Успей сказать "люблю"

Четвертая ночь снова была проведена в гостинице. Мы, вконец обнаглевшие, спустились в зал, где все нормальные и приличные люди ужинали. Хотя сейчас было довольно поздно для ужина, но тем не менее треть столиков была занята. Стараясь шуметь как можно меньше и не привлекать к себе внимание (хотя согласитесь, нельзя не обратить внимание на толпу из сорока человек), мы сдвинули несколько столов и уселись вокруг них. Пришлось потесниться - правым плечом я уперлась в свою подругу Аню, а левым - в Елену. Да, мы теперь постоянно ходили вместе, что не могло меня не радовать. Это означало, что ей нравится мое общество, что ей со мной интересно. По крайней мере я очень хотела, чтобы так оно было на самом деле. К нам подошел слегка удивленный и смущенный официант и принял наш гигантский заказ, заранее предупредив, что подождать нам придется чуть дольше обычного. Мы сегодня так загулялись и устали, что даже не было сил доползти до какого-нибудь кафе, и когда кто-то предложил поужинать в самой гостинице, все согласились. Ребята снова придумали какую-то игру, и вот мы в ожидании заказа убивали время. На нас странно косились остальные посетители, но старались делать вид, что нас тут вообще нет. А мы шумели все больше и больше. Гул моментально стих, когда на столе появилась аппетитная еда, на которую мы набросились так, словно месяца два не ели. Официант скрылся из поля нашего зрения: вдруг мы и его схомячим в качестве закуски? Этой ночью посиделок с играми не было. Хотя девчонки меня и звали к себе в комнату, но я отказалась, ссылаясь на плохое самочувствие. На самом деле я просто хотела побыть с ней. Конечно, спать мы с ней не легли. Она села на подоконник и, приоткрыв окно, закурила. Я несколько минут наслаждалась картиной - комната, освещенная лишь светом, лившимся из окна, ее темный силуэт, коротко стриженая голова, блестящие от уличного света в темноте очки и дым. Я медленно подошла и села около нее, благо, подоконник был широкий и вместительный. И еще, как оказалось, удобный. Подумав еще немного, я притащила с собой на подоконник две подушки и одеяло. - Ты что, собралась спать на подоконнике? - хмыкнула она, когда увидела, что я делаю. Я молча протянула ей подушку, вторую пристроила на своей половине подоконника и, накрыв нас одеялом, уселась поудобнее и стала созерцать улицу. Из соседней комнаты слышались знакомые голоса и смех. - Почему тебя не позвали на вечеринку? - спросила она, кивнув в сторону стены, из-за которой в очередной раз раздался взрыв хохота. - А Вас? - Отвечать вопросом на вопрос некрасиво, - улыбнулась она, а потом все же ответила, - звали, но я не пошла. - И я не пошла. Она не спросила, почему. И я тоже не стала этого делать. Мы просто молча смотрели друг на друга сквозь дым, который она выдыхала. "Как паровоз, - подумалось мне, - бросить бы ей эту вредную привычку..." И все же я не могла отвести от нее глаз. Ее глаза сейчас, казалось, светились, как у кошки - два ярких зеленых изумруда изучающе, пытливо смотрели на меня. - Расскажи о себе, - неожиданно попросила она. И снова мы стали просто разговаривать. Та атмосфера, которая была минуту назад, исчезла, испарилась, лопнула, как мыльный пузырь, и не чувствовала я уже той магической нежности в ее взгляде. Постепенно мы перешли на тему книг, и я вспомнила, что у меня есть для нее небольшой подарок. Сегодня днем мы проходили мимо гигантского книжного магазина, и все, кто был неравнодушен к книгам, счел своим долгом посетить его. Мы с Еленой Владимировной тоже зашли. Проторчали там, наверное, целый час. Я внимательно наблюдала за тем, к каким полкам она подходит, какими книгами интересуется. Она брала их в руки и с любовью разглядывала, читала аннотацию, если книга была ей незнакома, или же, наоборот, делилась своими впечатлениями, если уже ей доводилось прочесть ее. Потом она подошла к стеллажу, на котором была коллекционная серия книг ее любимого автора. Я заметила, каким странным огоньком загорелись на миг ее глаза, когда она их увидела. Особенно одну - видимо, самую любимую. Вот эту-то книгу я и решила купить ей и подарить. Как вам идея, а? Я же чертов гений. Она удивленно наблюдала за мной, когда я резко сорвалась с подоконника, подбежала к своей тумбочке и стала копаться в сумке. Выудив из нее это сокровище, я снова уселась на подоконник и протянула ей подарок. - Марина... - она была, кажется, приятно удивлена. Мечтательная, нежная улыбка тронула ее губы, - не стоило. Спасибо. - Всегда пожалуйста. Я рада, что Вам нравится. - Нравится - не то слово. Можно я тебя обниму? - Вам можно все, - улыбнулась я и тут же оказалось в ее объятиях. В нос ударил знакомый аромат туалетной воды вперемешку с ментоловым сигаретным. Я сомкнула руки у нее за спиной, прижалась поближе. Хорошо, что сегодня я трезвая, иначе я бы точно сделала какую-нибудь глупость. Мы сидели так долго - она не разжимала рук. Я тоже не торопилась это делать. Ее голова уже просто лежала у меня на плече, и я на мгновение решила, что она уснула. Слишком долго для выражения благодарности за книгу. Честное слово, я чувствовала, что это уже нечто большее, чем просто дружеские объятия. Между нами будто была какая-то связь - хрупкая, неосязаемая, но она крепла с каждой минутой. Но вот она выпустила меня из объятий. Сразу стало холодно и неуютно. - Говоришь, мне все можно? - снова глаза были хитрющие, немного даже коварные. - Можно, - я уже не совладала с собой - ее лицо находилось очень близко, и рука невольно потянулась к нему. Я коснулась ее щеки, провела пальцами вниз и остановилась на подбородке. Было жарко. И страшно. Перед глазами плясали искры. Я даже не помню, кто из нас первый шевельнулся и подался вперед. Наверное, обе одновременно. На миг я выпала из реальности, не сразу понимая, что происходит, а когда поняла, было уже поздно - мы целовали друг друга так страстно и яростно, будто в последний раз. Мы... целовались? Я так испугалась, что на секунду оторвалась от ее губ и испуганно заглянула в глаза. - Что? - спросила она удивленно, как-будто ничего особенного не произошло. Боже, такому спокойствию можно было только позавидовать. - Что мы делаем? - почему-то шепотом спросила я, даже не слыша сама себя от стучащего в висках пульса. - Развлекаемся, глупенькая, - нежно улыбнулась она мне, погладив по щеке, - все, что не дома, не считается. Так что не бойся. Все, что не дома, не считается... Значит, по истечении нашей поездки мы должны были забыть все, что успеем натворить здесь. Значит, по приезду домой мы снова будем преподавателем и студенткой. Значит, сейчас можно делать все, что заблагорассудится. Что ж, такой шанс выпадает один раз в жизни - грех не использовать. И я использовала. Я снова приникла к ее губам, зарылась, наконец, руками в ее светлую копну мягких волос (осуществилась моя мечта), стянула ее с подоконника и осторожно потащила к кровати, не разрывая поцелуя. Мои руки стаскивали с нее одежду, которая так мешала. Хотелось прикоснуться к ней, к ее горячей коже. Крышу мне снесло окончательно - не понадобилось ни виски, ни текилы. Я была обезумевшей от страсти, я хотела эту женщину, здесь и сейчас. И я ее получила. Все, что не дома, не считается.