Я боюсь обжечься... О твои губы.

Я взбесился и, подскочив с места, ринулся к тебе. Обежал гостиную, холл, спальные комнаты, заглянул в ванную – пусто. Я был зол, и душило лишь одно желание – сокрушать все вокруг. Но почему? Ведь услышать от тебя робкое «Я люблю тебя» было моим запретным сладким плодом. Моей запредельной мечтой. Моим воздухом и вдохновением. Помню, я, любуясь тобой, когда ты сладко засыпал на моих хрупких коленях, с умилением нависал над твоим лицом и улыбался. Вот так просто, без лишних слов, нелепых действий. Твоя красота – единственное удивительное чудо, которое я встретил в этой жизни. Скоро я выбежал на улицу, огляделся и забежал обратно в дом. Плохое самочувствие внезапно улетучилось. Я нуждался в разговоре с тобой. Нуждался в том, чтобы ты был рядом. С каждой секундой мне тебя мало. Меня ломает. Дико ломает и неведомой силой тянет к тебе. - Джон? – ты сидел на просторном кресле и плавно покачивался, задумчиво вглядываясь в неживое окно. Ты молчал. Я шумно выдохнул и прикрыл глаза. – Почему ты ушел? – слабо, словно беззащитный ребенок, спросил я. В воздухе веяло таинственностью вечера. Мне казалось, что эта ночь позволит нам стать одним целым; что именно под навесом этой луны, под белым покрывалом, мы будем лежать рядом и неловко переплетаться руками. Я хочу, слышишь, хочу быть твоим. Всегда. - Не молчи, пожалуйста… - словно молясь, попросил я и сделал первый неуверенный шаг к тебе. Сердце стало бешено стучать в груди. Ладони вспотели. Я был слаб, но будто чья – то рука невольно вела к тебе – такому любимому и невозможно желанному. Мне хочется вдыхать и выдыхать одним тобой. Мой воздух, мое пламя, мой мысли – это ты. В этом весь смысл. - А что сказать, Эдвард? – все так же, продолжая смотреть в пустое окно, внезапно отозвался ты. – Прости, я не должен был. - Ты всегда был слеп и равнодушен. И даже сейчас ты черств, как сухарь, - я попытался договорить, но ты резко подскочил с пухового кресла и подлетел к моему лицу. Твой бесноватый взгляд морально вбирал в себя мои силы. - Я черств? я? – разозлившись, ты заколдованно повторил недоуменное, - Я? – в порыве злости, ты звонко влепил мне горячую пощечину. Это был как удар, как неосторожное движение ножом в спину. - За что? – лишь проскулил я и оскорбленным побежал по узкой лестнице до двери своей спальни. В моих глазах стоял ужас. Пелена заслонила за собой все, что я так отчаянно хотел сейчас видеть.