Раздражающий фактор. Сборник.

      Чжухон — большой молодец. Он может все абсолютно, что ни попросишь, он на все готов! Помочь выбрать подарок твоей маме? Не вопрос! Прийти и обсудить текст песни? Пожалуйста! С ним можно вязать, писать 10 новых альбомов, перевозить вещи, лепить из пластилина и печь пироги. Только вот, это все на словах как-то больше. Шону это знает, но почему-то каждый раз надеется на чудо. Энтузиазм и самуверенность его тонсена безграничны, жаль только хватает их ровно до того момента, как он приступает к задуманному.       — Как ты рэп-то себе пишешь? Если мне с подарком Вонхо помочь не можешь. — Шону машет рукой.       — Я смотрел на сайте, как ты просил, ничего интересного не нашел. И вообще, рэп — это другое дело совсем! — Хон бурчал под нос, спрятав глаза под кепку и скрестив руки на груди, — все равно уже так едем покупать.       Шону не находит места на парковке возле магазина и решает отъехать подальше. В итоге он присматривает место в какой-то подворотне, не зная, легально ли вообще там стоять, да и неважно это, он разозлен поведением Чжухона. Так разозлен, что его брови не способны сейчас расслабиться и не быть такими злыми. Чжухону стыдно, хоть Шону так и не думает.       — Эй, ну чего ты? Ну прости, хочешь, я сейчас один пойду и все куплю? Что там ему надо… Очки новые? Да? Эй, пап? — Чжухон заглянул в лицо хёну, который все никак не мог успокоиться, Хона это и пугало, и немножко смешило, но он не позволял себе расхохотаться в лицо лидеру. Вместо этого, он придумал кое-что получше.       Он тихонько освободил себя от ремня безопасности, пользуясь тем, что Шону вышел в нервный астрал, грозно смотря в одну точку, и немного придвинулся к нему. Затем, он, сделав отсутствующий вид, как бы невзначай опустил руку прямо на пах хёна. Хён наконец вошел в реальность, резко повернул голову на Чжухона и сделал странное лицо, которое вроде одобряло этот жест, но с другой стороны брови еще не отошли от ярости. Хон с трудом удерживал позывы хохота, скривя из них «сексуальную» ухмылку. Оба они выглядели очень странно в этот момент, однако, Шону действительно перестал нервничать и серчать.       — И что это такое? — он засмеялся.       — Ну это… типа… Я тебе могу… Ну… — Хон как-то все не мог подобрать слова, типа «дрочка», или «отсосать», ему казалось, что это все не достаточно поэтично.       — Ну так давай, — Шону пожал плечами, делая вид, что он все еще злится.       Хон не мог делать что-либо под давлением, которое он все еще ощущал на себе, поэтому движения его стали неловкими и какими-то детскими, будто он Шону вообще впервые увидел, а это их первый раз. Он начал старательно тереть ширинку хёна, сосредоточившись на этом действии полностью. Шону наблюдал за этим, потом не выдержал и схватил меньшую по размеру ладошку, своей могучей, и крепко зажал ее.       — Прекрати, ты же не хочешь этого сейчас. Знаешь, ты меня очень взбесил сегодня, твое счастье, что, когда ты бесишь, я люблю тебя еще больше. — Шону переместил свою руку с рукой Хона в район уже его ширинки, — давай, расстегивай свое добро!       Чжухон весь заторопился и запыхтел. «Ого, как повезло, нашкодил, да еще и получил презент за это! Вау, круто!» — таким было его лицо сейчас. Он расстегнул джинсы, и уже от этого, кажется, у него все пришло в полную боеготовность. Шону сам предпочел сдвинуть резинку красных в полосочку трусиков его мальчика, которого он в эту секунду так хотел, ведь он безумно любил возиться с ним и его аккуратненьким члеником. Да, это было неправильно, ведь он сегодня провинился, но черт возьми! С ним невозможно иначе!       Лидер осторожно взял член Хона в левую руку, правой он облокотился на спинку своего сидения, поэтому глаза его могли видеть уже смешно залившиеся краской уши Чжухона. Шону поцеловал его в это раскрасневшееся ушко, затем за ним, затем в шею, младший реагировал на каждый поцелуй, вздрагивая, пытаясь потянуться за еще одним влажным бонусом. Реагировал он и на то, как Шону с отеческой осторожностью прикасается к его члену, нежно проводит пальцами по головке, спускается ниже и дотрагивается до яичек. Чжухон больше не чувствует давления, оно все ушло в одно конкретное место в его теле и бушует там, во власти руки его лидера. По затылку и позвоночнику бегают приятные мурашки, от того, как хён играет языком с его горящим ухом. Шону хочет немного поиздеваться, отыграться:       — Тебе что, стыдно? Стыдишься своих пунцовых ушек? Или того, что ты такой безответственный с хёном? — он нашептывал это очень тихо, практически неслышно, Хон мог только чувствовать некие приятные пощелкивания языка около своего виска.       — Да, мне стыдно перед хёном, хён простит меня? — Чжухон начал инстинктивно двигать бедрами, подаваясь вперед, и тяжело дышать, поскольку Шону теперь больше сфокусировался на его основной задаче, и не скупясь на активность, стал доводить Хона до дрожащих выдохов.       Шону подвинулся поближе, на что Хон наградил его порывистым, но глубоким поцелуем. Лидеру так нравился его тонсен, он мог бы часами разглядывать его губы, а еще дольше обсасывать их, словно это были конфеты, а не губы. Он мог бы дни напролет просто трогать его ровненький член, с головкой цвета клубничного мороженного, но зачем, если он мог управлять им, он мог доводить своего малыша до оргазма. Он буквально чувствовал по пульсации на своей ладони, когда нужно совсем ускориться, чтобы… Чтобы «Хё-ё-ён».       Шону провел рукой еще несколько раз, наслаждаясь видом спермы, стекающей по его такой любимой головке, затем он перевел взгляд на лицо Чжухона, которое еще какое-то время выражало ничегонепонимание, чем он тоже наслаждался. И пускай он его так бесит порой, в такие моменты ему хочется отдать целый мир этой прелестной язвочке.