улица закончилась разветвлением дорог и аркой двора. Ник свернул налево, на самую узкую улочку из всех возможных, и зашагал по ней. - Да, один. Этот ответ прозвучал так коротко, что нельзя было понять, сожалеет ли он об этом, радуется или ему все равно. Джуди было хотела спросить, где его родители, но вовремя осеклась. Если Ник захочет - он расскажет ей сам. Но мысль о том, что он возвращается каждый день в пустой дом, один, почему-то кольнула сердце. Его дом оказался всего в десяти минутах быстрой ходьбы от злополучного центра. Неожиданно перед ними вынырнул из высотных кварталов светло-желтый дом с решетчатыми балконами, уютными большими подоконниками и одной большой парадной. К ней-то и направился лис, без труда доставая из кармана ключи. Джуди же, прижавшаяся к его груди, не почувствовала в нем и малейшего напряжения. Так ли давно Ник сам был ранен, и эта лапа могла вообще никогда не зажить, а теперь он с легкостью тащил ее, словно пушинку. В прихожей было темно и тихо. Ник, не зажигая света, скинул ботинки и прошел сразу в комнату. Джуди же, напуганная и смущенная, не сразу поняла что происходит, и только когда Уайлд намекающе кашлянул, отпустила ворот его рубашки. Он опустил ее на диван. - Посиди здесь. Я скоро вернусь. Хорошо? - Ник скрылся в дверях, а Джуди тем временем протянула лапу и зажгла бра у себя над головой. Комната озарилась мягким светом. Крольчиха удивленно осмотрела ее, и каждый предмет неизбежно рождал в ней новый вопрос. Обстановка была такой простой, уютной и по-семейному теплой. Будто только что из комнаты вышли те, у кого была большая дружная семья, много хороших моментов в памяти и забытые - плохие. Стены были увешаны фотографиями - еще черно-белыми, цветных было совсем мало. Настенные часы в виде штурвала, огромный книжный шкаф, доверху забитый самыми разнообразными произведениями, два больших кресла у торшера и круглый стеклянный столик. На одном из кресел вольготно устроилась гитара. Но именно ощущение, что отсюда только что вышли, не покидало Джуди. Счастье, застывшее на мордочках животных с фотографий, масса зачитанных книг с закладками в виде длинных тесемок и лент - словно застывшие мгновения, которых уже не вернуть. Ник вернулся в комнату с миской воды и аптечкой, и застал ее за пристальным рассматриванием одной большой фотографии, где с фотобумаги улыбался маленький веселый лисенок лет шести. - Это же ты? - не то спросила, не то утвердительно произнесла Джуди. Ник присел рядом с ней, подставил табуретку. - Да. В тот день я пошел в первый класс. Она осторожно покосилась на него, но взгляд лиса не был грустным или печальным, скорее сосредоточенным: он уже снял галстук и закатал штанину, оценивая масштабы бедствия. Кровь успела остановиться, но пропоротая рана все еще обильно кровоточила, и он немедленно приступил к ее обработке. - Ничего, если я тебя поспрашиваю? - робко спросила Джуди. - Я пойму, если нет, ведь я оказалась в твоем доме и не должна... - Брось, Морковка, - добродушно отозвался Ник, разматывая бинт. Ножницы запутались в волокнах и, не выдержав, лис просто перекусил край. Выглядело это устрашающе, но крольчиха даже не вздрогнула. - Спрашивай все, что пожелаешь. Джуди замолчала. Она долго подбирала слова, пытаясь найти нужные, чтобы не зацепить, не сказать лишнего... Но в конце концов решилась: - А здесь есть фотографии твоих родителей? Ник даже не посмотрел на стенку: - Есть. Моя мама вверху справа. Взгляд Джуди мгновенно отыскал красивую молодую женщину в платье с воротником-стойкой. Глаза лисицы улыбались, и знакомая хитринка неуловимо проскальзывала в них. Скорее всего, ее глаза тоже зеленые... - Где она сейчас, Ник? - тихо спросила крольчиха, не отводя взора от пожелтевшего фото. Он сначала крепко перемотал ее ногу, зафиксировав бинт легкомысленным бантиком, полюбовался на свою работу, а затем коварно приписал зеленкой: "Нога мумии Кролехатона, IX в. до н.э. ". И только потом перевел взгляд на Хоппс. - Умерла двадцать лет назад. Слова прозвучали так отрывисто и быстро, что их страшный смысл не сразу пробил сознание Джуди. Она непроизвольно сжала кулачки на груди, будто бы от этой правды можно было защититься... Но нет. - Прости... - только и смогла вымолвить Хоппс. Уайлд грустно улыбнулся ей, не отводя взора мерцающих зеленых глаз: - Ты, наверное, уже догадалась, что именно тогда маленький Николас, который продавал мороженое, чтобы заработать денег для больной мамы, стал хитрым жуликом. Да, после смерти мамы я проклял все и вся. Никто не хотел тогда брать на работу лисов. Мы часто голодали, перебивались случайными заработками, и я всегда поражался стойкости матери, которая продолжала смотреть на все с беспечной улыбкой и верой в хорошее. Что когда-нибудь настанут такие времена, что и лисам найдется доброе слово у других животных... Но нам никто так и не помог. Отца я вообще не знал. Мать не хотела ничего про него рассказывать, а мне казалось бессовестным ее расспрашивать. Она и так старалась для меня, как могла. Даже скопила тогда денег на эту форму, которая мне не пригодилась. Хотела, чтобы я стал уважаемым членом общества... Я долго врал ей, что хожу в кружок следокопытов, пока она не узнала правду. Было стыдно, но я так не хотел ее расстраивать... А потом несколько лет на попытки спасти ее, заработать на лекарства, порадовать чем-то. Но денег на операцию мы не скопили, и прожила она без нее не так долго... - Ник замолчал. Джуди все так же внимательно смотрела на него. Часы мерно тикали на стене, показывая два часа ночи. Но, кажется, эта ночь не была предназначена для сна. Лис улыбнулся уголком рта, словно получил подтверждение своим мыслям, и накрыл ее пушистым теплым пледом в коричневую клеточку, который лежал в ногах на диване. - Тогда-то я и понял, - продолжил через некоторое время он, - что нет смысла быть честным, потому что лисы испокон веков выживали только с помощью хитрости. Почему? Наверное, потому, что животные не доверяли рыжим. Знаешь, Морковка, не повстречай я тебя, все так бы и продолжалось. Я делал большие деньги, и они придавали мне уверенности, что теперь-то я готов ко всему в жизни, могу не переживать ни о чем. Честная работа не для лисов, друзья - тоже, так как тебе не поверят и не доверятся никогда и ни за что. Так я думал... Ник протянул лапу и легонько провел острым ногтем по беззащитному животу Джуди, не прикрытому короткой кофточкой. Она вздрогнула еле ощутимо, но и не подумала отстраниться. -... пока в моей жизни не появилась глупая зайка, которая мне доверяет. А может, и зря?.. - Не зря! - не выдержала Хоппс и, сжав его лапу в своих лапках, улыбнулась. - Ты для всех больше, чем просто лис. Главное, что ты сам это знаешь. Разве ты виноват, что не все пока в состоянии понять и оценить зверя по достоинству? Ник благодарно пожал ее лапу и перевел взгляд на часы. - Ух, поздно-то как! Заболтались мы тут с тобой... Пошли спать! - бодро отозвался он, словно ничего и не было. Ему было трудно открывать душу, и Джуди это начинала понимать. Поэтому ее глаза спешно зашарили по стенам. - А... Ник... Ты играешь на гитаре? Она у тебя стоит такая незапыленная, совсем под рукой... Тот усмехнулся. - Бывает, сочиню чего-нибудь и спою. Ничего такого. - А спой мне! - внезапно попросила крольчиха, и, немного смущенная своим порывом, тотчас же пошла на попятную: - Ну, не сейчас... Хоть когда-нибудь... Просто хочу послушать тебя, очень! Тот окинул ее задумчивым взглядом, словно взвешивая что-то, и решительно встал: - Ну, отчего же не сейчас. Моим соседям не привыкать, да и вряд ли они чего-нибудь услышат из деревни. Джуди затаила дыхание. Сердце забилось часто-часто, словно в предвкушении, предчувствии чего-то особенного... Ник забрал гитару с кресла и вновь уселся рядом с Джуди. Только теперь он смотрел прямо на нее, и этот взгляд теперь словно достигал самых потаенных глубин ее души, что невероятно волновало, смущало и заставляло трепетать. - Есть одна песня... - начал Уайлд, - которую я хочу спеть. Он тронул струны, проверяя их звук, и удовлетворенно кивнул. - Да. И я ее спою. Первые звуки заполнили пространство комнаты, наполняя душу Джуди перебором чутких струн, гармонично сплетающихся в какой-то особенный узор. И тут Ник запел. Пусть качаются сосны на сильном ветру, Пусть листва облетает над маленьким садом, В моем сердце навек не погаснуть костру, Что зажегся тогда, когда ты была рядом.... Глаза Джуди расширились. Мягкий баритон словно обволакивал ее душу. Голос Ника делал его еще обаятельнее и невыносимее. Эти слова... Он пел, не отрывая от нее взгляда чуть прищуренных глаз. За такие глаза можно было продать душу... Облетают деревья, увяла трава, Растворились в дождях перелетные птицы, Лишь любовь в моем сердце все так же жива, И мне лета не жаль. Ведь оно повторится. Повторится безумный, слепящий полет, Брызги света, что ты мне так щедро дарила... Все на свете проходит, и лето уйдет, Но я знаю, что ты моих глаз не забыла. Он пел и пел, перебирая струны, но не глядя на гитару. Для него сейчас существовала только маленькая зайка, чьи аметистовые глаза сверкали в слабом свете все ярче с каждой секундой. И когда ослепит своим солнцем апрель, Синевою крыла разгоняя метели, Ты придешь, принося мне весну и капель, И тех птиц, что тогда для нас спеть не успели. Лишь с тобой я узнал, где рождается свет, И когда я зову - знаю, ты меня слышишь. На любые вопросы мне ясен ответ, Лишь бы видеть всегда, как ты спишь и как дышишь... Отзвучали последние аккорды. Ник опустил лапу, что бегала по грифу, и, немного помедлив, протянул ее Джуди.