My Phoenix.

      Патрик моргнул.        — Правда? Пит теперь с нами в группе?       Радость нарастала с каждой секундой, хотя ему не до конца верилось, что это так.       Джо кивнул.        — Именно.        — А что с Остином? Почему он передумал?       Друг пожал плечами.        — Не знаю. Он сказал, что Пит лучше вольётся в наш коллектив, что он нам больше подходит, потому что мы с тобой лучше знаем его.       Патрику стало как-то немного жалко Остина. Ведь он, наверное, очень хотел играть в группе.        — Не волнуйся, у него есть другая группа на примете, в которую он собрался вступить, — сказал Троман.       Патрик посмотрел на него.        — Он же не обижается?       Кудрявый покачал головой.        — Не-ет. Наоборот, он даже рад, что ты и Пит будете в одной группе! Он знает, что вы друг без друга никак. Он посчитал, что будет лучше, если его место займёт твой лучший друг.       Патрик невольно улыбнулся. Он благодарен Гриффину за это. Но всё-таки терять его не хотелось, он классный парень и его весёлых шуток и подколов будет не хватать на репетициях.        — Но мы всё равно можем встречаться с ним и гулять как обычные друзья, — весело добавил Джо, положив руку на плечо Патрика. Стамп посмотрел на него и улыбнулся в ответ.

***

      Ночь.       Чёрные тени поглотили тропинки и кусты, перечёркивали развалины старого-престарого дома. Тишину нарушали лишь тихие шаги и шуршание подростков травой.       Две тени осторожно проскользнули к дому, остановившись у входа. Один из парней открыл скрипучую дверь и пропустил туда второго. Лунный свет пробивался сквозь окна и дыры в потолке, серебря земляной пол дома.        — Здесь так круто! — восторженно прошептал парень, который вошёл первым.        — А то! — ответил второй. — Погоди, мы ещё на крышу не залезли!       Подросток начал осторожно карабкаться наверх по стене, цепляясь за щели между кирпичей дома. Вскоре он добрался до стропил. Усевшись на нижнюю балку, он посмотрел вниз.        — Давай, Патрик! Лезь сюда!       Паренёк с трудом взобрался наверх. Пит подал ему руку, чтобы тот смог залезть на перекладину.       Стамп посмотрел наверх.        — Сколько звёзд! — воскликнул он. Его глаза восторженно светились в темноте.       Пит улыбнулся. Его умиляло то, что Патрик восхищался такими элементарными вещами, словно ему пять лет. И как он мог злиться на него? Как это самое милое и доброе существо на Земле могло раздражать Пита?       Вентц не понимал, как так получилось. Его мог бесить любой, но Патрик нет. Хотя… У него же биполярка.       Мда, она определённо всё портит. Если бы не она, Патрик не сомневался бы в преданности и дружеской любви Пита.       Патрик встал, пошатываясь на узкой балке и цепляясь за стропила.        — Интересно, а я допрыгну до той перекладины…        — Даже не думай об этом, — Пит качает головой. — Сейчас слишком темно. Хотя я и днём не стал бы рисковать. Ты можешь упасть.       Стамп посмотрел на него.        — Да ладно тебе! Что со мной будет?        — Ты можешь сломать себе что-нибудь.       Патрик закатил глаза.        — Да не сломаю я…       Не успел Вентц ответить что-либо, как Патрик уже прыгнул и оказался на другой балке.        — Патрик, чёрт возьми! Вернись сейчас же!       Стамп в ответ лишь усмехнулся. Через секунду он уже перепрыгнул на следующую перекладину.        — Патрик, ты можешь упасть! Перестань скакать!       Стамп перепрыгнул на другую балку. Вдруг он потерял равновесие и начал махать руками, чтобы хоть как-то сохранить его. Вентц в страхе вылупил глаза. Всё произошло настолько быстро, что он не успел ничего сообразить.       В следующую секунду Патрик с истошным криком летит вниз.       Внутри Пита всё взорвалось от страха.        — Патрик!       Он как можно быстрее спустился вниз и молниеносно подскочил к Патрику. Сев рядом с другом, он попытался всмотреться в его лицо.        — Патрик…       Тот что-то простонал в ответ.       Страх нарастал с каждой секундой, руки Пита тряслись всё сильнее.        — Патрик, скажи что-нибудь.       Друг не мог сделать ничего, кроме как издать какой-то звук.       С ним же всё хорошо? Скажите, что всё хорошо, скажите, что Патрик всего лишь сильно ушибся, иначе Пит этого не переживёт!        — Пожалуйста, не молчи. Скажи, ты сможешь встать?       Лунный свет освещал Патрика, так что Вентц мог увидеть, что тот обессиленно прикрыл глаза.        — Патрик, вставай, пожалуйста, я знаю, что ты сможешь!       Но тот не шевельнулся. Он лишь еле дышал и периодически постанывал.       Нет… Нет, нет, нет! Только не это! Хоть бы он не сломал позвоночник!       Хотя высота тут приличная и Стамп вполне мог это сделать, Пит отказывался в это верить. Ему чертовски страшно за Патрика. Он не хотел, чтобы из-за него друг стал инвалидом на всю жизнь.        — Па-атрик, — жалобно протянул Вентц. — Пожалуйста, вставай!       Он начал было поднимать друга, но тот неожиданно закричал.       Что такое? Приглядевшись, Пит заметил кровь, вытекающую из-под спины Стампа.       Что ещё за чертовщина?!       Пит осторожно приподнял Стампа и увиденное повергло его в шок. Там было что-то острое.       Штырь!       Дышать стало почти невозможно, всё было как в тумане. Вентц не мог сдержать слезу, которая вытекла и оставила мокрую дорожку на его щеке.       Что теперь будет с Патриком? Возможно ли будет залечить эту глубокую рану? Что вообще среди дома делает этот проклятый штырь?!       Пит, не обращая внимания на болезненные вопли Стампа, приподнял друга, тем самым убирая штырь из его спины, и переместил слегка вбок.       Пит видел, как из глаз Патрика побежали слёзы.        — Патрик… Ты только не плачь, я обязательно спасу тебя, — голос Вентца дрожал, а он сам не мог сдерживать слёз.       Что он натворил? Он знал, что это была плохая идея — идти в этот дурацкий дом, да ещё и ночью! Пит будет проклинать себя за это всю свою жизнь.        — Патрик, ты только держись, я сейчас принесу тебя домой, вызову тебе врача и… — он замолчал, чувствуя, что не может больше говорить. Его горло сжималось, а глаза застилали слёзы, Пит почти ничего не видел.       Он прекрасно понимал, что Патрик может умереть от потери крови гораздо раньше, чем Вентц донесёт его до дома, он просто не хотел верить в это.       Не до конца понимая, что происходит, он кое-как взял тихо стонущего Стампа на руки и понёс в сторону дома. Идти нужно было не так уж и мало, но Вентц был готов на всё.       Какой же он идиот! Вот зачем он потащил сюда Патрика? Он же теперь…        — Пит…       Тихий стон вырвал его из раздумий.        — Да?       Пит остановился и посмотрел на Патрика. Тот покряхтел и выдавил:        — Оставь меня, всё равно ничего не получится…        — Нет! Не говори так! Я сейчас донесу тебя до дома и…        — Нет… Пожалуйста…       Слёзы снова накатили на глаза. Внутри всё сжималось от осознания того, что Пит теряет самого дорогого человека на свете.       И виноват в этом он.       Осторожно опустив на землю тело друга, Пит сел рядом с ним. Он не мог смотреть на Патрика, ему было чертовски больно.       Кое-как вытерев слёзы, Пит всё-таки повернул голову и протянул руку, чтобы погладить Патрика по волосам, но вдруг он замер в этом положении.       Стамп не дышал. Не шевелился вообще.       Паника нарастала со стремительной скоростью, рука, которую протянул Пит, затряслась ещё сильнее. Он уже был готов разрыдаться, но вдруг он заметил слабое движение: бок Патрика еле заметно приподнялся и опустился.       Ещё живой.       Пит выдохнул. Он сделал то, что хотел сделать несколько секунд назад — погладил Патрика по волосам. Они такие мягкие…       Вентц лёг на траву рядом с телом Патрика. Он продолжал гладить его, пока не увидел, что дыхание Стампа остановилось. Вентц провёл тыльной стороной ладони по его щеке. Холодная.       Пит зажмурился. Как он мог такое допустить? Он самый настоящий идиот! Вредит всегда себе и другим!       Он убил Патрика!       Вентц не выдержал и зарыдал. Он не конца верил, что это действительно произошло, он всё ещё молил Бога о том, чтобы это было не так, чтобы это было не на самом деле.       Пит положил голову на грудь Патрика. Нет, он вовсе не надеялся что-либо услышать там, он знал, что друг уже мёртв. Он просто хотел провести эту ночь рядом с его телом, а потом похоронить.       Всё вокруг стало расплываться и дребезжать, словно отражение в воде. Тело постепенно онемело, Пит почти перестал видеть.       Он лишь падал в пустоту.