Гладиатор. Тюрьма

Новая запись, по-видимому, была сделана на следующее же утро. Это был весьма короткий и жутковатый эпизод, произошедший между Мегатроном и тюремным охранником, задолжавшим десептикону выигрыш. Камеры зафиксировали двух трансформеров, идущих по темному коридору. Мегатрон был без дополнительной брони, как и в первый день своего выступления. Десептикон шел впереди, его запястья были скованы магнитными захватами за спиной. Их обычно надевали приговоренным, когда вели на казнь. Но сейчас, похоже, подобное унижение совершенно не волновало пленника. Он несколько раз оборачивался и презрительно усмехался, глядя в лицевую пластину своего провожатого. Охранник — тот самый, с желтыми линзами — шел сзади, сжимая в манипуляторе электрошокер в виде длинного копья. Как только коридор сделал изгиб, тюремщик внезапно резко ткнул заключенного тяжелым древком копья, прижимая к стене. Мегатрон, едва не потерявший равновесие, резко обернулся. Потрескивающий фиолетовыми молниями набалдашник электрошокера нацелился в грудной отсек десептикона. — Если ты мечтаешь получить кредиты за вчерашний спор — забудь, — сквозь сжатые дентопластины проговорил желтоглазый, — ты по-прежнему бесправный кусок шлака, а значит, вне законов этой арены. — Не делай резких движений, — мрачно сказал Мегатрон, — они меня дестабилизируют. — И что с этого? — усмехнулся охранник. Десептикон внезапно наклонился вперед, приподнял манипуляторы и рывком перевернул их на переднюю сторону туловища. Саундвейв услышал громкий щелчок — это вышел из пазов правый плечевой шарнир, тут же встав на место. Линзы Мегатрона — Саундвейв хорошо знал этот взгляд — не сулили ничего хорошего. Охранник выставил вперед копье, его лицевую пластину перекосило от злобы и страха. — Не ожидал такой подвижности от моего недавно сломанного шарнира, а, урод? — презрительно сказал Мегатрон. — За это нужно благодарить вашего ремонтника. Он внес в мое функционирование еще одну степень свободы. Но, думаю, вы в этой дыре вообще ничего не слышали о способностях многорежимников. И при блокировке Т-контроллера мы на многое способны. — Не смей приближаться или я выведу из строя твою нейросеть! Фиолетовые молнии шокера с треском коснулись серебристой брони, жаля глубокий оттиск старинного клейма штрафников, любезно переименованный Империей в официальный символ десептиконов. Даже при тусклом освещении был виден дымок, идущий от обшивки. Мегатрон не дрогнул. Он знал — полностью выводить его из строя перед самым боем никто не будет. И эта мысль, несмотря на боль, заставила его широко улыбнуться в лицо охраннику. — Упрямый оплавок, — хрипло сказал тот. — Я вызвался сопровождать тебя потому, что жажду посмотреть, как ты сегодня сдохнешь! — Да неужели? — оптограни Мегатрона сощурились. — Я слышал, что против тебя выставили самого опытного бойца из всей компании шаттлов-наемников. «Терций?!» — подумал Саундвейв и даже вздрогнул от этой новости. Видимо, его будущий лидер подумал то же самое, потому что его лицевая пластина из злобной вдруг стала умиротворяюще спокойной. Мегатрон выпрямился и смерил корпус охранника внимательным, холодным взглядом. Тому стало не по себе от такого беззастенчивого разглядывания. Голос десептикона стал почти вкрадчивым и почти ласковым, несмотря на хрип испорченного вокалайзера. — Так вот значит что… Тогда задерживаться нам не стоит, любезный. Арена переполнена и жаждет пролитого энергона. Бой состоится при любом раскладе, а все остальное в моей шлаковой судьбе уже не имеет никакого значения. — Что ты хочешь этим сказать? Наконец Саундвейв догадался, что так привлекло внимание Мегатрона. Десептикон изучал накладной пояс своего сопровождающего. Саундвейв укрупнил изображение. Так: бластер, несколько пар наручников и… небольшое взрывное устройство с таймером. Такие устройства часто использовались для направленных взрывов в малогабаритных помещениях… — Я хочу сказать, что мне, наверное, простят небольшое нарушение правил этого шлакового отстойника, именуемого гладиаторской ареной! Линзы Мегатрона вспыхнули алым, скованные манипуляторы перехватили древко шокера с такой быстротой, что охранник, не успевший разжать пальцы, полетел вперед. Мегатрон изогнулся, скользящим движением обходя опасные молнии. Электрошокер, лишь немного оцарапав броню, прошел по дуге. Десептикон, оказавшийся за спиной противника, размашисто ударил его по затылку сцепленными манипуляторами. Охранник упал на колени и выронил копье. Еще мгновение потребовалось Мегатрону, чтобы подставить скованные запястья под поток излучения. Почти клик он терпел сильную боль, уже не сдерживая дрожь корпуса. Наконец, замок креплений разблокировался, и, не успевший толком подняться с пола охранник, оказался в смертельных объятиях. Чтобы оборвать его жизнь, Мегатрону потребовалось несколько астросекунд. Саундвейв позже неоднократно видел эти приемы. В одно мгновение, вместе с частью проводов, был вырван вокалайзер охранника. Энергон потоком хлынул из поврежденной горловой магистрали. Потом на пол полетела сорванная с креплений внешняя грудная броня. Последний удар пришелся кулаком в уже менее защищенный грудной отсек. Мегатрон ударил строго по центральному каналу и сразу же провалился внутрь. Корпус с проломленной броней, пляшущий в конвульсиях, насаживался на манипулятор все глубже и глубже, пока из жуткой расщелины не брызнула выпущенная на свободу плазма. Еще несколько мгновений Мегатрон крепко держал искрящий проводкой корпус, прижимая к себе — крепко, словно любовника. Черные пальцы другого манипулятора сомкнулись на контейнере с бомбой и сорвали его с пояса. Отшвырнув дезактив охранника, Мегатрон брезгливо пнул его, спрятал бомбу в субкарман на бедре и почти бегом направился к светящемуся вдалеке проему высокой арки, ведущей на арену. Он вышел из атриума со свободными манипуляторами, по локти испачканными в энергоне. Арена, гудящая словно огромный улей инсектиконов, притихла. Хозяин и Децимус, сидящие в ложе судей, непроизвольно вскочили. Мегатрон медленно шел по белому песку. В центре арены, спиной к нему стоял высокий крылатый соперник. Взгляд десептикона был неотрывно прикован к красному корпусу. Он не обратил внимания на гневный вопль, донесшийся из судейской ложи и на крики других охранников, запоздало выбежавших из атриума. Он уже понимал, что поспешил… Соперник обернулся. Это был не Терций… *** — Он ответит за все, твой бешеный шарк, — злобно произнес хозяин, садясь на место. — Дай ему хотя бы провести бой, — мрачно сказал Децимус. — Да уж непременно. Я ведь не могу остановить представление, на которое собралось столько народу. Пусть сражается, но лучше бы ему погибнуть в этом бою, потому что в казарму под твои теплые крылышки он на этот раз не вернется. Отправится прямиком в карцер — там ему самое место! Децимус не ответил. Он скрестил манипуляторы на груди и старался успокоиться, сверля пространство впереди себя злым взглядом. Толпа гудела и сигналила. Закулисные тюремные интриги ее не волновали, как и испачканные свежим энергоном манипуляторы одного из бойцов. Толпа жаждала только зрелищ. — Приступайте! — крикнул хозяин, и судья дал гонг. Саундвейв довольно отстраненно наблюдал этот бой Мегатрона, отмечая, однако, необычайное хладнокровие, с которым десептикон сражался с соперником, превосходящим его ростом и габаритами. Внимание разведчика занимали судейская ложа и арка тоннеля, ведущего в казармы и тюремный блок. Охранники толпились в проеме, потрясая оружием и эмоционально комментируя происходящее. Децимус и хозяин — наоборот, застыли в полном молчании. Публика раскатами восторженного гула приветствовала каждый выпад и каждый маневр гладиаторов. Мегатрон впервые выступал на этой арене полностью заряженный, заправленный, с нормально функционирующими системами. Зрелище стремительно атакующего десептикона было завораживающе красиво, но сам бой — довольно коротким. Даже отсутствие у новоиспеченного гладиатора блестящей техники — опытным зрителям это сразу бросалось в оптику — не портило картины поединка. Мегатрон действовал как всегда — полностью доверившись инстинктам, ставя все на непредсказуемость маневров. Но один прием он провел по правилам — тот самый, которым Децимус удивил и порадовал публику в бою с Астротрейном. Десептикону удалось обескрылить соперника, почти полностью скопировав прием шаттла, но менее эффектно потому, что действие пришлось выполнять в два этапа — сначала подрезав платформу крепления клинком и только после этого выломав ее манипуляторами. «Не иначе, охрана действительно показывала ему фрагменты сражения на датападе», — подумал Саундвейв. Через клик, не получивший ни единой царапины Мегатрон, отправил своего соперника в Священный Колодец, размашистым ударом вонзив клинок в обнажившийся участок корпуса, раскраивая его по центральному каналу до поясничных сегментов. Восторги толпы слились в однотонный гул. — На твоего звереныша собралось больше зрителей, чем я мог предположить, — тихо сказал хозяин Децимусу. Было видно, что в нем борются два противоположных чувства — жадность и желание наказать наглеца, всякий раз нарушающего правила. Шаттл молча смотрел, как дроиды-уборщики засеменили к дымящемуся дезактиву, растянувшемуся посреди арены. Мегатрон стоял рядом, упрямо приподняв подбородок и сжимая клинок в левом манипуляторе. Пальцы другой кисти рассеянно блуждали по правому бедру, где в тайниках субкармана покоилось небольшое устройство концентрированной и верной смерти. Ирония и презрение не сходили с лица десептикона. Но было видно, что подобное поведение импонировало публике, и она приветствовала смельчака, который не кланялся и не заискивал перед ней. «Что бы ни произошло — Мегатрон живым не дастся. Видимо он готовил Терцию какой-то сюрприз, не входящий в планы хозяина боев, поэтому и нацелился на бомбу, как на средство уйти непобежденным», — думал Саундвейв, от эмоционального напряжения снова позабывший временную пропасть между записью и реальностью. — Тоже мне, нашли себе героя! — ворчливо бросил хозяин, поднимаясь со своего места и призывая к тишине. — Сейчас я подолью грязной нефти в топливо этих бурных восторгов. Но говоря это, он раздраженно смотрел в сторону арки. Гнев предназначался охранникам, допустившим промах. — Внимание! Синий сикер подал сигнал и публика стихла. Голос хозяина арены зазвучал из сотен динамиков. — Уважаемые зрители, этот гладиатор уже который раз заслуживает ваши аплодисменты. Но я вынужден наказать его, каким бы хорошим бойцом он себя не проявил. Этот наглец напал и жестоко дезактивировал моего охранника. Не в моих правилах прощать нарушение дисциплины. Благодаря своему везению и мастерству этот десептикон до сих пор жив, хоть и был дважды приговорен к дезактивации. А теперь давайте вспомним, за что Империя вынесла ему столь жестокий приговор. Правильно. За двойное убийство. Жажда убивать, нарушать правила и никому не подчиняться прочно засела в его дефективных программах. Посмотрите на его дерзкий вид. Про таких говорят — только плавильная яма исправит ошибку Создателей. Если, конечно, в его планы не входит переделать весь мир под свои собственные представления. С трибун раздался смех, приправленный острыми циничными замечаниями, гогот, звуковые и световые сигналы. Герой арены с потрясающей быстротой превращался в жертву. Только что они превозносили его — и вот, вновь стремятся втоптать в грязь. Хозяин, тонко играя на настроениях толпы, продолжал. — Но еще больше меня огорчила моя собственная охрана, не сумевшая пресечь инцидент. — В голосе хитрого колесного звучало неподдельное разочарование. Хотя Саундвейву было не сложно догадаться, что хозяин просто оттягивает время, чтобы его агенты сняли как можно больше ставок (об условиях нового представления он сообщил им интерактивно). — Итак, я принял решение судить их всех открыто. И сейчас на ваших глазах совершится справедливость. Охрана докажет свою дееспособность, а наглец-десептикон — свое мастерство. Зрители оживились. Представление, такое короткое вначале, внезапно нашло свое продолжение. На этот раз оно сулило очередную нестандартную расправу. Но именно их и обожала пиратская публика. Голоса, принимающие ставки, зазвучали открыто. Мегатрон презрительно ухмыльнулся. На мгновение он вновь прикоснулся пальцами правого манипулятора к бедру, но потом, видимо, передумал и покрепче перехватил рукоять клинка. Вопли трибун начали стихать, едва вниманию пиратов во всей красе предстал необычный замысел хозяина. Охранники, один за другим, начали выходить на арену. Двое, трое… пятеро… шестеро! Шестеро рослых трансформеров с альтформами средне-тяжелой бронетехники — против одного десептикона-многорежимника! Помимо копий-электрошокеров, все противники Мегатрона были вооружены короткими плазменными клинками. Их линзы горели жаждой расправы над негодяем, посмевшим бросить им вызов. Круг почти замкнулся. Тишину разорвал гонг, показавшийся всем пушечным выстрелом. И тут Мегатрон снова поступил нестандартно. *** Десептикон внезапно повернулся к соперникам спиной и бросился бежать. Зрители онемели, но лишь на мгновение. Единодушный вопль разочарования и ярости вырвался из сотен динамиков. — Да он трус! Посмотрите, он убегает. Трави его! Смерть трусу! Охрана, раззадоренная криками, бросилась следом, потрясая оружием и громко ругаясь. — Где ты нанимал этих идиотов? — внезапно оживился Децимус и хозяин, закусив губу, многозначительно посмотрел на него, а потом на арену, где, словно состязаясь в скорости, продолжали бежать вооруженные трансформеры. — Ты говорил, что они опытные военные? Размеры песчаного поля позволяли странному действию растянуться на целый клик. Благодаря длинным бедренным сегментам опор и облегченному, без дополнительной брони, корпусу, десептикон смог оторваться от преследователей на десяток механометров. Расстояние увеличивалось, но каждый понимал — погоня в ограниченном пространстве не может продолжаться бесконечно. Эмоции, казалось, лишили зрителей разума. Трибуны, по направлению к которым бежал Мегатрон, как по команде вскочили и ощетинились бластерами. Лазерные струи вонзились в песок, обозначая условную черту финиша этого необычного забега. — Стой, трус! Прими смерть, как подобает воину! — неслось со всех сторон. Мегатрон не обращал ни малейшего внимания на их крики. Децимус не выдержал и поднялся в полный рост. Его огромные ладони слегка коснулись друг друга и замерли в воздухе в подобие беззвучных аплодисментов. Преследователи, не привыкшие к подобным упражнениям в андроформе, растянулись в цепочку. Мегатрон, почти добежавший до противоположного конца арены, насмешливо взглянул в линзы тех, кто стрелял с трибун и вдруг резко затормозил и развернулся, изменив направление движения. На месте его разворота в покрытии арены осталась глубокая рытвина, песок полетел в тех, кто сидел слишком близко, а потом… Охранник, который был самым быстрым а значит, и первым в цепочке, похоже, даже не понял, что случилось. Серебристая молния скользнула ему навстречу, облетела вокруг и тремя свистящими ударами раскаленного клинка лишила возможности двигаться. Энергон хлынул из перебитых сочленений, а Мегатрон уже мчался прочь. Следующий подоспевший — здоровяк-танк, гремя оттопыренными сегментами, замешкался и не сразу понял, почему это бегущий впереди него товарищ уже истекает топливом, распростершись на песке, а на него самого презрительно уставилась багровая оптика на лишенном эмоций лице соперника, меч которого тут же холоднокровно вспорол его брюшную броню. Второй охранник даже толком не успел поднять свое оружие, но, возможно, успел перед прыжком в Колодец увидеть плазменную вспышку собственной разорвавшейся Искры. Мегатрон же, стремительно наращивая скорость, бежал навстречу следующим жертвам, методично укладывая одного за другим на своем пути. Быстрота его ударов была просто ошеломляющей. Прежде чем десептикон остановился и завязал бой, четверо из нападавших были полностью выведены из строя. Двое — дезактивированы. Двое — лишены возможности двигаться. Из тех, кто остался актив — один был обезглавлен. Энергон хлестал из перерубленных магистралей, а корпус, сотрясаясь в судорогах, безуспешно шарил манипуляторами, пытаясь найти потерянную голову. Еще один (самый последний) с подрубленными коленными сочленениями и срезанным по плечо манипулятором, бессильно ругался и полз по песку, не в состоянии встать. Настроение публики вновь изменилось. Все зрители как один славили Мегатрона. Презрительно улыбаясь, десептикон виртуозно добивал двух оставшихся соперников. Как бы сильны и вооружены ни были охранники, увы, они не были искусными гладиаторами, а Мегатрон, двигающийся почти в два раза быстрее их, забавлялся, по очереди отрубая манипуляторы, выводя из строя незащищенные подколенные тяги сервоприводов, кромсая выступы брони. Не выстояв против разгоряченного схваткой десептикона и клика, оба корпуса рухнули на песок. Но Мегатрон не остановился. Он продолжал сосредоточено работать, словно занимался разделкой туш звероконов. Сначала вскрыл топливные баки, терпеливо прожигая броню и находя плазменным лезвием все жизненно важные места. Белый песок стал темным от пропитавших его энергона и технических жидкостей. Потом новоявленный палач отрезал головы своих недоброжелателей, оборвав их отчаянные крики, начинающие его раздражать. И только после этого десептикон позволил себе пронзить каждую Искру. Он делал это с непередаваемым наслаждением, и публика заходилась могучим ревом при виде каждой вспышки. Наконец, все было кончено. — Они оставались должны мне несколько сотен кредитов и не захотели платить, — хрипло засмеялся Мегатрон, потрясая клинком, от которого шел дымок испаряющегося энергона, — а я должников не прощаю… И арена взорвалась бесноватым хохотом в ответ, даруя ему прощение. — Жизнь! Жизнь десептикону! — сотни криков слились в один. — Жизнь, жизнь, жизнь! — скандировала толпа. Изменчивый вектор настроения толпы, вечно колеблющийся, продажный и непостоянный, вдруг затрепетал в едином порыве, а потом раз и навсегда замер, словно стрелка компаса, стиснутая мощным магнитным полем. — Слава Мегатрону! Слава победителю! Мегатрон сплюнул охлаждающую смазку на песок. Саундвейв знал, что он чувствовал в этот момент — глубочайшее презрение к стаду, к безвольной массе, славящей любого, у которого хватало дерзости рассмеяться в лицо собственной дезактивации. Презрение и усталость. Усталость и презрение… И снова черные пальцы непроизвольно прижались к правому бедру. Обратив белую лицевую пластину к яркому небу, Мегатрон на мгновение притушил оптику. — Десептикон заслужил жизнь, — после долгой паузы провозгласил хозяин, — отправьте этот шлак, — он кивнул на останки охранников, включая и тех двоих, которые шевелились, — в переплавку и завтра же наймите новых. Отдайте новых охранников в обучение… — хозяин, поджав губы, кивнул на Децимуса, и шаттл, впервые за этот день, позволил себе широко улыбнуться. — Итак, Мегатрон… — Он будет жить, твой звереныш. Я изменил свое мнение. Взятки, что дает мне Терций, чтобы избежать поединка, не стоят доходов от представлений с участием этого поехавшего процессором шарка. А я рассчитываю на большие доходы. Похоже, публике он пришелся по вкусу, несмотря на дрянной характер. Поэтому я беру его в гладиаторы, и даже буду поить энергоном и чинить, как привилегированного наемника. Только… — Только следующий бой будет с Терцием, — прервал его Децимус. — Ты так этого хочешь? — Хочу. Надо с этим заканчивать. Что-то мне подсказывает, что именно этот бой станет переломной точкой в карьере твоего нового фаворита.