Гладиатор. Тюрьма

И тут на плечо хозяина лег огромный манипулятор Децимуса. Шаттл что-то сказал ему, поднялся из своего кресла и ушел в глубину помещения внешнего круга арены, хозяин последовал за ним. Они отсутствовали недолго — не более пяти астроминут, и трибуны, не выдержав, начали бесноваться — отдельные свисты и крики переросли в ровный оглушительный рев. Мегатрон не шевелился, застыв на середине арены, как серебряное изваяние. Судя по выкрикам с трибун, мнение зрителей внезапно склонилось в сторону приговоренного. Циничной пиратской публике был совсем не чужд азарт, да и отчаянный поступок дезактива многим импонировал. А Саундвейв в очередной раз понял, что лежало в основе странной притягательности Мегатрона и по-настоящему делало его лидером. Мегатрон не боялся смерти. Неважно, что в эту минуту его бесстрашие было рождено осознанием безнадежной гибели, а в последующие астроциклы — растущей гордыней и презрением к любой жизни, в том числе и своей. Как бы то ни было — оно завораживало, и Искры остальных подпрограмно тянулись к тому, кто мог быть сильнее самого сильного страха в мире. Связист постоянно замедлял воспроизведение записи, увеличивая изображение настолько, что в кадре оставалась только одна оптика Мегатрона, и видел, как его линзы едва заметно мерцали. Десептикон с трудом удерживал себя онлайн, собирая оставшиеся силы для последнего рывка. Он понимал, что на третий бой у него не хватит ресурсов и готовился сделать все, на что способен, сейчас, во втором поединке. Хозяин в сопровождении Децимуса наконец вернулся в ложу. Невысокий красный трансформер выглядел недовольным, но бросив взгляд на арену, что-то быстро прошептал судье в аудиосенсор. Сикер кивнул, поднялся и громко объявил: — Последнее желание дезактива! Трибуны взвыли от восторга. Нечасто перед ними разыгрывались подобные драмы. — Дезактиву разрешено выбрать любое оружие. Ставки принимаем на его смерть от руки соперника или уход в стазис. Если дезактив победит, все ставки уходят владельцу арены. Мегатрон поднял манипулятор ладонью вверх — и публика мгновенно утихла. Жест, означающий дарование жизни умирающему на арене. Жест, впоследствии повторяющийся лидером на многих публичных выступлениях. Белое солнце, отражаясь от светлой брони, слепило окуляры. — Я бы хотел увидеть своего соперника и сразу же узнать, каким оружием будет биться он, — с нажимом сказал десептикон. Ему выпала возможность хоть в чем-то диктовать свои условия, и он тут же решил этим воспользоваться. Хозяин сделал знак, несколько дроидов выкатились из своих люков и убрали с арены дезактив поверженного Мегатроном шаттла. А затем на арену вышел желтоглазый. Подобно своему предшественнику, он был также закован в утяжеленную броню и защищен маской. В его манипуляторе тускло блестел длинный обоюдоострый клинок из стабильной плазмы. Не самое опасное оружие в гладиаторских боях. Злорадная улыбка появилась на лицевой пластине Мегатрона. — Я останусь с тем же оружием, что и сейчас, — объявил он и поднял над головой секиру, стараясь держать ее ровно. Странно, но в окулярах желтоглазого читалась растерянность. Секира против клинка. Если воин с клинком более умелый, нетрудно обезоружить соперника, если же оба равны… Похоже, желтоглазый уже понимал, что его визави не так прост. Мегатрон не двигался, чтобы не расходовать топливо, и стоял посреди арены, ожидая, пока противник сам подойдет к нему. Желтоглазый, не торопясь, и, словно желая проверить десептикона на прочность, нанес первый прямой удар, вложив в него максимальную силу. Мегатрон с трудом блокировал его, продолжая удерживать оружие обоими манипуляторами. Плазма оружия загудела, выдерживая напряжение схлестнувшихся силовых полей. Затем последовал новый, не менее сокрушительный, но более хитрый и стремительный удар по дуге. Клинок пытался выбить секиру. Такой же стремительный ответный блок заставил обоих соперников сблизиться и столкнуться плечами. Искры посыпались на песок арены. Мегатрон словно читал все движения противника, он знал, что не может затягивать этот бой ни при каких обстоятельствах. И как только желтоглазый третий раз занес клинок, чтобы ловким обманным ударом выбить наконец оружие десептикона, секира мгновенно переместилась в левый манипулятор Мегатрона и прошла точно по кистевому сочленению правого манипулятора шаттла. Отрубленная кисть с зажатым в ней клинком со звоном упала на светлое кварцевое покрытие арены. Красно-серый шаттл не успел понять, что произошло, как все та же секира проломила ему грудную броню с силой, словно десептикон наносил удар, держа ее обоими манипуляторами. Публика ахнула единым звуком удивления и восторга. Некоторые вскочили со своих мест. Удар почти достал до тонкой брони, прикрывающей камеру Искры. Огромный красно-серый корпус пошатнулся, но устоял на ногах. Более того, слегка подавшись назад и, получив место для разворота, шаттл сумел нанести Мегатрону сильный удар ногой в пах. И снова короткий, как вздох, единый крик публики. Мегатрон согнулся, едва не выронив оружие. Гримаса боли исказила его лицевую пластину. Когда он распрямился, чувствительные микрофоны арены сумели передать странный хруст внутри его корпуса. Энергон быстрыми лиловыми струйками полился из поврежденных систем и окрасил внутренние поверхности бедер десептикона. Оба соперника, шатаясь, остановились друг напротив друга, тяжело вентилируя системы. Внутри огромной раны, в центре грудного отсека шаттла, плясали огоньки искрящей проводки. Желтые и красные линзы, не разрывая линию взгляда, смотрели друг на друга в упор. Как и говорил Децимус, красно-серый шаттл действительно был опытен и умел не терять хладнокровия. Поняв, что лишился преимущества, потерял кисть и оружие, и зная об уровне энергона противника, он решил блокировать все возможные удары и просто дождаться, пока у того закончится топливо. Десептикон будет нападать — это он тоже понимал, потому что его единственным шансом была победа. Тяжелая наручная броня давала шаттлу шанс выстоять… Мегатрон зарычал и бросился в атаку. И начался танец смерти. Красивые выверенные до микрона движения. Теперь уже Мегатрону пришлось нападать и кружить около противника, как зверокону вокруг добычи, кромсая его корпус, но не находя ни одной уязвимой точки. Целую астроминуту красно-серый трансформер успешно блокировал все атаки. Жизнь десептикона по каплям утекала в белый песок. И когда уже казалось, что тактика шаттла принесла ему успех, Мегатрон сделал то, к чему уже успел привыкнуть Саундвейв за эти сотни астроциклов… неожиданный ход. Зря Старскрим обвинял Мегатрона в пристрастии к прямым и грубым силовым действиям. Лидер умел действовать хитро и неожиданно. Шаттл немного наклонился вперед, чтобы блокировать рукоять секиры и очередной удар. Но тут оружие было в одно мгновение брошено ему под ноги, а сокрушительный удар черным кулаком в подбородочное крепление отбросил корпус назад. Красно-серый упал на спину, от неожиданности выпав в короткий офф. Мегатрон подобрал секиру и стремительно бросился к противнику. Со стороны могло показаться, что десептикон прыжком преодолевает короткое расстояние. Но Саундвейв отчетливо видел — Мегатрон падает на корпус врага, багровая оптика медленно темнела. Последним движением, собрав все, что осталось, он всадил раскаленное лезвие в красно-серую грудную броню — и белый свет разбитой Искры был последним, что он увидел, уходя оффлайн. Мегатрон победил, и потому отключался с выражением мрачного торжества на лицевой пластине. Трибуны ревели, каждый поднимал свой манипулятор открытой ладонью вверх. Толпа требовала амнистии. В один момент упрямый десептикон сделался любимцем местной публики. Хозяин арены в своей ложе аплодировал стоя. Благодаря упрямству и мастерству наглого дезактива, он неожиданно сорвал очень неплохой куш.