Cognosce te ipsum(Познай самого себя)

На самом одиноком корабле Я приду к тебе с клубникой в декабре, Просто верь мне, как ребенок, что так можно, Тогда сможешь ты Сорвать плоды: Те, что другие не смогли. Pyrokinesis — я приду к тебе с клубникой в декабре

      Алек ощущал полное спокойствие, которое он не должен был ощущать в подобной ситуации, греющее где-то внутри груди: они расположились с мужем на их любимом диване, чтобы устроить себе тихий вечер перед телевизором, как делали это ранее, до того, как началась эта тяжёлая полоса с истощением магов, до того, как Магнус стал терять свою магию. Александр удобно откинулся на спинку мебели, в то время как голова Магнуса комфортно уместилась на коленях любимого человека. Из-за роста магу пришлось подогнуть ноги и вытянуть шею вперёд, чтобы сократить расстояние между головой и туловищем. Бейн забавно цеплялся за колени Алека, словно тот мог исчезнуть: он подушечками пальцев еле заметно задевал ткань на штанах охотника, чем заставлял губы Лайтвуда растягиваться в счастливой улыбке. Обычно Магнус спал очень чутко и просыпался от любого шороха, но в этот раз даже расправление затёкших ног охотника не потревожило сон мага.       Смотря на такого Бейна, Александр чётко осознаёт, что хрупкость всегда была характерна Верховному магу Бруклина. Раньше, ещё в начале их отношений, он не замечал этого, но со временем этот факт стал прописной истиной.       Впервые Александр заметил это состояние мага в какую-то из их ночей. Тогда он был ещё слишком неопытен в отношениях и часто делал ошибки, за которые сейчас становилось стыдно. В тот момент Магнус сидел на его коленях полуобнажённым, а Лайтвуд потянулся обнять его. Его руки с лёгкой тряской сначала очертили ключицы, обводя контуры выпирающих костей, затем прошлись по шее, переходя вниз по спине. К той поре, когда руки Алека добрались до места на спине, находящегося чуть ниже лопаток, в голове успела промелькнуть мысль о том, что Магнус очень худой. Обнимая же мага, охотник уверился в этом: Бейн являлся высоким, но по комплекции был намного тоще самого Лайтвуда. В такой позе, буквально вжимая тёплое тело своего парня в себя, понимание того, что Магнус совершенно отличается от него, прояснилось в голове отчётливо. Заглянув в следующий момент в глаза мага, Лайтвуд заметил там то, что раньше никогда не видел — страх быть отвергнутым, страх быть разбитым, хрупкость, что раньше вставала перед Алеком напором флирта. В тот момент Александр увидел в своём маге маленького мальчика, который отчаянно искал чуда в своей жизни. Сердце захватили тиски, на лице охотника — Алек в этом уверен — красовалось какое-то странное выражение, сочетающее в себе смесь жалости и глупой уверенности, что он всё исправит. Магнус тогда, кажется, ничего и не заметил, поглощённый своими мыслями — Алек же чётко поставил себе цель быть опорой во всём тому, кому он отдаёт своё сердце.       Бейн редко позволял себе проявлять слабость. Чаще всего это случалось в двух случаях: во-первых, когда Алек неосторожно из-за юношеского максимализма касался темы прошлого своего любимого, во-вторых, когда Магнус доводил себя до магического истощения, не без помощи нефилимов, конечно же. Магнус был гордым, а Алек, наверное, был слишком упрям, чтобы увидеть, что и у мага, строящего свой образ на позитиве и блеске, есть свои слабости.       Первое совместное истощение Магнуса, которое они пережили вместе, до сих пор вызывает мурашки ужаса у Александра, что проходятся по всему телу от одного воспоминания об этом. Лайтвуд как сейчас помнит побелевшего мага, его трясущиеся руки и те пару страшных дней, в процессе которых Бейн не приходил в себя. Тогда он выглядел таким маленьким, безобидным и уставшим, что Алек не сразу узнал его. Первое время две картинки мага не могли сложиться в логический паззл, потому что Магнус не мог быть этим бесконечно убитым своей жизнью существом. Магнус любил веселье, Магнус любил жизнь и радовался каждому мгновению. «А что я вообще знаю о нём?» — задавал себе вопрос юный охотник, ещё совсем ничего не понимающий о бессмертной жизни других существ.       Спустя какое-то время отношений, Александр понял самую простую истину — Магнус всегда был хрупким рядом с ним. Алек был единственным, кому он позволял увидеть эту сторону себя. Алек был особенным.       Сейчас Магнус лежал на его коленях, лицо мага было спокойно, хотя Александр уже видел, что магическое истощение начинает проявляться: Магнус стал выглядеть бледнее, слабость завладевала его хрупким телом, высушивала его, не давая жить спокойно. Иногда Бейн ронял чашки с кофе, потому что ему просто не хватало сил, чтобы поддерживать их на весу. Взгляд Магнуса всё чаще становился отрешённым, словно он потерял часть души. Но тем не менее, Александр был счастлив, что Бейну удалось заснуть, потому что любимый человек был лишён сна последние два дня: маг просто не мог выспаться из-за обилия кошмаров и дикой боли, ломившей по всему телу.       Магнус умирал и был хрупким, как никогда раньше. Магнус умирал, а всё, что есть у Алека — это мечта о том, чтобы защитить любимого человека.       Он осторожно целует его в лоб, почти не касаясь кожи, боясь разбудить спящего мага. Он целует его в лоб, оставляя обещание: — Я приду к тебе с клубникой в декабре…