Сказочный мир леди Фионы

События происходят после отъезда Майлза и Ноа Иллардесов. Своего рода промежуточная зарисовка между основными историями. А если честно, то автор соскучился по Лукасу Шайну.

Сизое марево, разум нечистый и С губ льется пеной мат. Ветер по венам, я бурей расхристанный, Бьющей Не в такт... Не так... К кончикам пальцев звенящей пульсацией Прямо от сердца ток... Хочешь без споров и торга отдаться мне? Вздрогнем! Глоток... Поток... Жилы натянуты, скручены петлями - В каждой из них призыв... И за арканами, мантрами спетыми Сила. Как взрыв... Навзрыд... Рвется материя, пляшет реальность и Лижет лицо угар. Перетекает из крайности в крайности Дымом Сигар... Мой дар...*

      - Где ты?       Вопрос, призывом отправленный в пустоту. Ответа нет. Все еще нет ответа.       Три месяца пролетело. А никаких изменений в жизни Лукаса Шайна так и не случилось.       Впрочем... Нет. Неправда. Кое-что произошло.       Все стало хуже, гораздо хуже.       Если ответа не будет в ближайшее время - этот мир ждет нечто непоправимое.       Проще говоря, наступит глобальный пи... пип.       Лукас Шайн больше за себя не ручался. Человеческое в нем медленно, но верно умирало. Темная сила брала верх, отнимая контроль над его личностью. Некромант сходил с ума – и это уже не красивый экспрессивный оборот из рассказиков леди Фионы, а суровая реальность. Ожидание добивало и убивало.       И никто, никто не мог остановить нарастающее безумие, кроме Кристабаля Рене.       - Где ты?       - Ты кто? – абсолютно бесполезный вопрос, да еще сопровождаемый не слишком вежливым и весьма чувствительным ударом под ребра. Чем-то... чем-то твердым. Лукас Шайн предположил, что, вероятнее всего, это был нос ботинка. По ощущениям – ботинка от униформы говнюков из Охранки.       - Конь в пальто... – отмахнулся лениво темный, не посчитав нужным открыть глаза. Лишь поерзал на месте, плотнее кутаясь в длинный черный балахон и еще больше пряча лицо под капюшоном. Тихо, но внятно выругался. Гадство какое – не дадут добропорядочному пропойце и дебоширу отлежать свое в сточной канаве. Кому он тут мешает, а?       Демоново солнце и демоновы служители порядка как-то совсем не вовремя потревожили покой сильнейшего за последние несколько столетий некроманта, несостоявшегося главы уничтоженного Ордена некромантов и, к слову, сосредоточия темной магической мощи, решившего накануне протрезветь не дома, а... в ближайшей подворотне возле бара с очень сомнительной репутацией.       Впрочем, не удостоившийся звания Мессира Шайн не изменял себе и традиции в данном деле: после затяжного загула по увеселительным заведениям «нехорошего района» в самом дальнем пригороде Вольного, практически за его пределами, но все-таки в юрисдикции Первого Стража, некромант редко просыпался в родных стенах.       Обычно вариантов было немного: или дешевая гостиница с дешевой шлюхой, если успел, или... где-то... где-то в вонючем, пропахшем помоями закоулке, если не успел. Смотря в каком темпе шло знакомство с «Блэк Мэри» - убойным коктейлем, продажа которого была запрещена в Вольном из-за содержания в нем подозрительных компонентов, вызывающих галлюцинации и полную утрату связи с реальностью и собственным «я». Короче, пойлом, доводившим до блаженной отключки. То, что надо.       Вообще-то, само наличие «нехорошего района» было нонсенсом для Вольного, но Первый Страж мудро рассудил, что лучше держать шатающуюся в окрестностях города шваль на расстоянии карающей длани, выделив для этого подконтрольную территорию, чем потом охотиться за бесчинствующими отморозками (а они есть везде!) по всему миру, непродуктивно тратя время и ресурсы службы Охраны и миротворцев.       Так вот... Если Лукас просыпался в сносном настроении, то бишь его не одолевало желание сразу, в момент пробуждения, кого-нибудь убить... потом оживить и снова распылить на атомы, то он не спеша цедил веселый напиток, приглядывался к контингенту очередного борделя или ночного клуба – куда ноги занесут – и равнодушно выбирал одноразового любовника или любовницу. Беспорядочный секс под дурманом, без сантиментов и романтики, без лишних чувств и эмоций не помогал, нифига не помогал приглушить боль беспрерывно ноющей раны. Но позволял избавиться от перехлестывающих через край излишков магической силы. Это важно. Это очень-очень важно.       Если день не задался с утра - под грудиной кололо острее обычного... настолько нестерпимо, что транквилизаторы зануды Крейга даже на градус не снижали накал, отчего тьма внутри разрасталась до катастрофических размеров, то вечернее общение с «Мэри» происходило с утроенной скоростью: три коктейля подряд залпом и еще парочку следом с интервалом в пять минут. Ядерная дрянь – требовалось отдышаться.       Так бы Лукас не делал пауз. После пятерочки обычно мягко отпускало – наступало тупое забвение, сердце не ощущалось каждым ударом, а назойливый вопрос: «Где тебя демоны ада носят, душа моя?» растворялся в мутновато-расплывчатых видениях. Видениях, в которых Лукас Шайн бил морду Кристабалю Рене. Своему, сука, Нареченному, своему, мать его и всю родню в придачу, балансиру, не торопившемуся, блять, совсем не торопившемуся воссоединиться с «любимой второй половинкой». Если точнее, с ним, Лукасом. А потом трахался. С Рене. Именно трахался. Жестко, без намека на нежность и прочие прелюдии и ласки. С любовью придется подождать. С той, что дарит успокоение. И свет. И радость.       Лукас Шайн слишком долго жил болью и обидой.       Семнадцать лет некромант был отравлен этим горько-терпким ядом, разъедавшим всю его сущность, уничтожавшим его рассудок капля за каплей, без надежды хоть когда-нибудь, хоть на пару минут вдохнуть и выдохнуть свободно. Всей грудью.       Семнадцать лет Лукас Шайн жил в персональном аду (и для этого ему не нужно было знакомиться с Междумирьем, чтобы оценить все прелести существования в нем), и от самоубийства его удерживала только клятва Первому Стражу, скрепленная печатью крови на несгораемом пергаменте. Клятва Жизни. Прикрываемая напускной бравадой, что это – его личный выбор. Ложь.       Еще был страх. Страх навсегда потерять Рене... Самоубийство – увы, не спасение. Междумирье заперло бы каждого из них в разрозненных, непересекающихся пространствах.       А так... Будучи некромантом, Шайн имел доступ туда, куда нет входа живым и счастливо прожившим свой век Нареченным, и мог... мог хотя бы изредка видеть Криса. Урывками, короткими мгновениями. Дольше нельзя – он усугублял присутствием страдания Нареченного, а так бы... остался с ним.       - Ты не имеешь права покинуть этот мир, не выполнив свой долг, - очень жестко сказал ему при первой встрече Первый Страж. Знакомство было миленьким: бессменный Хранитель Вольного буквально вырвал тщедушного подростка из рук разъяренной толпы жителей родного городка Шайна. Их, конечно, можно было понять: им пришлось еще несколько лет восстанавливать Соррейн после беспредела, учиненного армией умертвий. Армией, неконтролируемо созданной Лукасом в немом крике отчаяния.       Отчаяния разбитого сердца.       Для такого, как он, потерять балансира – это не испытание, это смертный приговор. И он должен, должен был умереть. Тогда же. В Соррейне. Сразу после того, как узнал, что Крис... что Рене... его Нареченный покончил жизнь самоубийством. Просто не приняв новости, что в пару ему достался темный. Не просто темный – некромант. Да еще не простой... Лукасу Шайну под силу поднять ВСЕХ мертвых из праха одномоментно.       Но Первый Страж не позволил. Увез с собой в Вольный. Под строгим надзором заставил выучиться на судмедэксперта. Принудил работать в Охранке.       И взял с него клятву... жить.       - Твоя история только начинается, Лукас Шайн, - уже мягко увещевал глава Вольного, ментально воздействуя на некроманта. Успокаивая. Очищая его ауру. Облегчая дыхание. Немного утишая боль под грудиной. – Твоя сила – не ошибка, она дана тебе неспроста. Мир не может существовать одной стороной. Светлые – это суть темные. Темные – суть светлые. Без ярких противоположностей нет золотой середины. Если нарушить баланс сил, мир потеряет равновесие и погибнет в бесконечных катаклизмах. Ты близок роду Стайнов, роду Владимира. Ты – избранный, один из тех, кого Владимир отметил особенным даром. С одобрения всех братьев. Даром Смерти. Энергия Жизни и энергия Смерти – так же суть одно единство, они неразрывны. Ты должен жить.       - Но Рене... Его нет. Он светлый, он мой балансир... – шептал беспрерывно Лукас, душой противясь потере и словам главы Вольного. С такой утратой невозможно смириться.       - Твоя история только начинается, - ничего больше не объясняя, твердо произнес Первый Страж.       Лишь семнадцать лет спустя, благодаря своему какому-то-там-юродному брату Майлзу Миллигану, Лукас понял, о чем говорил Первый Страж.       Кристабаль Рене не был светлым. Поэтому с его смертью баланс сил не нарушился. Может, немного пошатнулся. Он обладал даром менталиста. Таким же мощным, как у Лукаса. Способным с легкостью удерживать силу Нареченного в узде. Более того, управлять ею. Кто из них двоих при таком раскладе представлял большую угрозу без пары – большой вопрос. Сдается, Крис без Шайни - без того, кого нужно оберегать и контролировать – мог бы стать... просто Властелином мира. Поправ все права сонма богов.       Кристабаль Рене не отказался от своей пары. Его убили – и это та история, в которой, как надеялся Лукас, они вдвоем в скором времени разберутся. И дело не в мести. Хотя и в ней тоже, но прежде всего... Дело в угрозе, которая все еще оставалась для них обоих. Если есть кто-то, кто посягнул на баланс сил мироздания... То этот кто-то не остановится, если узнает, что Крис покинул Междумирье.       Кристабаль Рене не исполнил свое Предназначение, оказавшись против воли загубленной жертвой, поэтому у него, благодаря Милли, появилась эта возможность – вернуться.       И самое главное: Лукас Шайн – не противоположность Кристабалю Рене, как думалось ему все семнадцать лет, о нет. Крис и Лука – чудная парочка: исключительные по силе дара темные, Некромант и Менталист. Воплощение разрушительной энергии Смерти.       Майлз Миллиган – светлый ритуальный маг, Великий Мастер, наделенный жизненно важным даром парфюмера, урожденный Стайн – вот истинная противоположность Лукаса Шайна.       Они принадлежат одному роду. Они – потомки Владимира. Единое Древо. И в этом заключается основная мудрость мироздания: темное – суть светлое. Светлое – суть темное. Энергия Жизни неразрывно связана с энергией Смерти. А их пары – Крис и Ноа – выбранные им богами балансиры. Их судьбы изначально плотно переплетены.       Потому что... Это их Предназначение – сохранять баланс сил, поддерживая в первую очередь друг друга.       Как простые смертные братья.       И менять, пусть не сразу, пусть постепенно этот мир, двигая его на новый виток развития.       Как избранные богами герои.       И да, Первый Страж прав: история Лукаса Шайна только начинается.       Почти.       Вот-вот начнется.       Демоны Ада, все никак не стартанет!       - Твою мать, где ты, Рене? Где ты?!       - Слышь, Джоуи, по ходу, это некрос, - и снова тычок носком ботинка под ребра. – Темный ублюдок.       Как бы Закон ни защищал некромантов, уравнивая их в правах наряду со всеми, – предрассудки оставались сильнее. Страх оставался сильнее. Ненависть оставалась сильнее. Обладателей этого темного дара не любили испокон веков. И ничто не могло изменить этот факт. Никакой прогресс и продвинутость отдельных политических деятелей. «Некрос» - это самое мягкое и почти безобидное из того, что мог услышать некромант.       - Хлебало завали или в пыль разнесу, - вяло отозвался Лукас, поморщившись. В голове что-то гудело, звенело, ухало – наверное, мозги ссохлись и теперь в труху осыпались. Тело ломило, скручиваясь в пружину. Сердце еле трепыхалось, с трудом гоняя кровь по венам.       Знакомое состояние. Отходняк после «Блэк Мэри». Жесткий отходняк. И будет еще хуже – вчера пятью коктейлями Лукас не ограничился. Съем шлюхи в его планы не входил – не хотелось и не моглось. Он ждал Рене. Он просто ждал Рене. Поэтому заливался. До бессознанки. Но привычная доза не вырубила. Выпил восемь. И это уже было близко к шансу откинуть копыта. Как оказался в сточной канаве – сам дополз или вышвырнули из бара? Хрен знает. Неважно.       Важно другое: Первый Страж будет им недоволен. Шайн физически сейчас четко ощущал, что следующего загула по злачным местам он может не пережить. Что еще хуже: Милли не было рядом. А он единственный, кто мог хоть как-то воздействовать на некроманта, усмиряя бунтующую в нем силу. Но увы! Иллардесы отправились странствовать по миру, выполняя свою миссию.       Лукас не имел права им мешать. Поэтому сердобольный и сострадательный брат так и не узнал всю правду о подлинном состоянии некроманта – насколько все стало хуже.       У Лукаса Шайна не имелось привязанностей – все двадцать девять лет, за исключением короткой эйфории после знакомства с Рене, он жил особняком, ни с кем не сближаясь и никого не пуская на свою территорию. Собственно, это было нетрудно: желающих подружиться с некромантом в очереди не стояло. Смерть позади Лукаса, ледяным пожатием сквозящая через его пальцы, отпугивала похлеще вечно хмурой физиономии и диких шуточек из разряда: оживить пять лет назад умершего соседского пса, чтобы до икоты и седых волос напугать хозяев. К слову, Шайн тогда смеялся до слез.       Лукас Шайн не любил живых, и они ему отвечали взаимной неприязнью. Ему всегда было комфортнее в обществе мертвых. Мертвые не осуждают и ничего не требуют. Майлз Миллиган стал первым, к кому некромант по-настоящему проникся симпатией. И, можно сказать, братской любовью пропитался. А за компанию принял и все окружение парфюмера. Не сказать, что с восторгом. Но принял. Как неизбежное зло.       После возвращения из Междумирья некромант как мог закрывался от проницательного взгляда чтеца аур – полезный навык, полученный от Первого Стража. Хранитель как никто другой понимал, что Лукас должен уметь это делать – не все провидцы будут к нему снисходительны. Поэтому Милли не увидел... не узнал, в какой страшной беде оставляет брата.       Но Шайн действительно не имел права задерживать Иллардесов. Предназначение диктовало. А значит, чему быть – того не миновать. Лукасу оставалось только верить, втаптывая сомнения вглубь подсознания, что Рене придет. Очень скоро. Иначе...       Раньше Шайн просто существовал, сам не зная зачем – просто так нужно, удерживал в себе болью человеческое. Сейчас, когда появилась надежда... когда Крис вернулся в мир живых, сила бесновалась в нем, требуя выхода. Бесновалась, радаром выискивая балансира. И не находя его. Чуя, но не находя. И от этих колебаний некромант терял контроль.       Он мог справиться со своей силой. Мог. Только для этого ему нужен был Рене...       Или восемь убийственных коктейлей «Блэк Мэри». А что делать?       Надо ж чем-то приглушить желание убивать. Вот как сейчас...       Рене, Рене, Рене!       Спаси меня, идиот. Я ж сдохну, не дождавшись тебя!       - А ну вставай, отродье! Ты кому угрожать вздумал? – взъярились стражники. На Лукаса обрушился град ожесточенных ударов кулаками. По животу, ребрам, спине – лицо не трогали. И это блюстители порядка! Суки, считайте, сегодня был ваш последний рабочий день в Охранке. С волчьим билетом вылетите мусор вывозить. – Ты хоть соображаешь, с кем говоришь, падаль?       - Твою ж за ногу... Смертники! – темная сила всколыхнулась в некроманте азартным предвкушением в предчувствии жертв. В мгновение ока подбросила его несчастное тело вверх, распирая изнутри. С Лукаса слетел капюшон – волосы рассыпались черным змеистым каскадом по плечам, глаза запылали адским красным пламенем, лицо превратилось в белую восковую маску. Он завис в метре над землей, раскинув руки в стороны. С его пальцев заструились и побежали по направлению к стражникам ручейки убийственной магии... Злой, леденящей ужасом скорой смерти. Мучительной - упокоения не будет.       - Это же ненормальный Шайн! – немужественно взвизгнул один из представителей Охраны с исказившимся от испуга лицом. Бравый солдат, бля. Кажется, еще и в штаны навалил.       Почему-то этот факт ужасно развеселил Лукаса. Он резко остыл: струйки магии потухли, оставив черные следы-поземку, сила в нем недовольно булькнула и притихла. Нет, конечно, он не собирался превращать в умертвия этих недоумков – так, припугнуть слегка, чтобы знали: никогда ни при каких обстоятельствах не связывайся с некромантом. А то расслабились, скоты. Никакого уважения.       Лукас грациозно опустился на землю, изящно, можно сказать, кокетливо, откинул гриву волос назад и тут же смачно выругался, утонув по щиколотку в грязи. Еще и любимый балахон стек с плеч, шлепнувшись в вонючую жижу отходов. Хотя...       Шайн оглядел себя... Хуже уже не станет. Душ. Ему срочно требовался душ, опохмелиться и закинуться транквилизаторами. Полпачки из заначки должны снять тремор рук, унять головную боль и немного выровнять магический фон. А потом на работу – получить выговор от начальника Охранки и, если очень не повезет, выслушать уйму нотаций от придурошного напарника. Вероятно, бывшего. В команде с лучшим судмедэкспертом даже самые крутые следователи выдерживали не более пары месяцев.       Никто не любит некромантов. А точнее... Никто не любит Лукаса Шайна. Потому что любить его не за что. Скажем прямо.       И, скорее всего, Лукаса ждет визит к Первому Стражу. А вот это не в тему будет: у Шайна не имелось сил и желания оправдываться и защищаться. Не то чтобы он это часто делал. То есть... Вообще ни разу не делал. Но... легкое чувство вины за свои частые выходки, не подобающие его статусу в Охранке, перед главой Вольного испытывал. Сегодня – вряд ли.       Шайн вот прямо в это мгновение мечтал отправиться к праотцам. Ибо...       Картинка перед глазами поплыла – его согнуло пополам от приступа рвоты. Демонов отходняк!       - Эй, ты! – Лукас окликнул стражников, застывших перед ним, как кролики перед удавом. Ребята из Охранки явно не прочь были сбежать, сверкая пятками, но Шайн все то время, пока считал звездочки перед глазами, держал перед их не блещущими умом мордами на вытянутой руке удостоверение.       Которое гласило, что это убогое, тощее недоразумение в обблеванном и измазанном грязью балахоне – не просто ведущий судмедэксперт Охранки со множеством наград, мировой известностью и непревзойденной результативностью в раскрытии преступлений просто потому, что умел задавать мертвым правильные вопросы, но еще и старший по званию. И этот жест означал: «Стоять смирно и не двигаться».       Лукас бы, конечно, послал их в своей излюбленной манере – витиевато и заковыристо. Но только после того, как ему помогут добраться до дома.       Сам не дойдет.       Шайн потягивал дрянной кофе, сидя в гостиной на подоконнике, подобрав под себя ноги, бездумно пялился в окно и изредка отвлекался на то, чтобы оживить дохлых мух. Они маленькими моторчиками жужжали над головой, создавая некое подобие жизни вокруг некроманта. Оживляли, так сказать, обстановку. Но быстро надоедали – голова все еще раскалывалась на арбузные корки.       Лукас ждал, когда транквилизаторы наконец-то растворятся в пищеводе, горечь кофе забьет их мерзкий вкус, и его перестанет тошнить. Желудок тонко намекал, что неплохо было бы чего-нибудь съесть, но при мыслях о еде тут же, сука противоречивая, поджимался, выталкивая комки желчи к горлу. Работа подождет, короче. Поэтому мобильный в беззвучном режиме мигал непринятыми звонками где-то в холле, на комоде. Пофигу. Максимум, что ему грозит... выговор и бухтение напарника. Максимум.       Да и руки еще тряслись, как у припадочного. Даже паззлы не поскладывать.       Паззлы Лукаса отвлекали.       В особнячке напротив начинался рабочий день. Вот Лайла перевернула вывеску, выставив ее надписью «Открыто» наружу, распахнула окна, впуская свежий воздух. Улыбаясь и щурясь от лучей солнца. Так делал Майлз. Каждое утро. А Лукас, вот так же сидя на подоконнике, за ним наблюдал. Бесцельно. Просто смотрел. Это странно, но на Миллигина приятно было смотреть. Может, Лукас и не подозревал, что жизнерадостный лохматый парфюмер – его брат, но что-то неясное, теплое, чувствовал. Оттого при встрече хамил вдвойне. Тепло было незнакомым и желание улыбнуться в ответ настораживало Шайна.       Парфюмерная лавка ожила - потянулись первые клиенты. Фио приперлась со своим неизменным ноутбуком под мышкой – Лукас поморщился и соскользнул с подоконника. Мелкую розоволосую писательницу он избегал – доставучая заноза в заднице. Если заметит – обязательно напросится в гости, чтобы совершить новую бестолковую попытку его разговорить. Не-е-ет уж. Ее сказки обойдутся без участия Лукаса Шайна.       Некромант отошел от окна, упал на диван и вытянул ноги. Прикрыл глаза. Тянуло к Милли. Безбожно тянуло. Надо бы позвонить вечером. Если не сорвется, и лихая силы снова не уведет его в «нехороший район».       - Где ты, Крис? – вслух спросил Шайн.       Без ответа.       Болит-болит-болит. Лукас уже и не помнил – как это: жить без вечной боли в груди. Как это – улыбаться. Искренне. Не паясничая. Не пряча под маской разухабистого куража измочаленную, измученную страданиями душу. Как это – просто дышать, не чувствуя при каждом вздохе рези в груди.       - Приди-приди-приди... – как заклинание, беззвучно бормотал Шайн. – Жизнь моя, любовь моя, небо мое... Приди-приди-приди... Неужели ты не слышишь меня? Неужели не ищешь? Я же жду тебя. Очень жду. Я же знаю, ты где-то рядом... Чувствую тебя... Рене... Мой Рене...       Без ответа.       - Шайн! Ко мне! – начальник Охранки, мастер Витольд Бойл. С раскрасневшейся рожей и блестящей от пота лысиной.       Лукас, прихлебывая кофе из бумажного стаканчика, завернул в кабинет шефа.       - Какого хрена опять творится, Шайн? – орал босс. – Почему мои ребята снова вытаскивают тебя из какой-то дыры? Ты позоришь наш отдел, позоришь звание стражника.       - Я судмедэксперт, - зевнул Лукас. Падая на стул и закидывая ноги на стол начальника охранки. – Мне плевать на звание стражника.       - Ты охренел? – Бойл рывком подорвался с кресла и спихнул ноги некроманта. – Ты что думаешь, тебе все дозволено?       - А разве нет? – Шайн скривил губы в мерзкой ухмылке. Отхлебнул кофе. И подмигнул.       - Будь моя воля, темный... – шеф угрожающе навис над щуплым подчиненным.       - Будь моя воля... – Лукас щелкнул пальцами, и что-то темное, обдающее холодом потянулось из-под пола. Раздались низкие, утробные стоны. Двумя пролетами ниже, прямо под кабинетом начальника Охранки находился морг.       - Я подам рапорт Первому Стражу, - сухо отчеканил Витольд Бойл, отступаясь от некроманта. – Сам с ним разбирайся, - с тяжелым вздохом. – Свободен, - он грузно опустился в кресло и отвернулся к окну. Мол, разговор окончен.       - Я тоже подам рапорт Первому Стражу, - пожал плечами Шайн. – На твоих ребят. Которые за сегодняшнее утро умудрились нарушить несколько постулатов Избранных пяти рас. И, по ходу, сломали мне пару ребер, - молодой человек поморщился. Немного преувеличивая, конечно. За сломанные ребра он бы все-таки распылил недоумков в пыль.       Витольд вскинул голову и обернулся к некроманту, долго в упор смотрел на подчиненного, а потом тихо процедил:       - Пшел вон.       - С радостью, - оскалился Лукас, чувствуя, как настроение немножко выровнялось. Никакого рапорта от Витольда Бойла не будет. Уже легче. Сам он, естественно, даже не собирался напрягаться и брать ручку в руки ради нескольких строчек каракулей. Блеф.       Лукас Шайн, когда хотел, был мастером блефа. Недаром в покере ему не было равных.       Покер! Вот достойное занятие в ожидании конца рабочего дня. После разборок с Бьянко Ливайном и его тусовочкой в Вольном было тихо. В принципе, в Вольном всегда было тихо. Не то, что за его пределами. Собственно, все расследования, которыми приходилось заниматься Шайну, касались только преступлений, периодически случающихся или в «нехорошем райончике», или далеко за границами города. Их Охранка, благодаря Первому Стражу, умеющему подбирать кадры на ключевые должности, считалась лучшей среди пяти рас. И к ним часто обращались за помощью. Даже тот же Витольд Бойл был отличным спецом, да и человеком неплохим. Наверное.       Лукас Шайн плохо разбирался в людях. Потому что не любил их. С мертвяками было гоооораздо веселее.       - Хэй! Пссс! – некромант замер на пороге своего царства - сумрачно подсвеченного слабенькими лампами морга.       - Чо? – одна из дверок отделений для хранения трупов дернулась и секунду спустя распахнулась. Из неудобного, тесного ящика высунул безгубую, одноглазую харю (второй глаз провалился внутрь черепа) Бенни Хаш. Бывший владелец борделя, пьяница и картежник. Две недели назад не переживший инфаркта. Его все никак не могли похоронить, так как наследники, увлеченные дележкой наследства, не давали на это согласия. Затягивали процесс, напирая на то, что, возможно, Бенни откинулся не по прихоти собственного организма. Хотя дело было закрыто сразу – Лукасу хватило одного взгляда на труп, даже оживлять не пришлось, чтобы вынести заключение. Но... бюрократия. Поэтому Бенни все еще отлеживался в морге Охранки. Что, несомненно, радовало Шайна. Чудесная компания, между прочим.       У Хаша был отличный бордель, высококлассные шлюхи, первосортное пойло, а у Лукаса карт-бланш. Потому что Бенни был неизменным партнером некроманта по покеру. И проигрывал чаще, чем выигрывал.       - Сыгранем? – Шайн отбросил на пол пустой стаканчик из-под кофе, достал из кармана джинсов колоду карт и веером пересыпал ее в руках.       - Дело говоришь, - Хаш, кряхтя, теряя куски кожи с разлагающегося тела, выполз наружу. Встряхнулся, потянулся. Хрустнул сустав правой руки – на пол шлепнулся мизинец.       - Ты поаккуратнее, - заметил Лукас, носком ботинка откидывая палец под операционный стол. – Кто знает, сколько тебе еще тут торчать...       - Я не против, - бросил Бенни, обдавая некроманта трупными миазмами. – Чет как-то мне неохота на тот свет. Мне кажется, там скучно.       - В аду не соскучишься, дружище, - хмыкнул Шайн, нашаривая в верхнем незанятом отделении бутылку с виски. И пачку сигарет.       - Не обнадеживай меня, - хохотнул Хаш. – На что играем?       - На деньги, конечно, - отозвался Лукас, делая жадный глоток прямо из бутылки. – Я еще не все миллионы вытянул из тебя, старый скряга.       - Хехе, я прикидываю выражение лиц моих драгоценных родственничков, когда они узнают, что я не так баснословно богат, как им чудится.       - Мир вообще очень жесток, Бенни, - проговорил Шайн, с глухим стуком водружая бутылку на операционный стол и седлая стул. – И полон разочарований.       - Да ты философ, - усмехнулся Хаш, усаживаясь напротив приятеля.       - Еще нет, - уточнил со смешком Лукас. – Как опустошу эту бутыль в одно рыло – вот тогда.       - А, так вот, что значит твое мычание, когда ты в слюни пьян, - протянул Бенни. – Я тебя не обрадую, Лука. После бутылки виски я ни хрена не понимаю, о чем ты говоришь.       - Я сам не понимаю, - пожал плечами некромант. – Но точно что-то умное.       - Кто сдавать будет? – поинтересовался Бенни, выдергивая колоду карт из рук партнера по покеру.       - Не ты.       - И не ты.       - Тогда Сюзанна, - решил Шайн и громко свистнул, заложив два пальца в рот.       - Ма-а-а-льчики, - раздалось томное из крайнего отделения.       Скрипнула дверка. И на свет выползла помятая, потрепанная блондинка с размазанной тушью под глазами в форме официантки. По совместительству шлюха. На груди которой зияла дыра от пулевого ранения. Ревнивый клиент пристрелил три дня назад неверную возлюбленную. Сутенер, к слову. Такая любовь. Странная. И это те истории, о которых граждане Вольного даже не подозревали. Ни к чему им знать. О том, что происходит буквально в паре километров за границей города.       - Отлично выглядишь, Сюзи, - отвесил неловкий комплимент Бенни.       - Спасибо, дорогой, - ощерилась почти беззубой улыбкой девушка и поправила растрепанные локоны.       - Составишь нам компанию? – Лукас галантно отодвинул стул.       - Конечно! – с азартом отозвалась Сюзанна, деловито усаживаясь за стол. Ее короткая форменная юбчонка при этом пикантно обнажила резинку чулок. При жизни она была видной девахой. И крайне распутной. Лукас любил таких. – Какие ставки? – профессионально принялась метать карты на операционный стол.       - Для начала по паре тысяч лиардов, - проговорил Бенни, вопросительно глядя на некроманта.       - Погнали! – согласился Шайн и снова хлебнул из горла. Своим компаньонам не предлагал – хорошее пойло зря переведет. Но сигареткой Сюзи угостил – та с удовольствием затянулась, выпуская дым из дыры на груди. Бенни глянул на нее с тоской – в своем безгубом состоянии он уже не мог удержать сигарету во рту.       Лукас принял карты и растекся на стуле, про себя еще раз убеждаясь в том, что Сюзи – непревзойденный шулер. И сейчас явно ему подыгрывала – некромант с невозмутимым видом смотрел на Ройял Стрит Флеш. Молодец, девочка!       - Пять миллионов! – орал Бенни, теряя от чрезмерного перевозбуждения несколько ребер. – Я больше никогда не буду играть с тобой в покер, Лукас Шайн!       - Где деньги, Хаш? – некромант с противной улыбочкой выпустил струю дыма в лицо бывшего владельца борделя.       - Аааа, демоны ада! – Бенни махнул рукой. – В банке «Ларсон и Кордейл», частная ячейка, номер 32745, остальное на бумажке запишу. Главное, назови управляющему кодовое слово: «Вагина». Он сразу поймет, что к чему.       - Оригинально, - хохотнул Лукас.       - У всех есть свои маленькие слабости, - ухмыльнулся Хаш.       - Лука, милый, можно я немного поколдую над твоей внешностью? – пристала Сюзи. Ей и при жизни нравилось красить Шайна и сооружать из его волос какие-то хитроумные прически. Еще наряжать в женские платья.       «Бабой ты был бы красивее», - часто говорила ему Сюзанна. Лукас никак не реагировал на сентенции частой одноразовой партнерши. Шайн знал, что может выглядеть сексуальным и привлекательным. Но это не значит, что он хотел так выглядеть.       - Колдуй, - индифферентно отреагировал Шайн. Виски отлично легло на транквилизаторы – вставило прилично. Можно сказать, сейчас некромант находился в очень размягченном и благодушном настроении. И уже знал, что вечер и ночь проведет в «нехорошем райончике». Парочка коктейлей «Блэк Мэри» - не больше. И, может быть, он даже самостоятельно дойдет до дома и нормально выспится. И наконец-то поест. А завтра позвонит Милли.       Лукас с бокалом в одной руке и тлеющей сигаретой в другой стоял посреди танцпола, опустив голову, прикрыв лицо полотном любовно расчесанных Сюзанной волос, не в такт кивал головой какой-то песенке, где очень верно, с надрывом звучало: «О, боги неба, как я хочу дышать!»       Его время от времени толкали то в спину, то в бок резвящиеся в угаре местные отморозки. Шайн никак не реагировал на них – продолжал изображать подобие танца и иногда делал глоток «Мэри», сразу же затягиваясь сигаретой.       Он купался в видении, где Крис в этот самый момент оглаживал горячими ладонями его тело, прижимался со спины и шептал на ухо: «Ну же, сладкий, двигайся... Я хочу тебя».       - Я тоже хочу тебя, Рене, - бормотал себе под нос Лукас, наслаждаясь столь редкой галлюцинацией. В которой Крис был рядом, и они не дрались, не трахались потом, как ополоумевшие, а любили друг друга. Словно росли вместе, взрослели вместе. Словно все так, как должно было быть изначально. Галлюцинация, в которой Лукас был счастлив.       - Эй, куколка! – Шайна беспардонно дернули за подбородок – перед глазами замаячила чья-то мерзкая физиономия. – О, да ты красотка! – шершавый палец огладил скулу.       Лукас попытался сфокусировать взгляд.       - Свалил, - с трудом выдавил он – говорить после «Мэри» практически невозможно: слова превращались в кашу.       - Ну же, куколка, не сопротивляйся. Я сделаю тебе хорошо, ты останешься довольной, - напирал хмельной незнакомец, явно спутав Лукаса с местными шлюхами. Что немудрено – Сюзи расстаралась на славу: Шайн вышел из морга с ярко подведенными глазами, километровыми ресницами и сочно-красными губами. В своей одежде, правда, но без спасительного балахона – Сюзанна вцепилась в него мертвой хваткой, настаивая не прятать под ним такую шикарную фигуру. Лукас был уже настолько пьян, что согласился.       Кажется, у тех коллег, что он встретил по дороге к выходу из здания, случился когнитивный диссонанс. Охранник у пропускной системы даже попытался его склеить, не признав в нем ведущего судмедэксперта. И чуть от инсульта не помер, когда услышал хрипло-прокуренное:       - До завтра, Рональд. Хорошая эрекция. Твоей жене повезло. Привет ей.       - Свалил! – сконцентрировавшись, более четко озвучил пока еще просьбу Лукас.       - Ты парень? – пьяный придурок на секунду замер и расплылся в еще более пошлой улыбке. – Так, пожалуй, лучше, пупсик. Идем! – и крепко ухватив Шайна за локоть, потащил за собой.       Зря он это сделал. Зря он испортил Лукасу вечер наедине с Крисом. Наедине со своей любимой галлюцинацией.       Темная сила подняла голову – глаза некроманта подернуло кровавой пеленой. Мгновение - и незнакомца впечатало в стену в противоположном конце клуба. Музыка застопорилась, с танцпола внезапно все исчезли – как ветром сдуло.       Лукас стоял один. Посреди зала. Тяжело дыша. Его волосы колыхались от мощи, рвущейся наружу. Кончики пальцев подрагивали, концентрируя энергию для нового удара. В щепки. В щепки этот притон! В пыль отморозков! И плевать на последствия!       - Успокойся, - тяжелая ладонь легла на плечо. Спокойный, властный голос.       - Уходи, - процедил Лукас.       - Только вместе с тобой, - без эмоций, равнодушно.       - Белли, иди на хуй! - Шайн резко обернулся, скидывая с плеча руку эльфа. – То, что мы с тобой когда-то трахались, не значит...       - Заткнись, - Мирабель развернулся на пятках и двинулся к выходу. Не сомневаясь в том, что некромант последует за ним.       Лукас, поморщившись, глубоко вдохнул и выдохнул. Сила в нем снова возмущенно притихла. Он подергал себя за прядь волос, грязно выругался и не спеша двинулся за эльфом. Мистером Совершенство.       - Принцесса отмороженная, - пробурчал некромант, в этот момент сильно жалея о том, что у них на двоих с Сандрилом имелась маленькая тайна.       - Я все слышу, - не оборачиваясь, бросил Мирабель, выныривая из прокуренной, сумрачной глубины клуба на темную, плохо освещенную улицу.       - Остроухий, - поддел эльфа некромант.       - Поганый некрос, - с тихим смешком отозвался Белли.       - Какого демона ада ты забыл здесь? – ворчал Лукас, еле поспевая за Сандрилом. Безупречно выглядящий в своем дорогущем платье-тунике эльф, с уложенными в идеальную прическу платиновыми волосами смотрелся довольно дико и неуместно в этом гиблом районе.       - За тобой пришел, - коротко ответил Мирабель.       - С чего бы вдруг? – хмыкнул некромант, на ходу стягивая волосы в привычный конский хвост на макушке.       - Поговорить надо, - эльф решительно свернул налево, по направлению к реке.       - Говори, - Шайн начинал заводиться: высокомерное выражение лица Сандрила его бесконечно раздражало. И сам он бесил. Как его пару-тройку лет назад угораздило связаться с этой эльфийской дрянью?       - Ты никогда, никому и ни при каких обстоятельствах не расскажешь о том, кто я есть и что мы были любовниками, - жестко отчеканил Мирабель. – Иначе...       - Иначе что? – фыркнул скептически некромант.       - Ты не бессмертен, Лукас, - спокойно проговорил эльф.       - Ты прикалываешься? – искренне изумился Лукас, хохотнув.       Он не понял, что произошло в следующий момент: но быстрее, чем его глаза зацепили движение, некромант оказался приподнят над землей, удерживаемый за горло стальными пальцами Мирабеля. Медленно сдавливающими его горло пальцами.       - Т-ты... Хррр! – Шайн отчаянно дергал ногами, пытаясь высвободиться из зажима эльфа. Безуспешно. И что странно и пугающе: магическая сила в нем молчала.       - Ты забыл, кто я, Лукас? – Мирабель склонил голову набок, равнодушно наблюдая за жалкими потугами некроманта выбраться из ловушки его пальцев. – Я – Каратель. А бывших Карателей не бывает.       - Бля... Белли... – хрипел Шайн, почти теряя сознание от нехватки кислорода.       - Беда всех существ, наделенных магией, в том, что они слишком на нее полагаются, - медленно проговорил Сандрил, любуясь выпученными глазами некроманта. – И забывают о том, что у всех есть слабые места. У всех. Без исключения. К примеру, некроманты... Достаточно нажать на одну венку под кадыком... И баста. Не нужен никакой балансир, Лука, - эльф рассмеялся. – Достаточно просто пережать эту венку, и тебе каюк.       - Белли... – Шайн вцепился двумя руками в запястье Мирабеля. – Твою ж... Клянусь.       Пальцы разжались – некромант мешком обвалился на землю. Со свистом, шумно хватая воздух.       - Долбанный придурок, - прошелестел Лукас. – Ты что творишь?       - Просто предупреждаю тебя, - пожал плечами эльф, стряхивая щелчком невидимую пылинку с рукава небесного оттенка туники. – И делаю одолжение: теперь ты знаешь, что не всесилен. Считай, дружеский жест, - он протянул руку, помогая некроманту подняться. – Идем, подышим воздухом. Тебе надо спустить пары.       - Да ладно? – язвительно отозвался Лукас. – Иди ты...       Эльф смерил некроманта нечитаемым взглядом.       - Вперед иди, - пробурчал Шайн.       - Так-то лучше, - кивнул державно Мирабель.       - Ну и к чему было это явление Со Ла на свет божий? – спросил Лукас, останавливаясь рядом с эльфом на обрыве реки Вольной. Далеко за городом.       - Ши, - снова немногословно ответил Мирабель.       - И что с ним? – не сообразил Шайн.       - Пока ничего, - Сандрил приподнял тунику, из-под которой показались прочные кожаные штаны и сел на песок, свесив ноги с обрыва. Лукас почесал макушку, потер щеку и опустился рядом с бывшим любовником.       - Ты можешь хоть что-то объяснить? – раздраженно проговорил некромант, подбирая камушек. Покрутил в руках и закинул далеко в воду, проследив его траекторию.       - Он мой Нареченный.       - Шутишь? – Шайн покосился недоверчиво на Мирабеля.       - Нет.       - Ты как это понял? У тебя ж напрочь нюх отсутствует, - поддел Лукас. Намекая на то, что именно эта пикантная особенность делала эльфа весьма частым посетителем «нехорошего района».       - Зов, - бросил эльф. – Я впервые за пятьсот лет чувствую зов.       - Ну и... чудно, - хмыкнул некромант. – Я при чем?       - Я не хочу, чтобы Ши узнал хоть что-то о моем прошлом. О прошлом Со Ла.       - Он узнает, - пробормотал Лукас. – Если вы Нареченные – он все равно узнает.       - Нет. Мы не станем парой, - мотнул головой эльф. – Я уезжаю.       - Ты... ты с ума сошел? – Шайн схватил Мирабеля за плечо и дернул на себя. – Белли, не делай этого! Что бы там ни происходило в твоей дурной башке – я тебе говорю: не делай этого! Я знаю, о чем говорю. Просто поверь мне!       - Я. Уезжаю. Завтра. На рассвете, - акцентируя каждое слово, произнес Сандрил. – Так будет правильно. Мы еще не связаны с Ши. Благодаря Милли, он знает мой запах, но не захотел признать его. Он отверг меня. Я вообще не чувствую ароматов. А Зов... На расстоянии он не так силен. Хириш долгое время был влюблен в Милли. Влюбится в кого-нибудь еще.       - Зачем ты так? – Лукас сдавил плечо эльфа. – Белли, зачем? Нет ни одной причины, стоящей причины, чтобы отказываться от своего Нареченного.       - Чушь, - эльф грустно усмехнулся. – Не всем должно быть со своей половиной, - добавил он. – И не все Нареченные счастливы вместе. Мне не нужна пара. Я привык жить один. Ши... – Мирабель помолчал, на мгновение прикрыв глаза. – Он забудет меня. Скоро. Для него я останусь ограниченной самовлюбленной стервой. И это правильно.       - Ты не прав, - все еще спорил Шайн. – Очень не прав. Белли... По правде говоря, ты до жути несносный тип. Но, думается, заслуживаешь немного счастья. Может, характер получше станет – в чем я сильно сомневаюсь, но все же... К тому же, знаешь ли, Ши – дракон. Драконы не размениваются на случайные связи. Он будет ждать. Пару. Тебя.       - Нет, - эльф поменял положение, прислонившись спиной к боку некроманта. От неожиданности Лукас развел руки в стороны... а затем осторожно обнял Сандрила.       - Послушай, вы давно знакомы. Почему сейчас, почему только сейчас ты услышал зов? – привел новый аргумент Лукас. – Это что-то значит, понимаешь? Пришло ваше время. Неужели... ты просто возьмешь и проигнорируешь твой, лично твой дар судьбы? – пылко убеждал он.       – Я – Со Ла. Каратель. Убийца. Мне не отмыться от крови на моих ладонях и за тысячу лет, - с тоской в голосе проговорил Сандрил.       - Такое было время, - напомнил Шайн.       - Нет. Такой был я, - тихо проговорил эльф. – И есть. Этот зов – скорее, мое наказание. Догнавшее меня. Но Ши его не заслуживает. Он чист.       - Ты не можешь решать за вас обоих! – взорвался Лукас. Тема была слишком болезненной для него. Прицельно бьющей по открытой ране.       - Могу. И уже все решил, - твердо поставил точку в разговоре Мирабель. – Хватит об этом. Не равняй наши ситуации. Не мерь по себе.       - Белли... - тяжело вздохнул Шайн. – Ты совершаешь ошибку.       - Я совершил ее много-много лет назад, - прошептал эльф. – Когда пожертвовал тем, кого любил. Ради успешной операции. Где полегла уйма существ. В том числе и мой лучший друг. Но мы... я вернулся с победой. Я не просто Каратель, Лука. Не просто убийца. Я предатель. И мне с этим жить, верно, еще несколько сотен лет.       - Прощение... Все заслуживают прощения... – произнес Лукас.       - Мертвые, увы, не могут простить.       Тишина. Только плеск речных волн. Холодное небо с россыпью далеких звезд. И шелест деревьев.       - Отпусти себя... – вдруг прервал молчание Мирабель. – Выплесни излишки силы.       - Не могу... Это опасно, - Лука сидел, положив подбородок на макушку эльфа. Тот уже с удобством устроился в его объятиях и пустым взглядом смотрел куда-то за скрытый ночной тьмой горизонт.       - Я проконтролирую, - Сандрил встал и потянул за собой некроманта. – Тебе это нужно, Лука. Иначе ты угробишь себя.       - Откуда ты знаешь? – Шайн не сводил пытливого взора с луноликого.       - Видел подобное. Мессир Угель-Валентайн. Последний глава Ордена некромантов. Его балансир был убит в Третьей Межрасовой войне. Я помогал ему. Справляться, - пожал плечами Мирабель. – Но ты, Лука, по моим ощущениям... Сильнее.       - Ты следишь за мной? – удивленно вскинул брови Шайн.       - Присматриваю, - улыбнулся Мирабель.       - Белли... Тогда... Несколько лет назад... Когда мы... Ну, типа, встречались, что ли... – некромант замялся.       - Да, я проверял тебя. Кто ты и что из себя представляешь, - честно признался эльф. – Это уже въевшаяся привычка. Держать руку на пульсе, - он горько усмехнулся. – Не знаю, правда, зачем.       - А я думал... Я отличный любовник, - с легкой обидой заметил Шайн. И шмыгнул носом.       - Аахахаха! – заливисто расхохотался эльф, и его смех перезвоном серебряных колокольчиков разлетелся над рекой. – Лука... – отсмеявшись, Мирабель приподнял лицо Лукаса за подбородок. Наклонился и невесомо, дуновением ветра коснулся губ человека. – Если бы я имел хоть один шанс присвоить тебя себе – я бы это сделал. Ты мне понятен, - прошептал Каратель. Серьезно. Без намека на насмешку. – Но это невозможно.       - Спасибо, - Шайн отстранился. Вспомнил монолог Милада. О праве выбора. Кого любить. И тут же поморщился от резанувшей сознание мысли о Рене.       - Отпусти себя! – громко скомандовал эльф. – Отпусти, Лука! – проорал Со Ла.       - Если что – сам будешь объясняться с Первым Стражем, - бросил Шайн.       Некромант замер на краю обрыва, прикрыл глаза.       - Пфу-у... – выдохнул он, освобождая заворочавшуюся в нем силу. Разрешая ей взять над собой верх. Легкое дыхание, слетев с губ Шайна, ураганным порывом сорвало листья с деревьев, подняло волны на реке, взметнулось к небу... Наползли тучи. Полыхнули молнии. Раздался гром.       - Пфу-у... – еще раз выдохнул некромант, и по верхушкам деревьев пробежало пламя, выжигая кроны до основания. Река поднялась волнами до самого обрыва, недовольно мечась в берегах. Молнии ударяли в землю одна за другой. Гремел беспрерывно гром. Где-то на горизонте показались воронки смерчей.       - ААААААА! – Лукас откинул голову назад, раскинул руки в стороны и плавно поплыл вверх. С его пальцев стекала, клубясь, тьма и плотным туманом стелилась под некромантом. Он не глядя шагнул с обрыва...       И завис над обезумевшей рекой, со дна которой всплыли призраки затонувших кораблей – целые флотилии, канувшие в лету во времена нескольких межрасовых войн.       Тьма расползалась, заполоняя все пространство, закрывая горизонт. Некромант шагал к грозовому небу, обжигаемый молниями, по уступам растущей под ним горы. Возникшей прямо над уже полностью вышедшей из берегов рекой. На которой покачивались, наслаиваясь, корабли-призраки. В полной боевой готовности.       - Да.... – Лукаса раздирало от восторга – выплескивающая из него мощными толчками магия вибрировала в пространстве, даря ему невероятное облегчение. – ДАААА!       Земля зашевелилась, забугрилась, взрываясь маленькими вулканами. Куски с травой и мелкими кустарником разносило по окрестностям. Лес горел. Река ревела. Небо полыхало от вспышек молний. И со всех концов к своему повелителю стекались разбуженные темной магией умертвия.       И над всем этим локальным апокалипсисом возвышался Лукас Шайн, распятый в небе мощью собственной магии. Прекрасный, как сама Смерть. С развевающимися волосами, с горящими огнем глазами, мертвенно-бледный, но словно светящийся изнутри.       Одно движение – и направление ветра поменялось, река повернула вспять... Некромант с точностью дирижера управлял подвластной только ему стихией – стихией разрушения и уничтожения. Зная - это лишь малая толика того, на что он способен.       Злой кураж требовал развернуться в полную мощь.       - Лука! – услышал он слабый и отдаленно знакомый голос. – Хватит! Хорош!       Нет, нет-нет-нет. Все только начинается. Лукасу Шайну не нужен балансир. Лукасу Шайну не нужен мир живых. Лукас Шайн будет преотлично себя чувствовать в мире мертвых. Так пусть же...       - Кхррр... - внезапно закашлялся он, хватаясь за горло, которое метко опутала стальная леска. Пережимая ту самую венку под кадыком.       Тьма резко рассеялась. Река успокоилась. Лес потух. Чистое небо снова засияло белыми звездами. А Лукас Шайн стремительно полетел вниз, рискуя камнем удариться о твердую гладь дна реки. Но на уровне обрыва крепкая рука схватила его за шиворот, как следует встряхнула и поставила на песок.       - Все, наигрался, - резюмировал с улыбкой эльф, закладывая растрепанные пряди волос некроманту за уши.       - У тебя хорошая реакция, - прохрипел Шайн.       - Друг мой, я легенда, - пожал плечами Мирабель. Не без самодовольства.       - Я уже понял, - и Лукас без сознания рухнул наземь. Организм сдал позиции.       Очнулся он уже у себя дома. На диване в гостиной. Заботливо прикрытый пледом. Кажется, светало.       Шайн нехотя вылез из-под покрывала, сел, потер ноющую шею. Рядом с диваном на журнальном столике лежала записка: «Позавтракай. И.... прощай».       Лукас прикрыл лицо руками. Все-таки уехал. Дрянной эльф. Луноликий. Принцесса отмороженная. Тот, кого некромант... наверное, мог бы полюбить. Как такого же понятного, равного себе в своем бесконечном страдании. И боли.       Если бы так отчаянно не любил Рене.       - Блять, да где же ты?!!       Но провалиться в депрессию Лукасу не дал звонок мобильного.       - Шайн, - буркнул некромант в трубку. Шеф.       - Через полчаса чтобы был на месте, - приказным тоном отдал распоряжение Витольд Бойл. – У тебя новый напарник. Следователь высшей категории.       - Еще один кретин? – елейным тоном поинтересовался Лукас.       - Да уж не надейся, Шайн. Встрял ты, темный, - шеф торжествовал. – Тебе в пару отрядили менталиста. Его зовут... Кристабаль Рене.