***
«Земля самураев». Много воды утекло с тех пор, как ее так называли. Двадцать лет назад пришельцы аманто захватили власть и запретили ношение мечей. Самураям пришлось соблюдать этот закон, но единственный человек, в котором еще жив дух самурая ...zzz... в данный момент спит... — Гин-сан, я вообще-то предысторию для всех повторяю! Не мог бы ты хотя бы не храпеть?! — возмутился Шинпачи, стоя над софой с дремлющим Гинтоки. Главная комната Йородзуи никогда не менялась. Одно окно, рабочий стол рядом с ним, телевизор в углу комнаты, и, конечно же, стол с двумя диванами по центру. Казалось, что это место совершенно выпало из остальной вселенной и живет вне времени и пространства. — Шинпачи, вся эта хрень уже сотни раз упоминалась, на кой черт нужно повторять ее из раза в раз?... — зевая во весь рот, протяжно промямлил главный герой сей истории, медленно потягивая конечности. — И на кой черт ты вообще приперся? Работы нет, так что займись чем-нибудь дома. Почитай мангу, разомни руку, ну или в конце-концов научи сестру готовить. — Если я перестану сюда приходить, то вы с Кагурой-тян погрязнете в пыли, грязи и куче мусора! — возмутился парень и хотел было ударить начальника веником, но чувство самосохранения отбило у него это желание. — Протри очки, Пацуан, всю грязь, которая тут имеется, ты только что принес с улицы, — пробубнил в ответ Гинтоки, поднимаясь на ноги и медленно ковыляя до своего привычного места за столом. — И не надейся, что я начну доплачивать тебе за уборку! — со вздохом расслабления он упал в кресло и моментально засунул мизинец в нос. — От такой физкультуры аж в глазах потемнело. Нужно срочно передохнуть. — Ты вообще когда в последний раз выходил на улицу, Гин-сан?! Кончай валяться, нам нужно искать работу. — Работа и так в самом разгаре. Например, сейчас я жду звонков от потенциальных клиентов, — с мнимым видом занятости ответил мужчина, под аккомпанемент скрипящих зубов очкарика. — Когда там уже обеденный перерыв... — Кстати, а где Кагура-тян? — после небольшого вздоха поинтересовался Шинпачи, продолжив подметать пол. — Как раз в это время она обычно сидит у телевизора и смотрит любимую дораму, странно, что ее тут нет. — Ничего удивительного, она уже вполне взрослая. Может, завела себе парня и гуляет с ним где-нибудь под ручку, — рассудил Гин, наконец-то выколупав козявку и стрельнув ею куда-то вдаль. — Либо лысый наконец-то ее забрал. Давно пора. — Вряд ли, Садахару тоже нет, наверное, она пошла его выгуливать, — ответил он на свой же вопрос. — Не меняй тему, Шинпачи. Тебе вообще должно быть стыдно, — чуть более серьезно произнес Гинтоки, удобно развалившись в кресле и игнорируя недоумение собеседника. — Время идет, люди встречаются и расстаются. Если будешь целыми днями вести себя как Шинпачи, то никогда не найдешь себе девушку. Это позор, сними свои очки и посмотри на эту подставку, что ты зовешь телом, со стороны. Не успеешь осознать, как тебе стукнет тридцатник, и ты станешь настоящим волшебником. Вся твоя дальнейшая жизнь ограничится сплошным ожиданием чертовой совы с письмом, и даже эта пародия на метлу не поможет тебе добраться до Хогвартса самостоятельно, Гарри, — с невозмутимым видом толкнул речь Гинтоки, гордо скрестив руки на груди. — Что все это значит?! Снова эти шутки про очки?! Достало! — крикнул в ответ парень, разломив веник пополам. — И почему Гарри? Разве я так на него похож?! — Все очкарики друг на друга похожи. — Да пошел ты! И не тебе меня судить, ты сам целыми днями только и делаешь, что спишь. В твоем возрасте люди уже имеют семьи. — Ты просто не понимаешь, насколько сложна жизнь у кучерявых, дебил! — впервые возмутился Гинтоки, с угрозой указав пальцем на собеседника. — И вообще, мое сердце принадлежит лишь Кецуно Ане и ее кецу но ано. — Снова эти похабные шуточки! Будь корректней в словах, Гин-сан! — крикнул в ответ Шинпачи, но после пары вдохов и выдохов успокоился и присел на софу. — Не переживай, Пацуан, эту шутку поймут только истинные фанаты Гинтамы. Поэтому, если сюда заберется посторонний, его ждет лишь полное недоумение. — Гин-сан, мы еще в прологе пообещали сделать главу более серьезной, и поначалу так и было, но сейчас у нас вновь начались нескончаемые и бессмысленные диалоги, которые не особо изменились со времен манги и аниме, — недовольно произнес парень, демонстративно поправив очки. Но вдруг входные седзи резко отворились, в прихожей послышались какие-то звуки, и вскоре в комнату вошли спасительница сего фанфа и ее милый питомец, который тут же рухнул у дверцы шкафа, где спит его хозяйка. — Гин-чан, я вернулась! — крикнула рыжеволосая девчонка, дожевывая пластинку суконбу, отчего речь ее была слегка невнятной. — Застегни ширинку, я привела клиента-ару. — Эй-эй, давно ли ты стала пополнять нашу клиентскую базу? Думаешь, я начну тебе за это доплачивать? Не дождешься, — вслух поразмыслил Гинтоки, машинально застегнув чуть было не вывалившееся хозяйство. — Да ты и так нам не платишь... — вновь вздохнув, тихо прокомментировал Шинпачи. Спустя какое-то время в комнату вошла молодая женщина лет тридцати с грустным выражением лица. Одета она была в обычное потрепанное кимоно, как и любой эпизодический персонаж, появляющийся в их в конторе. Однако длинные темно-русые волосы, заплетенные в косу, лежащую на плече, и переливающийся под дневным светом изумрудный цвет глаз заметно выделяли ее на фоне серой массы остальных клиентов. — Я встретила ее у входа в бар старой карги, она сама искала это место-ару, — добавила Кагура, проходя внутрь и показывая на присутствующих рукой. — Добро пожаловать в Йородзую Гуры-тян. Это Гин-чан, он моя правая рука... — С хрена ли? — ...а это Пачи, он мой походный футляр для очков. — Футляр? Я даже не часть тела? Кагура-тян, прекрати! Две шутки про очки на одной странице — это уже перебор! — Присаживайтесь-ару, сейчас Пачи принесет вам чай, — добавила улыбчивая девчонка, присаживаясь на софу к очкарику и спихивая того ногой на пол. Женщина приподняла свою голову и, молча кивнув, присела напротив нее. Шинпачи ушел на кухню заваривать чай, а в комнате нависла напряженная тишина. — Можете начинать, как будете готовы, — спокойным тоном обратился к клиентке Гинтоки. — Благодарю, меня зовут Киношита Чико, — начала она, положив руки на колени. — Я живу с отцом в паре кварталов отсюда. Недавно он начал странно себя вести, и я отвела его в больницу. Врачи поставили диагноз — психоз и хотели забрать в психлечебницу, но у меня не хватило денег, чтобы оплатить лечение. Теперь мне приходится усердно работать, — она сделала паузу, и в этот момент подоспел Шинпачи, поставив перед ней чай. — Однако все бы ничего, но отец стал убегать из дома и... он... теперь он бегает по парку голышом, распугивая прохожих, — она спрятала лицо в ладони и тихо зарыдала. — Какой стыд! — А вы уверены, что это из-за психоза? У вас это не передается по кровной линии? — поинтересовался Гинтоки, оглядев гостью и почесав свой подбородок. — Вы не хотели бы раздеться? — Это было грубо, Гин-сан! — крикнул на него очкарик, но комментарий, увы, остался неуслышанным. — В свое время отец был лучшим обувных дел мастером в нашем квартале. Но когда пришли аманто и ввели эту новомодную обувь, его лавка пришла в запустение. Однако у него все же остались покупатели среди мятежников войны Джой. Только благодаря этому он не обанкротился, — она вновь сделала паузу, уставившись на стакан чая. — Но сейчас мне приходится постоянно оплачивать эти чертовы штрафы за нарушение общественного порядка, без возможности накопить денег, — она сжала коленки и сделала упор на следующие слова. — Прошу, помогите мне. — Дамочка, если вы предлагаете нам избавиться от вашего старика, то придется крупно доплатить, — после недолгого промедления добавил Гинтоки, почесав большим пальцем указательный в виде характерного жеста. — Да нет же! — вновь прокомментировал Шинпачи, но и в этот раз очкарика просто проигнорировали. — Это еще не все. Позавчера он так и не вернулся домой, и теперь я не знаю, что думать. Вдруг он влип в какую-нибудь историю, и в этот раз одним штрафом будет уже не отделаться. Я прошу, найдите моего отца, — с подавленным видом продолжала женщина, пропуская мимо ушей изречения присутствующих. — Может, нашел себе какую-нибудь девку и развлекается с ней, тряся своими хрупкими косточками-ару, — в свойственной своему начальнику манере произнесла Кагура, ковыряя в носу и совершенно не стесняясь гостьи. — Кагура-тян, будь деликатней, не уподобляйся этому кучерявому, — более спокойно ответил Шинпачи, опасаясь за свою судьбу, ведь он находился в угрожающей близости от напарницы. — Чико-сан, а вы не заявляли в полицию? — вежливо поинтересовался парень. — Заявила еще вчера, но они отмахнулись, сказав, что прошло слишком мало времени. Подать заявление можно только через три дня, но я не могу столько ждать. Вдруг он сейчас лежит где-нибудь в канаве и... — она сглотнула и, выдержав паузу, продолжила. — Денег у меня немного, но я заплачу сколько смогу. Помогите мне, прошу вас, — она наклонилась вперед, задев лбом край стола, стоящего между диванами. Гинтоки медленно почесал затылок и, посмотрев в потолок, глубоко вздохнул. Остальные в это время уставились на гостью, молча ожидая реплики своего лидера. — Если у вас нет достаточного количества денег, то мы ничем не можем вам помочь. Наши услуги далеко не бесплатны, — начал Гинтоки, чем вызвал некоторое удивление со стороны ребят. — Но, — он опустил голову и взглянул на гостью, — нам всем в Йородзуе на помешало бы приобрести лишнюю пару обуви, вы так не считаете? Женщина резко приободрилась, услышав, что ей согласны помочь. Вытерев слезы рукавом кимоно и слабо улыбнувшись, она кивнула и сказала: — Спасибо. — Тогда ведите нас в мастерскую. Возможно, там мы найдем зацепку, по которой будем двигаться дальше, — раскрутив кресло к окну, произнес мастер на все руки, самодовольно положив руки на подлокотники. Ребята с довольными минами уставились в его сторону, а ранее добродушная улыбка женщины на мгновение превратилась в слабую ухмылку, которую, однако, никто не заметил.***
Закрыв за собой металлическую дверь, татуированный двинулся вдоль прохладного коридора в сторону главного помещения. Вкусный запах свежей выпечки доносился оттуда и вызывал нечеловеческий аппетит. Это означало лишь одно: работа идет полным ходом. Однако стоило ему лишь приблизиться к свету, исходящему из комнаты впереди, как он почувствовал привычный жар и чье-то присутствие за спиной. — Пришел на обед? — самодовольно поинтересовался Кавамура, остановившись. — Приш~шел пос~смотреть на твое падение от с~собс~ственных рук, — прошипел незнакомец, предпочтя остаться в тени. — Ты с~стал с~слишком бес~спечно вес~сти дела, С~сус~суми. — Кавамура, Леммас, Ка-ва-му-ра. Меня каждый раз передергивает, когда ты произносишь мое имя, — раздраженно ответил мужчина, тут же продолжив: — Мир не стоит на месте, поэтому не должны стоять и мы. Три долгих года наша организация скрывалась в тени и вела дела слишком тихо, но пришло время заявить о нас каждому. Мы расширим влияние Хебиникамы по всему Эдо, заберемся в каждый квартал этого города, в каждый его дом; мы подомнем под себя всех: местные власти, полицию, другие группировки, обычных жителей, да даже... — он сделал паузу и на мгновение повернулся в сторону собеседника, поставив акцент на последнем слове, — ...аманто. Никто не посмеет нас и пальцем тронуть. Или ты не желаешь помогать мне в этом? Или же ты боишься последствий? — Моя с~спокойная жизнь однажды уже была разруш~шена, — вновь прошипел тот, сверкнув из темноты янтарными глазами, — во второй раз я не с~смогу такого допус~стить. — Не забывай, кто именно дал тебе второй шанс, — твердо ответил Сусуми, продолжив движение, а его собеседник остался стоять в темноте, что-то тихо прошипев.***
Мастерская представляла из себя одноэтажное деревянное сооружение, видавшее свои лучшие годы. Покосившаяся и выцветшая вывеска «Обувная мастерская Киношиты-сана» уже давно норовила упасть на голову какому-нибудь невезучему клиенту, осмелившемуся приобрести себе здесь обувь. Внешне дом тоже выглядел удручающе: множество щелей в стенах, пробитая крыша, не закрывающаяся дверь; словно это здание построили еще во времена Отомо но Отомаро. — Проходите, — произнесла хозяйка дома, пропустив внутрь всех, кроме белого и пушистого Садахару, которому было впору считать этот дом своей будкой. — Как часто к вам заглядывают клиенты? — поинтересовался Гинтоки после увиденного, пока троица разувалась в гостиной. — Клиенты? Как ни печально, но в последнее время у отца их практически не осталось, — с грустью вздохнула женщина, когда компания следовала до комнаты старика, которая служила ему и рабочим местом, и спальней. Сквозь небольшие трещины в стенах продувал ветер, отчего внутри было даже прохладнее, чем на улице. Небольшой футон для сна располагался справа от входа. В центре комнаты стоял стол с кучей дощечек и молотком, а на самом его краю — тарелка с зачерствевшими манджю. В остальном помещение было совершенно пустым, если не считать нескольких деревянных сандалий у стенного шкафа в дальнем углу, поэтому об уюте говорить не приходилось. — Отец в основном мастерил только гэта и дзори, — пояснила Чико, когда Йородзуя зашла внутрь. — Он их делал, даже когда не было заказов. Куда он мог пропасть посреди работы? — Это вы приготовили? — поинтересовался Гинтоки, сверля булочки голодными глазами. — Нет, я их раньше не замечала, наверное принес кто-то из клиентов, — после недолгого раздумья ответила хозяйка, не заходя в комнату. — Пойду-ка я поставлю чайник. Не буду отвлекать вас от работы, — закончила она, закрыв за собой бумажную дверь. — Гин-сан, что именно мы здесь ищем? — поинтересовался Шинпачи, пока Кагура беззаботно переворачивала все подряд, от футона до стола, попутно выкидывая все из шкафа на пол и поднимая при этом клубы пыли. — Все, что мы знаем — это то, что он еле-еле сводил концы с концами. Отчего в итоге у него попросту поехала крыша. — Чаще всего крыша съезжает лишь тогда, когда ее становится некому держать. Но старик жил не один, — задумчиво пробубнил Гинтоки себе под нос, следя за разрушениями, которые приносит Кагура. — Как-то это все неестественно, она живет здесь, но даже не видела эти манджю, к тому же здесь явно давно не проводили уборку. Разве так ведет себя хозяйка дома и любящая дочь? Да даже очкастые нытики прибираются чаще. — Да хватит уже, Гин-сан, — практически шепотом возмутился парень, тут же продолжив: — Может, она много работает и ей некогда? — Без понятия, да и мне кажется, что здесь мы точно ничего не найдем. — Тогда зачем мы вообще сюда пришли? То, что рассказала нам Чико-сан, мы могли узнать еще в Йородзуе. — Для того, чтобы кого-то найти, нужно узнать, какой образ жизни он вел. Такому, как ты, никогда не понять суть этой мудрости, — с видом горного старца произнес Гин, поглаживая воображаемую бороду под еле слышимый скрип зубов оппонента. — В любом случае, у меня предчувствие, что нам пора идти. — Гин-чан... — жалобно протянула Кагура, когда от основания стены по полу пошла небольшая трещина. — Накрой ее футоном и забудь, — отмахнулся Гинтоки, продолжая стоять у стола ремесленника и всматриваться в пустоту. — Если мы найдем его, максимум, что он для нас сделает — это деревянные сандалии, — он опустил голову и еле заметно покачал ею из стороны в сторону, ухватившись рукой за лоб. — Зря я так быстро согласился на эту плату. — Да ты сам ее и предложил! — больше не выдержав, прикрикнул на него очкарик, после чего послышались шаги и дверца отворилась. — У вас все хорошо? — поинтересовалась хозяйка, держа в руке поднос с тремя чашечками горячего чая. — Я решила, что вам захочется освежиться во время работы. Угощайтесь. — Да, спасибо, — вежливо произнес Гинтоки, взяв одну из них, пока Кагура с Шинпачи, натянув невинные улыбки, отодвигали в сторону разбросанные сандалии. — Мы скоро уходим. Не могли бы вы одолжить нам какую-нибудь из вещей вашего отца? — Вы его точно отыщете? — поинтересовалась она в ответ, пристально наблюдая за его реакцией. — Мы сделаем все, что в наших силах — от спасения мира до поиска стариков. Помогать людям, разве не для этого нужна Йородзуя? — мимолетно улыбнувшись, он поднес чашечку к губам. — То есть, вы готовы поставить на кон свою жизнь ради достижения цели? — Боюсь, я пока не готов жениться, — неуместно отшутился Гинтоки, заставив ее на мгновение приподнять уголок рта, однако, стоило сереброволосому слегка пригубить напиток, как его остановила ладонь Чико. — Прошу прощения, но вы чувствуете запах? Кажется генмайча была испорчена, приготовлю вам чай в следующий раз, — извинилась женщина и аккуратно выхватила у того чашечку, не отводя от него взгляда. — Сейчас принесу вещи отца. Поспешно удалившись, она оставила за собой ауру некой недосказанности. Переглянувшись между собой, малышня уставилась на задумавшегося Гина. Неужели он сказал что-то не то? Или же наоборот?***
Вот и наступил конец жаркого лета, приближалась прохладная осень. Множество детей забавлялось в этот чудесный денек, бегая друг за дружкой или играя в «пни банку». Троица, вместе с Садахару, медленно шла по каменной тропинке между вишневыми деревьями городского парка. Ничего не найдя в мастерской семейства Киношита, они решили искать следы старика непосредственно на месте, где он постоянно попадался полицейским. — Гин-сан, и как мы будем его здесь искать? Мы же даже не уверены в том, что он сейчас именно в парке, — пробубнил Шинпачи, оглядываясь по сторонам. — Если мы не застали его дома, то где еще, по-твоему, он должен быть, Пацуан? — равнодушно ответил их лидер, идя впереди остальных и держа в руке некий пакет. — К тому же, период активности у извращенцев проходит именно в то время, когда на улицах полно детишек. — Ты-то откуда об этом знаешь?! — Оставь Гин-тяна в покое, — с напором отрезала Кагура, жуя суконбу, — тебе не понять силу его извращенности. — К чему это было сказано, балда?! — резко развернувшись, крикнул Гинтоки. — Хочешь остаться без еды?! — Гин-сан? — неожиданно прозвучал знакомый голос со стороны кустов. — Ты что-то сказал про еду? Я бы не отказался перекусить, а то тот манджю, что я нашел, был слишком маленьким. Хасегава Тайзо, или просто Мадао, одетый в свою постоянную коричневую хаккаму и зимнюю шапку, лежал в траве на картонке и безмятежно смотрел на героев сквозь солнцезащитные очки. Рядом с ним сидела грязная дворняга, которая только и делала, что чесалась, но, увидев мощного пса Йородзуи, поспешила спрятаться в одну из коробок, лежащих за спиной бездомного. — Хасегава-сан? Если ты голоден, то можешь попытаться отобрать у этой девчонки ее суконбу, — равнодушно ответил Гинтоки, указав на Кагуру за своей спиной. — Только через твой труп, Мадао! — крикнула та, встав в боевую стойку и замахнувшись зонтом. — Я, пожалуй, откажусь, — нервно посмеялся бездомный, поднимаясь на ноги. — Вы тут просто гуляете или по делу? — Хасегава-сан, вы не видали в парке голого старика? — поинтересовался за всех Шинпачи, тем самым отвечая на вопрос. — Голый старик? — Мадао задумчиво приподнял голову. — Бывал здесь такой, но из-за него у многих появились проблемы. Теперь сюда часто наведывается полиция и местным это очень не по душе. Они не разрешают нам ночевать в парке, выгоняют отсюда. Гин-сан, у тебя же есть свободное место в доме? Мне хватит и коврика на полу, — умоляюще сложив ладони на уровне груди, закончил тот. — Боюсь, тогда тебе придется делить блох вон с тем парнем, — в этот раз он указал на Садахару, который тут же начал рычать на возможного соседа. — Не-не-не, — вновь принялся отмахиваться Мадао, решив вернуться к прошлой теме: — Местным бандам, кстати, это тоже не по душе. В парке частенько проводили различные нелегальные сделки и прочее, а сейчас все затихло. — Откуда вам все это известно, Хасегава-сан? — с удивлением поинтересовался Шинпачи, перед этим осмотревшись по сторонам. — Ну, когда живешь в одном месте слишком долго, ты становишься его частью. Я словно связан симбиозом с этим парком. Он часть меня, а я часть его! — выкрикнул Мадао, широко раскинув руки в стороны. — Мы — Веном! — Скорее твой мозг связан симбиозом с дерьмом, которым испражняется местная фауна, — цыкнул Гинтоки, ковыряя мизинцем в ухе. Медленно развернувшись к остальной Йородзуе, он произнес: — Оставим его, нужно отыскать старика. Надеюсь, банды не решат обвинить его во всех смертных грехах, иначе не видать нам ни старика, ни обуви, — он открыл пакет, что держал в руках, и заглянул внутрь. — Дочурка соизволила оставить нам его любимые труселя, — и, протянув его псу, скомандовал: — Садахару, бери след. — Да прям щас! Садахару может чем-нибудь заразиться-ару! — крикнула Кагура, указывая на пса, который медленно пятился назад, убирая морду от пакета. — Сам нюхай эти трусы! — Не будет он, заставлю тебя! — крикнул в ответ Гинтоки, но, увидев разъяренное лицо девчонки, нервно сглотнул и развернулся обратно к Мадао. — Хасегава-сан, одолжи-ка своего пса ненадолго. — Я пчелка, жу-жу-жу... — ответил бездомный, бегая вокруг скамейки, все так же раскинув руки в стороны. Ударив себя по лбу и медленно развернувшись к остальным, тот продолжил: — Так, возвращаемся к старому плану. Кагура, берешь Садахару и продолжаешь прочесывать парк, пока не отыщешь старика. — Ты просто собрался отлынивать от работы-ару! — возмутилась девочка, нахмурив брови. — Я не останусь тут одна, даже не проси-ару! — Кончай возникать, — моментально ответил Гин, швырнув пакет к ногам китаянки. — Я дам тебе триста йен. — Как прикажете, президент! — упав на колено и склонив голову, без грамма акцента ответила Кагура. — Насколько же легко тебя было купить?! — в своем духе прокомментировал Шинпачи. — А нам с тобой нужно кое-куда зайти, — закончил Гинтоки, посмотрев на очкарика полными боли глазами.***
Что такое выбор? Череда закономерностей или осознанное право человека сделать шаг в нужную для него сторону? Предрешена ли судьба, и волен ли человек в этом случае ее изменить? Жизнь — это река, судьба — это течение, а воля — весло, чтобы человек пытался что-то поменять? И чем больше это весло, тем сильнее ты противишься течению? А если судьбы попросту не существует, и выбор зависит лишь от человека? Тогда получается, что сама жизнь — это океан, где нет течения, а значит и веслом работать будет проще? Не спеша идя вдоль темного коридора, шатенка была глубоко погружена в свои мысли, однако дальнейшие размышления были вытеснены из головы слабым шипением, доносящимся откуда-то сбоку. — Змейка приготовилась напасть на беззащитную серую мышку? — поинтересовалась женщина и, остановившись, убрала кисти в рукава кимоно. — Ей нужно быть осторожнее, ведь у мышки имеются два острых зубика, — с легкой насмешкой добавила она, когда из темноты на нее накинулась черная тень, прижав к стене. Схватив жертву за горло, незнакомец произнес: — Надеюс~cь, ты с~сделала верный выбор, Ш~шина? — Надеюсь, вы уже успели настругать потомство, Леммас-сан, — язвительно парировала женщина, проведя по его промежности двумя кунаями. Долго не думая, тот поспешил отойти, наблюдая, как она убирает ножи обратно в рукава. (двойной деепричастный) — Так что же ты с~сделала, Ш~шина? — уже более спокойно поинтересовался змей, пристально смотря на нее из темноты. — Может вам самому сходить и узнать? — равнодушно спросила женщина в ответ, но тут же осеклась, театрально приложив ладонь ко рту, — Ой, вы же не можете, за пределами коридора для вас сейчас слишком жарко. Придется вам остаться здесь, Леммас~с-c~сан, — закончила Шина, с самодовольным видом продолжив движение, пока оппонент лишь злобно шипел ей в спину.***
— Голый старикашка? Гин-сан, если будешь заниматься такими мелкими делами, никогда не выплатишь Шин-тяну зарплату, ублюдок, — мило улыбаясь, произнесла Таэ, сидя за котацу вместе с пришедшими Гинтоки и Шинпачи. За окном уже начинало темнеть, близился закат. Сегодня додзе пустовало, если не считать бродящих по территории бомжей, время от времени занимающихся тут в обмен на орехи Макадамия, в зал никто не заходил. Комната, где сидели герои, представляла собой обычную гостиную с котацу посередине. Поверхность стола так и распирало от множества различных блюд, таких как зажаренные тамагояки, пережаренные тамагояки и сожженные тамагояки. Таэ, как настоящая хозяйка, предложила гостям первыми опробовать ее стряпню. — Гин-сан, зачем мы пришли? Неужели ты проголодался? — шепотом поинтересовался Шинпачи, пока его сестра отвлеклась на бомжей, пытающихся присоединиться к столу. — Если мы это съедим, то переправимся через реку Стикс быстрее, чем нас успеют откачать в реанимации. — Отаэ, мы пришли по делу, — громко произнес Гинтоки, стараясь сменить тему, тем самым избежав смертельной опасности, — поэтому, нам сейчас некогда отвлекаться на пищу. — По делу? Гин-сан, что ты задумал? Я девушка молодая и красивая, но не думаю, что у нас что-то получится, — все с той же улыбкой и прикрытыми глазками, ответила Таэ. — К тому же, Шин-тян наверняка будет против. — Да мы не к тебе, — резко высказался тот, заглушив возможную реплику Шинпачи, и крикнул на всю комнату: — Горилла, выходи! Сталкер не заставил себя долго ждать. Буквально через секунду дверца настенного шкафа отворилась, и оттуда показалось лицо главнокомандующего Шинсенгуми, прожигающего незваного гостя злобным взглядом. — Эй, Йородзуя, пристаешь к моей Отаэ-сан?! Да я тебя арестую! — недовольно завопил Кондо, сдвинув брови. — Да когда же ты сдохнешь, горилла! — резко выкрикнула Таэ и, подпрыгнув вверх, ударом ноги разрушила всю конструкцию до основания. Обломки рухнули на пол вместе с беднягой, которому не повезло вывести из себя столь агрессивную особу. — Можно было догадаться, — равнодушно произнес Шинпачи, чуть выдохнув. — Гин-сан, зачем он нам? — Пацуан, ты не понимаешь, — начал Гинтоки, наблюдая, как одна горная горилла бьет другую кулаками по лицу. — Чтобы поймать извращенца, нам понадобится помощь другого извращенца. А лучше него нам никого не найти. К тому же, он — коп. — Поиски голого старика? — поинтересовался глава Шинсенгуми, поправляя форму, когда избиения, наконец, закончились. Засунув в окровавленный нос небольшие куски ваты, он непринужденно сел к остальным за котацу, игнорируя нахмуренное выражение лица Таэ. — Вам, Йородзуе, и правда уже нечем заняться. — Слова полицейского, занимающегося непотребством в рабочее время, — парировал Гинтоки, победоносно сунув мизинец в ухо. — Эй, я личный телохранитель Отаэ-сан! Я обязался защищать ее от всяких ублюдков, — с ноткой обиды в голосе возмутился Кондо, повернувшись к хозяйке дома. — Ведь так, Отаэ-сан? — Единственный ублюдок, от которого мне нужно защищаться, это ты! — напористо ответила Таэ, пытаясь сохранить улыбку на лице. — Кстати, Йородзуя, как зовут того старика? Возможно, его имя попадалось мне в рапортах. — Эм, да без понятия. — Как можно искать человека, не зная его имени?! — возмутился Кондо, ударив руками по поверхности котацу, отчего хозяйка дома нахмурилась еще сильнее; жилка на ее виске отчетливо запульсировала. — К нам приходила его дочь, но она не назвала его имени, — подал голос Шинпачи, понимая, что от кучерявого начальства вряд ли будет хоть какой-то толк. — Ну, а как звали дочь? — Чинко, — с невозмутимым видом ответил Гинтоки. — Да нет же! — крикнул на него Шинпачи. — Чико! Ее звали Киношита Чико! Если это была шутка, то она слишком заезжена и очевидна! — Это была лишь дань уважения Горилле-автору, кретин. — Да как же! — Чико-тян? — неожиданно встряла Таэ, возвращая разговор в прежнее русло. — Я помню эту стерву, она какое-то время работала у нас в кабаре-баре. Эта сучка любила танцевать на столе, когда напьется. Правильно говорят: яблоко от яблони недалеко падает. — Сестра, нельзя так говорить про людей за их спинами, — возмутилась подставка, поправляя Шинпачи на своем лице. — Эй! Какого черта автор влезает в диалог?! Поправил Шинпачи?! Очень остроумно! — продолжал кричать четырехглазый. — Просто ему уже осточертела вся эта болтовня. Он планировал сделать интригующий фанфик с элементами детектива по мотивам манги и аниме, а в итоге получилось унылое непотребство, — почесав затылок, рассудил Гинтоки. — Уж лучше бы он писал яой, он нынче популярней. — Шин-тян, если тебя уволят из фанфика, я прокляну тебя и всю твою семью, — продолжала улыбаться Таэ, прищурив глаза. — Но ты и есть вся моя семья, сестра... — пустив скупую мужскую слезу, Шинпачи рухнул на поверхность котацу и затих. — Гин-сан, если автор выкинет его из фанфика, место главной героини в Йородзуе будет моим, — с напором в голосе произнесла хозяйка дома и положения в целом, списав Кагуру со счетов. — Отаэ-сан! Я не позволю! — возмущенным голосом крикнул Кондо. — Присоединяйтесь к Шинсенгуми в качестве нэ-сан! Хоть кодекс и запрещает вступление в ряды женщин, но я заставлю Тоши его переписать! — Эй-эй, господа монстры, — обратился Гинтоки к двум охотникам, что уже делили шкуру неубитого очкарика, — Шинпачи еще тут и прекрасно вас слышит. К тому же, кусок-лисьего-дерьма, что зовется нашим автором, не уберет его из истории, ведь на его очках и комментировании строится половина шуток. — Гин-сан, твои слова были самыми обидными... — тихо прошептал тот, продолжая медленно растекаться по поверхности стола. — Горилла, так что там со стариком? — вновь поинтересовался Гинтоки, возвращаясь к первоначальной теме. — Как извращенец, ты должен понимать его чувства лучше остальных. Куда он мог убежать? Куда обычно бежишь ты после отказа или набитой морды? — Не зазнавайся, кучерявый! Тебе не понять всю силу моей любви к Отаэ-сан! — вновь крикнул Кондо, практически вернувшись в цикл бессмысленных перепалок, но, почувствовав зловещую ауру вокруг улыбающейся Таэ, передумал. — Кхм-кхм... Ходят слухи, что в последнее время по ночам в парке идет свободная продажа наркотиков, однако нам так и не удалось никого поймать с поличным. Шинсенгуми не занималось бы расследованием этого дела, если бы не причастность Джой. Группировка «Хебиникама», ты слыхал о ней? — ожидая его реакции, мужчина стал пристально всматриваться в зрачки Гинтоки, который своим взглядом, как и всегда, напоминал полудохлую рыбу. — Ты же хорошо знаком с Кацурой. — Знакомство с этим придурком не говорит о том, что я должен быть знаком с группировками всех остальных придурков, — фыркнул Гинтоки, скрестив руки на груди. — Меня уже давно ничего с ним не связывает. — Я в этом не сомневаюсь. К тому же, эта группировка довольно долго скрывалась от наших глаз. В отличие от группировки Кацуры, они не занимаются терактами, лишь наркобизнесом. Из проверенных источников нам известно, что за изготовлением и продажей стоят именно они, но нам все еще не ясно, каким образом проходит торговля и в каком виде клиенты получают товар. У них под прикрытием находится наш шпион, но нынче он присылает отчеты с полным бредом, — вздохнул Кондо и вынул из кармана кителя небольшой кусок бумаги, протянув его Гинтоки. Манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю, манджю. — Что это за заклинание воскрешения? — с полным недоумением спросил Гинтоки, положив его на стол перед остальными. — Скорее всего это тайный добивающий удар из какого-нибудь файтинга, — выразила свою мысль Таэ, взглянув на лист. — Что это за фаталити, в котором нужно нажимать одну и ту же кнопку бесконечное количество раз? Противник упадет прежде, чем ты нанесешь удар, — ответил кучерявый специалист, серьезно задумавшись над ситуацией. — Нет, это крик голода, но сейчас не об этом, — прервал их Кондо. — В данный момент мне приходится ждать нового отчета для прояснения ситуации. — Жди в другом месте, ублюдок, — вновь нахмурив брови, милым голоском произнесла Таэ. — В этой главе слишком много упоминаний о манджю, — рассудил Гинтоки, почесав подбородок. — Старик, у которого дома были манджю, резко становится безумным, начиная бегать голышом по парку. Бомж, который жаловался на маленький манджю, возомнил себя пчелой, — он вновь задумался и опустил голову, уставившись на поверхность котацу. — Что, если те наркотики находились в манджю? Что, если у старика нет никакого невроза, а это все из-за тех самых манджю? — Что? Хочешь сказать, наркотики были в манджю? — с удивлением переспросил Шинпачи, мигом вернувшийся в мир живых. — Но откуда у него взялись эти манджю? — Хм, похоже на правду, виноваты манджю, — присоединился к разговору Кондо. — Точно, манджю, — кивнул Гинтоки. — Да-да, наверняка манджю, — согласился Шинпачи. — Может, уже хватит о манджю? — не снимая улыбки, возмутилась Таэ. — Жрите тамагояки. — Возможно, что это всего лишь совпадение, но уж слишком много их встретилось нам за сегодня, — сереброволосый приподнял голову, смотря на закатное небо сквозь щель между дверьми. — Горилла, советую проверить пекарни, мне кажется, твой человек пытался сообщить тебе именно это, — кучерявый выбрался из-под котацу и поднялся на ноги, поправляя кимоно. — Мы уходим, у нас есть дела поважнее. — Йородзуя, спасибо за помощь, приму к сведению, — ухмыльнулся Кондо, продолжая сидеть за котацу. — Гин-сан, Шин-тян, но вы же так ничего и не съели, — мило произнесла Таэ, но в голосе все так же слышались нотки угрозы. — Извини, диета, можно только парфе, — отмахнулся Гинтоки и, выйдя с Шинпачи на улицу, закрыл за собой седзи. — Не нравится мне вся эта история. Наркотики, Джой. Если старик попал в беду, то мне придется спасать его на голодный желудок. — Кагура-тян осталась в парке, надеюсь, с ней все будет в порядке и она не натворит дел, — нервно произнес юноша, когда они отошли достаточно далеко от дома. — Кстати, Кондо-сан же остался там один на один с сестрой. На мгновение все вокруг затихло. Ветер замолк, птицы перестали петь свои песни, и лишь душераздирающий крик со стороны додзе нарушал сию тишину. — Покойся с миром, Горилла, — вздохнул сереброволосый, взглянув на вечереющее небо.Продолжение следует
Анонс следующей главы!!! Включите крутой музон и устраивайтесь поудобнее! Итак, куда же заведет их этот путь? Избавится ли Шинпачи от своих очков? Что найдет Кагура в парке? Улетит ли Мадао собирать мед? Столкнется ли Йородзуя с Хебиникамой? Сразится ли Гинтоки с таинственным ронином? Читайте в следующей главе, название которой я еще не придумал! Гинтоки: Что за ядреная херня только что произошла?! Шинпачи: Автор сделал анонс следующей главы, что не так? В фанфиках нельзя наставить кадров из следующей серии, как делают это в аниме. Г: Да проще было, как в манге, вообще ничего не вставлять. Из этого анонса ни черта нельзя понять. Кагура: На это и рассчитано-ару. Автор может изменять следующую главу сколько захочет. Он эту-то писал больше месяца-ару. Ш: Кагура-тян, ты только что подставила автора! Он будет сердиться! Г: Да плевать мы хотели на этот кусок-лисьего-дерьма. Он сделал из Гинтамы не пойми что! К: Гин-чан, сколько он еще планирует над нами издеваться? Я еще слишком молода-ару... Можно я переберусь в другой фанфик? Ш: Нет! Нам нужно держаться всем вместе. «Йородзуя — навсегда», ведь так? Г: Пацуан, этим слоганом мы завлекали зрителей на второй фильм, не обольщайся. Если появится перспективное место в крутом фанфе, то оно будет моим, а вы останетесь загибаться здесь. К: Кучерявый засранец! Если тебе так хочется отсюда свалить, то могу отправить в полет с помощью зонтика прямо здесь и сейчас! Ш: Кагура-тян, где твой акцент? Я: Это, можно минутку... К: А ты еще кто?! Тоже хочешь получить-ару?! Я: Извините меня! *поклонился* Г и Ш: *шок* Автор?! Я: Простите меня за эту главу! Я буду стараться в следующей еще сильнее, обещаю. Из-за грядущей сессии у меня не было времени на написание сюжета и продумывания шуток, поэтому я схалтурил. Простите меня! *снова поклон* Г: Со всеми бывает, успокойся. Ты тоже прости нас за то, что называли тебя куском-лисьего-дерьма. Ш: Да только ты так его и называл! И к тому же повторил снова! Я: Спасибо вам за понима... К: Кииииииияяяяя!!! *удар* *тишина* Ш: Кагура-тян, что ты наделала? К: Он выглядел чересчур подозрительным-ару. Г: Не знаю, как вы, а я увольняюсь. Прощайте! *махнул рукой* Ш: Ты убила автора! Вторая глава точно будет?!UPD от 2018 года
Дорогие читатели, старые и новые, хочу разъяснить для тех, кто не до конца понял, что произошло. Эта глава является перезапуском. Я подкорректировал сюжет таким образом, чтобы он сочетался по смыслу с дальнейшим, который начал придумывать уже потом. Все вставки с Хебиникамой были добавлены именно сейчас. В начале я не планировал писать какой-либо сюжет, фанфик должен был рассказывать лишь небольшие истории из жизни Йородзуи. Однако начиная где-то с четвертой главы, у меня в голове назрела мысль создать полноценную историю, и я принялся ее реализовывать. В итоге то, что происходит в последних главах немного конфликтует в плане логики с тем, что происходило в этих. Остальные главы кардинально менять не буду, лишь добавлю прямую речь и прочие мелочи, вроде шипящей речи Леммаса, которой до этого не было, перезапуска требовала лишь первая. Большое спасибо всем тем, кто читает этот фик или еще только решился начать. Дальше будет лучше, но это не точно...