Страницы, которые не войдут в летописи

      Солнце над Тернистой долиной клонилось к закату. На берегу уютно потрескивал костерок, над которым жарился свежий улов радужного тунца. Богато одетая гоблинша и эльфийка в потертых штанах и охотничьей куртке сидели рядом, травя байки и со смехом вспоминая свой совместный побег из тюрьмы Штормграда.       — И тогда это чудовище натурально покраснело и говорит: «Это не фляга!», — рассказывала Шеола. — Я сунулась в другой карман, нащупала что-то еще, спрашиваю: «Ну, а это фляга или у тебя их два?!»       Богроди уставилась на компаньонку озадаченно, затем смысл сказанного до нее дошел, гоблинша покраснела так же натурально, как памятный орк, и покатилась со смеху. До слуха эльфийки донесся приглушенный песком стук копыт. Она тревожно обернулась, вглядываясь в приближающегося всадника. Но это был всего лишь странствующий эльфийский паладин.       Черный колдовской скакун затормозил ровно у костерка, удивительным образом не засыпав песком огонь и скромный ужин путешественниц. Всадник вскинул руку, начертив в воздухе знак, картинно поднял коня на дыбы и скрылся так же быстро, как и появился.       — Что это было? — вопросила Богроди, выкопавшись из-под песка точно там, где пару секунд назад стояла лошадь.       — Рыцарь крови, — усмехнулась Шеола, излучая свет от свалившейся на нее благодати. — Похоже, я ему понравилась.       — Ну да, а меня он просто не заметил, — сварливо пожаловалась гоблинша, вытряхивая песок из платья. — Давай есть уже! Сбережения кончаются… Где бы работу найти?..       — Работу…       Наемница сняла вертел с рыбой и задумчиво посмотрела на парящего рядом с плечом детеныша маназмея.       «Маназмея я оставлю себе в качестве платы за потраченное время. Авантюристка из Луносвета»