Cognosce te ipsum(Познай самого себя)

Кто нас создал такими сложными? Понимание мы не чтим. Судим друг друга мыслями ложными, Но себе признаться не хотим. Downcast — В Новый век

      Александр не может восстановить сорванное сиплое дыхание, потому что где-то внутри его грудной клетки, словно пойманная птица, бьётся чувство о том, что он забыл о чём-то безумно важном. Дышать с каждой минутой сложнее, будто кто-то перехватывает его горло невидимыми путами, прожигая взглядом безумных глаз, а после шепчет ласковым голосом, от которого ползут мерзкие мурашки ужаса: «Что же ты забыл?»       Лайтвуд знает, о чём пытается напомнить ему наваждение. Только он не забыл, а успешно потерял, поддавшись искушению. Нефилим точно не ожидал, что его маленькая заинтересованность прошлым мага выльется в такой поворот событий, который, определённо, нанёс ему большее количество шрамов, чем вся жизнь, проведённая за войной с демонами. Душу охотника разрывало с каждым днём всё сильнее, порой с такой силой, что появлялись мысли, недостойные представителя его расы, как услужливо бы сказала мать. Он прекрасно понимал, что даже если Магнус и не был с ним до конца откровенен, Александр сам разрушил хрупкий мир, что только-только начинал выстраиваться во что-то грандиозное, захватывающее его полностью.       Образ осунувшегося мага на фоне затхлого тоннеля метро, в котором даже лица толком нельзя было разглядеть, до сих пор представал перед ним, словно ночной кошмар, мучающий его уставший разум с каждым разом всё в большей степени. «Аku cinta kamu», — прошептали его губы, искривленные в грустной улыбке, от которой сердце Алека пропустило важный удар. А потом он сказал, что это ничего не значит. Их больше нет. В глазах Александра зарябило от влаги, он ощущал себя полностью уничтоженным, словно Магнус собственноручно вырвал его сердце, оставив только безжизненную оболочку. В последний раз отчаяние посещало брюнета только на похоронах дорогого Макса, маленького братишки, который покинул охотника так рано. А Магнус смотрел на его реакцию всего пару секунд с непроницаемым лицом, хотя Алек только сейчас понимает, что в слегка дрогнувших уголках губ и морщинах у глаз боль сквозила с большим отчаянием, чем от потрясённого лица самого нефилима в этот роковой момент.       Верховный маг Бруклина выстраивал ледяные стены между ними, которые Александру не удавалось разрушить, вымаливая прощение. Прежде чем сдаться, он успел оббить колени у порога любимой квартиры, в которую его уже не запускали. Когда маг остыл и решил всё-таки пустить раздавленного ребёнка к себе, Алек убедился, что ничего не изменилось между ними: Магнус всё ещё любил его всем сердцем, но, видимо, наказывал и охотника, и себя за наивность второго. Их доверие друг к другу можно было развеивать серым горячим пеплом над какой-нибудь аккуратной речкой. Когда нефилим сдался, то заметил, что его губы были обкусаны, а в некоторых местах из ран виднелись маленькие капли крови. И тогда он смеялся отчаянным смехом, чуть удивляясь тому, насколько он звучит потерянно.       А потом судьба кинула его в такой водоворот событий, что Александру порой становилось неловко из-за своего внешнего вида: его кожа заметно посерела, под глазами появились огромные синяки из-за недосыпа, а руки болели из-за количества нанесённых рун за время нахождения в Адском логове. Эдом потрясал сумеречного охотника — ещё больше его выбил из колеи образ любимого мага на полу какой-то камеры. Магнус был бледен, значительно худее, словно представлял собой лишь комок костей с кожей, и слабее. Но Алеку запомнился совершенно другой кусочек этого момента, пропитанный теплом родного человека и еле ощутимым шёпотом ослабленного голоса. «Я не заметил, как тебе было грустно, Александр. Прости меня».       Нефилим понимает, что это завуалированное обещание, которое маг произносит почти в бреду. От этого осознания по телу пробегается электрический заряд, а потом он прижимает ослабленное тело к себе ближе, словно может что-то кардинально поменять в этой ситуации. Становится легче дышать, будто он стал целым после того, как растрескался на тысячи кусочков. Они смогли склеить чашку времени, что когда-то так глупо и бездарно разбили. Они вернулись к моменту воссоединения.       Встречая Асмодеуса, он видит, как кривится лицо Верховного мага Бруклина. Такое прошлое причиняет слишком много боли, разрушая всю спокойность любимого, но только сейчас Александр понимает, насколько глупо было его желание вскрыть раны Бейна, руководствуясь своим эгоизмом. Сейчас Алек думает, что они оба заплатили достаточно, чтобы быть вместе. А ещё он думает, что они потеряли так много времени из-за собственной глупости и непробиваемости.       На данный момент он сидит на слишком пустой крыше, чуть дрожа от холода, потому что пробыл тут около часа, хотя с уверенностью не осмелится это признать, ибо давно перестал считать время. Этот промежуток своей жизни он провёл в собственных мыслях, в осознании ошибок и, определённо, в чувстве любви к Верховному магу Бруклина. Они до сих пор не поговорили, хотя они оба чувствовали груз души близкого человека. Была какая-то недосказанность, которая появилась после всех событий, проскакивающая даже тогда, когда они не общались друг с другом.       Маг, словно по зову, материализуется за его спиной. Алек замечает его только тогда, когда лёгкий ветер приносит к нему запах дорогого парфюма, коим Магнус любил пользоваться. Охотник прикрывает глаза, на его губах появляется лёгкая улыбка, которую Бейн не может увидеть, но, определённо, догадывается о её наличии. Они были готовы к этому разговору. — Александр, — Магнус произносит его имя чуть неуверенно, но так знакомо и чувственно. — Магнус…       Нефилим поворачивает голову, чтобы встретиться со знакомыми кошачьими глазами, наполненными любовью и толикой вины. А потом Бейн подходит к нему, протягивая какой-то блокнот в тёмном переплёте, первая страница которого начинается со слов «Дорогой Александр». Его руки подрагивают от напряжения, потому что первый раз в своей бессмертной вечности он решил разделить свою жизнь с кем-то. — Мы потеряли уже достаточно времени, Александр. Здесь, — он мимолётно кидает свой взгляд на блокнот, находящийся в его руках, — я описал события своей жизни, которые по большей мере сформировали мою личность, того, кто я есть. Это будет первый взнос того, что я хочу рассказать тебе о себе.       Александр тянет руку к блокноту, впервые ни о чём не жалея. Он знает, куда вернётся завтра после того, как заскочит в Институт. И это было прекрасное чувство, накрывающее его с головой. Сумеречный охотник больше не боялся и смотрел на мир открыто. Доверие снова медленно восстаёт, словно феникс. Наваждение отступает.