Apartment 23

Правильный яд

На встречу Хана пришла с тяжёлым сердцем, мечтая о тёплой, так терпеливо её дожидающейся чашке чая. Однако вечер обернулся приятным сюрпризом, и она смеялась и дурачилась вместе с Чери и её новыми друзьями. Вернее сказать, Чондэ и Минсок веселились, в то время как Сехун сидел мрачный в углу. Минсок, тот самый красивый бармен, оказался менеджером клуба, а Чондэ и Сехун работали на него барменами. Он был молодым и горячим 25-летним парнем с дипломом в области обольщения и приставания к дамам, эффективно раздражающий Сехуна до смерти. Хана удивилась, узнав, что он такого молодого возраста, и была восхищена, что парень уже является менеджером самого популярного клуба в городе. Другие молодые люди его возраста, то бишь аспиранты, старались бы изо всех сил найти смысл и цели в жизни. Казалось, будто Минсок давно это предусмотрел, и единственное, что он упустил, — это спутницу жизни, с которой они могли бы вместе воплотить его мечты. — Ты уверена, что не хочешь стать со-менеджером этого прекрасного небольшого заведения? — пошутил Минсок, игриво толкнув Хану в плечо. — Мне совсем не помешает совладелец… ты можешь заполучить эту должность разными путями, — подмигнул он, втихомолку намекая на свою заинтересованность. Хана рассмеялась на его дерзость и игриво закатила глаза. — Только в твоих мечтах, герой. Он широко улыбнулся, довольно близко наклонившись к девушке, что она ощутила, как его дыхание защекотало ухо, и прошептал: — Я буду ждать. Хана только лишь ещё громче засмеялась. — Я не уверен, что тебе захочется в партнёры дурочку. Она может довести твой бизнес до банкротства. Голос Сехуна разрушил счастливые иллюзии Ханы и превратил её улыбку на лице в хмурый вид. Он вёл себя так ужасно всю ночь, разбрасываясь саркастичными комментариями и делая своё раздражение очень заметным всякий раз, когда Хана смеялась, и это начало её безмерно беспокоить. — Знаешь, если ты собираешься язвить по каждому поводу, то почему бы тебе просто не уйти? — предложила Хана и опёрлась локтями о барную стойку, повернувшись лицом к Сехуну, который стоял позади неё с весьма раздражающе приподнятой бровью. Блондин ухмыльнулся и склонил голову набок. — Да я бы ушёл, но у меня на сегодня ещё много дел, поэтому тебе повезло, что я буду составлять тебе компанию. Хана усмехнулась и отвернулась в сторону, а Сехун по-детски передразнил её. — Итак, скажи мне, Хана, новая соседка нашего Дэдэ, — начал Минсок, пытаясь разрядить обстановку после конфронтации, — скажи мне, что он относится к тебе хорошо, иначе я надеру ему задницу. Чери хихикнула и сделала большой глоток своего напитка, в то время как Чондэ треснул своего босса рукой, выражая своё недовольство. Хана кивнула и выпила содержимое своего бокала. — Дэдэ самый лучший, даже пригласил меня сюда. Я и мечтать не могла о лучшем приёме. Сехун открыл рот от раздражения и продолжил расставлять бокалы и шейкеры, чтобы облегчить работу на более поздний вечер, когда заведение будет переполнено людьми, желающими хорошо провести время. — Вай, ты такая милашка! Чондэ, держи свои загребущие ручки при себе, она моя, — сказал Минсок с притворной серьёзностью и указал на смеющегося парня рядом с Ханой. — Босс, может, стоит позволить китайцу проверить диски и свет, пока здесь никого нет? — слегка раздражённый голос Сехуна вновь прервал светлую и радужную атмосферу. Минсок со скоростью света вынул телефон, чтобы проверить время, и тихо ругнулся себе под нос, просчитав, что клуб должен открыться через тридцать минут. — Извините меня, дамы и джентльмены, но мне нужно уйти и подготовиться к открытию клуба, поэтому, пожалуйста, — он улыбнулся Хане и Чери и вновь поцеловал их руки, — чувствуйте себя как дома и наслаждайтесь своим здесь пребыванием. Обе девушки с приятным удивлением рассмеялись, отмечая соблазнительную силу этого мужчины, и кивнули. Минсок попрощался с Чондэ и Сехуном и скрылся в подсобке за баром. — О, и напитки за счёт заведения! — крикнул парень и кивнул на Сехуна, который, опять же, усмехнулся и пробурчал какие-то нехорошие слова. Чери подняла бокал на Сехуна и дьявольски улыбнулась. — Ну-с, в таком случае дай мне ещё два Манхэттена, бармен, — невнятно сказала она Сехуну. Хана засмеялась и погладила подругу по плечу. — Уверена, что осилишь? Чери счастливо хихикнула, будучи навеселе, и закинула руку на шею Чондэ. — Вопрос в том, сможешь ли ты? — она указала на Хану и стукнулась с головой Чондэ, чьи щёки тотчас вспыхнули, может, из-за алкоголя, а, может, из-за девушки, сидящей рядом. Их смех был резко прерван громким басом, как только заиграла музыка. Многоцветные огни осветили комнату, в особенности румяные лица слегка подвыпивших гостей. Чери удивлённо вскрикнула и немедленно начала подпевать играющей песне, вскинув вверх руки. — Пойдём, Дэдэ! — она попыталась перекричать громкую музыку и за рукав потащила Чондэ на танцпол. Хана покачала головой и осмотрела место ди-джея в середине комнаты. Она узнала, что это место называется «клетка», хотя никаких решёток там не было. Девушка заметила парня с наушниками, покачивающего головой в такт музыке и умело управляющегося с микшерным пультом. Парень поймал взгляд Ханы и послал ей улыбку, и девушка улыбнулась ему в ответ. — Наконец-то, — Хана услышала бормотание Сехуна где-то сзади и обернулась к нему, нахмурившись, готовая послать парню парочку-другую колких комментариев. Однако её голос застрял в горле, как только девушку привлекло его занятие. Раньше Хана могла ненавидеть Сехуна, но сейчас то, как его руки взлетали в воздух и ловко ловили шейкеры, заставило девушку чувствовать одновременно и раздражение, и восхищение. Со слегка сморщенным носом и нахмуренными от сосредоточения бровями Сехун выглядел ещё привлекательнее. Его светлые волосы было уложены гелем назад, открывая лоб, что, к сожалению, было особенностью, из-за которой у Ханы начинало быстрее стучать сердце. Сумрачный свет от огней освещал его светлую кожу, заставляя Хану не поддаться искушению пробежать по ней пальцами, чтобы проверить, такая ли у него нежная кожа, как это выглядело. — Когда перестанешь пялиться во все глаза, подойди к своей подруге и скажи, что напитки уже готовы, — монотонный голос Сехуна в очередной раз вырвал девушку из её мыслей, и, когда она встретилась с ним взглядом, её сердце в груди забилось ещё быстрее, чем когда-либо. Хана отвела глаза, слегка паникуя и игнорируя довольный смех парня. Какого чёрта! Черноволосый парень слушал голос, резонирующий сквозь наушники, и кивал, запоминая поручаемые задания. — И, пожалуйста, в этот раз повежливее обращайся с людьми, Тао. Я не хочу потерпеть ещё одно фиаско, как это было в прошлый раз, — Минсок почти что умолял своего работника. Он стиснул зубы и окинул взглядом растущую линию завсегдатаев вечеринок, которые появлялись перед входом в здание. — Ты знаешь, что я не могу пообещать тебе это, Сюмин, — сказал Тао и перевёл взгляд на группу парней, продолжающих изводить столпившихся людей. — Я как чувствовал, что ты именно так и скажешь, — вздохнув, пробурчал Минсок. Тао заметил, как его босс что-то бубнил себе под нос за пределами его слышимости, но он не смог ничего разобрать, продолжая рассматривать тех психов. Только Тао собрался отойти с поста и разобраться с ними, как услышал, что входная дверь открылась, и парень почувствовал, что большая рука схватила его за шиворот. — Не так быстро, крадущийся тигр. Тао простонал, узнав этот глубокий голос, и вывернулся из слишком знакомой крепкой хватки. — Господи, Ким Минсок! Ты прислал Криса?! Серьёзно?! — взвизгнул Тао, повернувшись к своему самопровозглашённому заклятому врагу, который нацепил самодовольную улыбку. Тао презрительно усмехнулся и поднял кулак, тем самым угрожая врезать ему. — Тебе стоит увидеть выражение его уродливого чёртового лица! Почему ты это делаешь со мной?! Минсок прыснул от смеха и переключился на Криса. — Пожалуйста, присмотри за этим идиотом, договорились? Крис усмехнулся и сложил руки, становясь рядом с разъярённым Тао. — Будет сделано, босс. — Ты снова испортил вечер Тао? — хихикнул Чунмён, сложил разбросанную бумагу в стопку и выключил экран компьютера. Минсок улыбнулся и кивнул. — Своих работников нужно держать под контролем, не так ли? Рассмеявшись, бухгалтер прошёл к двери, ведущей из подсобки, и по пути дал пять Минсоку. — Точняк. Они вместе вышли из помещения и остановились рядом с Сехуном, наблюдая, как клуб заполняется восторженными, готовыми оторваться по полной гостями. — Ты готов? — Чунмён ткнул локтём каменного истукана, то бишь блондина, пытаясь завязать фартук за спиной, чтобы оставить свой статус бухгалтера позади и войти в жизнь бармена. Сехун кивнул и перевёл глаза на центр танцпола. — Как и всегда. — Давай, мой дражайший Сехун! Покажи мне эту улыбку на миллион долларов, которую ты скрываешь под безэмоциональной маской! — проворковал Минсок, дёргая парня за щёки и растягивая их в улыбку. Сехун жалобно завыл и попытался увернуться от захвата, но ничего не вышло, и щёки стали болеть. Минсок отпустил его и залюбовался красными отпечатками пальцев на бледной коже младшего. — Ну, по крайне мере, теперь ты выглядишь очень мило, — хихикнул он. Сехун раздражённо потёр отзывающиеся болью щёки и вновь глазами пробежал по танцполу. — Просто делай свою работу и оставь моё чёртово лицо в покое. Грубые реакции Сехуна всегда удивляли его друзей и коллег, потому что все они знали, что у их младшего товарища была и весёлая сторона, ожидающая своего выхода. Они перепробовали всё и всегда думали, что подобрались на шаг ближе, когда не получали в ответ ту самую раздражённую реакцию. Однако они, казалось, никогда не находили верное воздействие или момент, чтобы позволить ему улыбаться во весь рот. Они только ещё больше раздражали молодого мужчину, оказываясь на несколько шагов позади. — Где Дэдэ, Чери и Хана? — спросил Минсок, начав наливать напитки гостям. Какая-то женщина с очень выдающимся декольте остановилась напротив Сехуна и посмотрела на него с соблазнительной улыбкой. — Эй, красавчик, как насчёт того, чтобы налить мне выпить и добавить к выпивке свою симпатичную мордашку, пока ты управляешься с бутылкой? — промурлыкала она, пальчиками проходясь по стеклянному покрытию барной стойки, пытаясь вести себя мило, но сексуально. Чунмён ткнул Минсока в бок и кивнул на Сехуна, который фактически игнорировал стоящую перед ним женщину. Его глаза оставались сконцентрированными на простой водке, которую он готовил, будучи явно не впечатлённым намёками, посылаемыми в его сторону. Двое, наблюдавших за этой картиной, рассмеялись, когда блондин с громким стуком поставил перед женщиной бокал и наклонился, радуя её этим, прежде чем нанести окончательный удар. — Меня не интересуют ведьмы. Выражение лица той дамы было бесценным, когда она взорвалась пронзительным голосом и, развернувшись на каблуках, устремилась прочь от милого, но грубого бармена. Хана взглянула на женщину, которая на всех парах выбежала из бара, и, дойдя до бара, увидела Минсока и ещё одного красивого мужчину, смеявшихся так, будто они жили последний день. — Типичный Сехун! — ликовал Минсок, качнув головой, и склонился к другому мужчине. — Теперь я понимаю, почему у него до сих пор никого нет, — засмеялся другой мужчина и шлёпнул его по колену. Хана наблюдала за удивительной картиной: двое мужчин, смеявшихся, словно гиены, и один парень с извечным покерфейсом, продолжавший разливать выпивку нескончаемому потоку людей. Она споткнулась около бара, проходя мимо танцующих людей и почувствовав, что алкоголь начал ударять ей в голову. Перед глазами ещё не возникала пелена, но равновесие определённо находилось под вопросом. — Кто-нибудь будет это пить? — Хана показала на прозрачную жидкость напротив Сехуна. Блондин спрятал полученные деньги в кассу напротив чёрной стены, затем повернулся к девушке, будучи довольно ошеломлённым увиденным им. На щеках Ханы залёг яркий, очаровательный румянец из-за повышенной температуры и алкоголя в крови. И вместе с ним её длинные волнистые волосы, спадающие на одну сторону плеча и прикрывающие большую часть обнажённой кожи, которая стала видна после того, как девушка сняла куртку — Сехун здорово ею увлёкся. Бармен прочистил горло и убрал выпивку, одним глотком осушив бокал. Он сморщился и простонал, выпив крепкий напиток. — Нет, — хрипло ответил он и закашлялся, когда Хана посмотрела на него, разинув рот, и прислонилась к бару, разозлённая от раздражающего поведения Сехуна. Даже с алкоголем, играющим с эмоциями девушки, Хана всё ещё была в своём уме и, следовательно, до сих пор, к сожалению, распознавала его раздражающую привычку раздражать её. Она ухмыльнулась, прежде чем усесться на один из высоких стульев, быстро ухватившись за стойку, так как она едва не свалилась со стула. — Хана~! — проворковал Минсок прямо как голубь и слегка потрепал её щёчки. Хана невинно улыбнулась и прильнула к его прикосновению. — Моей Хане весело~? — сюсюкался он. Она кивнула с глуповатой улыбкой и замахала руками. — Это са-а-а-а-а-а-а-амый лучший клуб в мире! Минсок улыбнулся во все тридцать два и отпустил её щёки, после чего ловко состряпал маргариту с блю кюрасао, не забыв быстро посолить край бокала, одновременно засовывая маленький зонтик, и поставил бокал перед Ханой. — Вот это моя девочка~ — в сотый раз проворковал он, и Хана счастливо взяла бокал, но когда она хотела немного отпить, чья-то рука перехватила его и поднесла к губам, чтобы выпить за один присест. — Эй! — крикнула Хана, пальцем показывая на Сехуна, который прислонился к стойке, тряся головой от резкого напитка и облизывая губы. — Перестань это делать, идиот! Босс Сехуна усмехнулся и молча удалился, оставляя этих двоих наедине и возвращаясь к Чунмёну, пытающемуся совладать с гостями. — Почему это? Я просто хочу пить, — раздражённо произнёс Сехун, сложив руки на груди. — Тогда сделай свой собственный напиток и перестань воровать мои! — Э-э-э-э-эй~ Почему моя Хана кричит~ — появился Чондэ, устало опустив свой подбородок на плечо Хане, а вслед за ним шла — плелась — Чери. — Потому что Сехун — грубиян! — надула губы девушка и скрестила руки, как маленький ребёнок. — Эй, блондинчик! Сделай мне коктейль! — пробормотал Чондэ, не поднимая голову с плеча девушки, из-за чего у Сехуна при виде данной картины задёргалась от раздражения бровь, но он лишь проигнорировал это и снова приступил к работе. Именно тогда он и понял, что те два алкогольных напитка, которые он выпил, были глупой ошибкой. Его обычно искусные шоу обернулись в осторожную демонстрацию, так как его зрение больше не было на высоте. — Быстре-е-е-е-е-ее~! — поторопил его Чондэ, в очередной раз выводя Сехуна из себя. — Успокойся, говнюк, — прошипел Сехун, осторожно отрезая кусочек лайма и нанизывая его на край бокала. Затем он пододвинул его к парню, до сих пор намертво цеплявшемуся за Хану, и устало опёрся на стойку. Чондэ улыбнулся, завидев долгожданную выпивку, и поднял высокий бокал. — Выпей, Хани-пани~ Глаза Ханы тут же засветились, и она немедленно приложила губы к бокалу, не давая Сехуну ни единого шанса вновь отобрать напиток, выпивая его до дна. Она испустила хрип, почувствовав, как содержимое бокала обожгло её горло и теплота разлилась по всему телу. Светловолосый бармен не хотел признавать, но от этого звука, по большей части заглушённого громкой музыкой, у него по телу пробежали мурашки. — А сейчас пойдём и потанцуем! — попыталась перекричать музыку Чери и потащила Хану и Чондэ на танцпол. Сехун поймал неописуемый взгляд, спрятавшийся в глазах Ханы, неуверенный в своей собственной интерпретации, прежде чем она исчезла в толпе. Он низко прорычал и, вопреки здравому смыслу, налил себе выпить, после чего, осушив бокал, с громким стуком поставил его на стойку и стиснул от раздражения зубы. — Хунни, можешь сегодня повеселиться! — прокричал в ухо парню Минсок, убирая бокал. — Мы и сами справимся! Блондину не нужно было говорить дважды, поэтому он выскользнул из хватки Минсока и, обойдя бар, направился к танцполу до того, как его босс мог хотя бы пожелать удачи. Несясь сквозь тела, прижатые друг к другу, Сехун протискивался через массу нетрезвых танцующих, ища одного человека. Всё его тело вспотело и горело, нуждаясь в прикосновении — любом прикосновении — когда алкоголь начал смешиваться с его разумом и здравым смыслом. Он взглядом поймал чьи-то руки вокруг этого определённого человека, и первая мысль, пришедшая ему на ум, была о том, что эти руки там были абсолютно лишними. Он подался вперёд, продвинувшись мимо случайных людей, когда нашёл цель на сегодняшнюю ночь. — Хунни~! — с широкой улыбкой на губах перекричал громкую музыку Чондэ. Хана затылком облокотилась о плечо Чондэ, пятой точкой упираясь ему в промежность, закрыв глаза и покачиваясь в такт музыке, а Чери перед ней витала в своём собственном мирке. Хана тут же быстро навострила уши, насколько она могла это сделать с помутневшим рассудком и громкой музыкой, услышав имя Сехуна, и повернулась к высокому парню, стоявшему рядом с ними. — Развлекаешься, я гляжу? — наклонился он и прокричал девушке на ухо, но для Ханы это был словно едва слышный шёпот. Из-за хриплого голоса мужчины температура её тела повысилась и, совершенно не контролируя свои движения, она руками ухватилась за чёрную рубашку Сехуна и притянула его ближе. Её хватка была крепкой, а её тело находилось так близко, в то время как Сехун пытался понять причину сложившейся ситуации, но всё зашло слишком далеко, чтобы хотя бы ясно мыслить. Единственное, что он услышал, было «Хочешь присоединиться?», пока парень не растворился в прикосновениях Ханы и не почувствовал музыку, охватившую всё его тело. Хана скользила руками по его торсу, дразняще вырисовывая узоры на его рубашке, пока не ощутила большие руки мужчины на своих бёдрах. Сехун зашипел, почувствовав, как тело девушки прижалось к его собственному, и кончиками пальцев очертил её изгибы, ногтями царапая плотный материал джинсов девушки, пока не добрался до блестящей ткани её блузки. Хана прикрыла глаза от удовольствия и позволила рукам Сехуна блуждать по её телу, слишком опьянённая, чтобы мыслить. Руки Чондэ уже давно исчезли и оказались вокруг тела Чери, которая впустила его в свой мир и провела пальчиками по его волосам. Диджей переключил громкую музыку на более чувственную: испанские гитары свели толпу с ума, и четверо молодых людей не были исключением. Хана развернулась в объятиях Сехуна, оказываясь прижатой спиной к его груди, убеждаясь, что её попка прижалась к его паху. Сехун опустил голову ей на шею, вдыхая запах и оставляя легкие поцелуи на обнажённой коже её плеч. Хана приподняла руки и обвила их вокруг шеи парня, притягивая его ближе. Океан окружавших их тел был давно забыт, и они тонули в прикосновениях, прижимаясь друг к другу в поисках ещё большего контакта. Губы Сехуна до сих пор находились на шее девушки, когда его руки начали скользить вверх, пока не накрыли её грудь. Девушка резко вдохнула и головой прижалась к груди парня, но в тот момент, когда она почувствовала, как его руки начали массировать грудь, неожиданно для себя простонала. Сехун почувствовал, как вибрация от её голоса через шею пропутешествовала вниз по его позвоночнику и разбудил все извращённые фибры в его теле. Хана скользнула руками вниз по его бокам и пальцами впилась в материал его брюк, придерживая бёдра и вжимаясь в растущую за тканью выпуклость. Сехун издал животный рык и куснул её за плечо, дабы сдержать любые звуки, грозящиеся сорваться с его губ. Она мягко простонала его имя, и трепет её сладкого голоса пронесся по телу Сехуна, пока он не почувствовал дрожь. Хана слегка повернула голову к лицу парня, который приподнял своё, отрываясь от шеи девушки. Как только их взгляды встретились, какая-то неведомая сила притянула их ближе, в результате чего их губы встретились. Это был танец опьянения, и Сехун знал это слишком хорошо, покусывая нижнюю губу девушки, прося впустить его в её рот, что Хана с радостью позволила. Он нежно проскользнул языком между её губ, встречаясь с влажным языком девушки, завлекая её в страстный танец и запоминая каждую частичку её рта. Сехун убрал руки с груди Ханы и заскользил вниз по телу девушки, легко касаясь кончиками пальцев материала, обволакивающего её тело, пока не добрался до застёжки джинсов. Она простонала от прикосновения, и Сехун мог поклясться, что слышал мольбы девушки о большем, поэтому он с радостью выполнил её просьбу. Его ловкие пальцы начали работать над пуговицами, и, расстегнув их, парень одной рукой скользнул ей в джинсы, накрывая местечко, нуждавшееся в прикосновении. Она простонала ещё громче, почувствовав, что его пальцы затеяли с ней игру, и ухватилась за рубашку Сехуна, чтобы не упасть из-за подкосившихся коленей. Блондин обернул рукой её талию, чтобы поддержать, и скользнул пальцами в мокрые трусики, поглаживая нежную кожу и задевая пульсирующий комок нервов. Хана вновь прикоснулась к его губам, посасывая нижнюю — парень удовлетворённо простонал. Их эмоциями управляли лишь бушующие гормоны и алкоголь в крови, но их обоих это не волновало. Хана резко втянула воздух, почувствовав, что Сехун протолкнул в неё палец, игриво массируя клитор большим пальцем. В который раз ноги девушки подкосились, когда по её разгоряченной коже пробежала дрожь, а тело нуждалось в ещё большем. Она ахнула, когда Сехун ускорил свои движения, и ощутила, как напряглось её тело, когда Сехун вновь начал оставлять засосы на шее и тереться об неё, пытаясь унять возбуждение в ноющем члене. Чувствуя это и тая от его прикосновений, Хана отпустила край рубашки и опустила руки к возбуждению парня, которое упиралось ей в зад. Блондин хрипло простонал, как только Хана, наконец, запустила руку в его брюки, пальцами обхватив член. Его действия стали более грубыми и жаждущими, из-за чего Хана громко застонала, а парню захотелось двигаться ещё быстрее. Но девушка не оставила Сехуна без внимания и стала игриво поглаживать большим пальцем чувствительную головку, заставляя Сехуна толкаться ей в руку, так как узел, завязывающийся в животе, был готов взорваться. Хана сжала пальцы вокруг члена Сехуна, и её движения стали более рваными, после чего она, не без помощи умелых пальцев Сехуна, кончила, ослеплённая наслаждением. На секунду в глазах у девушки потемнело, а её тело задрожало от неконтролируемого блаженства. Последнее, что почувствовала Хана, — удивительное ощущение, распространяющееся по конечностям, возбуждающее каждый нерв её тела, прежде чем погрузиться в глубокий сон.