Недопетая баллада

Госпожа знахарка, которая теперь просила называть ее не иначе, как наставницей, поселила меня в своем доме со словами, что таскаться каждый день от общинного дома до ее жилища слишком неудобно, и я не посмела возражать. Её дом внутри казался еще меньше, чем снаружи, все здесь было ужасно старым, хоть и ухоженным, крошечная лестница, ведущая на второй этаж, ужасающе скрипела. На втором этаже находилось две небольшие комнаты — спальня и что-то типа кладовой, в которой, похоже, складировали все сломанное и ненужное, а теперь с легкой руки госпожи знахарки выкинули на помойку, чтобы откопать пару пристойных предметов мебели и один ковер. Одним из них был шкаф, в котором можно было потерять весь мой небогатый скарб, а также кровать с продавленным, но еще вполне хорошим матрасом. Комнатка была крошечной, до противоположной стены можно было доплюнуть, зато оказалось, что окно открывается не на город, а на озеро — тихое, день и ночь сияющее загадочным волшебным светом. Первым делом знахарка очень долго и обстоятельно показывала, что где лежит, почему это нельзя трогать и чем это чревато. А потом вручила мне несколько толстых книг, чьи пожелтевшие страницы, казалось, готовы были в моих пальцах рассыпаться на пыль и труху. Впрочем, меня успокоили, что книги защищены магией, и вообще, они такие уже добрые двадцать лет. И сейчас передо мной лежала одна из этих книг — тяжелая, пожелтевшая от времени книга с хрупкими страницами, что были испещрены словами, сказанными и записанными задолго до того, как моя мать и мать моей матери родились на свет. Эти слова переписывались десятки раз, и будут переписаны еще столько же, до тех пор, пока сама магия существует в этом мире. Слова перемежались с рунами, значение которых были утеряны, а потом найдены вновь магами, открывшими свой разум памяти предков. Ни один из этих фактов не делал книгу менее скучной. Вместо этого они придавали скуке отчетливый привкус вины — на моих коленях лежала невероятно древняя и мудрая книга, а я не могла и не хотела ее оценить. Отчаявшись, я ненадолго оторвала взгляд от строчек и огляделась. Моя наставница сидела напротив меня и перебирала ингредиенты. Её лицо было спокойно и сосредоточенно, лишь на губах изредка появлялась едва заметная улыбка, которая была скорее привычкой, нежели чем-то иным. В ином случае, я не очень понимаю, как можно безмятежно улыбаться, отделяя гниль и плесень от еще хороших ингредиентов. Единственным источником света был шар над столом. В отличие от свечей, фонариков и тех полумагических огоньков в лесу, он был белым, как электрические лампочки на главной улице Эргида, столицы Самайна. Оттого мне неловко было смотреть на него, словно я встретила близкого, но давно потерянного друга, а потом поняла, что обозналась. Но госпожа знахарка не признавала другого света, особенно, когда речь шла о работе с ингредиентами для лекарств. Пусть даже большинство огней в Бельтайне были золотистыми, легкий оттенок мог исказить восприятие и испортить зелье или отвар. Поэтому первым заклинанием, которое я выучу, когда пройду посвящение, будет заклинание света. В маленьком домике всегда пахло травами и терпким дымом. Эти запахи оставались прежними все то недолгое время, что я тут живу, менялись лишь источники и оттенки дыма. Сейчас дым шел из тонкой трубочки, торчащей в зубах знахарки. Изредка она выдыхала сизоватые клубы дыма и те, завиваясь кольцами, таяли под потолком. Это было мало похоже на табачный дым, к которому я привыкла. Больше на какую-то смесь ароматных трав, но я мало что могла из них различить. Он был мягким, теплым и, казалось, обволакивал грудь, когда я невольно его вдыхала. Его тяжелые кольца принимали формы, изменчивые, как облака, и я невольно пыталась разгадать их шарады. Поймав взгляд госпожи знахарки, я поняла, что смотрю на дым гораздо дольше, чем мне следовало бы. — Ты сегодня не очень-то в состоянии учиться, да? — сочувственно сказала она. — Извините. Не могу сосредоточиться. — Иди прогуляйся, освежи голову. Считай, что я дала тебе выходной. — Правда? — удивленно воскликнула я. — Не думай, что будешь получать его каждый раз, когда не можешь сосредоточиться на книге. Но я пока не настолько старая, чтобы забыть, каково быть молодой девушкой. Если бы моя наставница заставляла меня круглосуточно грызть гранит науки, я бы бросила знахарство на третий день. Так что давай. Иди, развейся и развлекись. С этими словами она махнула рукой и снова уткнулась взглядом в травы. Я приподнялась со своего места, но потом остановилась. — Ой, — сказала я. — А все сегодня заняты. — Чем это? — Морриган в дозоре, а Линайна уходит с Неманом. — И куда они собираются? — спросила знахарка, с интересом рассматривая какие-то корешки. — Тебе не кажется, что они испортились? Я склонилась над корешками. — Не знаю. А как должны выглядеть нормальные? — Так же, как эти, но зеленее. Или, возможно, нет. Для сравнения нужны свежие, но у меня их нет. Хм, о чем мы там. И куда они собираются? — Куда-то на границу Бельтайна. Линайна рассказывала про какие-то руины, которые имеют для Бельтайна невероятное значение, но я не очень поняла… — А, та рухлядь. Ну да, есть в ней что-то такое. Мы к ним тоже ходили в свое время. — Вы? — не поняла я. — Да, мы с Остарой. Давным-давно мы были дружны так же, как вы с Линайной. И сейчас дружны, в общем-то, просто на посиделки и алкоголь столько времени нет, как раньше. — Надо же, — удивленно сказала я. — По вам и не скажешь. — О, у меня родилась восхитительная идея. Ты пойдешь к этим развалинам вместе с ней. — Зачем? — Как это зачем? Укреплять узы вашей прекрасной женской дружбы. Иди, насладись обществом Линайны, посиди с ней у костра, пожарь сухарики на огне, спой под лютню, делай все эти прекрасные юные вещи. Грядущая война и смерть — не повод их упускать. — Ой, вот все это так весело звучало до последнего приложения… — Так, хватит спорить. Я старая, умудренная жизнью женщина, и я знаю, о чем я говорю. Иди давай! — Но я не могу! — Это еще почему?! — Там будет княжич! — А с ним-то что не так? — Я ему не нравлюсь… Он просто убедит Линайну не брать меня с собой, потому что я буду мешать или тормозить их… — И кто его спрашивает? Просто скажи, что я отравлю его еду, если он будет тебя обижать. — Вы ведь шутите сейчас, да? — Может быть. Ох, погоди-ка, у меня родилась идея получше. Госпожа знахарка повернулась, подхватила со стола корешки и сунула мне их под нос. — Ты пойдешь искать вот это. — Лунный корень? — О да. Здесь его не растет почти, а на кромке обрыва — столько, что можно дом до крыши засыпать. Набери побольше, я его в каждый второй отвар кладу. Совместишь приятное с полезным. *** Во дворе замка я увидела Морриган, переговаривающуюся о чем-то со стражником. Увидев меня, она приветственно махнула рукой. — Линайну ищешь? — спросила она, стоило мне подойти поближе. — Она в дуэльном зале. Развлекается. По главному коридору третья дверь налево. И прежде, чем я успела что-то ей сказать, она уже отвернулась и словно забыла про меня, вернувшись к спору. Пожав плечами, я пошла прочь. В дуэльном зале велся то ли шуточный, то ли тренировочный бой. Деревянные мечи сталкивались друг с другом и тут же расходились, три бойца скакали вокруг друг друга с такой скоростью, что я с трудом сумела разобрать, кто же против кого сражается. Но рыжие волосы Линайны, сияющие в свете факелов, я увидела сразу. Она сражалась с двумя юношами чуть старше ее самой, и, похоже, уже успела обзавестись болельщиками. Зрители молчали, лишь изредка в их рядах раздавался смех или оханье. С трудом протиснувшись сквозь толпу у входа, я остановилась на самом краю. Звенели тупые тренировочные клинки, бойцы переступали по деревянному настилу легко и проворно, но Линайна оказывалась проворнее. С невероятной легкостью она уворачивалась от одного удара за другим. Бойцы уже покрылись испариной, но принцесса только посмеивалась. — Эх, красавица, да? — спросил молодой юноша, стоящий рядом. — Я когда о ней услышал, и подумать не мог… впрочем, неважно. На такого как я она даже не взглянет небось. «Это точно» — мрачно подумала я. — О, а ты тоже хорошенькая! — Ой, уйдите, пожалуйста. — отмахнулась я. В этот момент Линайна заметила меня, и бой закончился сам собой. Она отложила меч в сторону, улыбнулась выдохшимся бойцам и пошла ко мне, но прежде, чем я успела что-то сказать, она подхватила меня под локоть и увела прочь из зала. — Ненавижу, когда они начинают болтать. У бельтайнской знати изо ртов вырывается только раздражающая смесь из лести и бессмыслицы, и этим они ужасно похожи на самайнцев. Я вкратце пересказала ей разговор со знахаркой, и Линайна хихикнула. — Она мне нравится. Жаль, сама я не могу у нее учиться, специальность не та. Ну да ладно. Если Неман закончил свои дела с тетей, мы выйдем прямо сейчас. До места добираться полдня, насколько я помню. О, а вот и Неман. Княжич только что вышел из-за поворота и явно был неприятно удивлен, увидев здесь меня. — Йоль пойдет с нами. У нее тоже есть дела у края пропасти, и я решила, что она составит нам компанию. — А что ей мешает одной туда пойти? — мрачно спросил Неман, разглядывая меня с плохо скрываемым раздражением. — Неман, перестань, — сказала Линайна весело, но за весельем я явно расслышала легкое раздражение. — Решение тут принимаю я, и Йоль идет с нами. С этими словами она развернулась и зашагала прочь. — Не отстань, — ядовито сказал княжич, глядя на меня. — Тащить с собой балласт мы не будем. «Не дождетесь» — хотела сказать я, но вместо этого только улыбнулась. *** Линайна говорила много, словно пыталась наговориться за все ушедшие дни разом. Я ловила каждое ее слово, о лесе, магии, политике, семье, о чем угодно, лишь бы она говорила. Все же я дико соскучилась, прямо до дрожи. -…и вот тогда он смотрит и говорит «Поздравляю, ты пришел!» — закончила Линайна, и мы обе начинаем смеяться. Неман, шедший впереди, оглянулся на нас с подозрением, но ничего не сказал. Потом отвернулся и прибавил шаг. Через несколько часов Линайна заметила, что я отстаю, и мы остановились на отдых. Костер разжигать не стали, чтобы не тратить время. В моей небольшой заплечной сумке лежали только тяжелый том, нож с широким лезвием и бутыль с легким ягодным вином. Линайна шла налегке, в отличие от Немана. Из своей сумки он достал шмат вяленого мяса и темного хлеба и неохотно разделил его на три равные части. Оглядываясь вокруг, я поняла, что учение знахарки не пропало даром. Даже сейчас, только начав обучение, я начала видеть мир ее глазами. Над нашими головами раскинулась черная рябина, прозванная вороньей, чьи черные ягоды пойдут в лекарство от кровавого кашля. Пару минут назад на глаза попался кустик маравиллы, сок листьев которой, смешанные с воском, идут в свечи, чей дым очистит разум. Та высокая трава с алыми капельками на стебельках зовется плоть-травой и помогает роженицам. И я вдруг заметила кое-что еще. Когда я впервые оказалась в лесу, я была ужасно испугана. Он казался мне диким, страшным местом, не для людей созданным. А теперь я чувствую себя в нем гораздо, гораздо спокойнее. Лес не изменился, не изменилась и я. Просто я нашла в нем свое место. Неман почти все время молчал, паузы в разговоре заполняли мы с Линайной. Через несколько минут я устала ловить его изучающие взгляды и посмотрела на него в упор. Несколько секунд он внимательно меня разглядывал, а потом отвернулся, словно все эти взгляды ничего не значили. Я постаралась забыть об этом, но у меня ничего не вышло. Через пару часов мы вышли на опушку… нет, не опушку. На край пропасти. Лунный свет здесь казался ярче, чем в Бельтайне, Луна еще не успела окончательно поблекнуть и уступить первенство звездам, знаменуя приход лета. Берег пропасти был усыпан белыми цветами с хрупкими, почти стеклянными лепестками, глядящими на Луну. Мне даже не пришлось заглядывать в книгу, чтобы узнать цветы лунного корня. — Куда нам? — спросила Линайна, оглядываясь. Неман свернул с тропы в сторону, зашагав по мягкой траве вдоль обрыва. Нам ничего не оставалось, как последовать за ним. Край пропасти был неровным, он походил на кусок хлеба, который кто-то разломил одним движением, чем на ровный разрез. И когда мы в очередной раз свернули за изгиб края, деревья отступили, и мы увидели развалины храма. Я нервно вздрогнула от неожиданности. Здание (если его все еще можно было назвать таковым) вселяло иррациональный страх, нависнув над нами. Лунный свет не касался его черных камней, словно те поглощали его. Я не понимала, как у госпожи знахарки хватило духу отзываться о нем пренебрежительно. — Ну, ладно. — сказала Линайна. — Пора идти. — Уже? — встрепенулся он. — Ты не хочешь подготовиться? — Нет нужды. — с этими словами Линайна зашагала к храму. Когда она исчезла в тени прохода, я оглянулась на Немана. — Вы не пойдете с ней? — Мне там делать нечего. — И что нам тогда… — Нам — ждать, — отрезал он и отвернулся. Я поняла, что не получу больше никаких ответов, так что занялась тем, за чем пришла — сбором лунного корня. Мягкая земля легко поддавалась движениям кинжала, и через несколько минут моя сумка целиком была заполнена тонкими корешками с сияющим соком на срезах. Обернувшись, я увидела Немана, стоящего в той же позе на том же месте. Изредка он бросал взгляды на Луну, замершую над горизонтом, но не выглядел встревоженным, поэтому я тоже решила пока не тревожиться. Почистив кинжал, я убрала его в сумку и осмотрелась. Тонкие белые тени беззвучно скользили над пропастью всюду, где хватало взгляда. В прошлый раз, когда я их видела, они были далекими, словно миражи, но сейчас я могла бы коснуться их крыльев, вытяни я руку вперед. И от этого они еще меньше были похожи на настоящих птиц. Отчего-то их вид ужасно меня тревожил. — Странные, нда? — сказал Неман, неслышно подойдя сзади. Я с трудом сдержала себя, чтобы не вздрогнуть. — Я в детстве следил за ними зачем-то. Они иногда ныряют в пропасть и больше не возвращаются. Мне казалось, они просто опускаются так низко, что уже не могут подняться. Хотя, сейчас я уже так не думаю. — Да? — мой голос чуть хрипит от нервного напряжения. — Почему? — Я пытался в них стрелять. Приходил с полным колчаном стрел и одну за одной пускал в них, а стрелы словно насквозь проходили, все до единой. Неман выглядит очень мрачно. — Думаете, это часть магии пропасти? Он посмотрел на меня удивленно. — Да, возможно. Я не очень разбираюсь в настоящей магии, хоть и умею обращаться. Госпожа знахарка уже начала тебя обучать? — Только теории пока что. — Понятно… Нда, наверное, ничего удивительного, ты же здесь всего-ничего. — Линайна уже начала обучение. — Нда, но это же Линайна. Через полгода-год она сможет победить меня в честном поединке. А может, и раньше. Мы замолчали. Сев на край обрыва, я свесила ноги вниз. Почему-то с тех пор, как я прошла над ней по мосту, страх пустоты просто ушел. Птицы скользили совсем рядом, но я не слышала взмахов их крыльев и не могла поймать их взгляды. Кажется, все звуки умирали здесь, захлебнувшись в древней магии Пропасти, утонув в ней так же, как чужие воспоминания тонули в сияющем пруду. До полуночи было еще далеко, и туман густыми волнами завивался где-то далеко, так далеко, что я даже не в состоянии была осознать эту глубину. — Что это? — разорвал тишину голос Немана. Он сидел рядом со мной и указывал пальцем на другую сторону пропасти. Проследив за его взглядом, я увидела, как там сияют поля. Хоть в Самайне еще было рано для посевов, но световые шары уже разогревали землю. В моей памяти воскресли строчки из книги, которую я читала, должно быть, меньше года назад в библиотеке Самайна. В ней рассказывалось о самайнских ученых, построивших эти шары, о важности света для любых растений, о том, как они долго и упорно искали нужный оттенок света, чтобы заставить растения расти и цвести так же, как под солнцем сто лет назад. Все это я вкратце пересказала Неману и, кажется, он понял это лучше, чем я. По крайней мере, он кивнул и о чем-то серьезно задумался. — Кажется, мир без магии и правда стал сложнее, чем ему стоило бы быть, — сказал он задумчиво. Мне показалось, что он повторяет чьи-то слова. — Что вы имеете в виду? — на всякий случай спросила я. — Моя мать как-то сказала, почему мы сражаемся с Самайном нашим оружием, а не берем на вооружение их идеи, даже те, чьи секреты давным-давно разгадали. Он задумчиво посмотрел на свои руки, словно раздумывая, а должна ли я вообще знать что-то из этого, но потом все же решил продолжить. — Когда вечная ночь только-только спустилась на мир, в Самайне было столько же магии, сколько и в Бельтайне. Каждый мог стать магом, если бы только немного постарался. А потом самайнцы стали изобретать разные… ну, приборы, оружие. И магии стало меньше. Сначала это было едва заметно, просто самые сложные заклинания стало творить сложнее… Но технический прогресс не останавливался, и все закончилось, — он махнул рукой в сторону огромных сияющих шаров на полях. — Вот этим. Мы замолчали. Мне определенно нужно было время, чтобы уложить это знание в своей голове, а Неман просто выглядел расстроенным. — Но Линайна колдовала в Самайне, — попыталась наконец возразить я. — И что она наколдовала? — Компас, который указывал в нужную ей точку. Неман пренебрежительно отмахнулся. — Это даже за магию может не считаться. Если сравнивать… ну, это как смастерить рогатку, когда знаешь, что такое огнестрельное оружие. Это просто отозвались жалкие остатки магии, еще разлитые по Самайну. Должно быть, через пару лет и они иссякнут. — Почему вы мне все это рассказали? Вы же меня не переносите. Он впервые посмотрел на меня прямо, как на равную. — Когда Линайна жила здесь, я был ее самым близким и верным другом. И когда она ушла, это осталось прежним. Иногда мне кажется, что я жил только в ожидании встречи с ней. И все эти годы я думал, что она тоже ждет этого. А потом она вернулась и привела тебя. Последнее предложение он произнес настолько обиженно, словно рядом со мной сидел не княжич, а десятилетний мальчик. — Тогда что изменилось сейчас? Неман пожал плечами. — Наверное, я просто понял, что она не откажется от тебя, независимо от того, что мы сделаем или скажем. Мы снова замолчали, и я вновь перевела свой взгляд на птиц. И только поэтому заметила тот миг, когда птицы отшатнулись на несколько метров от нас. Поддавшись внезапному порыву, я повернула голову и увидела Линайну. Она вышла из развалин, и на ее лице было написано смущение вперемешку с разочарованием. — Ну как? — спросил Неман. — Я увидела невероятно загадочные символы, в которые попыталась вчитаться, но их смысл все время ускользал от меня, а потом они и сами начали меняться. После того, как они перестроились в пятый раз, у меня закружилась голова, а потом снизошло озарение, и ко мне пришла истина. Тогда я развернулась и пошла к выходу, чтобы поскорее передать эту истину всем. Но вот сейчас я совершенно не помню, о чем она была. Неман кивнул и поднялся на ноги. — Да, так бывает. Но, может, потом эта истина еще раз придет к тебе. Во сне или на поле брани. Мама говорит, что ты в любом случае не сможешь ее никому рассказать. — Ты видел то же самое? — Почти. Только я был в полном ужасе. С этими словами Неман зашагал прочь, что-то насвистывая. — Что, и все? — в замешательстве спросила я. Линайна пожала плечами и пошла следом за ним, словно просто решила подумать об этом потом. — Это правда, что ты прошла ритуал посвящения, когда тебе было шесть? — спросила я, когда мы шли обратно. Линайна кивнула. — И как это было? — Довольно жутко, на самом деле. На моем теле краской были нарисованы какие-то узоры, родители читали жуткие мантры, и я потеряла сознание, и видела кучу странных видений. А потом, когда все закончилось, я стала видеть мир, как бы это сказать, чуточку иначе. Но я была совсем маленькой, так что плохо уже помню. Она пожала плечами, и на этом тема сама собой закрылась. Мы шли молча, погруженные в свои мысли, даже когда Луна уже поднялась над горизонтом, а звезды начали меркнуть, знаменуя переход к ночи. В томящей тишине прошел весь наш путь домой. Когда мы почти дошли до Ойленора, из темного провала между деревьями выскользнула Морриган, так беззвучно, словно уже ждала нас здесь. — Княгиня Остара хочет вас видеть. Срочно. Неман побледнел, Морриган нахмурилась, а миг спустя они оба уже бежали мимо Морриган к замку. — Ты тоже, — добавила Морриган. — И не спрашивай зачем. *** В той же самой комнате нас уже ждали. Нуаду стоял в тени, скрестив руки на груди. Госпожа знахарка сидела в кресле, добродушно улыбаясь, и нарезала персик на дольки. Княгиня держала два письма, сидя в том же кресле, что и в прошлые разы. Я зашла последней, и все взгляды тут же устремились на меня. — Что случилось? — пискнула я. — Нам пришло письмо из Самайна. — спокойно сказала Остара. — Точнее, два письма. Одно — от нашего многоуважаемого короля Мабона. Второе адресовано тебе. Мне нужно было что-то сказать, но из груди вырвался только бессмысленный звук типа «Глип». — Госпожа, — тихо сказала Морриган. — Могу я остаться? — Да, останься. Морриган кивнула и присоединилась к Нуаду, слившись с тенью. Остара протянула мне конверт. Восковая печать была сломана. Руки тряслись, и я смогла развернуть письмо только с третьей попытки. Там была только одна строчка. «Рад узнать, что ты в порядке». Что. Подписи не было, но мне она и не требовалась. Линайна вырвала письмо из моих ослабевших пальцев и вчиталась в него. — Что за бред?! — воскликнула она. — Это не имеет никакого смысла! Неман заглянул за ее плечо, но, судя по всему, ничего не понял. — Думаю, для начала вам следует узнать о содержании другого письма, — Сказала Остара. — Если вкратце, его величество Мабон пишет, что после того, как он объявил Луга наследником престола, госпожа Линайна сбежала. Также он подозревает, что его своевольная племянница сейчас скрывается у нас. Он надеется, что королевский дом Бельтайна помнит о прежних услугах дома Самайна, и вернет госпожу Линайну прежде, чем все зайдет слишком далеко. Все молчали. Линайна побледнела до синевы, но ничего не сказала. Неман был испуган, но выглядел так, словно до конца не понимал, что происходит. Тишину разрушила Остара. — А это значит, что будет война. В груди что-то оборвалось, рядом нервно охнул Неман. — Ой, ну что вы как маленькие, — сказала со своего места госпожа знахарка. — Просто напишите ему, что не знаете, о чем он говорит. Все посмотрели на нее. — Что? — удивленно спросила она. — Это же само собой напрашивается, разве нет? — Как вы можете быть такой спокойной? — возмутился Неман. — Да я просто бахнула с утра, — отмахнулась знахарка. — А это может иметь смысл, — задумчиво сказала Остара, пропустив последние фразы мимо ушей. — Что?! — воскликнула Линайна. — Что бы он ни замышлял, ему сейчас будет невыгодно признавать, что у него есть шпионы в Бельтайне. А значит, ответное письмо, отправленное официально, позволит нам выиграть время. Достаточно времени, чтобы сделать тебя наследницей, которую примет земля Бельтайна. Полагаю, через неделю можно будет начинать. Мы засеем поля, и ты взойдешь на остров. Это будет… достаточно своевременно и уместно, как раз, как того требовали бы древние традиции. И, раз уж мы заговорили об этом, пожалуй, настало время тебе кое-что передать. Она тяжело поднялась, и Неман рефлекторно шагнул к ней, словно был готов подхватить ее, стоит ей пошатнуться. Но княгиня стояла твердо, хоть и тяжело. Подойдя к сундуку, который незаметно стоял в углу комнаты, она откинула тяжелую дубовую крышку и достала что-то темное и лоснящееся. Мгновение спустя я поняла, что это волчья шкура. — Это принадлежало твоей матери много лет назад, и именно это она оставила мне в тот день, когда наши пути разошлись, в надежде, что когда-нибудь она сможет снова накинуть это на свои плечи. Но не случилось Линайна, бледная, как полотно, осторожно взяла её в руки. — Все же, я рада, что у меня есть шанс передать это в руки её дочери лично, прежде, чем смерть забрала и меня. Я прошу помнить лишь об одном — княгиню Литу звали Бельтайнской Волчицей не за красивые глаза. Линайна кивнула, ее взгляд стал очень спокойным и ясным, а лицо просветлело. Но я знала — это иллюзия, которая рассыплется, как только она останется одна. Если у Линайны и были слабые места, то память о родителях возглавляла этот список. — Можно спросить? — сказала я, когда мы с княгиней остались одни. — Как письмо принца попало сюда. Его доставили с письмом короля? — О, нет. — задумчиво сказала Остара. — Он подошел к моему шпиону в Самайне, вручил письмо и сказал, что если тот хочет и дальше верно служить на благо своей родины, то этому письму лучше незамедлительно оказаться в моих руках. Что, если честно, абсолютно выбило меня из колеи. Мотивы Луга разгадать сложнее, чем мне хотелось бы. — Но у вас есть хоть какие-то предположения? — Если откинуть наименее вероятные, то четыре. Первый вариант — Луг всего лишь глупый влюбленный мальчик, который хочет показать своей возлюбленной, что постарается заботиться о ней даже в разлуке. — Простите, но это полный бред. — Я догадывалась, что ты так скажешь. Второй вариант заключается в том, что он пытается убедить всех, что он именно такой. Это бы сделало его легкой мишенью, и я наверняка попыталась связаться с ним, чтобы использовать через тебя… Это уже походило на правду. — Третий вариант — в том, что он просто хотел нам показать, что он нам не враг, показав, что он знает мои фигуры в Самайне и позволяет им играть дальше. Четвертый — противоположность третьему. Он знает мои фигуры в Самайне и использует их против меня, если потребуется. Но одну вещь он показал нам абсолютно точно. — И что это? — в замешательстве спросила я. Все эти политические интриги оказались примерно в семьсот раз сложнее того, что я была способна понять. — Твоя важность. Для него, по крайней мере, — увидев непонимание на моем лице, Остара вздохнула. — Он мог отправить письмо мне. Или, что вероятнее, Линайне. В конце концов, если он знает о том, кто в Бельтайне шпион, то должен знать и то, что я собираюсь сделать Линайну наследницей. Но он написал тебе. Что-то это да должно значить. Я пока не знаю, что именно, но все равно посоветовала Бригит начать обучать тебя магии как можно скорее. Если в следующей войне — не важно, скрытой или явной, ты будешь важной фигурой, нужно начать готовиться прямо сейчас.