В дальней комнате, где никогда не включают свет

Стив корит себя за рыдания, разбудившие Барнса, но Джеймс не сердится и не задает вопросов, и они лежат в тишине, пока Роджерс наконец не успокаивается. И только тогда Баки чуть отодвигается в сторону, заглядывая ему в лицо, и тихо спрашивает: — В чем дело? — у Роджерса нет никаких душевных сил говорить, поэтому он лишь вздыхает и отвечает вопросом на вопрос, понимая, как глупо тот звучит. — Ты влюбился, да? — и пригибается, как от удара, потому что лицо у Барнса становится нечитаемым, а губы поджимаются в тонкую линию. — Я же вижу, как ты постоянно уходишь в себя, как пропадаешь все чаще, — Стив не справляется с собственным голосом, чувствуя зарождающиеся рыдания снова, и договаривает быстрее, чтобы не распалакаться в самом деле, — скажи мне сразу, когда ты уйдешь, чтобы я знал. Чтобы я успел привыкнуть, что тебя снова не будет. Джеймс моргает несколько раз и выглядит откровенно глупо, когда его рот против воли открывается и закрывается, как у рыбы, пока он пытается подобрать слова, а после — Стив надеется, что ослышался, но нет, по лицу Барнса действительно расползается широкая улыбка — он и вовсе начинает смеяться, но быстро замолкает, поймав взгляд Роджерса: на грани слез и очень, очень несчастный. — Влюбился, — подтверждает Барнс, и Стив опускает глаза, понимая, что был прав, а еще то, что для Баки все это крайне нелепо, вон, даже не удержался от смеха. — Но с чего ты взял, что я уйду? Стив думает, боже мой, просто скажи когда, не копайся в открытой ране пальцами, посыпанными солью, не терзай меня больше нужного, но, разумеется, он этого не говорит. — Ты хочешь привести ее сюда? — и в этот раз смотреть на вспыхнувшую на чужих губах улыбку Роджерсу больнее стократ, потому Джеймс не перестает улыбаться, когда отвечает: — Мне не нужно никого приводить, этот человек уже здесь, — и пока до Стива доходит сказанное, улыбка так и не сходит с лица Барнса, и Роджерс наконец понимает — прежде всего остального — что та не веселая. Нервная и застывшая, словно у Джеймса свело скулы. — Ты привел ее сюда? Она уже в доме? В моей старой спальне? — он не понимает, что должен чувствовать, кроме одного: Баки уже все для себя решил, а значит, назад дороги нет, и это похоже на падение с лестницы, только больнее. — Господи, Роджерс, какой же ты придурок. — Стив не верит своим глазам, потому что Барнс закатывает собственные, демонстрируя отношение к его умственным способностям, и почти успевает обидеться, но Джеймс не позволяет ему этого. Протягивает руку, касаясь подбородка, зачем-то трогает большим пальцем уголок губы, а затем давит на челюсть, вынуждая запрокинуть голову. — Я сейчас сделаю что-то, что тебе может не понравиться, — предупреждает он, но Стив не вчера родился и успевает понять, что сейчас произойдет, и испугаться еще на первом прикосновении. Не сказать, чтобы ему совсем не нравится, когда Джеймс осторожно касается его рта своим, но он все равно заметно напрягается, что, разумеется, не ускользает от чужого внимания. Барнс отстраняется моментально, внимательно вглядываясь ему в лицо в попытке разглядеть реакцию и, не обнаруживая ни злости, ни брезгливости, неудоуменно моргает несколько раз. — Все в порядке? — наконец произносит Баки, и Стив медленно кивает, хотя в действительности слабо понимает, в порядке ли он. — Нет никакой девушки? — вопрос дает ему с трудом, но его нужно задать, чтобы не оставалось сомнений. — Ты никуда не уйдешь? Но Джеймс вместо ответа лишь закатывает глаза снова. И больше не целует, потому что произошедшего и так слишком много. Но не сбегает, не отстраняется и не пытается объясниться, оставляя Роджерсу право выбора и время на размышления. Это тяжелое решение, и они оба это понимают. И дело даже не в том, что Барнс мужчина, а Роджерс, возможно, больше не встретит никого, кто смог бы его полюбить. Просто страх не стать тем самым и все-таки увидеть, как Джеймс в конце концов уходит, оставляя его в этот раз действительно навсегда, сильнее, чем желание тепла. Потому что без тепла прожить все-таки можно, а вот выжить во второй раз после ухода Баки вряд ли уже получится.