***
Весь следующий день Маринетт провела в мелких заботах. С утра она сходила на занятия — к счастью, всего на четыре часа — и вернулась домой. После обеда и отдыха отец попросил ее помочь с печеньем и декором пирожных. Мари всегда была рада помочь с украшениями, и у нее часто появлялись прекрасные идеи на их счет. Печенье, пирожные и дизайн шли рука об руку. Выбор формы, цвета, текстуры и баланса между ними являлись основой основ. Занимаясь делами, Маринетт продолжала думать об обещании Нуара: он убедит Адриана увидеться с ней. Она ждала, что Адриан свяжется с ней по электронной почте или напишет смс. Все-таки, она не меняла номер со школы… Но телефон продолжал молчать. Позвонила лишь Алья и пообещала, что когда у нее будет время, приедет проведать ее из Лиона, где она училась. Маринетт была рада увидеть Алью, но прямо сейчас ее душа пела от мысли о встрече с Адрианом. Как долго они не виделись? Года два? В жизни случается всякое и, ко всеобщему удивлению, Адриан перевелся в частную школу. Все гадали, имел ли к этому отношение его строгий отец. Маринетт могла только представить, насколько загруженной была его жизнь последние несколько лет. Со временем все больше и больше модных брендов хотели использовать Адриана в своих показах, рекламах и прочих кампаниях. Маринетт не скрывала, что хотела бы увидеть показ с его участием. Может, даже показывающим созданную ею одежду. Тогда бы ее мечта сбылась! Маринетт посыпала сахарной пудрой уже вторую партию кексиков, когда распахнулась дверь. Звон дверного колокольчика сообщил о том, что в пекарне появился новый клиент, и Маринетт поздоровалась через плечо: — Добро пожаловать! Чем я могу помочь? Могу порекомендовать чудесные вишневые кексики, прямо с пылу с жару, — она радостно засмеялась. — Ну, упакуй мне один, — ответил клиент теплым баритоном. Глаза Маринетт практически выскочили из глазниц. Она так резко развернулась, что добрая половина сахарной пудры отправилась в полет, оседая на фартуке и туфлях. Маринетт ахнула, а ее лицо покрылось румянцем. Она опрокинула на себя сахарную пудру прямо перед Адрианом. Тот улыбался ей, одновременно и губами и глазами, и, о боже, в жизни он выглядел еще привлекательней, чем на фотографиях. Высокий и широкоплечий, с манящей улыбкой и яркими искрящимися глазами. — Ох, Адриан!.. Столько… времени прошло… Приятно снова тебя видеть!.. — выдавила краснеющая Маринетт, убирая пудру с прилавка и попутно стряхивая с груди. Она мысленно проклинала повернувшуюся к ней спиной удачу, из-за которой она попала в подобное неловкое положение перед своей давнишней любовью. — Мне тоже приятно, Маринетт, — он сверкнул улыбкой, и Маринетт уверилась, что сейчас свалится в обморок от того, как он произнес ее имя. Другие клиенты пекарни тихо шептались, заметив присутствие знаменитости. Маринетт поспешно растянула губы в улыбке. — Так, ты хотел один вишневый кекс? — спросила она, удивляясь, что даже не заикнулась. — Да, пожалуйста. Слышал, они очень хороши. — Я лично их украшала, — немного похвасталась Маринетт, все еще краснея. Она была уверена, что Адриан заметил ее волнение, но он, казалось, не обратил на это никакого внимания. — Тогда я буду вынужден приглядеться к ним повнимательней, ведь дочь лучших парижских пекарей не может не быть талантливой, — мягко проговорил он, и во второй раз Маринетт была готова упасть в обморок. — Мой друг сказал, что ты попала в передрягу. Ты в порядке? Тебе разве не нужно отдыхать? — в его голосе четко слышалось беспокойство. Блондин наблюдал, как Маринетт укладывает кексы в коробочку. К ее лицу прилила кровь. Так Кот Нуар все-таки рассказал ему о том, что случилось. — Ох, я в порядке. Это не такая уж и сложная работа, так что я не особо здесь напрягаюсь. Я просто украшаю их… и себя заодно, — она чуть нервозно рассмеялась, вызывая теплый смех со стороны Адриана. — И все-таки, думаю, тебе не стоит много работать. И как насчет этого? — он вытянул из нагрудного кармана конверт и пододвинул его по деревянной поверхности прилавка в сторону Маринетт. Она отдала коробку с кексами и с любопытством взяла конверт. — Пожалуйста, открой его попозже. Мой ответ, конечно же, да, но если ты не согласна с моим предложением, или тебя не устраивает время, то дай мне знать, — сказал Адриан, склонившись к ней. Его голос был тихим и мягким. Он достал из заднего кармана джинсов визитную карточку и протянул ее Маринетт. Она не сразу поняла, что произошло, так что просто стояла с ней, раскрыв рот. Адриан с мягкой улыбкой на губах оглядел ее с ног до головы. — Не думай, что я пришел только потому, что это предложил наш общий знакомый. Я счастлив повидаться с тобой, как в старые добрые времена. — Я-я-я… Спасибо, Адриан, — выдохнула она, широко распахнув глаза и даже не зная, что он имел в виду под «предложением». Маринетт опустила взгляд на коробку с кексами и указала на нее. — За счет заведения, — сказала она, сумев подавить смущение. Адриан послал ей модельную улыбку и, поблагодарив, выпрямился и направился к выходу. Он повернулся, чтобы напоследок помахать Маринетт, и покинул пекарню. Сердце бешено колотилось в груди. Маринетт не могла поверить, что Адриан только что посетил пекарню, говорил с ней, отдал ей загадочный конверт, а еще свою визитную карточку, которую выудил прямо из заднего кармана джинс. Визитную карточку, которая покоилась прямо напротив потрясающей задницы Адриана Агреста. Она поставит ее в рамочку.***
Закончив дела в пекарне, Маринетт поднялась к себе на балкон, стряхивая с носа оставшуюся сахарную пудру. Опустившись на полосатый шезлонг, Маринетт подтянула скрещенные ноги и открыла белый конверт. Сердце в груди екало, от волнения дрожали руки. Тикки бросила на нее хмурый взгляд. — Маринетт, не забывай дышать. — Я дышу, — пискнула та, не убеждая в этом ни квами, ни кого-либо еще. В конверте оказалось письмо, написанное на дорогой бумаге. — О, читай вслух! — воодушевилась Тикки, присаживаясь Маринетт на плечо. Та сделала глубокий вздох. «Дорогая Маринетт, Она остановилась, не в силах сдержать визг от этой части. Я хотел бы пригласить тебя на ужин в одно местечко, во вторник, в восемь вечера. Знаю, ты любишь моду, так что это также возможность для тебя надеть что-нибудь милое. Мой шофер (Горилла) заедет за тобой в полвосьмого. Сообщи родителям, что я верну тебя домой до двенадцати, если они беспокоятся о твоем возвращении, ввиду недавно полученной травмы. Если тебя не устраивает мое предложение, или же не подходит выбранное время, дай мне знать. У тебя есть мои контакты. Всего наилучшего, Адриан». Маринетт почти не дышала от волнения. Ужин в неизвестном ей месте. Возможность принарядиться. Время наедине с Адрианом!.. Она снова счастливо взвизгнула, чувствуя, что готова взорваться от бурлящего восторга. — А я говорила тебе, что он захочет с тобой повидаться, если узнает, что ты тоже этого хочешь. Глаза Маринетт распахнулись и тут же встретились с узкими зрачками Нуара. Кот с легкостью балансировал на перилах балкона, и когда Маринетт выдохнула его имя, соскочил вниз и с кошачьей ловкостью переместился к ней. — Ну, так что, ты счастлива? — он ухмыльнулся от уха до уха, прямо как Чеширский Кот. Его лицо было так близко к Маринетт, что их носы почти соприкасались. — Уа-а! Как давно ты тут? — вскрикнула Маринетт, отталкивая Кота в подбородок. Ухмылка с его лица не исчезла. — С части «Дорогая Маринетт», — ответил он, откидывая голову назад, но не отводя взгляда от нее. — Аргх, ты, пронырливый котяра! Это же личное! — фыркнула она, гневно хмурясь. — Я просто хотел узнать, насколько я преуспел как твой сводник, — робко кивнул он, отодвигая ее руки от своего подбородка. Она почувствовала, что румянец пытается снова проступить на скулах, но с этим уже смирилась. — Ну, я увиделась с Адрианом, он отдал мне приглашение и свою визитку, так что скажу, что ты отлично преуспел, — была вынуждена признать Маринетт. Ее взгляд, опустившийся на письмо в руке, смягчился. Кот заглянул в письмо через ее плечо. Его колокольчик звякнул. — Ух ты, от руки написано. Какой джентльмен, — отметил тот и повернулся к Маринетт. Его глаза шаловливо сузились. — Я преуспел? Ты это сказала? — …Ну, да. Ты молодец, и вот доказательства этому, — пробормотала она, ненавидя признавать, что зря паниковала из-за предложения Кота, и что он был прав насчет Адриана. — Я не заслуживаю похвалы? — поинтересовался Кот, и наступила очередь Маринетт лукаво улыбнуться. — Что, похвалы? А я слышала, как один конкретный котенок говорил мне, что он мой должник, потому что…. Хм-м-м… что же это было? Поездка в больницу? Кот чуть заметно дернулся, но смешинка из его взгляда не исчезла. — Мя-я-я-я-у-у-уч, ты больно вцепилась ноготками в мое сердце. А я надеялся найти им лучшее применение. С губ Маринетт сорвался длинный вздох. Кот ухмыльнулся сам себе. Неожиданно она протянула к нему левую ладонь и почесала его под подбородком. — Хорошо потрудился, котенок. И ничего мне не должен. В конце концов, ты спас меня и сохранил мою тайну. Так что спасибо. Ты так долго со всем этим помогал, и с Адрианом. Я так счастлива, — искренне сказала она. Ее рука замерла на секунду под подбородком парня. Глаза Кота на миг расширились, рот приоткрылся от ее прикосновения, но потом, ухмыльнувшись, он взял себя в руки. — Ох, моя Леди, так приятно и так болезненно слушать, как ты благодаришь меня за шанс встретиться с другим парнем, — он попытался придать словам жалобную окраску. Маринетт легонько шлепнула его ладонью по щеке, отворачивая от себя его лицо. — Ох, прекрати, — она надула губы и вернулась к письму Адриана. Маринетт посмотрела на него, а потом пробормотала: — Он попросил меня приодеться. Интересно, насколько формально, по его мнению, надо одеться? — Ты можешь спросить его, когда будешь передавать свой ответ, — заметил Кот, получив в ответ задумчивое мычание. Он пристально посмотрел на профиль Маринетт. — Ты же собираешься пойти на это свидание, верно? — Это не свидание! — выдохнула она, ее щеки пылали. Для Нуара это было только приглашением еще немного ее подразнить, поэтому он наклонился к Маринетт поближе. — А что же тогда? — спросил Кот низким голосом, заставляя Маринетт потерять дар речи. — Наверняка он захочет поприставать к тебе. — Ты говоришь об Адриане Агресте, а не о себе! Я уверена, что ты бы так и поступил, но не сравнивай Адриана с собой, неважно, насколько вы хорошие приятели, — оспорила его слова Маринетт. Ей стало стыдно за то, что она не замечала, каким низким стал его голос, как приятно отдается он в ушах, когда Кот совсем близко, из-за чего ей становится жарко, совсем как с Адрианом. Ну, или почти как с Адрианом. Сидящая на плече Маринетт Тикки улыбалась, наблюдая за разыгравшимся спором между Маринетт и Котом Нуаром.