Год Нуль

      Страшный как облезшая кошка, мистер Дуглас представлял собой угрозу. Некогда был он обычным офисным сотрудником. Но слишком быстро кресло начальника приклеилось к его толстому заду. Спустя несколько лет, когда произошел конец света, мистер Дуглас сильно изменился. Начал есть человечину, а на лице появились опухоли.       Гроза крыс и всего живого, с покрытыми белесой пеленой глазами, монстр во плоти нападал на случайных путников.       Но простой охотник по имени Алуко не для того появился на свет, чтобы всякие монстры и мутанты забирали жизни обычных людей.       Он наткнулся на мистера Дугласа случайно. Нашел документы, поспешил предупредить человека, что с ними лучше расстаться здесь и сейчас, а когда отыскал в развалинах небоскреба, то нашел лишь бледную тень бывшего руководителя.       В молодости Алуко ассоциировал себя с супергероями, что защищают простых граждан от произвола злодеев. Спустя годы, пройдя процесс возмужания, Алуко понял, что героев не существует. Зато волки вполне прекрасно живут себе в экосистеме и временами чистят ее от больных и вредоносных элементов биосферы.       Алуко нашел футболку с тремя волками случайно, на одной мусорке. Но одежда ему понравилась, являлась подлинным его отражением. Никогда еще самовыражение не близилось к такой точности. Впрочем, Алуко и не стремился. Только постигал уроки охоты, что преподавал ему отец.       Папа всегда говорил, что земля эта прогнила до основания. Скоро придут платить по счетам силы природы, и тогда людям-негодяям придется за все заплатить. Только те так просто не сдадутся, начнут отравлять бедную землю, что родила и вскормила. Но злодеяния людей только увеличат гнев природы. Рано или поздно она снесет могучей волной с лица земли все города. Словно муравьи, лишившиеся муравейника, разбредутся люди по земле, чтобы закончить дни в одиночестве.       Легенды индейцев передавались из поколения в поколение, и Алуко их внимательно слушал. Когда же пророчество сбылось, он еще раз вспомнил об отце, что почил довольно рано. Алуко и не пожалел, что смертельно больной папа не дожил до дней, когда природа обрушила свой гнев. Но папа говорил и еще кое о чем.       Среди людей должны были появиться собственные санитары. Люди, которые пообещали бы очистить планету от скверны. И от тьмы, и от грязи… И от всего, что представляло угрозу.       Но что именно являлось самой большой опасностью, предстояло определить самому. Алуко размышлял довольно долго, пока не понял, что опаснее свихнувшихся преступников никого нет.       На родной Аляске у него не нашлось бы много дел. К счастью или несчастью, молодой индеец учился в Бостоне. Группа отправилась отмечать успешно сданную сессию в лес, когда на города обрушился гнев природы. Возвращаться было уже некуда. Выйдя из леса вместе с доктором, что собирал лекарственные травы, Алуко направился своим путем. Он видел свихнувшегося солдата, и эта картина надолго засела в голову. Тогда-то мысль о свихнувшихся преступниках и развилась во вполне осознанную задачу.       Мистер Дуглас ощерился, вскинулся, поводил носом, словно почуял угрозу. Но рычать ему осталось недолго. Натянутая тетива в одну секунду ослабела, и со свистом стрела преодолела расстояние между охотником и жертвой. Стрела вошла в глаз и вышла из затылка, пробив черепушку. Мистер Дуглас рухнул как подкошенный, и Алуко выбежал из укрытия. Измерив пульс на шее, охотник удовлетворительно кивнул сам себе. Психопат был мертв.              *****              Отец часто говорил о том, что страх не приходит из ниоткуда. Он питается болью, опасениями, нервозностью. Человек сам его кормит. В том, что мир стал страшным, также повинны люди.       Алуко скитался целую неделю, прежде чем напал на очередную цель. Мистер Чарли, чью фамилию охотник запомнить никак не мог, прятался довольно хорошо. Свою гнусную деятельность он вершил еще несколько лет назад, когда на небе изредка проглядывало солнце. Мистер Чарли раздевал маленьких девочек и срезал с их юных тел куски плоти, а затем ел сырыми. Мистер Чарли страдал шизофренией, и с таким диагнозом ему жить оставалось недолго. Ибо Алуко ненавидел буйно помешанных.       Мистер Чарли оказался уникальным мясником. Он частенько прятал трупы, и выйти на его след оказывалось нелегко. Порой вороны выклевывали глаза мертвых девочек, а волки обгладывали кости, на которых оставалось не так много мяса. Почерк маньяка Алуко узнал бы из тысячи.       Но все изменилось в одночасье. Индеец бродил по заснеженному лесу, когда случайно услышал крики.       — Тебе никто не поможет! — смеялся мистер Чарли, и плач ребенка разлетался по всему лесу. — Помощь не прибудет вовремя. Ты даже не мечтай.       Алуко успел подойти вовремя. Натянул тетиву, сразу использовав две стрелы. Выпустил, но мистер Чарли каким-то чудом то ли услышал, то ли просто отвернулся, но стрелы пролетели мимо, лишь слегка задев его волосы. Оскалив мерзкую пасть, мистер Чарли помчался в ту сторону, откуда были выпущены стрелы. А девочка пустилась наутек.       Алуко не чурался и ближнего боя. Попробовав исправить оплошность, он выстрелил еще раз, но на сей раз мистер Чарли уже увернулся, услышав, как стрела рассекала воздух. И вот маньяк кинулся на куст, да только с треском сломал лишь ветки да рухнул на землю, ушибив руку. Индеец вовремя покинул укрытие, перекувыркнувшись на безопасное расстояние.       Из-за пояса Алуко вытащил большой тесак. Но и мистер Чарли достал нож. Первым кинулся в атаку сумасшедший.       Самое сложно в бое с таким товарищем — предугадать момент атаки. Психопаты часто атаковали без особой системы, использовав ярость в качестве основного аргумента. Драка выходила опасной, ибо качественного боя с взаимным уважением в новом мире уже не увидишь. Тут укусить соперника или оторвать ему ухо — вполне обыденные приемы.       Алуко и не собирался нянчиться с мистером Чарли. Свистел нож в воздухе, психованный маньяк старался распороть противника крест на крест, но первый же удар Алуко по запястью сопроводил страшный хруст. Треснули кости, кровь огромными красными каплями пролилась не белоснежную поляну. Взвыл от нечеловеческой боли маньяк. Мачете выскользнуло из раны, и кровь пульсирующей струей потекла на снег. В глазах мистера Чарли плескалась злость. Только нож выпал из ослабевшей руки. Следующий удар мачете пришелся в шею. Новый нечеловеческий крик огласил окрестности.       Вытащив мачете, Алуко направился дальше, оставив маньяка истекать кровью на земле. Хрипел израненный психопат, скрючивал пальцы левой руки, но ничего поделать не мог. Хладнокровный охотник лишил его жизни легко и непринужденно.       Алуко теперь думал о новой цели. Когда хрипы и стоны стихли, а маньяк окончательно отправился к праотцам, в голову стали забредать мысли о потерявшейся девочке. Только Алуко не мог тратить время на ее спасение. Он знал, что много таких же ребят умрут от рук насильников. Ему стоило поспешить, чтобы прийти им на выручку.       Отец говорил, что всех спасти не удастся. А мир можно сделать лучше, если очистить его от «скверны». Этим Алуко и планировал заняться.              *****              Диего Негрете являлся следующим в списке целей. Проживал он в маленьком городишке, до которого Алуко дошел за пару дней пути. Лес остался позади, и теперь со всех сторон на индейца смотрели обугленные головешки. Город стал огромным пепелищем. Лишь одно здание на окраине уцелело, остальные обратились в руины. Скорее всего, Диего не вернулся в родные края. Но поискать его следы стоило.       На центральной площади Алуко наткнулся на мальчика. Ребенок палкой возил в мусорном мешке. Подойдя ближе, охотник заметил, что мальчик не может встать. Что-то случилось с ногами, и ребенок оказался инвалидом. Что произошло на самом деле с ним, Алуко не хотел знать.       — Привет, — произнес краснокожий. — Не слышал о Диего Негрете? Он из этих краев.       Парень оторвался от ковыряния в мусорке, положил палку рядом с подлокотником и уставился немигающим взглядом из-под отросшей челки.       — Что тебе надо, пришлый? — как можно воинственнее произнес пацан.       — Ты не петушись так. Экий храбрец, — Алуко скрестил руки на груди. — А отвечай старшим.       Мальчонка почувствовал угрозу, сталь в голосе индейца, и отвернулся.       — Видел я Диего. Когда был совсем маленьким, — погрузился в воспоминания мальчик. — Помню смутно. Отрывками. Папа говорил, что увезли его, когда я еле-еле ходил под стол. И с тех пор больше не видел. Только слышал.       — О поджогах? — пытался нащупать пульс беседы Алуко.       Мальчик кивнул. Скрипнули шины, паренек отъехал назад, взял в руки палку и насадил на нее пару листиков.       — Извините, но мне сейчас не до разговоров. Я прибираюсь, — заявил мальчуган и демонстративно повернулся спинкой кресла.       — Я не договорил, — Алуко схватился за поручни.       — Отстаньте от меня! — вскипел пацан. — Что я вам такого сделал? Пустите меня или я воткну палку вам в глаз!       Опешив, охотник выпустил ручки, и коляска постучала по покрытой ухабами дороге, прежде чем пацан смог затормозить. Алуко пожалел о том, что так резко выпустил ручки. И ему стало стыдно. Хотя он и знал, что стыд — это всего лишь химическая реакция, происходящая в организме человека. Ему, как человеку с глубинным пониманием окружающего мира, не пристало стыдится какой-либо «объективной реальности». А ведь в ней и Алуко мог оказаться негодяем, истязающим мальчонку. Смотря с какой стороны посмотреть…       — Извини, — протянул руку в знак примирения охотник. — Меня зовут Алуко.       — Конрад, — мальчик подъехал и пожал ее. Хотя во взгляде все равно пряталось недовольство. Весьма понятное, ибо пока охотник приносил только дурные вести.       — Я охочусь на маньяков. Убиваю убийц. Некая рекурсия, как говорят умники.       — Вы учились в университете?       — Был отчислен. Но кое-чему успел нахвататься.       Сумерки наступили слишком рано. На улице похолодало, и даже одетый довольно тепло Алуко зябко поежился. На мальчике же висел мешком старый джемпер.       — Я могу развести костер, — предложил свои услуги индеец, и мальчишка не стал отвергать помощь.              *****              Когда Алуко был маленьким, ему казалось, что темнота часто оживает. Что в ней водятся монстры, которые ткет огромный паук. Черная Вдова, лишившаяся мужа, но позабывшая о том, что съела его сама. И каждую ночь она ведет охоту на маленьких детей, пытаясь найти себе нового мужа, которому суждено раствориться во тьме.       Годы детские прошли, и Алуко научился жить в темноте. Он знал, что во мраке водятся лишь одни монстры. Носят они людское обличье, но к полноправным членам общества относиться не могут. Хотя успешно ими прикидываются. Опаснее монстров и не сыскать, ибо довериться другому человеку очень сложно. Один раз проявишь слабость, так вырежут твою печень или скормят воронам сердце, пройдясь безжалостно по всем болевым точкам.       Но порой находятся силы, борющиеся с предубеждениями. Алуко сам не знал, почему решил помочь мальчику, который мог строить из себя больного. Но почему-то каждым словам мальчугана охотник верил. Наверное, дело в том, что дети лгать не умеют.       Перед сном они поели грибной суп. Оказывается, мальчишка неплохо так приспособился, использовав разрушенные балконы в качестве мест для выращивания грибов. Подходящие условия сложились для роста грибов: мало солнца, холодная и влажная, по большей части, погода, обилие останков деревьев, с которыми грибы охотно вступали в симбиоз.       Кроме грибов, мальчик питался сушенными овощами, что отрыл в завалах одного из магазинов. Еда неприхотливая, надолго ее все равно не хватит, ибо с голодом борется плохо. Но лучше, чем ничего.       Спать легли в одной из разрушенных клетушек на первом этаже. Потолок местами отсутствовал, и через дыры мог бы падать лунный свет. Увы, спутник земли скрывался за толстым слоем облаков. Мать-природа решила укрыть неразумных детей от космоса, в котором некогда человек черпал свою силу. Но больше нет международной станции, и нет больше спутникового телевидения, и нет больше космического оружия… Больше в космос не отправятся груженные мусором контейнеры. Человек сам себя заставил жить в изоляции.       Укрывшись дырявым пледом, Конрад забылся крепким сном. А вот у охотника не получалось, хотя спал он и не на гнилых досках. Из головы не шла последняя неудача. Диего не вернулся в родные края. Очередной злодей ушел от справедливого наказания. Но ненадолго. Уже утром Алуко вернется к своему ремеслу.       Повернув голову, охотник вздохнул. Мальчик выглядел слишком расслабленным. Даже палку в руках не держал. А если животные вдруг решат им поживиться? Так и проснуться не успеет…       Алуко почувствовал легкое покалывание в районе солнечного сплетения. Поворочался на давно пришедшем в негодность матрасе, крепко сжал лук и прижал к телу. Костер на улице почти догорел, лишь маленькие частички пепла кружились в воздухе. Остатки деревьев… А что останется после них, после людей? Неужели горя так ярко и страстно, они превратятся в черные комочки? И костер, и человечество уничтожали сами себя, только даже не задумывались об этом.       Алуко закрыл глаза, надеясь, что проснется в мире, где ему не придется очищать землю от психопатов…              *****              Пепел больше не кружил над землей. Алуко смотрел на почерневшие головешки и хмурился. Конрад выехал на коляске следом. Мальчуган потянулся и подмигнул старшему товарищу.       — Ты все-таки не ушел, — произнес он.       — Нет, — Алуко злился сам на себя. Дал слабину…       — А меня возьмешь в свою команду? Я тоже хочу очищать мир.       — Как ты сможешь, ты же ногами двигать не можешь?!       Индеец постыдился вылетевших слов, но вернуть их обратно не мог.       — Зато руки у меня крепкие. Я могу метать ножи. Показать? — упрямо смахнул с лица челку мальчуган.       Алуко вздохнул. Он понимал, что брал с собой обузу. Но мог ли поступить иначе? Мог. Но почему-то поступал наперекор судьбе. Охотник не узнавал себя.       Вдохновившись предоставленным шансом, Конрад отъехал в развалины соседнего дома. Вернулся уже с набором метательных ножей.       — Обычно ими срезаю ножки грибов, — пояснил мальчишка.       Алуко взялся за мишени. Расставлял обугленные куски деревяшек, что некогда были столами, стульями, шкафами, полами…       Мальчишка начал метать ножи в эту кучу мусора. Да получалось из рук вон плохо. Ни разу не попал. Только заставил Алуко посмеяться в кулак. Обидевшись, мальчуган развернулся и насупил брови.       — Мне просто не везет сегодня, — огрызнулся он. — И вообще, так не поддерживают.       — Я и не собирался. Просто хотел понять, нужен ли ты мне вообще, — охотник говорил искренне. Не желал он брать с собой балласт. Хотя парнишка неплохо устроился в этом мертвом городе. Его навыки добывания пропитания в скудных условиях могли оказаться весьма полезными. Хотя не мог Алуко думать только о практической стороне их тандема…       Мальчишка попробовал еще раз. И вновь не получилось.       — Растяпа! — в сердцах стукнул по подлокотнику Конрад.       — Ты неправильно держишь нож, — охотник приподнял один из воткнувшихся в землю клинков. Вручил нож Конраду и крепко ухватился за его руку. Настало время направить парня на истинный путь. — У них тяжелое лезвие, значит, брать их нужно за лезвие, а не за рукоятку. Усек?       Хмурый мальчуган только кивнул, благоразумно не став перечить.       Повернув клинок тупой стороной к ладони, Алуко выпрямил руку парнишки. Хват у него был крепкий, уверенный. Это хорошо, себя не поранит и других раньше времени тоже.       — Чем меньше сгиб в локте, тем дальше дистанция броска. Уяснил? — спросил охотник.       Конрад утвердительно хмыкнул. Самое трудное было впереди.       Охотник всегда использовал ноги. Идеальная пружина чертика из табакерки, которая позволяет переносить вес тела в любую точку. Чем напряженнее пружина, тем больше сила выталкивания. Чем-то похоже на бейсбол.       Но для мальчика, чьи ноги навечно сложены вместе… Тут сложно сложиться в пружинку.       — Представь, что ты колешь дрова, — продолжил лекцию Алуко. — Качай рукой, держи лезвие ровно.       Совершая челночные движения, повторяя до боли в локте, Конрад наконец-то добился идеальной геометрии.       — Теперь бросай, только в самом конце выбрось не только руку вперед, но и тело. Придашь ускорение ножу и вес тела сумеешь перенести для точного броска. Пробуй! — Алуко дал отмашку.       И мальчишка бросил. Получилось сильно, а оттого неточно. Но нож хотя бы воткнулся в край мишени. Сколько радости изобразилось на лице Конрада! Он вскинул руки и победоносно вскрикнул.       — Я смог! Я сделал это! — празднуя победу, восклицал Конрад.       — Поостынь, парень. Ты только в начале пути, — усмехнулся индеец.       Тем не менее, задатки у парня оказались неплохие. Пожалуй, он пригодится в пути. Осталось задать только последний вопрос.       — Я сегодня ухожу, — произнес Алуко. — Мне надо продолжать свою миссию.       Конрад опустил взгляд. Но не стал проситься, не стал умолять. Он не унижался больше, словно удачный бросок придал ему сил, позволив поверить в себя.       — Понимаю, — бросил мальчуган.       — Предлагаю пойти со мной, — совершенно серьезно добавил охотник.       — Почту за честь, — на лице мальчишки отразилась неподдельная радость.       Вот и оформился их дуэт. Хотя внутренний червячок сомнений подсказывал, что одному идти проще, не обращая внимания на пепелища и лишения. Но вдвоем можно избежать одиночества, мерзкого чувства, что разъедает характер медленно, но верно. И начинаешь терять эмоциональность, становясь безликой тенью себя прежнего.       Алуко не мог таким стать. Не для того его избрали для столь ответственной миссии.              *****              Первый день в пути оказался довольно тяжелым. Поначалу приходилось совершать большое количество остановок. Конрад не мог привыкнуть к темпу пути. Злился сам на себя, рассказывал об обузе, только Алуко не слушал его. Велик был соблазн пожалеть о собственном поступке.       Спустя неделю они преодолели бескрайние хвойные леса и вышли к очередному поселению, бывшему в недавнем прошлом фермерским хозяйством, примыкающим к дачному поселку. Развалины крупного города виднелись вдали, но приближаться к ним было опасно из-за радиации.       Ферма пустовала, не нашли ни единой живой души двое скитальцев. А вот в дачном поселке обратили внимание на спотыкающуюся девочку. Стоило ей услышать шаги за спиной, как она тут же припустила со всех ног.       — Постой! — Конрад протянул ей руку. — Мы не причиним тебе вреда!       Но девочка лишь хлопнула хлипкой дверцей. Алуко приложил палец к губам и принялся, крадучись, продвигаться к двери. Открыл ее еле слышно и прошел в темноту. Девочка тряслась в углу. Индеец подошел к ней и присел на корточки. Только, увы, девочка не могла его увидеть. Глаза ее были закрыты белесой пленкой. Бельма.       — Я вас не вижу. Но вы двигаетесь не как монстры, — прошептала девочка.       Тоненькими пальчиками коснулась она шершавой щеки охотника. Провела до края рта, застеснялась и отдернула руку.       — Монстров не существует, — произнес Алуко. — Есть только гнев природы на бестолковых людишек. Наградила их природа слабоумием, вот к чему все это привело.       Малышка приподнялась, но неуверенно пошатнулась. Впрочем, вскоре Алуко понял причины слабости. Девочка сильно истощала. Если бы она была зрячей, смогла бы охотиться хотя бы на крыс. Но, лишившись возможности увидеть добычу, ребенок попал в ловушку, в которой пребывал с рождения. Ему требовалась помощь взрослых. Хотя некоторые неразумные особи имеют и зрение, и слух, и возможность двигаться, а используют органы и конечности не по назначению.       — Я защищаю планету, уничтожаю «скверну», пытаюсь сделать мир чище, чтобы природа простила нас, — признался Алуко.       — А это возможно? — робко спросила девочка.       — Конечно.       Протянув руку, охотник помог ребенку встать. Поддерживая, он повел ее к выходу. Попутно успел узнать, что звали девочку Луизой. Малышка чувствовала себя плохо, о чем не преминула сказать сразу же. Ее жалкий вид заставил Конрада вздохнуть.       — У меня есть кое-какие запасы еды, — поспешил поделиться мальчуган.       Но охотник погрозил пальцем. Обжорство приведет к плачевной ситуации, а ослабленному ребенку не хватало только рвоты. Алуко знал, сколько стоит давать. Сам покормит.       Пришлось Конраду уступить. Но он не сидел, насупившись. Взяв девочку за руку, всячески ее подбадривал.       — Мама с папой придут? — спросила Луиза, прожевывая маленький кусочек гриба.       Конрад в бессильной злобе сжал кулаки. И посмотрел на охотника. Но и тот не знал, что ответить маленькой девочке, потерявшей все. В его жизни не случалось говорить утешающие фразы. Обычно Алуко просто забирал жизни. А тут предстояло подарить надежду. В этом искусстве охотник не был силен. И с надеждой посмотрел на Конрада.       — Мы попробуем их найти, — произнес мальчик, скрывая волнение в голосе. — А пока ты побудешь с нами. Ведь ты не против? — обратился он уже к Алуко.       Индеец почувствовал, что внутри что-то перевернулось. Время на раздумья утекло словно песок. Охотник кивнул, разрешая Луизе присоединиться к их маленькому отряду.              *****              Дремучие леса пролетели незаметно. Они вышли к берегу океана. Лосось бился о камни, в воде отражались мыльные разводы. Запотели стекла бинокля, и охотнику пришлось их протереть. Они должны были со дня на день напасать на след Джейкоба Батлера. Джейкоб страдал психозами, вел себя агрессивно и буйно. Оказавшись на свободе, он оказался довольно опасным человеком. Опухоль предстояло удалить.       — Ты ведь не бросишь нас? — Луиза подергала край плаща.       Охотник не ответил, раздумывая, каким способом легче всего расправиться с маньяком. Лишь скрип колес по превратившейся в средоточие грязи дороге вывел его из размышлений.       — Я хочу пойти с тобой, — напрашивался Конрад. — Я смогу тебе помочь…       — Нет, — решительно ответил на его предложение Алуко. — Теперь Луиза находится под твоей ответственностью. Присматривай за ней хорошенько. В этих местах опасно.       При слове «опасно» девочка пугливо прижалась к ноге индейца. И тот не мог избавиться от нее, словно от досадной помехи. Не мог стряхнуть, словно облезлого кота, играющегося с джинсами.       Конрад вовремя подъехал и взял девочку на ручки. Усадил на бесчувственные ножки и погладил по голове. Девочка успокоилась. Конрад сумеет ее защитить, ножи он метал с каждым днем все лучше и лучше.       Алуко уходил с тяжелым камнем внутри. Будто одержимый родитель, борющийся с ветряными мельницами. Он оставил детей совсем одних, ибо так велело ему предназначение, дарованное свыше.       «Скверна» расползалась со всех сторон. Реки отражались всеми цветами радуги. Океан казался мрачнее неба, и в нем плавал отнюдь не мазут. Двухголовые ящерицы, поросенок с двумя телами и одной головой, четырехрогая корова, бык с восемью ногами… Природа наказала не только человека, но и животных. Но за что? За какие прегрешения? За то, что когда-то поплыли в одном Ковчеге?       Алуко сбился с числа версий. Он подумывал о том, чтобы не думать о произошедшем. Не думать о погибшей цивилизации. Но выродки встречались всюду. Только внешние уродства до поры до времени прятались природой, но в один момент они прорвались наружу…       Джейкоб сидел возле берега океана, уставившись тупым взглядом на труп лошади без кожи. Даже издалека было видно, что у бедного млекопитающего три пары ног.       Лишь человек не изменился. Только психически стал более неуравновешенным. Увы, способным на продолжение потомства. Земля то ли не поняла, кто являлся истинной причиной ее бед, то ли решила покончить жизнь самоубийством.       Как и его предки много лет назад, Алуко замер, распрямив спину и натянув тетиву. Широкий размах позволял совершить точный выстрел двумя стрелами. И вот пальцы отпустили тетиву, натянутую до предела. Засвистели стрелы. Звякнула тетива. Джейкоб обернулся. В глазах его читалось облегчение. А затем стрелы прервали его бренную жизнь.       Алуко подошел к бездыханному трупу и столкнул его в мутные воды океана. Скрылось тело, забрали его волны. Лишь красные пузыри несколько секунд всплывали, оставляя длинные размашистые полосы.       Алуко услышал покашливание за спиной. Он обернулся резко, вскинув лук. Но опустил довольно быстро. Увы, перед ним находился Конрад. А за его спиной — Майкл Камински. Убийца-головорез, охотившийся на девушек легкого поведения. Призрак прошлого. Алуко убил его пару лет назад.       — Неожиданно, да? — хмыкнул Майкл. — А я вот следил за тобой довольно долго. Ты меня чуть не убил, стрелы прошили грудь насквозь. Еще пара миллиметров — я бы стал трупом. Но мне повезло. Я выжил, оклемался, залатал раны и отправился на твои поиски. Это было сложно, ибо хотя ты оставлял за спиной горы трупов, они находились в бессистемном порядке. Я не мог предугадать, куда ты пойдешь. Пока ты не снюхался с этим парнишкой, и скорость твоего движения упала.       Алуко скрипнул зубами. Он хотел бы всадить стрелу между глаз человеку, который давным-давно должен был присоединиться к другим маньякам. Да только Майкл бы перерезал горло Конраду, даже не задумываясь. А потерять мальчика Алуко не мог. Маньяк нашел уязвимое место охотника. И теперь так просто не уйдет.       — Чего же ты хочешь? — спросил охотник, крепче перехватывая лук.       — Опусти оружие. Или пацану каюк, — Майкл крепче прижал нож к горлу мальчика, и тоненькая струйка крови пробежалась по лезвию.       Алуко решил не лезть на рожон. Опустил лук, не сводя глаз с пальцев Майкла. Опасный тип.       — А как же женщины, Майкл? — Алуко решил потянуть время, пытаясь продумать план.       — Я давно их не встречал. Ты стал моей главной целью, целью мести. И теперь пришло время платить по счетам.       Майкл чуть-чуть отодвинул нож, и мышцы охотника напряглись, приготовившись к рискованному выстрелу. Оставалось только резко поднять лук…       Подмога пришла, откуда не ждали. Ножи просвистели в воздухе и врезались в плечо и левую руку Майкла. Преступник завизжал от боли, а нож выронил. Метнула ножи крохотная Луиза. Бросок у нее получился мастерский.       Алуко воспользовался заминкой, поднял лук и выпустил стрелы, пронзившие оба глаза маньяка. Майкл рухнул без чувств на изрезанный берег океанской глади.       А Конрад докатился до охотника и потянулся, желая обнять. Примчалась и крохотная Луиза.       — Ты зря учил девочку плохим трюкам, — раскрыв объятия, произнес Алуко. — То, чему я тебя учил — мужское занятие.       — Я просто подумал… что в этом мире придется рано взрослеть. И нужно постоять за себя. Луиза хорошо слышит, ее слух обострился. Ты и сам это видел, когда искал ее в доме. Ей не пришлось учиться видеть цель, я лишь показал те секреты, которые ты поведал мне, — объяснил ситуацию Конрад.       Его поступок был опрометчивым. Но он спас им жизнь. Алуко рад был тому, что малышка не стала лишать человека жизни. Хотя охотник надеялся, что она и не целилась в голову. Рано ей еще постигать темные стороны жизни.       Даже Конрад не был уверен в том, что убивать стоит. Дети смотрели на умершего маньяка, и в глазах Конрада плескались боль и сомнение, а уголки губ Луизы опустились, а глаза сузились, будто она желала заплакать. Не уверен был в правильности пути и охотник. Но теперь... Его жестокое сердце будто размягчилось розовым сиропом. И Алуко не знал, так ли уж это плохо…       Волны лизали стопы погибшего маньяка. И впервые захотелось избавиться от тела так решительно, так стремительно, так неистово… Не видеть никогда последствий мутаций. Того, что отравлено. Того, что никогда не вернется к нормальной жизни. Того, что отравляло жизнь. Того, что отравляло саму суть.       Алуко знал, что таким как Майкл нет места на кладбище. Нельзя зарыть его тело, это будет кощунством. Но развеять прах можно…       И поплыл черный пепел по небу. Индеец смотрел на скрытую за облаками-льдинами луну и задумчиво размышлял о предках, что очищали планету. Похоже, его миссия завершилась раньше, чем он планировал.       — Кто следующий? — тихо спросил Конрад.       — Никто. Мы найдем других детей, которым нужна помощь, — ответил Алуко.       Он обрел новую цель. Охотник-убийца стал миссионером-доктором. И эта метаморфоза казалась ему приятной.