Через тернии к звёздам (новеллизация кинофильма)

      Когда огромный, похожий на сигару с небольшими плоскостями крыльев и стабилизаторов и ощетинившийся соплами двигателей и антеннами стратоаэробус набрал чудовищную скорость и поднялся на большую высоту, Нийя впервые ощутила настоящий страх. В первый раз она осталась предоставленной самой себе на Земле. Рядом не было ни Сергея, ни Марии Павловны, ни даже знакомого ей водителя Института Космической биороботехники. Только незнакомые люди. Хосе привёз её в аэропорт и помог найти стойку регистрации, после чего что-то сказал по-испански и пожал ей руку, прощаясь. Мексиканский чиновник с удивлением проверил её удостоверение, но ничего не сказал, пропустив её почти мгновенно. И всё. Она одна. Пусть и в толпе людей. Нийя почувствовала себя очень одинокой.       Стратоаэробусы летали на трансконтинентальных маршрутах с чудовищной, почти космической, гиперзвуковой скоростью. Они были способны преодолеть расстояние от Мехико до Москвы всего лишь за два часа. Но никто в огромном, вмещающем больше тысячи пассажиров, салоне не выказывал страха. Люди беседовали друг с другом по-русски и по-испански, смеялись, что-то обсуждали, некоторые откинулись в просторных креслах назад и спали. Нийя посмотрела в обзорный экран, заменяющий иллюминатор, около которого она сидела – летательный аппарат был лишён каких бы то ни было окон. Под стратоаэробусом, который летел высоко в стратосфере, в лучах уже показавшегося над горизонтом солнца сверкал Атлантический океан. Планета словно сама поворачивалась под колоссальным летательным аппаратом.       Куда теперь? Этого Нийя не знала. Домой? Вряд ли миссия с Дессы ещё в Крыму, если сегодня она улетает на свою планету. Значит, она находится на одном из космодромов. Но на каком? Нийя посмотрела на впереди стоящее кресло. На его спинке перед лицом Нийи был небольшой экран и надпись по-русски (продублированная на ещё одном незнакомом ей языке), что в полёте можно воспользоваться Всемирной Сетью. Нийя прикоснулась к экрану и тот ожил. В поисковой системе Нийя набрала «Космодромы Земли» и ахнула. Их на Земле было целых сто. И в одной Москве – три.       Девушка заставила себя успокоиться и решила узнать информацию о рейсе на Дессу. Конечно, ни один космопорт таких сведений не давал, но в одной из статей указывалось, что улетать миссия на её родную планету будет из Москвы. Только откуда именно? И на каком корабле? Этого Всемирная Сеть не знала. Нийя выключила экран и задумалась. Придётся, возможно, побывать во всех космопортах Москвы, а это потеря времени. И уже совсем маловероятно успеть побывать в Крыму и попрощаться с Лебедевыми. Даже если воспользоваться таким вот стратоаэробусом.       Огромный самолёт внезапно начал снижение. Нийя посмотрела на часы, которые горели красноватыми цифрами на спинке каждого сиденья: она научилась читать числа и пользоваться часами едва ли на раньше, чем говорить, ещё на «Пушкине». Прошло всего полтора часа с момента вылета. Нийя видела глобус в доме Лебедевых и знала, что между Москвой и Мехико примерно одиннадцать тысяч километров. Она поразилась тому, как же быстро летит это дивное воздушное судно.       Они летели уже над Европой, под стратоаэробусом поворачивались тёмные леса, сверкали ниточки рек. Скоро летательный аппарат начал маневрировать и слой внезапно появившихся облаков то уходил из иллюминаторов, уступая место ярко освещённому солнцем небу, то, наоборот, резко приближался. Какое-то время стратоаэробус летел в облаках, его начало трясти, позже тряска прекратилась. Наконец-то гигантская машина пробила облака, снизилась и коснулась огромными колёсами шасси бетона колоссальной по протяжённости и широченной взлётной полосы. Воздушное судно прокатилось по ней, затормозило и медленно вырулило на стоянку.       Стратоаэробус был в Москве, в аэропорту Шереметьево.       Иллюминаторы-экраны погасли. Над рядами кресел зажглись табло «Отстегните ремни». В динамиках кресел послышались слова пилота: «Мы совершили посадку в аэропорту Шереметьево города Москвы. Погода пасмурная, температура воздуха плюс двадцать градусов. Московское время семнадцать часов тридцать минут. Космоавиационная компания «Аэрофлот» желает вам приятно провести время и снова ждёт вас на борту наших воздушных и звёздных судов. Прошу пройти к выходам. Счастливого пути!»       Пассажиры начали вставать с кресел, доставать из-под них багаж и, толкаясь, продвигаться к выходам. В Мехико пассажиры попадали в стратоаэробус по трапам, которые пригнали прямо по лётному полю. В Москве же, покидая борт гигантского самолёта, Нийя попала в стеклянную галерею, по которой двигался травалатор. Галерея была прозрачной, через неё были видны другие стратоаэробусы, более мелкие самолёты и другие летательные аппараты. Скоро травалатор закончился, и Нийя увидала, что галерея привела её в огромное сферическое здание, которое, как ей показалось ещё из галереи, заполняло собой полнеба. Это и был аэровокзал, выстроенный уже в XXIII веке.       Нийя никогда раньше не бывала в таких колоссальных сооружениях и у неё закружилась голова, когда она прошла контроль документов и вышла в гигантский зал ожидания. Куда дальше идти, она не имела понятия. Нийя застыла на месте, пытаясь понять, где тут выходы и кого можно спросить о дороге на космопорты.       Мимо шёл огромный поток людей, которые катили перед собой ручные тележки с вещами, сновали роботы-носильщики на небольших электрических тележках, кто-то прибывал, кто-то улетал. Нийя решила идти в одном потоке с прибывающими. Скоро толпа вывела её к месту, откуда люди выходили на большую открытую площадку, с которой – это было видно через прозрачные стенки аэровокзала – постоянно взлетали и куда садились аэромобили непривычного ярко-жёлтого цвета, различные флаеры и небольшие аэробусы.       Рядом с автоматическими дверями на площадку стояла стойка, за которой сидела миловидная блондинка в красивой униформе тёмно-синего цвета. Вывеска над стойкой гласила: «Справка». Впрочем, таких стоек был целый ряд, за ними сидели юноши и девушки, к ним подходили пассажиры, что-то спрашивали, получали ответы и уходили.       Нийя подошла к блондинке и спросила у неё:       – Скажите, с какого космопорта можно улететь на Дессу?       Девушка удивлённо посмотрела на Нийю.       – Вы имеете в виду Одессу, город на Чёрном море? Рейсы из этого аэропорта следуют в Одессу каждый час, один раз в день совершается рейс на стратоаэробусе Москва – Одесса – Кейптаун – Станция «Восток». Билеты в центральном зале, подходите к любому агенту.       – Нет. Мне нужна планета Десса. В Москве три космопорта. В какой мне нужно прибыть?       Девушка удивилась ещё больше.       – Никогда не слышала о такой планете. Это в пределах обитаемого кольца или за пределами?       – За пределами, – ответила Нийя сухо. – Эта планета только что вступила в контакт с Землёй. Сегодня летит корабль, мне нужно быть там.       – Тогда всё проще! – улыбнулась блондинка. – Вам нужен космопорт «Москва-2». Только оттуда осуществляются дальние рейсы за пределы кольца. Аэробус доставит вас туда прямо с этой площадки. Номер аэробуса девяносто шестой, отправление через пять минут. Поспешите, вы успеете! А можете на такси. Вот те аэромобили жёлтого цвета.       – Спасибо! – поблагодарила девушку Нийя и побежала на площадку. Аэробус, похожий на большой отрезок очень толстой трубы без крыльев она нашла очень быстро. Зайдя внутрь, она села у большого иллюминатора и задумалась.       Вскоре аэробус медленно поднялся в воздух и, набрав высоту, полетел по направлению к Москве. Нийя никогда не видела такого огромного города. Мехико она не рассмотрела – было темно, и, хотя мексиканский мегаполис был освещён, разобрать что-либо было сложно, так как Хосе вёл аэромобиль на большой высоте. Сейчас же Москва раскинулась перед её взглядом во всём её великолепии. Аэробус шёл низко и летел не очень быстро, так что Нийя с восхищением смотрела на проплывавшие под ней небоскрёбы, более мелкие здания, стадионы, реки, мосты. Водитель не отказал себе в удовольствии пролететь над самим Кремлём, и Нийя увидала, как толпы туристов стояли перед Спасской башней и около Собора Василия Блаженного, знакомых ей по фильмам и фотоальбому Лебедевых.       Скоро, однако, красоты Москвы закончились и потянулись однообразные спальные южные районы города. Нийя давно не спала, и внезапно ей захотелось вздремнуть. Она откинулась на спинку своего кресла и закрыла глаза.       Ей казалось, что прошло несколько секунд, когда водитель объявил по громкой связи, заставив её вздрогнуть и открыть глаза:       – Прибываем на космопорт «Москва-2». Прошу приготовиться к выходу.       Нийя посмотрела в окно. Под аэробусом был слой облаков, который снежными покровами сиял в лучах заходящего солнца. Она удивилась, почему это они так высоко поднялись, но внезапно увидела нечто, что её поразило гораздо больше.       Над облаками висело огромное сооружение из стекла и металла. Оно, казалось, было ещё большим по размеру, чем Шереметьево. Над ним висели соединённые с сооружением короткими закрытыми галереями несколько площадок, с которых взлетали и на которые садились тарелкообразные небольшие космические корабли и крупные звездолёты.       Космопорт дальнего сообщения располагался на огромной высоте над Землёй.       Нийя подождала, пока аэробус сел внутри большого дока для мелких транспортных судов, пройдя небольшой шлюз, и открыл двери, за которыми была длинная галерея, по которой вглубь космопорта уходили сотни пассажиров. Она вышла последней. Теперь нужно было узнать, что за звездолёт должен лететь в её родной мир.       На душе у неё была тревога. Но решение было принято твёрдо. Она не останется на Земле, она найдёт для себя ответы на все свои вопросы в родном ей мире. Нийя решительно зашагала вглубь космопорта.       Степан вскочил со своего дивана с воплем. Он проспал! Как же так?       После экзамена Степан с друзьями хорошо отметили успешную сессию – Степан сдал космонавигацию на твёрдые сто баллов. Никакого алкоголя не было и в помине – за такое дело перед вылетом на практику моментально исключали из Института Звездоплавания. Но зато разговоров было и шумных обсуждений, а также пения под гитару – на всю ночь! Под утро счастливый Степан вернулся домой. Надо было встать всего лишь в одиннадцать – и он железно успевал на рейс до космопорта! А тут на часах уже пятнадцать!       Курсант наскоро оделся в лётную форму, схватил уже собранный заботливо бабушкой рюкзак и, даже не пообедав, пулей вылетел из дома. Лететь в аэропорт было поздно, Степан завёл свой аэромобиль и, сделав круг над домом, направил его к Москве, выжав из маленькой машинки всё, что было возможно. «Вот я растяпа, что теперь делать?» – напряжённо думал Степан, сжимая рукоять управления. «Лунный дождь», корабль Дальней разведки, на который его определили на практику, ждать не будет, это не игрушки. А вылет – через полтора часа!       Аэромобиль трясло от немыслимой для него скорости – наверное, эту модель так даже на заводских испытаниях не разгоняли. Но всё-таки Степану удалось справиться с управлением. Почти вровень со временем окончания посадки на «Лунный дождь» он влетел на причальную галерею «Москвы-2» для аэромобилей и такси. Степан быстро пришвартовался к галерее, схватил рюкзак, и, забыв про аэромобиль, кинулся в зал ожидания. Он растолкал кучу народа, сломя голову подлетел к стойке регистрации и, запыхавшись, закричал регистратору:       – Я… Лебедев… Курсант… «Лунный дождь»…       – Корабль «Лунный дождь» стартовал три минуты назад. Сейчас он проходит пояс астероидов. – бесстрастно ответил регистратор. Степан пригляделся к этому на вид молодому парню с чрезвычайно правильными чертами лица и неестественно ровной осанкой. «Так и есть, робот», – подумал Степан с презрением.       – Я отстал от корабля, куда обращаться? – уже спокойно спросил робота Лебедев-младший.       – Обратитесь к старшему распорядителю полётов. Номер на видеофоне два-шестнадцать – А – сто пятьдесят, – так же бесстрастно ответил робот.       Степан сунул руку в карман. Дрянь какая! Он и забыл, что недавно отремонтированный после погружения с Нийей видеофон оставил у бабушки в комнате. Теперь ему оставалось лишь одно.       Незадачливый курсант побежал в зал прилёта, где у одной из стен стояли в ряд стационарные видеофоны – для прибывающих пассажиров из Космоса. Он быстро набрал искомую комбинацию на клавиатуре.       На экране появился седовласый пожилой мужчина с квадратным лицом и мелкими тёмными глазками. Он бегло оглядел своего собеседника и сразу спросил:       – Отстал от корабля?       – Так точно, товарищ распорядитель полётов! – сказал Степан. Он уже отдышался и говорил теперь ровно и чётко.       – Куда летел? – спросил распорядитель строго.       – На «Лунном дожде» в район туманности Конская Голова.       – Понятно. Отбыл твой «Дождь», – спокойно произнёс распорядитель полётов. – Поздравляю. Ты сегодня пятый такой у меня. Юбилейный.       Он взял в руку портативный видеофон и быстро набрал на нём какой-то номер.       – Эдик? – спросил он у аппарата, – У вас на борту есть место для практиканта? От группы отстал. Вроде трезв. Что? С этим делом и дурак справится. Кого? Ну его в болото. Отбой.       – Короче говоря, курсант, – сказал чиновник и прокашлялся, – Сейчас к тебе подойдут. Жди.       – Спасибо, товарищ распор… – гаркнул было Степан, но экран уже погас.       Степан тут же, чтобы успеть до прихода неизвестного ему Эдика, набрал домашний номер. На экране возникла Мария Павловна. Она уже успела вернуться домой и не понимала, куда пропала Нийя и почему Степан забыл видеофон.       – Что у тебя стряслось? – строго спросила Лебедева.       Степан рассказал.       – Очень опоздал? Будут неприятности? Где Нийя?       Парень едва открыл рот для ответа, но вместо этого его резко окликнул незнакомый грубый голос:       – Где твои вещи, курсант?       Степан резко обернулся и увидал здоровенного мужика плотного телосложения. Это явно был космолётчик – одет он был в лётный космический оранжевый комбинезон с буквой «А» на рукавах. Мужчина был ещё молод, русые курчавые его волосы не имели и признака седины. А по грубой манере поведения можно было безошибочно определить, что это бывалый космический волк.       – Всё своё ношу с собой! – выпалил Степан громко и закинул свой рюкзак за спину.       – Ну-ну, бери это «своё» – и на «Астру». Запомнил? «Астра»! – сказал космолётчик и хитро прищурился. – Мы только на звёзды. Но через тернии. Понял?       И звездоплаватель покатился со смеха. Степан тоже громко захохотал.       – Вот так-то! – внезапно прекратил смеяться космонавт и вдруг закричал кому-то в другой конец зала, перекрикивая шум голосов людей, снующих по залу ожидания:       – Эй! Бармалей! Ты куда это повёз? А ну-ка быстро тащи это к грузовым воротам!       Космонавт побежал к одному из выходов на посадку, где, казалось, средневековый рыцарь в серебряных латах толкал к стойке регистрации непонятный контейнер с жидкостью размером в половину человеческого роста. Стенки контейнера были прозрачными, и внутри виднелось что-то тёмное.       «Рыцарь» повернулся к космолётчику и глухим низким голосом ответствовал:       – Это не груз, а пассажир.       – Я почётный пассажир, и если я отличаюсь от вас числом конечностей, это не повод меня презирать! – внезапно донеслось со стороны контейнера.       Степан вздрогнул от неожиданности. Оказывается, в этом вместилище есть кто-то живой и явно разумный. Курсант повернулся к космолётчику и с изумлением увидал, как к тому, запыхавшись, подбежал не кто иной, как его собственный дедушка.       – Подтверждаю! Подтверждаю! – возбуждённо заговорил Николай Лебедев. – Академик Пруль был в научной командировке на Земле! Это очень ценный учёный и настоящая находка для нас, исследователей Мирового Океана!       – Поздно, – донеслось из динамика, закреплённого на контейнере с жидкостью, – Оскорбление нанесено!       Космонавт вытянулся перед контейнером во фронт и сказал по-военному:       – Осмелюсь доложить, господин академик Пруль, штурман Колотун исправит ошибку!       Степан чуть не сел на шершавое металлическое покрытие зала ожидания космопорта. Значит, Эдик, то есть, Эдуард Колотун – штурман в команде звездолёта «Астра». Для полной картины удивительно «удачного» дня только перспективы долгого путешествия с братом Васьки Колотуна не хватало. Вначале Селена, теперь ещё и это. Впрочем, главное – не подавать вида, а работать иногда можно даже с весьма неприятными людьми. Его дело – отбыть практику и продолжить учёбу.       – Штурман, берегите его, – заговорил быстро Николай Лебедев, – Он наш гость и он очень одинок.       Ихтиолог подошёл к контейнеру, обратился к одной из его прозрачных стенок и продекламировал с пафосом:       – Дорогой коллега! От имени Земли желаю вам счастливого пути! Все космограммы на вашу прекрасную планету Океан отправлены. Все соотечественники с нетерпением ждут вашего возвращения!       Николай Корнеевич быстро повернулся к Колотуну и торопливо проворчал:       – Я побежал!       И он словно вихрем унёсся куда-то в сторону указателей, на которых значилось: «Площадка служебного транспорта». Внука он даже не заметил. Впрочем, для Степана душещипательная беседа с дедом по поводу опоздания на свой корабль была бы ну совсем некстати.       – Курсант! Зарегистрируйся и следуй за нашим Универсальным роботом на корабль! По прибытии обратиться к капитану Дрейеру! – скомандовал Эдуард.       – Есть! – выкрикнул Степан, начисто забыв попрощаться с бабушкой, которая всё это время была на связи по видеофону, и бросился к регистратору.       Формальности были совершены очень быстро, и курсант зашагал за неторопливо везущим контейнер с «коллегой Прулем» по ярко освещённому серебристому коридору зоны отлёта роботом Бармалеем. Их то и дело обгоняли идущие на посадку на свои суда пассажиры и космолётчики. Какое-то время курсант шагал молча, затем спросил:       – Давно работаете на «Астре»?       – Шестнадцать лет, курсант, – глухо проговорил Бармалей, продолжая толкать тележку с контейнером.       – Это разведывательный корабль?       – Да. В прошлом.       – А сейчас?       – «Астра» – ассенизатор.       Степан встал, как вкопанный.       – Что??? – закричал он.       – «Астра» – ассенизатор, – бесстрастно повторил Бармалей, не останавливая шаг.       Степан не имел понятия, что означает слово «ассенизатор» применительно к космическому кораблю, но это определение ему не понравилось. Курсант чуть было не рванулся обратно к регистрационной стойке и предполётному контролю. Но тут на его правое плечо опустилась тяжёлая пятерня, и знакомый голос гаркнул над его ухом:       – Ты чем-то смущён, курсант?       Степан повернулся к штурману Колотуну, который догнал его почти у выхода на посадку. Он разочарованно произнёс:       – Я думал, вы из Дальней Разведки!       – А, вот оно что. Не расстраивайся. Мы, – Колотун указал на знак «А» на рукаве своего комбинезона, – Ангелы Космоса!       Колотун внезапно расхохотался и добавил:       – В другой раз не будешь опаздывать на свой корабль. Полетели!       Поняв, что пути к отступлению отрезаны, Степан со вздохом побежал за Бармалеем и Колотуном по большому герметичному трапу в стоящий на посадочной площадке огромный звездолёт. Ни разу он не посмотрел внимательно по сторонам. Ни Степан, ни даже более внимательный Колотун не увидели, как за ними, скрываясь в нишах коридора и в предбанниках выходов на другие площадки, следует невысокая девушка с короткими чёрными волосами, которую никто не заметил ни у стоек регистрации, ни на предполётном контроле…