Князь Тьмы

У Гермионы подгибались колени под тяжестью длинной бархатной мантии, отороченной соболиным мехом. Спина взмокла, и тонкая шёлковая туника неприятно липла к телу. Путь от главного входа в тронный зал и до собственно самого трона казался бесконечным, но проделать его следовало с гордостью и достоинством, чтобы не посрамить великих Княгинь прошлого. У пьедестала Гермиона споткнулась и едва не покатилась со ступень вниз, заматываясь в мантию, словно в кокон. Пришлось вернуться обратно и начать шествие заново, тщательно сдерживая негодование. Тсера наблюдала за ней из угла и молчала. Все наставления были даны ещё несколько дней назад. Гермиона прекрасно знала, что и как она должна делать, однако нервозность и усталость сказывались всё сильнее. Постоянно хотелось спать, и когда Люциус будил её рано утром, чтобы позавтракать и отправиться на очередную выматывающую тренировку, Гермиона лишь натягивала одеяло на голову в надежде провести в кровати лишних пять минут. Впрочем, вскоре Люциус сменил тактику, и пробуждение стало приятным и даже восхитительным. Ей всё больше и больше нравилось заниматься любовью. По своей наивности Гермиона думала, что чувств мощнее, чем в первый раз, испытать невозможно. Однако Люциус, на радость им обоим, упорно доказывал обратное. Воспоминания о прошедшем утре отозвались мурашками и сладким томлением по всему телу. Гермиона с улыбкой поднялась по трём ступенькам, повернулась, дождалась, когда Тсера расправит подол мантии, и изящно устроилась на высоком грозном троне из чёрного дерева. Вставать она не спешила, позволив ногам немного передохнуть. Гермиона не сразу заметила, что Люциус стоит у входа и наблюдает за подготовкой. Она приветственно махнула ему рукой и заулыбалась ещё шире, когда он поистине царской походкой направился к ней, а затем остановился в нескольких футах от трона и шутливо поклонился. — Ваша Светлость, позвольте сказать, вы блестяще справляетесь со своей ролью. — Всего лишь ролью? — Гермиона грозно приподняла левую бровь. — Титул Княгини принадлежит мне по закону, данному самим Владыкой. Не забывайтесь, Малфой, иначе я велю наказать вас. — Позвольте узнать, какое наказание мне грозит за столь грубую оплошность? — Для начала я запру вас в спальне… — Начало мне уже нравится, — его улыбка была настолько заразительна, что Гермиона не удержалась и засмеялась. Люциус поднялся по ступенькам, почтительно поцеловал протянутую руку и занял своё место на соседнем троне. — Я не утомил тебя сегодня? Щёки Гермионы запылали алым пожаром. Ей все ещё было неловко говорить о том, что происходит между ними в спальне, особенно в присутствии слуг. Однако Люциуса, судя по всему, это не смущало вовсе. — Немного. Но можешь утомить меня ещё раз. Он усмехнулся, протянул руку, и Гермиона доверительно сжала его прохладную ладонь. Сама она будто горела, даже испарина выступила на лбу. Следовало бы избавиться от мантии, но подниматься не хотелось. — Я желаю этого больше всего на свете. Однако мне нужно уехать. — Уехать? Но коронация через три дня! — К сожалению, дело не терпит отлагательств. Я вернусь завтра к обеду. Гермиона опустила глаза. Отчего-то не хотелось отпускать Люциуса от себя, от одной мысли сердце тревожно сжималось. Теперь, когда между ними не осталось никаких преград, было страшно подумать, что с ним может что-то случиться. Даже когда он разъезжал по Княжеству, становилось грустно, одиноко и волнительно. — А не могу я поехать с тобой? — без особой надежды спросила она. Люциус какое-то время молчал, глядя куда-то вдаль, его пальцы невольно сжались вокруг маленькой ладошки Гермионы, отчего её рука начала затекать. — Люциус? Он дёрнулся, словно сбрасывая наваждение, и ослабил хватку. — Это неплохая идея, — наконец признал он. — К тому же Лорд Батори целиком и полностью предан мне. — Батори? — Гермиона так и подпрыгнула. — Значит, мы отправляемся в Польшу? — В Мазовецкое Княжество, если быть точнее, — кивнул Люциус и обратился к служанке: — Тсера! Собери вещи Её Светлости и вели заложить экипаж. — Мы могли бы поехать верхом… — Нет, — на этот раз Люциус был непреклонен. — По крайней мере, не в первый раз. Ты сама убедишься в этом. — Ладно, — Гермиона поджала губы. Для неё было уже счастьем, что Люциус согласился взять её с собой. — Тогда я пойду, переоденусь… что в таких случаях надевают? — вдруг озаботилась она. — Надень то, в чём тебе будет удобно. Тсера уложит вечерний наряд для ужина. * * * Гермиона собралась за минут тридцать, с удовольствием избавившись от тяжёлой мантии и ополоснув горячее потное тело в прохладной воде. Свежесть и лёгкость придали настроения, даже усталость отступила в предвкушении новых интересных впечатлений. Выбрав в дорогу обтягивающие бежевые брюки, которые можно заправить в высокие мягкие сапожки, и тунику из тончайшей белой замши, украшенной серебряными заклёпками, Гермиона несколько небрежно скрутила волосы в пучок и спустилась вниз. Люциус даже не подумал переодеваться, только накинул чёрную мантию поверх рубашки и брюк, также убранных в сапоги. Экипаж, в виде расширяющейся к верху трапеции, уже стоял у крыльца, однако не он привлёк внимание Гермионы. Стоило ей сойти вниз, как девять вампиров в красно-зелёных мундирах соскочили с гигантских чёрных жеребцов и припали на одно колено, приветствуя госпожу. — Подойди, — Люциус протянул руку и, когда Гермиона с любопытством заглянула ему в глаза, кивнул в сторону по-прежнему склонённых к земле вампиров. — Это твоя охрана. — Прошу прощения? — прошептала она и нахмурилась. — Хочешь сказать, что они всюду будут следовать по пятам и докладывать о каждом моём шаге? Люциус только вздохнул, мысленно моля о терпении. — Видит Тьма, тебе бы не повредил контроль. Однако, — с нажимом добавил он, заметив, что Гермиона готова вспыхнуть в любой момент, — эти вампиры не будут отчитываться ни перед кем, кроме тебя. С этого момента они будут невидимой тенью охранять тебя от всех опасностей, и я прошу тебя, не отменяй мой приказ. Так я буду хотя бы немного спокойнее спать. Договорились? — То есть они слушаются только меня? — Тебя в первую очередь. Они служат только тебе, а не Князю. Люциус не стал добавлять, что в случае переворота и захвата власти, именно эти вампиры останутся на их стороне и будут единственным и последним рубежом защиты. — Это — Криштоф, — первый в ряду вампир быстро и резко вскочил на ноги, почтительно кланяясь, — он возглавляет твой отряд. Если тебе что-то понадобится, достаточно позвать его, и он тут же появится. — А теперь вели им следовать за нами. — Хм-м… хорошо. Что же… — Гермиона слегка растерялась. Никогда ей не приходилось командовать армией, пусть и очень маленькой. Она не знала, каким тоном должна отдавать приказы, и немного стеснялась Люциуса, коршуном следившего за каждым её движением. — Криштоф, вы и ваши люди должны следовать за нами. — Да, Госпожа, — с сильным акцентом ответил он, снова поклонился и уже на своём родном языке раздал команды вампирам. Те попрыгали в седла, их жеребцы беспокойно стригли ушами и всхрапывали, готовые мчаться сломя голову хоть на край света. Прежде чем Люциус помог забраться в экипаж, Гермиона заметила ещё дюжину вампиров в арьергарде. На их левых плечах красовались укороченные мантии с гербовым изображением орла и кинжала, с острия которого стекали капельки крови. Внутри карета оказалась довольно просторной и уютной. Мягкие сиденья были обтянуты благородным синим бархатом, окна украшали занавески из того же материала с золотистой бахромой и кисточками. Люциус снял пояс с ножнами, положил меч на свободное сиденье и трижды стукнул по дверце, подавая знак, что кучер может трогаться. Выбравшись за ворота, экипаж набрал значительную скорость, деревья проносились мимо сплошной зелёной полосой. Карета, на удивление, шла плавно, лишь изредка подпрыгивая, когда колесо попадало в ямку. — Что случилось в Мазовецком Княжестве? — поинтересовалась Гермиона, отвернувшись от окна. Люциус не спешил с ответом. Вытянув длинные ноги, он некоторое время изучал носки собственных сапог, а затем зло сжал кулаки. Его лицо напряглось, превратившись в каменную маску, сотканную из гнева. — Группа вампиров устроила беспорядки в пригороде Варшавы. Погибли люди. — Много? — Целая деревня. Лорду Батори пришлось поджечь дома вместе с трупами, чтобы скрыть следы. — Господи, — пробормотала Гермиона, прижимая ладони ко рту. — Это ведь не первый случай? — Не первый. Но до этого из подчинения выходили двое-трое. Я не представляю, как трём десяткам вампиров удалось преодолеть барьер. — А Владыка... не мог им помочь? Люциус поджал губы, подтверждая опасения Гермионы. Он сам часто думал об этом, и чем дальше заходило дело, тем меньше ему нравилось происходящее. — Люциус, а ты никогда не думал уничтожить его? — очень быстро и тихо проговорила Гермиона. Он горько усмехнулся. — Как можно уничтожить само зло? Это не живой человек, коим был Тёмный Лорд, пусть и весьма отдалённо. — Но ведь зла не бывает без добра. Если Владыка — Дьявол, то есть Бог, который должен сдерживать его, сражаться. — Всё это сказки, созданные для утешения магглов. Они готовы лбы себе расшибить в молитвах, надеясь на божественную благодать. Гермиона вздрогнула от едкого тона. Она успела забыть отношение Люциуса к таким, как её родители. В той жизни, оставшейся за пределами Петли Времени, он бы вечно презирал и ненавидел её. Трудно было представить, чтобы Люциус Малфой влюбился в грязнокровку Гермиону Грейнджер, останься они в Англии. Эта мысль неприятно уколола, и избавиться от неё оказалось непросто — она вилась в голове, словно назойливая муха. — Я верю в добро, — твёрдо ответила Гермиона. — Пусть это глупо и наивно, но я верю. Иначе бы эта твоя Тьма давным-давно поглотила мир. — Я не отрицаю. Однако, Добро ли это? Почему оно бездействует? Почему позволяет Злу так активно вмешиваться в дела людей? Не кажется ли тебе, что это твоё Добро эгоистично и тщеславно? — передразнил он её же словами. Гермионе почему-то вспомнился Дамблдор и Хогвартс. Не раз они с Гарри влипали в неприятности, сталкивались с разными проявлениями зла, и старый волшебник всегда давал им шанс справиться самим. — Добро живёт внутри нас, — она приложила ладошку к его груди, ощущая, как под пальцами учащает ритм сердце. — В тебе его очень много, Люциус, пусть тебя и зовут Князем Тьмы. Иначе… иначе… Она хотела сказать, что иначе он не сумел бы полюбить её, однако он ни разу не произносил этих слов вслух. — Иначе… что? — Иначе я не смогла бы тебя полюбить, — закончила она совсем не так, как собиралась. Однако лицо Люциуса сразу же расслабилось, в глазах появился знакомый живой блеск, от которого сердце начинало биться быстрее. Не дожидаясь, пока он что-то ответит или сделает, она сама подалась вперёд, касаясь губами уголка его рта. Руки Люциуса мгновенно сжались вокруг её талии, он опрокинул Гермиону на сиденье и навис сверху, покрывая поцелуями губы, шею, грудь… В его объятиях удавалось позабыть о времени и месте. Ласки были трепетными и настойчивыми, тело плавилось, словно воск. Однако довольно скоро Люциус отстранился и помог ей сесть. — Граница, — коротко ответил он на вопросительный и несколько разочарованный взгляд. Он усмехнулся, поддразнив Гермиону коротким поцелуем, и тут же посерьёзнел. Сила, исходящая от Люциуса, ощущалась так явно, что хотелось уползти в угол и заскулить. Гермиону бросило в жар, на короткий миг она готова была поддаться своему позорному чувству, однако он коснулся её руки, будто бы приглашая разделить вместе с ним это мгновение власти над всем живым и мёртвым. Дышать сразу стало легче, хотя карета ощутимо вибрировала и дрожала, словно тоже опасалась этой мощи. В голове загудело и зашумело, словно кто-то включил радиоприёмник с побитой антенной. «Дай руку», — услышала она голос Князя. Гермиона послушно протянула ладонь, уже зная, что должно произойти. Лезвие полоснуло по коже, но боли почти не было. Люциус легонько подтолкнул к окну, чтобы капельки крови крошечными рубинами упали на землю, открывая путь. Он проделал то же самое со своей рукой, а затем жестом велел сесть на место. «Держись за поручень». «А рана?» «Сейчас сама затянется». Не успела она мысленно произнести следующий вопрос, как экипаж рванул с места так, что Гермиону вжало в сиденье. Постепенно привыкая к скорости, она осмелилась выглянуть в окно и едва не закричала. Вместо зелёных деревьев мимо проносились черные уродливые тени с искажёнными от ужаса и боли лицами. — Коридор Времени, — пояснил Люциус. — Так мы можем передвигаться между Княжествами большими группами, не нарушая условий договора и не нанося своим душам большего вреда. — Что это за тени? Кто они? — Потерянные. Озлобленные духи казнённых вампиров, которых даже Владыка отказался призвать на службу. Не беспокойся, они не причинят тебе вреда. В этом Гермиона сомневалась. Было жутко оттого, что чёрные дыры, в которых едва угадывались очертания глаз, заглядывали в окна кареты. Теперь было понятно, отчего Люциус предпочёл лошадям экипаж. — Лучше не смотри, — посоветовал он и задёрнул шторки, потому как Гермиона никак не могла оторвать взгляд от страшного зрелища. — Расскажи мне о Коридорах Времени. Я никогда не слышала о них. — Неудивительно, — Люциус обнял её за талию и прижал к себе. — Это очень древняя и тёмная магия, о ней не упоминается в обычных книжках. О них едва ли найдётся хоть что-то в запретной секции Хогвартса. Гермиона потёрлась щекой о мягкую ткань его рубашки и положила голову на плечо, приготовившись слушать. — Тёмные Колдуны всегда стремились обмануть время, разрушить материю жизни и смерти, отыскать путь к бессмертию, — продолжил он, ласково поглаживая тонкий красный шрамик на её ладошке, который ещё несколько минут назад был открытой раной. — Эксперименты ставились с незапамятных времён. Первые вампиры появились отнюдь не во времена правления Влада Цепеша на венгерской земле. Владыка и раньше соблазнял смертных вечной жизнью, некоторыми из них были волшебники, но за редким исключением они не соглашались пойти на сделку, понимая, к каким последствиям это может привести. Магия давала им больше простора и свободы на пути к бессмертию. Однако были колдуны, которые не гнушались даже подобной судьбы — по незнанию ли, либо их вело тщеславие, я не могу сказать — они поступали в услужение к Владыке Тьмы. На смену эйфории силы и власти приходило страшное осознание и желание повернуть время вспять, спрятаться от Тьмы, которая всё больше и больше поглощала трусливые сердца. Попытки расторгнуть договоры, вернуться в прошлое и изменить судьбу и привели к образованию подобных Коридоров. Однако человек, ставший вампиром — проклят, он уже не в силах ничего изменить. Первых Потерянных было не так много, а их изуродованные души метались между прошлым и настоящим. Вернуться удалось только одному колдуну. Он довольно скоро сошёл с ума и умер — либо Владыка призвал его — однако успел написать книгу об этих коридорах. С тех пор принято считать, что вампир — это тёмное существо, подлежащее уничтожению. Раньше в аврорате были целые отряды охотников на вампиров. Гермиона кивнула. Об этом она слышала на уроках Истории Магии. — В то время, когда возникли Петли Времени, Князю следовало как-то контролировать остальные княжества и лордов. Владыка пообещал Потерянным освобождение, если они будут верно служить, указывая путешествующим вампирам путь. Так мы можем быть уверены, что не заблудимся в этом лабиринте. По истечению сотни лет верной службы, князь призывает души Потерянных в свою обитель. Все вампиры, которых Князь казнит, по той или иной причине, становятся пленниками Коридора Времени. — Жуть. — Такова природа Тьмы, — Люциус пожал плечами. Гермиона глубоко погрузилась в собственные невесёлые мысли и через какое-то время задремала. Это был беспокойный сон, в котором чёрные холодные руки хватали её за горло, лишая воли и разума, вытаскивая через маленькое окошко экипажа в серое нечто, напоминавшее заполненный грязным туманом туннель. Когда она открыла глаза, её трясло мелкой дрожью, казалось, даже поднялась температура. Гермиона вытерла влажный лоб ладонью и повернулась к Люциусу: он спал, закинув голову назад. Она не стала его будить, только потянулась немного, чтобы коснуться губами шеи, и снова позволила свинцовым векам закрыться. Однако уснуть Гермиона не успела. Карета снова ощутимо задёргалась, подскакивая с каждым оборотом колеса. Люциус резко выпрямился и потянулся за кинжалом, а затем хорошо изученным движением полоснул лезвием кожу. Гермиона снова отдала руку на растерзание и высунула её в окно ровно настолько, чтобы капельки крови коснулись чёрной земли, открывая барьер. Кажется, она начала привыкать к этому. * * * Мазовия разительно отличалась от Трансильвании, в первую очередь плоским пейзажем. Вдаль, насколько хватало глаз, простиралась ровная гладкая долина, местами переходящая в лесную чащу. Дорога шла строго прямо, в большинстве своём окружённая безликими полями, на которых паслись стада лошадей. Гермионе было интересно понаблюдать за животными, однако экипаж мчался с такой скоростью, что вскоре всё пошло кругом. Пришлось откинуться на сиденье и сосредоточиться на недвижимой точке, чтобы справиться с головокружением. — Смотри, — вскоре Люциус легонько тронул её за плечо. — Резиденция Сигизмунда Батори. Лорд Батори жил в укреплённом замке, расположившемся на берегу реки Вислы. Крепость, выстроенную из красного кирпича, окружала внушительная стена с пухлыми круглыми башенками. Черепичные крыши тоже были красного цвета, и если бы не зелёные вкрапления раскидистых деревьев, в глазах рябило бы от яркости древнего сооружения. Единственный путь в замок лежал через мост, сразу за которым открытыми створками приветствовали гостей узкие толстые ворота. Гермиона мысленно посочувствовала тем, кто в прошлом рискнул осадить такого монстра. Несмотря на попытки хоть как-то украсить замок башенками со шпилями, арочными окнами и витражами, он оставался исключительно военной крепостью, способной держать осаду не один год, лениво отстреливаясь сквозь часто посаженные дырки бойниц. Служебные постройки за стенами располагались беспорядочно и отличались друг от друга. Видимо, не одно поколение Лордов достраивало что-то внутри по своему желанию. Небольшая площадка у парадного входа была выложена выцветшей за годы брусчаткой, вдоль стен бурьяном поросла трава вперемешку с отцветающими одуванчиками. Замок едва ли походил на логово вампира, скорее, на музей. Не было в нём мрачности и загадочности, присущим родовому гнезду Дракулы. Наконец грохот колёс и стук подков стих, карета остановилась у ступеней, возле которых в ряд выстроились Лорд и его семья. Прежде чем Люциус и Гермиона успели выбраться из экипажа, вампиры образовали живой коридор, став по обе стороны. Криштоф открыл дверцу и низко поклонился. Люциус сошёл первым, не забыв захватить меч и ловко приладив ножны к поясу, а затем подал руку Гермионе. Она была рада ощутить теплые лучи солнца на лице и видеть рядом пусть и не совсем обыкновенных, но вполне живых вампиров. — Мой Князь, — высокий и очень худой мужчина, на вид не старше двадцати пяти лет, сделал шаг вперёд и припал на одно колено. Стоявшие за его спиной повторили этот жест. — Это честь — приветствовать вас в моём доме. — Благодарю, лорд Батори, — Люциус подал жест подняться. — Позвольте представить вам Княгиню Малфой, мою супругу. — Госпожа, нет большей радости, чем принимать вас на Мазовецкой земле. — Рада познакомиться, Лорд Батори. Следуя этикету, хозяин представил трёх своих жён по старшинству — Клару, Барбару и Луизу, а затем детей — их имена Гермиона уже не запомнила. — Луиза, покажи Княгине покои и помоги устроиться. Господин, если вы позволите, пройдёмте в кабинет. Боюсь, дело не терпит отлагательств. — Разумеется, — Люциус на прощанье коротко коснулся губами кончиков пальцев Гермионы и в сопровождении Лорда Батори и собственной свиты скрылся в дверях. * * * В кабине Сигизмунда Батори царил полумрак, несмотря на яркое солнце за окном. Сквозь щели задёрнутых штор пробивались любопытные лучики, исполосовав стол и ковёр. Люциус хозяйски занял высокое кресло у стола и кивнул Батори. Тот занял место за левым плечом Князя и указал на развёрнутую карту. — Изменники заняли деревню и забаррикадировали дорогу, ведущую в город. — Сколько их? — Уже около сотни. — Лорд Батори, — после короткой паузы произнёс Люциус, и воздух вокруг зазвенел от гнева в его голосе, — как вышло, что вы неспособны справиться с доверенными вам вампирами? — Ваша Светлость, — Сигизмунд склонил голову, готовый в любой момент упасть на колени, — я признаю свою вину, вы в праве казнить меня за эти беспорядки. Позвольте только сказать, что я выполнял свои обязанности в соответствии с древними законами Тьмы, принятыми ещё при Князе Владе Цепеше. Все, кто ослушался вашей воли, были посажены в Яму. Однако это вызвало ещё больше протестов, и число вампиров, вышедших из подчинения, растёт с каждым часом. Люциус задумчиво сжал пальцами подбородок, рассматривая карту. Предстояло принять сложное решение, однако выбора не было. — Вампиры в замке верны тебе? — Да. Пока из повиновения выходят только низшие. — Хорошо. Собери людей, три десятка лучших воинов будет достаточно. Сколько тебе понадобится времени? — Через десять минут мои люди будут ждать во внутреннем дворике, мой Господин. — Хорошо, я пока переговорю с Княгиней. — Господин, если позволите… я соберу отряд для личной охраны Её Светлости. — У Её Светлости своя охрана. Однако, пока мы будем в отъезде, убедитесь, что в замке не останется никого, кроме вашей семьи и нескольких служанок. Остальные пусть займут посты по периметру и никого не впускают и не выпускают. — Я всё сделаю, Ваша Светлость, — пообещал Сигизмунд с поклоном. Люциус кивнул и вышел из кабинета. Сейчас он жалел, что взял Гермиону с собой, подвергая её подобной опасности, однако, не будь её рядом, он думать ни о чём бы не смог, гадая, что происходит в его собственных владениях. Гермиона мерила комнату шагами, когда появился Люциус. Она выглядела довольно нервной и несколько растерянной. — Люциус! — Всё в порядке, — он обнял её за плечи и прижал к себе. — Ты что, испугалась? — Нет. Однако мне неспокойно. Он коснулся губами её лба и нахмурился. — У тебя жар. Почему ты мне ничего не сказала? Гермиона вывернулась из объятий и только отмахнулась. — Глупости, я себя прекрасно чувствую. Ты собираешься казнить тех вампиров, которые напали на магглов? — Верно, но не забивай себе этим голову. Лучше отдохни, вечером все вместе поужинаем. — Люциус, не лги мне, пожалуйста, — тихо сказал она. — Я не глупая и уж точно не слепая. В замке на каждом шагу стоят вампиры, облачённые в военную форму и вооружённые до зубов. Я буквально ощущаю, как они что-то замышляют. Что-то должно произойти. — Ты что, подалась в предсказательницы? — Не смейся! — попросила Гермиона, и Люциус с трудом заставил себя подавить улыбку. — Ты уверен, что здесь тебе ничего не грозит? Что это не ловушка? Откуда мы можем знать, что Батори не содействуют Гримальди? — Гермиона, я никогда бы не взял тебя с собой, если бы думал, что здесь тебе может угрожать опасность, — серьёзно ответил он. — Прекрати паниковать. Гримальди и Батори — кровные враги, только моё слово сдерживает их от войны, иначе они уже давно бы друг друга перебили. Лорд Сигизмунд Батори — первый, кто станет на мою сторону, если заговор Гримальди удастся. Гермиона кивнула, однако легче ей не стало. Сердце стучало так быстро, что тревога только нарастала. — Поспи, через пару часов я закончу все дела и вернусь к тебе. — Только попробуй не вернуться! — пригрозила она и поджала губы. — Но спать я лягу только с тобой. Я бы хотела заглянуть в местную библиотеку, если таковая здесь имеется. — Имеется, — улыбнулся Люциус. — Пойдём, я провожу тебя. * * * Гермиона из окна наблюдала, как Люциус легко прыгнул в седло, и гнедой длинноногий конь затанцевал на месте от нетерпения. Личная охрана в две колоны выстроилась позади, подпустив к хозяину только лорда Батори. Сердце сжималось от тревоги. Гермиона с трудом подавила мрачные мысли и отвернулась, осматривая просторную библиотеку, уставленную книжными шкафами. Литература здесь была в основном на польском, однако имелось немало книг на латыни. Гермиона понимала, что не стоит и пытаться отыскать хоть что-то полезное: это займёт недели. Могли бы помочь личные дневники и записи прежних Лордов, поэтому она сосредоточилась на стеллаже с рукописными книгами в кожаных переплётах. Выбрав наугад стопку тетрадей, Гермиона устроилась за столом и погрузилась в расшифровывание малопонятных записей. Она не добралась и до середины, когда в дверь тихонько постучали, и на пороге появилась Луиза Батори. — Госпожа, позволите войти? — с сильным акцентом спросила она. — Конечно. Луиза была невысокой девушкой с очень приятными округлыми формами и длинной русой косой, перекинутой на плечо. В отличие от женщин Гримальди она не вызывала отторжения, однако Гермиона всё равно остерегалась её. — Я хотела узнать, не нужно ли вам чего? Может, вы хотите перекусить? Я велю подать обед сюда. Ответом было урчание в животе. Гермиона вдруг ощутила, что страшно голодна. Однако она покачала головой. — Я бы не отказалась от чая, — сказала она и к собственному удивлению добавила: — Вы составите мне компанию? — Это честь для меня, госпожа, — Луиза вежливо улыбнулась и выглянула за дверь, чтобы дать распоряжение, а затем подошла к столу — не слишком близко, словно чего-то опасалась. Гермиона нахмурилась, не сразу сообразив, что для Луизы и других обитателей этого мира она сейчас кто-то вроде королевы, в обществе которой непозволительно даже сесть без позволения. — Прошу, присаживайтесь, — она указала на соседнее кресло и улыбнулась. — Могу я узнать, вы ищете что-то? — поинтересовалась Луиза, указывая на стопку книг. — Несколько лет назад я вдоль и поперек изучила эту библиотеку и могу вам помочь. — Я… что же, меня интересуют все записи о Петле Времени. Луиза кивнула. — Как и всех, кто попадает в этот плен. Я чуть с ума не сошла, пытаясь отыскать калитку этой золотой клетки. — Вы давно стали женой лорда Батори? — заинтересовалась Гермиона. — Четырнадцать лет назад. Мне было очень трудно смириться с произошедшим. Я до сих пор тоскую по тому миру, который остался теперь только в воспоминаниях. Однако назад не вернуться. После Обряда обратного пути нет. — Я не хочу возвращаться, — тихо призналась Гермиона. — Мне любопытно. — Что же, в этих тетрадях ничего нет, хотя я, как и вы, начинала именно с них. Это кровавые дневники рода Батори, так я их называю. Предшественники моего мужа с гордостью описывают, как они истязали людей, не убивали их сразу, а делали это постепенно, наслаждаясь каждым укусом, каждым глотком крови. Гермиону замутило от одной мысли. Испытав настоящее отвращение, она закрыла тетрадь и отодвинула от себя, мечтая поскорее вымыть руки. — Всё изменилось с приходом Густава Батори, отца моего мужа. Из-за этого они разругались с родом Гримальди, потому как лорд Монако стремился поддерживать варварские традиции, принятые ещё при Дракуле. — Князь сказал, что Батори и Гримальди враждуют. — Враждуют, мстят друг другу за былое. Война между нами сократила оба наших рода вдвое. — Но почему Князь не вмешался? Луиза пожала плечами. — Я предполагаю, что таково было желание Владыки. Впрочем, Князь вмешался, когда поданные княжеств оказались под угрозой истребления. Оба Лорда были казнены. К власти в Монако пришёл Стефано Гримальди, а в Мазовии — мой муж, Сигизмунд… Беседу прервал Криштоф, появившийся вместе с подносом в руках. — Княгиня, — он наклонил голову. — Мы проверили пищу, можете смело есть. — Это ещё зачем? — опешила Гермиона. — Я отвечаю за вашу жизнь, госпожа. — Всё в порядке, — улыбнулась Луиза, заметив смущённый взгляд Гермионы. — Если бы вы знали, как часто лорды и леди пытаются отравить друг друга, вас бы это не удивляло. Я разолью чай сама. Гермиона хотела извиниться, но в последний момент прикусила язык. Вспомнила наставления Тсеры: Князю и Княгине не пристало просить прощения за что бы то ни было, чтобы у подданных не возникало ни малейших сомнений. Если правитель извиняется, значит, он не прав, а это ведёт к смуте. — Благодарю, что поделились со мной историей. Я не успела пока изучить всё, что должна знать. Луиза тихонько рассмеялась. — Вам трудно отказать, госпожа. Ведь таково ваше желание. — Но я не высказывала его вслух… — Вам это и не нужно. Ваша воля на редкость сильна. Ваша предшественница не обладала подобной силой, а одним титулом власть не удержишь. Должно быть, Обряд не доставил вам хлопот. Гермиона загадочно улыбнулась, отпивая из чашки. Ей стало любопытно, как бы Луиза отреагировала на признание, что никакого Обряда не было, а душа по-прежнему оставалось чистой и невинной. — Вам удалось найти что-нибудь о Петле Времени? — Ничего, что помогло бы её разрушить или вернуть меня домой. Есть подробная информация о каждом разрыве, о перемещении от княжества к княжеству, не более того. — У вас есть карта Мазовии? Луиза кивнула и поднялась. Осмотревшись по сторонам, она направилась к дальнему стеллажу и вытащила с нижней полки плоскую папку огромного размера. — Здесь все карты. Гермиона отодвинула поднос, а затем разместила нужную карту перед собой. — Разрывов шесть? — Да. Все по периметру границ. — Покажите, где. Луиза зачерпнула горсть кубиков сахара, разложив их на равные точки между собой. Гермиона добавила последний в то место, где располагался замок. Мысленно соединив точки, она получила ещё одну шестиконечную звезду. — А средневековые маги знали, что делали, — пробормотала она. — Шесть княжеств. В каждом по шесть разрывов. Шесть добровольных жертв… Луиза только покачала головой. — Мне это ни о чём не говорит. — Кем вы были до того, как попали сюда? — Учительницей в младшей школе. Гермиона улыбнулась. — Поэтому никто раньше и не обращал на это внимания. До того, как мы с Люциусом оказались в центре событий. Я должна рассказать об этом своему мужу немедленно. Вы можете подсказать, куда они направились? — Но, госпожа, это невозможно! — испуганно возразила Луиза. — Вы не должны выходить из замка, это опасно. — Я могу за себя постоять, к тому же я возьму охрану. — Госпожа, сотня бунтовщиков заняла деревню, там сейчас идёт битва… Гермионе показалось, что на неё опрокинули ушат холодной воды. Все так тщательно сдерживаемые тревоги и волнения вырвались наружу. “Так вот почему я не могла места себе найти! Я чувствовала, что что-то не так…” — Прошу вас, не тревожьтесь, Его Светлость непременно всё уладит. — Я должна туда поехать. — Я не могу вас пустить. — Я приказываю! — воскликнула Гермиона и вскочила с места. — Немедленно велите седлать мне коня. И мне нужен меч. Я должна быть рядом с мужем, иначе случится непоправимое.