Обида

Проснулся Ричард так же внезапно, как и уснул. Словно рывком вынырнул из воды. Приподнял ресницы и… снова утонул, в черных, полных любопытства глазах. А еще были губы, алые, подобные кораллам, мягкие и теплые, и об этом Ричард знал не понаслышке. Губы, находящиеся очень близко, еще более непозволительно, нежели черные глаза, ласково улыбались. — Вы очнулись, мой милый герцог? — тонкие пальчики убрали со лба прядь неприлично растрепанных волос. Теперь улыбались и маслины глаз, лукавством. Ричард почувствовал, как запылали смущением щеки. От этого взгляда, от осознания того, что его голова покоится на чужих коленях, и эти пальцы, что перебирали его волосы… А еще его потряхивало. Но это было не признаком болезни, а скорее признаком плохой дороги. Он все еще удивлялся, так как отлично помнил, что засыпал в одиночестве, более того — в лесу, но воспитание не позволило отмолчаться: — Милая баронесса… Каким образом я... — Губы Марианны довольно изогнулись, между ними блеснули белые зубки, лишь на миг. — Вас нашел мой муж, — весело отозвалась Марианна, продолжая разбирать на прядки волосы Дикона, голова которого покоилась у нее на коленях, — он упросил меня притормозить карету и отправился в лес слушать пение не прирученных диких птиц, а нашел там вас. Дикон оторвал взгляд от лица прекрасной дамы и осмотрелся. Карета. Он, сбежавший от прошлого опозоренный и несчастный в любви герцог, вальяжно развалившись на мягком сидении, устроил голову на коленях Марианны. Создатель, воистину, пути твои неисповедимы! Барона в карете не было. Почему? Если это он нашел спящего беглеца, то куда делся сам? Марианна, тем временем, продолжала щебетать, подобно одной из так любимых бароном морискилл: — Не удивительно ли, Ричард? — голосок баронессы звенел радостью. — Такая неожиданность. Приятная. Хотя ваш вид… — Я… — Не нужно, — теплые пальчики, тонко пахнущие весенними цветами, легли поверх губ Дикона, — вы непременно расскажете мне обо всем, чуть позже, когда мы доберемся до места назначения. Я непременно желаю услышать все подробности. Особенно любопытно знать, как вы оказались в лесу, так далеко от города, а еще о том, почему люди герцога Алвы перевернули всю Олларию с ног на голову, разыскивая вас. Но пока лежите, милый юноша, до нашей летней усадьбы, осталось совсем немного. Ричард удивленно вскинул брови и легко отстранил руку прекрасной Марианны со своих губ. — Вы сказали, что меня ищут? — И, как я понимаю, совершенно не зря, раз вы спите в лесу, Создатель знает, как далеко от своего дома. Герцог Алва, вероятно, с ног сбился. Ричард закусил губу и, не скрывая горечи, покачал головой: — Там больше не мой дом. Я ушел. Герцог Алва…, а впрочем, неважно. — Вот как? — из взгляда баронессы пропала улыбка. — Признайтесь, Ричард, вы убежали от него? Врать и отпираться было совершенно бессмысленно. Насколько Дик успел заметить, Марианна была отнюдь не дурой, но не удивиться ее проницательности было невозможно. Он нехотя кивнул и опасаясь дальнейших вопросов, на которые сейчас был не в состоянии отвечать, резко поднялся и попытался встать на ноги. — Я благодарен, милая баронесса, за вашу заботу, но обстоятельства вынуждают меня вас оставить… Договорить он не успел, так как подвернутая при падении нога подвела его и отозвалась резкой болью. Охнув, Дик зажмурился от боли и осел обратно на мягкое сидение. — Что такое, герцог? — взволнованно спросила Марианна, совершеннейшим образом игнорируя последнюю фразу, сухо брошенную Ричардом. — Нога… кажется, блуждая по лесу, я ее повредил, — неловко краснея, процедил Дик. Твари закатные, как же теперь идти дальше? — Вот видите, Ричард, — Марианна снова нежно улыбалась, — сама судьба решила за вас. Вы просто вынуждены принять мое приглашение и остаться в моем доме, хотя бы до тех пор, пока не сможете твердо стоять на ногах. — Но… — Дик протестующее встрепенулся. Алва разыскивает его, нужно бежать! Зачем ищет — это другой вопрос, ответ на который Ричарду знать совершенно не хотелось, как, впрочем, лишний раз вспоминать о Вороне. А остановившись в загородном доме барона и лицезря прелестную Марианну, не вспоминать о герцоге Алве просто невозможно. — Я не могу…. — Не говорите глупости, Ричард, конечно можете! — рассмеялась Марианна. — вы даже представить себе не в силах, насколько я рада тому, что барон вас нашел. И да, если хотите, мы вполне можем сохранить ваше присутствие в моем доме в тайне, какое-то время, хотя бы до тех пор, пока не перестанет болеть нога. — Я не смею… — промямлил Дик, — это может навлечь на вас гнев… мон… герцога Алвы. — О, вот это пусть вас не тревожит, — голосок баронессы звенел горным ручейком. Ричард снова залюбовался ею. Какая чУдная женщина… Но в общем она права, уж если к кому Ворон относится благосклонно, то именно к ней.