Ноябрь, 1989 год. Первая ночь в Неверленде
— Они просто завидуют, я понимаю... – заканчивала свой рассказ Эмма, уплетая ложкой мороженое прямо из банки. – Они считают меня высокомерной зазнайкой, думают, что я горжусь тем, кто мой папа, и всячески пытаюсь выделиться. Но это неправда. Майкл понимающе кивнул, жуя очередного мармеладного мишку. Ему ли не знать, как люди относятся к тем, кто состоятельнее и известнее их? "У богатых свои причуды", - говорят они. Какие именно причуды? Общество думает, что ты крут, если у тебя есть деньги, и всячески пытается уколоть тебя за это, опорочить в своих же глазах, чтобы не чувствовать себя вторым сортом. Но кто вообще придумал это деление на сорта? Зачем живых людей делить на классы, расы, нации? Зачем делить их на черных и белых, на богатых и бедных? Ведь все на планете одинаковы! Одинаково дышат, ходят, общаются между друг другом, ненавидят понедельники и ждут какого-то чуда в сочельник. Деление - это условность. Слушая рассказ девочки о том, как дети начинают ненавидеть ее, стоит им только услышать ее фамилию, он начинал переживать. В голову невольно лезли предположения о том, что будет происходить с его детьми, когда они родятся, пойдут в детский сад или школу, как к ним будут относиться сверстники. У них же отец "Wacko Jacko"... Все трудности определенно впереди. Почему она терпит эти плевки в свой адрес? Задавая себе этот вопрос, он мысленно невесело усмехался, осознавая, что сам занимается тем же самым. Какую бы чушь люди не говорили о нем, он всё равно продолжает молчать и даже не пытается показать им, насколько бредовыми являются их доводы. Зачем? Они вольны говорить и думать, что хотят. — Если честно, я бы с удовольствием поменяла фамилию и забыла о том, кто такой Арнольд О'Дэйл. – грустно продолжала Эми, стыдливо опустив взгляд. – Это, наверное, звучит ужасно. Но его имя везде! В новостях, на билбордах, на обложках бизнес-изданий, его обсуждают на радио и в ТВ-шоу, о нем пишут в газетах, будто он - Бог бизнеса, а не рядовой предприниматель, пусть и выбравшийся на мировой рынок. – она разозлилась, отставив баночку мороженого на обеденный стол. – Он то и дело появляется в скандальных сводках, когда выходит в свет с очередной своей новой любовницей или покупает что-то настолько дорогое и бесполезное, что волосы встают дыбом. Он всячески пытается показать на публике, что он особенный, богатый, властный, а все остальные в сравнении с ним ничего из себя не представляют. Люди видят это и думают, что я такая же, как он, и даже не представляют, насколько они ошибаются. Они совершенно не знают меня. — Слушаю тебя и машинально провожу параллель с тем, что сейчас творится у меня в жизни. – заговорил он, подняв на нее вкрадчивый взгляд. – Люди всегда будут обсуждать тебя и относиться к тебе предвзято, потому что считают тебя другой, не такой, как все остальные. И переубедить их не удастся, потому что твои попытки объясниться лишь укрепят их веру в то, что они о тебе думают, ибо восприняты будут, как оправдания. — Для меня не имеет значения, что они обо мне думают. – отрезала она, слезая с высокого барного стула. – Я просто хочу, чтобы мне дали возможность спокойно учиться, и всё. Шумно выдохнув, он убрал мороженое в холодильник и посмотрел на настенные часы. Третий час ночи. Как-то они чересчур засиделись, ей давно пора спать. Да и ему не помешало бы отдохнуть, голова гудела от перенапряжения, а голосовые связки обещали вот-вот оборваться. Что ему делать с Эммой? Стоит ли рассказать ее отцу о том, что он застукал ее с плохими ребятами и узнал о травке? После услышанного он в этом очень сильно сомневался. — Детка, выбирай себе спальню на втором этаже и иди в ванную, тебе нужно хорошенько выспаться. – сказал он, участливо глянув в ее синие глаза. – Я думаю, что ты достаточно сильная, чтобы справиться с этими неурядицами. Разве я не прав? — Иногда мне кажется, что это когда-нибудь задавит меня. – выдохнула она, поджав губы. – Очень тяжело оставаться человеком, находясь в стае волков. Ты не будешь против, если я сегодня посплю с тобой? Мне не хватает чьего-нибудь внимания... Он согласно кивнул, отправившись из столовой в холл, откуда по лестнице поднялся на второй этаж, жестом позвав ее с собой. Когда они оказались в просторном коридоре второго этажа, он провел ее к двери в свою спальню и пальцем указал на дверь, ведущую во вторую отдельную ванную комнату. Конечно, он бы мог пустить ее и в свою, но у него на это было строгое табу: после того, как он начал "белеть", вход в его личную ванную был строго воспрещен для кого бы то ни было. Там он хранил бытовые принадлежности для грима, обилие косметики, всяческих средств для кожи, там же лежали всякие примочки для непослушных волос, духи... В общем, там находился весь Он, весь его образ, и лучше никому не знать, из чего именно он состоит. — Иди, я пока постелю для себя местечко рядом с кроватью и переоденусь. Взяв портфель, она покорно ушла в ванную, а он принялся сгребать с кровати лишние подушки и разворачивать спальный мешок, готовя свое место для сна. Когда кто-то из детей просился переночевать в его спальне вместе с ним, он всегда уступал ребенку свою постель и ложился на пол, чтобы ничем не стеснять своего гостя. Порой их было несколько, тогда он вместе с детишками устраивал настоящую спальную вечеринку, развлекая их: они все спали в спальных мешках на полу, с огромным количеством подушек и одеял, пили колу, кидались едой и рассказывали друг другу страшные истории. Он так хорошо себя чувствовал в это время! Окунаясь в их детство, он пытался наверстать свое, проводя всё свободное время в развлечениях. Закончив с приготовлением спального места, он принял душ и переоделся в синего цвета пижаму, собрав кудрявые волосы в хвост. Макияж смывать он не стал: Майкл вообще редко делал это, когда находился не один. Он стеснялся того, что с ним происходит, чувствуя себя уродом из-за этого. Иногда он часами мог накладывать грим и тут же его смывать, не в силах подобрать то, что бы его устраивало. Почему именно он? За что? Плата за популярность? Бог слишком большую плату взял за то, что сделал его любимцем публики. Личная жизнь, здоровье, детство... Цена была высока, но цель оправдывала средства. Он смирился. Выйдя из ванной, он сел на пол и обнял колени, положив на них голову. Что-то странное сейчас творилось в его душе. Ему было очень жалко Эмму - ее рассказ о сложностях школьной жизни ребенка бизнесмена растрогал его сердце, оставив неизгладимое впечатление. Ей приходилось жить не своей жизнью, притворяясь другим человеком в толпе и общаясь с теми, с кем в обычное время она никогда не связалась бы, а всё только ради того, чтобы ее хоть ненадолго оставили в покое. Он разрывался, решая, стоит ли рассказать ее папе о проблемах дочери. Но что он сможет изменить? Всё лишь усугубится, если он попытается вмешаться. Хотя, конечно, за травку ее стоило бы немного поругать. Но он ведь не видел, чтобы она ее курила, верно? Он надеялся, что она не собиралась этого делать, и то, что гашиш оказался у нее в руках - это дело случая. Он решил не вмешиваться, но начать немного контролировать ее жизнь. Арнольд был для него не чужим человеком, и он не понимал, почему приятель сам не обратился к нему с подобной просьбой. Постеснялся? В любом случае, теперь он точно может быть спокоен за свое солнышко - раз в неделю проверить ее успеваемость для Майкла не составит никакого труда, а о проблемах с одноклассниками и общении с плохой компанией он сможет расспросить ее в выходные, для этого достаточно просто позвать ее в гости и завести откровенный разговор. У него получилось завоевать ее доверие в первые часы после встречи, разве он не сможет сделать это при необходимости еще раз? Ему не хотелось, чтобы она потеряла себя и ввязалась во что-то нехорошее, она всего лишь ребенок, пожинающий плоды беспечной игры взрослых. Когда она вышла, он махнул ей рукой и улыбнулся, произнеся: — Кровать в твоем полном распоряжении, можешь прыгать на ней, спать, делать всё, что только захочешь. Постельное белье сменили еще утром, оно, можно сказать, стерильное. Я лягу на полу, рядом с тобой. Прошлепав босыми ногами по полу к постели, она забралась на нее и растянулась на одной половине, сразу же обняв подушку и укутавшись в одеяло. Он лег на спину и укрылся пледом, хлопнув дважды в ладоши и прикрыв глаза, как только выключился свет. По подоконнику и стеклу стучали капли дождя, вселяя в комнату какое-то странное ощущение чужого присутствия - им обоим казалось, что дождь в один момент стал человеком и наблюдает за ними сквозь прозрачные оконные стекла, предаваясь осенней хандре и грусти. — Ты никогда не смываешь грим перед сном? – неожиданно спросила девочка, повернувшись на спину. Он открыл глаза и посмотрел в потолок, честно ответив: — Я делаю это очень редко. В основном, когда нахожусь совсем один. — Почему? — Мне комфортнее в нем. – он пожал плечами, переведя взгляд на окно. – Я чувствую себя нормальным, когда косметика скрывает всё, что нужно. — Что с тобой случилось? Почему ты белый? – она понимала, что задает лишние вопросы, но не могла себя остановить - ей казалось, что ему нужно высказаться. – Я помню тебя, когда ты впервые пришел к нам. На тебе не было косметики совсем, а кожа была цвета крепкого кофе. Разве что краснота на щеках... — Я заболел тогда. – он не удержался от тяжелого вздоха, выражающую всю его безнадежность. – Красные следы на щеках - это характерная "бабочка" системной красной волчанки. Кожа побелела из-за витилиго, генетическое кожное заболевание... Мм... Кожа теряет пигмент и становится пустой, бледной. Как у альбиноса, почти прозрачной. — Я читала статью о том, что ты намеренно отбеливал кожу, но не поверила в этот бред. Ты не такой, сумасшедшие причуды не для тебя. Он был рад тому, что хотя бы ребенок понимает, что таблоиды пишут шлак. Взрослые, как ни странно, верят в ту чушь, что журналисты печатают, а после плюются в адрес тех, о ком прочли. Может, нам всем промыли голову и заставили поверить то, что СМИ всегда правы? Он разуверился в этом сразу же, как только усиленно писать начали о нем самом. Ни грамма правды в их словах не было. Иногда даже новостным лентам нельзя верить. — Может, ты ляжешь со мной? – робко попросила она, погладив рукой пустую половину постели. – Я чувствую себя очень одиноко сейчас. Возможно, ты тоже. И еще на полу очень неудобно... — Хорошо, сейчас. Взяв свою подушку, он положил ее на кровать и лег рядом с Эми, забравшись под одеяло. Когда он повернулся на бок, она подвинулась ближе к нему и приобняла, закинув ногу на его бедро, как на одеяло. Он издал смешок от этого, обняв ее за плечи - она была такая забавная, будто ей было восемь, максимум десять, а не тринадцать лет. Это вновь растрогало его. Порой для счастья нужно так мало, но кто это понимает? Уютные объятия и искренний понимающий человек рядом может осчастливить намного больше, чем очередной миллион долларов. — Спасибо, что не оставил меня сегодня. Мне очень не хватает его внимания, но у него никогда нет для меня времени. – она закрыла глаза, упершись лбом в его грудь. – С тобой надежно и спокойно. Ты хороший, только немного глупый. — Почему глупый? – не без удивления спросил он. — Потому что помогаешь тем, кому оказывать помощь бесполезно. Ничего не ответив, он погладил ее по волосам и прикрыл глаза, проваливаясь в дрему.***
27 июля 1992 года
Они сладко спали в обнимку, крепко прижимаясь друг к другу. Ее ножка была закинута на мужское бедро, его рука лежала на ее спинке, не давая девушке отстраниться. Да она, в общем-то, и не собиралась этого делать - с ним рядом она чувствовала себя намного уютнее, нежели в одиночестве, на другой половине кровати. Эмма спала, уткнувшись лицом в его грудь и обняв рукой за талию, он же видел очередной сон, зарывшись носом в ее длинные каштановые волосы, которые привычно пахли корицей, навеивая на него прекрасные грезы. Солнце уже давно заливало своим ярким светом просторную белую комнату, обставленную кремовой мебелью с золотым орнаментом, но это не было для них помехой: пробесившись в кинотеатре до самой ночи, они спали без задних ног, и даже упрямые солнечные лучи, так и норовившие отзеркалить от туалетного столика прямо им в глаза, не вызывали абсолютно никакой реакции у отдыхающих организмов. Неожиданно раздался звонок мобильного телефона. Раздражающая мелодия Моторолла Микро Так заполонила собой все пространство спальни, настойчиво заставляя их проснуться и ответить звонящему. Девушка поморщила носик и зажмурилась, надеясь, что навязчивый звук заткнется, и ей не придется брать трубку. Не тут-то было: телефон даже и не думал успокаиваться, упорно трезвоня и грозясь разбудить спящего рядом с Эми Майкла. Мысленно прокляв весь мир, она нехотя убрала ногу с его бедра и повернулась на другой бок, потянув руку за мобильным, лежащим на тумбочке. — Алло? – сонно ответила Эммануэль, не разлепляя глаза. — Доброе утро, моя милая. – раздался в динамике приветливый мужской голос. – Где ты сейчас? — Папа! Тебе обязательно нужно было позвонить так рано? – упрекнула она его, ложась на спину. – Как сам думаешь, где я могу находиться в воскресенье утром? В Неверленде, конечно же! Что стряслось? — Просто хотел убедиться, что у тебя всё в порядке. Я переживаю. Мало ли, что взбредет в твою голову? — Спасибо за доверие. – недовольно буркнула она, протирая глаза рукой. – Еще что-то? — Он рядом? – мужской голос стал чуть тише. – Я думал, что у него сейчас самый разгар первой части концертного тура. Она бросила на спящее рядом тело мимолетный взгляд и напряженно выдохнула, уставившись в потолок. Арнольд звонил ей каждое воскресное утро и спрашивал, где она находится и чем занимается. Из раза в раз она отвечала одно и то же:"В Неверленде". Вслед за этим непременно следовал вопрос, есть ли поблизости с ней Джексон. Рядом ли он? А где находится это скользкое "рядом"? В одной комнате? Доме? На одной улице? В одном городе, стране? На одной планете? Нет. Находится ли он на соседней половине постели - вот, что интересовало ее отца. И ей каждый раз приходилось лгать, отвечая, что он спит на полу или в другой комнате, где угодно, но только не с ней. Ей даже казалось, что папа намеренно звонит ей именно в воскресное утро, когда точно знает, где она будет находиться и с кем, будто это - его личный способ ее пытать, заставляя мучиться от укоров совести за маленькую ложь, которую она повторяла ему каждое утро воскресения. Он рядом? — Нет, папа. Его нет. – почти шепотом ответила Эми, переведя дыхание. – Да, он работает. Выудил в плотном графике выходной, устает очень сильно. Мужчина немного помолчал, пошевелив седыми усами. Говоря откровенно, вся эта "дружба" его дочери с артистом ему уже давным давно не нравилась. Вначале, когда тот только предложил свою помощь в контроле за его дочуркой, О'Дэйл был очень рад. Тогда он вышел на мировой рынок, времени на девочку-подростка стало катастрофически не хватать. Проще говоря, он сбросил своего ребенка на плечи сердобольного приятеля и ушел с головой в работу, организовывая филиалы своей корпорации по всему миру. Майкл стабильно раз в неделю докладывал ему об успеваемости Эммы в школе, о происшествиях или важных событиях, о том, чем живет его дочь, а если не успевал оповестить ее отца сам, ввиду своей занятости, то доверял это дело горничной, Дарси, которая с удовольствием болтала магнату всякое о его дочурке. Именно она однажды обмолвилась, что спит певец в одной постели с Эммануэль, что и поселило в душу отца подозрения. Опомнился он тогда, когда девочке исполнилось шестнадцать, и из взвинченного подростка она превратилась в роскошную девушку, не смотрели в сторону которой только гомосексуалисты. Джексон геем не был. О чем может подумать мужчина, когда ему говорят, что с его несовершеннолетней дочкой в постели спит какой-то мужик, пусть даже тот, которому он доверяет? Это стало причиной охлаждения дружбы между приятелями и началу неприязненного отношения к нахождению дочери в его владениях. Каждый раз, звоня ей в воскресное утро, он надеялся, что она скажет ему, что находится в общежитии, и не соврет. Но он постоянно слышал одну и ту же фразу, звучащую как приговор:"Я в Неверленде". Действительно, где ж еще ей быть? Он не стал устраивать скандал по поводу случайно узнанной информации. Та же горничная сразу пояснила, что не имеет в виду интимные отношения: они просто СПЯТ вместе, засыпают и просыпаются, и даже намека на эротику в этом нет. Но внутри его всё равно поедом ело очень едкое чувство: оно, словно кислота, разъедало кости и органы в его теле, заставляя сердце покрываться шипами от злобы. Он ревновал. Да, он просто ревновал ее к нему! Этот внезапно побелевший черный занимался с его дочерью всем, чем должен был заниматься он: они гуляли, посещали парки аттракционов и цирк, ели сладкую вату, играли в видеоигры или зависали в кинотеатре - Майкл за три года дал его девочке больше, чем он за всю жизнь, и естественно, что его это злило. Злился он на себя, за свою безответственность и постоянную работу, но что это может изменить? Он был благодарен ему за то, что тот вызвался помочь. — Чем вы занимались вчера? – спросил Арнольд спустя минуту молчания. — Смотрели Симпсонов, кидались друг в друга поп-корном и чипсами, играли в города, дрались так, я чуть не выдернула ему все волосы... – начала рассказывать она, не сдержав улыбку от воспоминаний о веселом вечере. – О, еще он опять накормил меня конфетами! А я прилепила ему леденец на щеку. Нам было нескучно. В динамике послышался тяжелый вздох. — Ясно. Позвони мне, как будешь в общежитии, ок? Завтра я улечу в Австралию, снова позвонить смогу только к концу недели. — Я люблю тебя, папа. Нажав кнопку сброса вызова, она положила мобильный обратно на тумбочку и повернулась на бок, заинтересованно посмотрев на соседа. Он мирно сопел, обнимая одной рукой подушку, и, кажется, вовсе не слышал ни звонка сотового телефона, ни ее разговора. "И почему все считают его странным?" - спрашивала она себя, убирая кудрявые черные пряди, выбившиеся из хвостика, с его лица. - "Не понимаю, как можно видеть в нем что-то плохое." Неожиданно он не сдержался и растянул губы в улыбке, когда она в очередной раз коснулась его лица, распутывая смольные кудри, чем выдал себя с потрохами. Конечно же он не спал! Причем, давно. — Эй! – с нотками обиды крикнула она, театрально нахмурившись. – Подслушивать, между прочим, нехорошо! — Ага, нехорошо, но иногда очень полезно. – захихикал Майкл, открыв глаза и зажмурившись от слепящего солнца. – Доброе утро, Принцесса. — Паршивец! Схватив подушку, девушка стукнула его ей, после чего пинком скинула с кровати на пол, рассмеявшись с ним в один голос. Блеснув глазами, он вскочил на ноги и, грозно нахмурив брови, начал закатывать рукава пижамной рубашки бордового цвета, показывая всем своим видом, что его юной подруге за такой поступок не поздоровится. Чем же было это самое многозначительное "не поздоровится"? Щекотками! Она безумно боялась щекотки, а его шаловливые пальчики доводили ее до истерики, заставляя биться в конвульсиях и хохотать, пока из глаз не брызнут слезы. Снова терпеть эти адские мучения ей не хотелось, поэтому она решила пойти ва-банк: ухватив вторую подушку, она кинула ее в него и, спрыгнув с постели, помчалась, сверкая пятками, прочь из комнаты, визжа и смеясь. Он побежал за ней следом, намереваясь любым способом нагнать и защекотать до смерти! Когда она бежала от него по коридору, чуть не сбила с ног домработницу, опрыскивающую цветы. Перепуганная чернокожая женщина схватилась за сердце, ошарашенно вытаращив глаза, но девчушка абсолютно не обратила на это внимания - обогнув ее, она вцепилась в перила витой лестницы рукой, ведущей на первый этаж, и, перепрыгивая по две, а то и по три ступени, сиганула вниз, только чудом не разбившись. Оказавшись внизу, она толкнула входную дверь и, злобно хохотнув, выскочила босиком из особняка, наплевав на то, что одета была в одни белые трусики-слипы и удлиненную серую обтягивающую борцовку. Мужчина был вынужден на бегу попросить прощения у ошалевшей горничной, чтобы та не держала зла на неосмотрительную гостью, и только после быстрым шагом спуститься в холл первого этажа. Оглядевшись по сторонам, он понял, что она выбежала на улицу, и помчался следом в пижаме, даже не обувшись. Оказавшись вне дома, Эмма понеслась босыми ногами по мокрой от росы зеленой траве, осматриваясь по сторонам и решая, где бы ей от него спрятаться. Действительно, в каком уголке огромного ранчо, принадлежащего ему, она может скрыться?! Ей стало смешно от абсурдности плодов собственной мозговой деятельности. Он знал каждый квадратный сантиметр этого места наизусть, и где бы она не пыталась укрыться, он всё равно ее найдет! Значит, место должно быть неприметное. Подметив неподалеку кусты, она хитро улыбнулась и побежала к ним, надеясь, что он пробежит мимо и ее не заметит. Не тут-то было! Майкл просчитал траекторию ее забега сразу, как только покинул пределы холла. С высоких ступенек замка был прекрасный обзор на близлежащие объекты, и то, что стартовала она к кустам, он разгадал моментально. Немного подумав, он решил обхитрить ее: вместо того, чтобы побежать следом, он обогнул особняк с другой стороны и срезал по железнодорожным путям, добравшись до нужных насаждений еще раньше нее. По иронии судьбы, кусты находились прямо перед озером, чем он и воспользовался, затаившись - стоило ей только подбежать к деревцу, как он выпрыгнул из своего укрытия и столкнул ее в воду, взорвавшись звонким смехом. Она вскрикнула от неожиданности и испугалась, начав барахтаться в нагретой солнцем воде. — Майкл, ты напугал меня! – обвиняющим тоном заявила она, обиженно надув губы. – Как тебе не стыдно? — Стыдно - это когда видно. – надменно ответил он, показав ей кончик языка. – А у меня не видно! Вот наглец! Мало того, что разговоры ее подслушивает, притворяясь спящим, и в водоем скидывает, забавы ради, так еще и виноватым себя не чувствует! Бесстыдник бессовестный! "Сейчас ты у меня попляшешь, шалунишка... Я тебя накажу! Окинув его хитрющим взглядом, она резко схватила его за ногу и дернула на себя, от чего он тут же потерял равновесие и рухнул в озеро, раскинув в разные стороны руки и радостно закричав. Такие вещи его забавляли! Конечно, купаться в пижаме не очень удобно, но его падение с кровати было отомщено - она первая попала в воду, а остальное лишь мелочи. Успокаиваться на этом она не собиралась. Когда он вынырнул и тряхнул головой, из-за чего противные капли с его волос полетели прямо ей в лицо, она внезапно уперлась руками в его плечи и, надавив на них всем весом своего тела, стала топить его, злобно хохоча, как какой-нибудь антигерой из мультфильмов. Он начал уворачиваться и смеяться, всячески пытаясь освободиться от ее небольших, но таких сильных ладоней. В один миг он набрал полные легкие воздуха и погрузился поглубже под воду, где схватил ее за ноги и потащил следом, заставляя на себе испытать все "прелести" участи утопленника. После того, как он ее отпустил, они синхронно вынырнули и стали брызгаться, руками ударяя по водной глади или "толкая" волны в сторону друг друга. Однажды Джексон окатил девушку такой волной воды, что она от шока дар речи потеряла, вытаращив на него свои огромные синие глаза. Поняв, что ему не жить, он, пользуясь ее ступором, вылез из озера и решил спасаться бегством, кинувшись по траве в сторону парка развлечений. Когда она выбралась на сушу, у него уже и след простыл. Выжав борцовку прямо на себе и одернув ее, она взбила руками волосы, слегка подсушивая их, после чего побежала за ним следом, надеясь, что сможет догнать этого большого дядю, в одном месте у которого до сих пор играет детство. Удалось ей нагнать Майкла только тогда, когда он, порядком запыхавшись, остановился в тени деревьев и попытался восстановить сбившееся дыхание, хватая ртом воздух и не прекращая улыбаться. Ему было так весело! Не верилось, что уже завтра он должен будет снова улететь из дома, чтобы продолжить тур. В каком городе следующий концерт? Кажется, в Лондоне, на стадионе Уэмбли. Задумавшись, он сам не заметил, как она успела подобраться близко, и опомнился лишь тогда, когда Эми вдруг запрыгнула ему на спину, повалив на землю и начав щекотать. Его же оружие против него самого? Логично! — На, на! Получай, негодник! – давясь смехом победно кричала она, сидя на его пояснице и щекоча весь простор широкой спины. – А то не видно у него, ха-ха! — Эми-и-и, ты убьешь меня когда-нибудь! – смеялся он, извиваясь под ее пальчиками, как змея. – Прекрати, пожалуйста! Помилуй шоколадного! Она согнулась пополам от истеричного хохота, захлестнувшего ее. Что он вспомнил! Именно так она назвала его в их первую встречу, когда была маленькая. Шоколадный! Черт подери, он и так напоминал ей это при любом удобном случае, но сейчас это звучало как-то чересчур пошло и пафосно, особо после "боевых столкновений", только что между ними произошедших. Она в очередной раз умилилась его способности превращать любое ее высказывание в первоклассную многозначительную шуточку со скрытым подтекстом. Она так сильно смеялась, что даже щекотать его перестала, сложив руки на болящем от смеха прессе. Чувствуя, что она наконец-то отвлеклась от истязания его нервных окончаний, он неожиданно опрокинул ее на спину и навис сверху, с коварной улыбкой пригрозив пальцем: — Если ты еще раз меня защекочешь, берегись, Принцесса! — Ой, как страшно! – отозвалась она, насмешливо сузив глаза и приподняв брови. – Что ты сделаешь? В озеро меня кинешь? — Нет, на этот раз я придумаю что-то поинтереснее! Она снова задохнулась от смеха, закрыв раскрасневшееся лицо руками и произнеся: — Ага, только инструмент свой убери пожалуйста, а то он мне в ногу упирается! Он недоуменно приподнял брови и похлопал ресницами, не сразу поняв, о чем она говорит. Когда до него наконец-то дошло, что она имеет в виду, он вскочил на ноги и пристыженно отвернулся смутившись. Черт бы побрал эту мужскую физиологию! "Ну, а чего еще ты ждал с утра, еще и после незапланированного купания и забега? Напугал ребенка, идиот!" - подтрунивал над ним внутренний голос, заставляя мужчину опустить голову и побагроветь от стыда. Видя, как сильно она его подколола, Эми поднялась с травы и похлопала его по плечу, пропищав невинным голосочком: — Да ладно тебе, расслабься! Я пошутила. – шумно выдохнув, чтобы унять очередной приступ смеха, она объяснила: – Маркер в твоем кармане мне на бедро давил. А ты о чем подумал, шалунишка? От того, какое вселенское облегчение проскользнуло на его лице, она не смогла сдержаться и снова расхохоталась, отправившись в сторону дома. Она считала, что ему давным давно пора жениться. Ему ведь уже 34! Люди в его возрасте уже детей в школу отдают, а он еще даже спутницу не нашел, не говоря о том, чтобы чернокожих спиногрызиков завести. Она прекрасно видела, как сильно он любит детей, и не понимала, по какой причине он тянет время и не заводит подружку. Неужели на земле нет ни одной сумасшедшей, которая смогла бы принять и полюбить всех его тараканов? Наверное, в том и дело, что таких слишком много! Любая женщина на планете будет готова ему отдаться где угодно только потому, что он - Майкл Джексон, а он старательно избегает каких-либо связей с женским полом, ретируясь раньше, чем они начинают строить ему глазки. А зря! Не будь он таким снобом, может, был бы давным давно счастлив. Он поплелся за ней следом, вытащив из кармана злосчастный маркер, который поставил его в неловкое положение, и начав его разглядывать. И зачем он всегда носит его с собой? До этого дня это было очень удобно - где бы ему не пришла гениальная идея или новые строчки будущей композиции, он сразу мог их записать на руке или первом попавшемся листе, и не терять время на поиск ручки, которые вечно терял. Маркер не потеряешь, он большой и толстый, прекрасно ощущается в кармане, его не нужно долго искать. Только теперь ему почему-то расхотелось таскать его в кармане пижамных брюк. Уж слишком сильно он перенервничал из-за этого перманентного изделия. Хотя, то, что виноват в его стыде был маркер, а не часть организма, заставило его мысленно перекреститься. Он бы сгорел со стыда и под землю провалился, если бы в ногу ей уперлось что-то другое! Молчание, воцарившееся между ними, ее угнетало. Ей самой даже стало немного стыдно от того, что она так жестоко над ним пошутила. Но он сам виноват! Нечего наваливаться на нее и пальчиком своим в лицо тыкать, якобы "угрожая". Из него опасный точно такой же, как и плохой - никакой. А вообще, ума и изобретательности ему не занимать: добраться до кустов раньше нее и скинуть ее в воду, при этом напугав до смерти - просто высший пилотаж среди его приколов! Сколько раз она угождала в бассейн или озеро за эти три года? Бессчетное количество раз. Он кидал ее туда с рук или плеч, когда нес куда-нибудь, толкал, когда они прогуливались рядом, просил подать ему руку и помочь выбраться или протянуть полотенце, как тут же хватался за нее и затягивал в воду, один раз даже с мостика скинул. Вот как можно спокойно ходить вместе с таким человеком рядом с открытыми водоемами? Их нужно за километр обходить, а она так и не смогла усвоить это! Они уже почти дошли до особняка, когда она решила разрядить обстановку и перевести тему. Он как-то чересчур сильно загрузился из-за ее неудачной шуточки и поник, чего допускать было нельзя. Завтра ему возвращаться к работе, а она вынуждена будет уехать в школьное общежитие через пару часов, чтобы успеть сделать уроки. Нужно поднять ему настроение и попытаться зарядить положительными эмоциями до следующей встречи, чтобы он мог трудиться с большим энтузиазмом! Выхватив у Майкла маркер, она зашла внутрь дома и неожиданно спросила, как бы между прочим: — Почему ты не женишься? Тебе ведь 34! Он опешил от такого вопроса. Почему он не женится? Серьезно? Она спросила его, почему он не женится?? Это заставило его хихикнуть, обдумывая всю абсурдность того, о чем она интересовалась. Он, если честно, как-то даже не задумывался об этом. Семья... Жениться нужно на той, с кем ты будешь готов провести остаток своей жизни. Торопиться не следует, ведь партнер должен быть для тебя надежным тылом, а он пока ни в ком нужных ему качеств не видел. Ну, не совсем "ни в ком"... Вокруг него было много достойных девушек, но в каждой чего-то не хватало. Одна была хорошей хозяйкой, но не имела большого ума, другая была образованной, но не любила детей, третья хотела большую семью, но была неряшлива. Одним словом, чего-то стоящего он не видел, да и не приглядывался. Зачем? Конечно, своих детей ему хотелось уже несколько лет, но он даже представить боялся, что будет твориться вокруг, если он объявит миру, что женился. Он поставил себе цель завести ребенка до сорока лет. До этого рокового возраста у него в запасе еще шесть лет, так что торопиться некуда. Пока следует посвятить себя работе. — Ну, прежде, чем жениться, нужно хотя бы девушку завести. – ответил он, сконфуженно улыбнувшись. – А я, как видишь, пока один. — Так почему не заведешь? Это же просто! – она подошла к большому зеркалу, висящему на стене в холле, и, открыв маркер, стала рисовать им на своем лице. – Познакомься с кем-нибудь, пригласи на свидание, поухаживай. Что, развалишься, если сделаешь это? — Не развалюсь, но это совсем непросто, когда тебя в лицо знают даже младенцы. – он пожал плечами, зайдя в столовую, расположенную рядом. – Им нужны мои деньги и моя фамилия, а не я сам. Дорисовав черный кружок на кончике носа, она устало выдохнула и посмотрела на него, закрыв маркер крышечкой. — Никогда не поверю, что в твоем окружении нет той, которая любила бы тебя за тебя, а не за твой образ или капусту! Ты слишком плохо ищешь. — Ну, пока я на таких не натыкался. – саркастично хмыкнул Джексон, читая меню на завтрак, написанное на доске одним из поваров. – Сталкивался с теми, кто был влюблен в то, что сам себе обо мне придумал. Но я ведь не фантазия, да? Их всех ждет разочарование, иллюзия идеализации меня рано или поздно превратится в прах. — Ты зануда, Микки! – недовольно фыркнула она, зайдя в столовую и оглядевшись. – За все годы я ни разу не видела тебя в обществе женщины, разве что твои подруги крутились рядом. Может, ты латентный гомосексуалист? Поэтому тебя не тянет на женщин? — Эмма! – возмутился он, обернувшись к ней лицом и округлив глаза. Стоило ему увидеть милые нарисованные кошачьи усики на ее лице, как он тут же смягчился, радушно улыбнувшись и расставив руки в стороны. – Иди сюда, котенок, обнимемся... Расплывшись в широкой улыбке, она прильнула к нему и крепко обняла за торс, прижавшись к мужчине всем своим мокрым после купания телом. Каждый раз, когда она хотела поддержки или теплых дружеских объятий, либо же он нуждался в них, она рисовала у себя на лице эти дурацкие усы и невинно хлопала ресницами, изображая маленького котеночка. Со стороны, бесспорно, это выглядело глупо, но им было все равно - только им двоим был понятен этот ритуал, и он очень многое для них значил. Три года назад, зимой, когда она в подавленном состоянии приехала к нему на выходные, он, чтобы отвлечь ее от грустных мыслей и заставить забыть плохое, нарисовал карандашом для глаз на своем лице такие усы в первый раз, после чего обнял, пообещав, что всё непременно наладится. Они очень сблизились в тот день, проболтав о всякой всячине всю ночь. Он сказал, что коты чувствуют, когда близким людям плохо, и в этот момент забираются на колени или живот к человеку, начиная мурчать и забирать на себя весь негатив. С тех пор он стал для нее персональным сортом антистрессового кота, как и она для него. В шутку они назвали свой ритуал "кототерапия". Обняв ее за плечи, он прикрыл глаза и затаил дыхание, морально успокаиваясь. Всё хорошо! Чего он так разволновался? Причина была, естественно, не в маркере. Причина была в ее папе. Он тоже заметил систему в звонках от Арнольда, хоть и промолчал по этому поводу. Каждое утро воскресенья начиналось для него с противного звонка мобильного телефона, который не затихал до того, пока Эммануэль не возьмет трубку. Он не пытался вникать в смысл того, о чем они говорят, но фразы, которые он слышал, говорили ему, что связано это с ним. Например, сегодня:"Нет, его нет. Он работает, выкроил выходной". Почему ее отец так интересовался тем, где он находится? И почему она уходит от ответа? Неужели он больше не доверяет ему и подозревает в чем-то похабном? Какой вздор! Из-за этого он нервничал. Может, он и правда позволяет себе лишнего? Что есть "лишнее" в его поведении по отношению к ней? Ну, да, спят они в одной постели. И что? Они ведь только отдыхают, а не интимными практиками занимаются! Как он вообще мог о нем такое подумать?! То, что она спит с ним всегда в одном белье и майке или футболке - это ее дело, она в праве носить то, в чем ей удобно. Тем более, он на нее не заглянулся ни разу! Даже не думал об этом! Именно поэтому она так раскованно себя рядом с ним чувствует, потому что знает, что ничего плохого или пошлого он никогда в ее адрес не скажет и точно не сделает. Почему окружающие ищут в их общении что-то ужасное? Они ведь совсем не знают, что царит между ними. — Прости меня за то, что назвала тебя геем. – робко сказала она, поглаживая ладонью его правую лопатку. – Я не хотела тебя обидеть. Просто мне грустно от того, что ты несчастен в своем одиночестве. — Разве я сейчас выгляжу несчастным? – он приподнял брови, опустив на нее взгляд и чуть улыбнувшись. — Твои глаза говорят больше, чем ты думаешь. – она серьезно посмотрела на него, убрав мокрые черные пряди за его ушко. – Они очень редко горят. Только когда ты веселишься с детьми или с энтузиазмом работаешь над чем-то. В остальное время твой взгляд полон печали, даже если ты улыбаешься. Это и выдает твое одиночество. — Психолог. – он взъерошив ее волосы и шире улыбнулся, отстраняясь. – Иди в ванную, тебе пора завтракать. Насупившись, она показала ему язык и пошла к лестнице, сказав напоследок: — И я всё равно рекомендую тебе поскорее найти себе подружку. Годы идут! Если ты не хочешь жениться, то просто влюбись. Ты изменишься, если почувствуешь себя нужным кому-то одному, а не целому миру. Не дожидаясь его ответа, девушка пошла на второй этаж, чтобы принять душ и выйти к завтраку.