Страницы, которые не войдут в летописи

      Безмолвные часовые пропустили его через все посты. Он отворил дверь, стараясь сделать это беззвучно. В темной комнате светлым прострелом в звездную горную ночь выделялось окно — и темный силуэт со снеговыми волосами на его фоне.       — Ты не спишь…       — Рыцари смерти не спят.       Сэльвана повернулась. Во мраке светились голубым ее глаза. Дартаниор плотно притворил дверь за собой и прислонил к стене зазубренную боевую косу.       — Где ты был?       — В Ашране.       — Зачем?       — Убивал людей.       — Зачем?..       Зачем? Потому что это война. Бессмысленная и бесконечная. Которую не пресечет ни один общий враг, ни одно натянутое перемирие.       Потому что это долг и честь. Убивать врагов ради интересов своего народа, ради приютившей всех их Орды.       Потому что это дело наемника — идти туда, куда тебе прикажут.       — Потому что это сладко.       Эльфийка нахмурилась и скрестила руки на груди.       — Повтори?       Мужчина улыбнулся.       — Это было сладко. Слушать, как металл в твоих руках рассекает воздух и врезается в чужой доспех. Как трещит панцирь врага, а затем — чавкает податливая плоть. Ловить его последний взгляд перед тем, как глаза гаснут. С хрустом разламывать ставшее бесполезным железо — оно похоже на яичную скорлупу, — и пальцами вырывать горячее трепещущее сердце…       Он поднял руку и небрежно уронил на пол почерневшее сердце человека. Наполненное злой магией, оно билось, словно живое, и делало тени вокруг еще глубже. Оно притягивало взгляды, и Сэльване пришлось сделать усилие, чтобы поднять глаза на мужа.       — Ты похож на чудовище Плети, Дартаниор. Не на рыцаря Черного Клинка, клявшегося искупить свое безумие, а на злобное голодное чудовище, каким был раньше.       — Я знаю.       Ноздри эльфийки дрогнули.       — От тебя пахнет убийством.       — Я знаю.       Их взгляды встретились.       — И мне нравится этот запах…       — Я. Знаю... — он шагнул ей навстречу. - Мой генерал.