Их было трое

— Кто быстрее?! — раздался радостный вопль сзади. Пестрохвостая узнала голос Яркого. Палевому коту повезло с наставником. Даже более того — Вихрекрыл и его ученик стали настоящими друзьями. — Да я тебя в два счёта! — задорно крикнул серый кот. — Яркий! Яркий! — подпрыгнула Рассветница. — Покажи этому задаваке! Глашатую, вернее, уже предводительницу, радовало веселье подопечных. Расставание с Мудрецом и Блеском расстроило будущих воинов — особенно Яркого и Пастель, ведь они прощались с родным братом. Но лёгкая печаль оставалась в стороне, а дух свободы и решительности витал над путешественниками. Это было настоящее счастье — идти рядом с теми, с кем тебе хорошо, и чувствовать радость в груди оттого, что вы идёте домой. Ну и что, что вы не знаете, где будет дом? Пестрохвостая помнила, что их новый лагерь будет чудесен, а всё остальное было делом времени. Друзья её всё чаще заводили беседу об амурных делах — особенно Рассветница. Бело-рыжая болтушка без умолку трещала о Ярком, да и жёлтоглазый обращал внимание на неё. Вихрекрыл и Яблоня откровенно назвали себя парой, не боясь колкостей, и палевая кошечка очень громко смеялась, слушая радостные речи сестры по поводу дальнейшего счастья. А Огнецветик… Огнецветик была целительницей, и за неё пёстрая кошка не волновалась. Но травница не проявляла никаких протестов и с интересом ввязывалась в беседы о любви. Сама же Пестрохвостая с усмешкой называла это «эпидемией любви» и не особо любила вопросы по отношению к себе, однако была готова дать совет в нужное время и с важной и гордой улыбкой наблюдала за мурлычущими котами и кошками. Кошка старалась быть внимательной к своему племени, чтобы не казаться отстранённой или слишком возвышенной. Она часто вспоминала мудрого и участливого Огнезвёзда, чья забота поддерживала воителей на протяжении всей жизни. Кстати о племени — помня о пророчестве звёзд, Цветущая предложила назвать сборище разношёрстных комочков племенем Света. Оруженосцы с бурным восторгом поддержали эту идею, и, называясь полноправными оруженосцами настоящего племени, были очень довольны происходящим. Пестрохвостая и сама была довольна странствием. Цветущая весенняя степь гостеприимно встречала идущих, снабжая их толстыми сусликами, увесистыми кроликами и кристально чистыми родниками, в которых весело плескалась Лазурь и забывала на время свою серьёзность. Прекрасные поля вовсе не были пустошью — пряный запах необычных трав, мягкое шуршание вереска под лапами и щебет птиц наполнял степь; повсюду сновали какие-то полёвки, суслики и странные зверьки, которые пронзительно орали при виде котов и суматошно бегали из стороны в сторону. Были и коты — несколько раз пересекали путь одиночки и бродяги, а один раз прошла даже целая группа котов во главе со старым белым котом. В ответ на приветствие Пестрохвостой и подобие поклона компания промолчала, лишь шедший сзади рыжевато-бурый синеглазый кот подмигнул. Остальные хранили гордое молчанье и делали вид, что никого не видят и видеть не хотят. «Странные какие-то, » — решила кошка. Но она не стала заморачиваться. Во всём остальном путешествие было отличным — вовсе не таким, как Великое Путешествие, о котором в котячестве Пестрохвостая слыхала от старейшин. Всё протекало гладко. Коты знакомились ближе, становились приятелями, друзьями. Завидев неподалёку ручей, пёстрая предводительница объявила о привале. Тут же воздух наполнился радостным визгом и суматохой. На маленьком бережку у ручейка выбрали красивое место, и почти все отправились на охоту — кроме Яблони и Огнецветик. Кошки объяснились — мол, им нужно поговорить. Пестрохвостая призадумалась. Не хотелось охотиться одной, но Вихрекрыл ускакал с Ярким и забрал с собой Рассветницу, а Лазурь, с которой глашатая успела подружиться, тоже ушла. — Эй, Травяной! — окликнула кошка стоящего рядом оруженосца. — Давай вместе поохотимся! Серый кот обернулся и кивнул. — Почему бы и нет? — отозвался он. Пестрохвостая просияла. Всяко лучше, чем бегать в одиночку. А вдвоём можно загнать быстроногую дичь! — Вот и славно! — радостно сказала воительница. — Пойдём ниже по ручью? — Да!

***

Выпучив глаза настолько, что они грозили вылезти из орбит, кролик в ужасе проскользнул мимо лап Травяного и помчался к ручью. Зеленоглазый оруженосец бросился следом, заставляя зверька нестись на предельной скорости. Едва степной житель собирался перемахнуть через поток воды, ловкий удар правой лапой сбил его в полёте — Пестрохвостая, которая в это время пряталась за кустом, прикончила кролика укусом в шею и восторженно замурлыкала. — Травяной, молодец! У нас получилось! — промычала она сквозь шерсть добычи, стоя в воде. Пёстрая кошка отряхнула лапки и выскочила на берег. — Пойдём! Соплеменник потрусил рядом, тоже радостно сверкая глазами. Около импровизированного лагеря носился Вихрекрыл. Глаза у него были почти такие же, как у кролика, за которым гонится охотник. С громким пыхтением и нечленораздельными воплями полосатый брат бегал по кругу, а Огнецветик, которая уселась под кустом, с ухмылкой наблюдала за ним на пару с Яблоней. — Чего случилось? — спросила Пестрохвостая, кладя на землю кролика. Травяной тут же подобрал его. — Аааа!!! А-а-а-а-а-а!!! — проорал Вихрекрыл. — О Великое Звёздное Пле-е-е-емя-я-а-а-а!!! — Да ничего не случилось, — смущённо пролепетала Яблоня. — Я думала, он знал… — Аааааа!!!!!.. — Яблоня ждёт котят, — поведала целительница. Вихрекрыл едва не взлетел на небо от распирающей его радости, но вовремя вспомнил, что у него нет крыльев, и, торжественно выдохнув, прижался к Яблоне боком. В ответ палевая кошка ласково мурлыкнула. — Вроде бы успокоился, — доверительно шепнул Травяной. Пестрохвостая хихикнула. — Поздравляю, братец! Молодец, Яблоня! — поспешила она поздравить будущих родителей. — Кто больше всего счастлив? — Я-а-а! — уверенно отозвался Вихрекрыл. — Я самый счастливый воин на свете! — Я рада за вас, — спокойно сказала Огнецветик. В тёмно-бирюзовых глазах промелькнула печаль. «И правда, — подумала Пестрохвостая. — Это добрая весть, но сколько хлопот будет! А если мы не успеем добраться до лагеря вовремя? А если котята заболеют в пути? Или с Яблоней что-то случится? Это большая ответственность — для неё, для них, для меня… Или Огнецветик грустит не об этом?»