***
Стараясь не делать резких движений, Нина осторожно приподняла голову с подушки и раскрыла веки, казалось, сросшиеся за ночь. Причина пробуждения была очень простой — где-то в поместье кто-то отчаянно и надрывно стонал. Прислушиваясь к отрывистым звукам мужского, преисполненного страдания, стона, девушка медленно поднялась и попыталась расцепить затекшие пальцы, крепко стиснутые на краях одеяла, в которое ночью она закуталась как в кокон. Судя по тому, что ей слышалось, мужчина страдал во сне. То ли от кошмара, то ли от боли — опираясь на последнюю догадку, Воронцова предположила, что постанывает, скорее всего, тот синеволосый парнишка, которого Саридзава-сан не так давно притащил в штаб. Первой мыслью, разумеется, было поспешить на помощь. Только когда с того же расстояния раздался успокаивающий шепот Иноэ-сана, присматривающего за пострадавшим, голубоглазая расслабленно завалилась обратно на футон. За створками седзи было еще достаточно темно, но сон уже окончательно покинул девушку, оставляя взамен эфемерное чувство бодрости и желания свернуть горы. Справедливо решив, что перед свершениями не помешает умыться, Нина выпуталась из своего теплого кокона и зябко поведя плечами, принялась переодеваться. За стеной коротко зафыркал зверек, не так давно предательски поменявший хозяина и Воронцова со злорадным удовлетворением понадеялась, что тануки разбудит несносного мужчину. Убедившись, что пояс повседневной юкаты надежно завязан и не распуститься во время работы, девушка рывком отодвинула створки сёдзи, встречая новый день. И тут же, повернув голову, столкнулась взглядом с фиалковыми, хмурыми глазами. Легкий азартный интерес зашевелился в мозгах, гоняя мысль «как я могла не услышать как он вышел» по черепной коробке. Хиджиката стоял на пороге своей комнаты, откровенно не выспавшийся и до жути мрачный. И во всей его фигуре, в скрещенных на груди руках, в светлом ночном кимоно, в широко расставленных ногах с босыми и до ужаса изящными ступнями было какое-то мрачное очарование. Нина раздраженно встряхнула головой, пытаясь вытряхнуть эту назойливую мысль из собственной черепушки, но стоило мужчине недовольно нахмуриться, как неожиданно возникшая симпатия уже откровенно вгрызлась в сознание. «И чего он на меня так пялится?» — сонно задумалась девушка, продолжая в упор смотреть на «родное» начальство, почти непроизвольно копируя его позу. — «Что-то наш правильный узурпатор не торопиться здороваться… Черт… Кажется, проблема в этом…» Голубоглазая с трудом удержалась от желания изобразить фейспалм, растягивая губы в насильно-вежливой улыбочке. — Доброе утро? — неуверенно промямлила она, с непонятной интонацией, словно спрашивая, а не утверждая. Темная бровь мужчины насмешливо приподнялась. — Правая пола одежды должна прилегать к телу, а левая накладываться поверх, образуя запах на правую сторону, — на взгляд девушки как-то совершенно не к месту просветил мужчина, с легкой улыбкой на губах разглядывая одежду замершей Нины. — Наоборот одевают только покойников. Сказав это, Тошидзо неторопливо вошел обратно в комнату, с легким стуком прикрыв сёдзи. Ёрик, выскочивший из растущих около энгавы кустов, изумленно уставился на запертую дверь, после чего как-то печально поднял узкую мордочку на стоявшую на прежнем месте Воронцову. Только когда от растерянного зверька раздался тоскливый лай, Нина опустила глаза на ворот своей юкаты, удрученно отмечая, что запахнула края одежды именно так, как у местных принято укутывать покойников. — Как думаешь, плохая примета? — с отчетливо слышимым утомлением поинтересовалась девушка у тануки. — Ками-сама, просто переоденься! — рявкнул из комнаты замком, заставляя девушку вздрогнуть и поспешно скрыться в собственной обители. Суетливо перебирающего лапками Ёрика она благосклонно пропустила вперед.***
Торопливыми, рваными движениями умывая лицо студеной водой, Нина долго размышляла над тем, что с ней все-таки произошло, и являются ли эти перемены следствием тех странных эликсиров. А главное — навсегда ли эти изменения, или ей придется глотать эти яды раз за разом, чтобы переживая те мучения вновь, обретать сверхчеловеческие способности. Неожиданный запах застоявшейся воды и тины ударил по ноздрям, вызывая тошноту. Девушка согнулась в сторону, боясь, что ее вывернет прямо в колодец, но из раскрытого в рвотном порыве рта вырвался только воздух и нелицеприятный звук тошноты. Приступ прошел так же неожиданно, а запахи дорожной пыли и сочной травы, на мгновение коснувшись носа, бесследно исчезли, оставив после себя недоумение и растерянность. Слух, зрение, обоняние, еще минуту назад сводившие с ума своей обостренной восприимчивостью, неожиданно отказали. Точнее, так показалось девушке в первые минуты, что она разглядывала кристально белые таби на собственных ногах. Лишь спустя пару минут до ошалевшего сознания дошло, что все ее чувства просто пришли в человеческую норму.***
Время тянулось медленно. Нина успела начисто вымести входной двор и помочь Хараде с готовкой, а времени до обеда все равно оставалось слишком много, чтобы без проблем найти, чем себя занять. Во время готовки обеда, отмахиваясь от заботливых вопросов Саноске о ее самочувствии, девушка с удивлением обнаружила, что и слух, и обоняние, и зрение действительно пришли в норму и совершенно не выходили за рамки. Она слышала только то, что происходило на кухне, да легкий щебет дневных птах за раскрытыми сёдзи. Запахи были такими же стандартными, как и всегда, и совершенно не вызывали какого-то отторжения. Оставалось надеяться, что даже если ей придется вновь глотать элексиры, такого же разрушительного для нее эффекта не возникнет. Еще одного такого приступа Нина боялась попросту не пережить. — Ты уверена, что чувствуешь себя лучше? — красноволосый снял с плиты большой чан с рисом и обеспокоенно, даже недоверчиво взглянул в сторону напарницы. Шатенка раздраженно закатила глаза, пользуясь тем, что стояла к собеседнику спиной и пытаясь справиться с желанием ответить что-нибудь колкое. За это утро она столько раз заверила копейщика, что чувствует себя отлично, что, казалось, побила все рекорды по повторению фразы «я в порядке» за одни сутки. Нет, наверное все же не казалось, и она их действительно побила. — Поверь, Сано-сан, если бы я чувствовала себя плохо, я бы не стала молчать об этом и тормозить своей недееспособностью работу в отряде, — как маленьком ребенку, терпеливо и спокойно пояснила Воронцова, на минуту отвлекаясь от нарезки овощей. — Просто ты всех напугала вчера, — неуверенно откликнулся мужчина, отворачиваясь от пристально смотрящей на него, оглянувшейся через плечо девушки и слегка пунцовея щеками. — Это входит у меня в привычку, кажется, — невесело усмехнулась Нина, вновь беря в руки нож и принимаясь за готовку. Ей срочно нужно было отправиться к вдове и все выяснить. Поговорить о том, что произошло и о дальнейших планах. Понятное дело, воплотить в жизнь тренировку, о которой старуха заикалась во время их последнего ночного свидания, не получится — пропасть средь бела дня на долгое время автоматически означало дискредитировать себя в глазах Тошидзо. Какие бы тараканы не устроили румбу в брюнетистой голове замкомандира — как иначе объяснить его поведение в последние несколько дней — усугублять их и так не простые отношения девушка не хотела. Все и без этого было достаточно печально в их умении понимать друг друга. К моменту, когда девушка в сопровождении копейщика понесла приготовленное в общую столовую, там уже собрались все подчиненные Кондо-сана. Расставляя блюда с едой перед командирами их маленького отряда, Нина старательно прислушивалась и принюхивалась, но ничего сверх нормы не наблюдала — она стала обычным человеком, с обычными чувствами восприятия. И это порождало вопросы, а отдаленность получения ответов на них раздражало. Хотелось бросить эти мало важные тарелки к ногам мужчин и броситься к старухе, чтобы вытрясти из нее всю правду. Пусть даже для этого ей пришлось бы применить силу. Но шатенка никогда не была импульсивной. По крайней мере, до встречи с этими людьми. — Итадакимас! — почти хором прозвучало в общей столовой и все присутсвующие приступили к еде. Нина неторопливо закидывала в себя сытные блюда, пытаясь определиться, когда лучше всего будет пойти к старухе. Сейчас, после обеда, выкроив пару минут перед своими обязанностями в отряде, или потом, под покровом ночи, чтобы можно было основательно во всем разобраться? Воронцова бросила взгляд в сторону трех мужчин, сидящих, если так можно выразиться, во главе их трапезной. Хиджиката, угрюмо глядящий куда-то в пол, Кондо-сан, самозабвенно вещающий о том, что им предстоит сделать сегодняшним днем, и Саннан-сан, вежливо кивающий ему и, кажется, совсем не испытывающий голода, если судить по тому, как вяло он поглощает пищу. Девушка лукаво усмехнулась и отвела взгляд, когда тактик Рошигуми поднял на нее заинтересованный взгляд. Круглые очки ярко бликнули, на мгновение скрыв выражение глаз мужчины, но экс-студентка могла поклясться, что видела в них интерес. И совсем этому не удивилась. Нина помнила то утро и произошедший приступ отчетливо, хотя и находилась в тот момент не в самом лучшем состоянии. И если Хиджиката тогда был растерян, то вот Кейсуке однозначно заинтересовался поведением и состоянием шатенки. Так что сейчас, столкнувшись с едва уловимым вниманием со стороны Саннан-сана, ощутила лишь иронию. Ведь они со старухой так отчаянно пытались скрыть свои дела, и вот, первый форс-мажор, и со стороны одного из воинов отряда она уже на особом счету. Нет, Нина конечно не думала, что из-за одного приступа медик будет ходить за ней по пятам, известно было слишком мало. Но не исключено, что он будет за ней приглядывать. — Как ты себя чувствуешь, Нина-чан? — Кондо-сан наконец оторвался от беседы с тактиком и перевел взгляд на задумчиво молчавшую девушку. Под вниманием всего отряда, острые скулы Воронцовой едва заметно заалели, а губы сжались в тонкую полосочку. О да, этот вопрос за сегодняшнее утро был поразительно актуален. — Определенно лучше, — чуть хрипловатым от волнения голосом выдала она, пробежав глазами по обращенным в ее сторону лицам. — Мне просто приснился страшный сон, — вспомнив одно из предположений Саннан-сана в то утро, соврала девушка. — Это не стоит беспокойства. — Мы рады, что ты в порядке, — удовлетворенно выдохнул Исами, растягивая губы в улыбке. Нина украдкой взглянула в сторону Хиджикаты, неосознанно желая оценить, насколько тот на самом деле рад, и столкнувшись с тяжелым взглядом аметистовых глаз, напряженно подобралась. Судя по лицу замкома, до радости ему было очень далеко. Соджи рядом с девушкой насмешливо хмыкнул и прикрыл уставшие глаза. По мнению мечника, единственный, кто здесь действительно был рад хорошему самочувствию кудрявого недоразумения, был Харада, что неустанно, пока сама девушка не видела, рассматривал ее со своего места. Окита с иронией подумал, что, копейщик и в самом деле надеется, что его интерес не заметен окружающим. А еще зеленоглазый искренне считал, что чрезмерное раздражение Тоши-куна появилось явно не на пустом месте. Соджи с предвкушением ожидал, что из этого всего выльется, но пока не спешил вмешиваться или комментировать происходящее.***
Воронцова нервно расправила ткань рабочей юкаты на коленях и осторожно, исподлобья взглянула на молчавшего Хиджикату. Тот сидел к ней боком, что-то увлеченно перебирая на своем низеньком рабочем столе и явно не спешил обращать на нее внимание. Такое игнорирование со стороны этого странного мужчины даже немного радовало ее, потому что выдерживать тяжелые, явно не дружелюбные взгляды становилось все труднее. Словно с каждым брошенным недовольным взглядом, сверху на ее плечи падал очередной увесистый камень, придавливая все ниже и ниже к земле. — Сегодня нужно постирать постельное белье и, если кому-то требуется, подлатать одежду, — не поворачивая головы, сухим, совершенно невыразительным тоном отдал распоряжения Тошидзо. — И зайди к Саннан-сану, пусть он осмотрит тебя. Нина удивленно приподняла брови, но перечить не решилась. Она прекрасно понимала, что портить отношения с этим мужчиной и дальше, равносильно, что подписать себе смертный приговор. Тошидзо был не тем человеком, кто долгое время смог бы терпеть неугодного ему подчиненного. Дождавшись, когда брюнет замолчит, Нина покорно склонилась в поясе, выдав четкое «есть», прямо как в военном лагере. И только оказавшись за порогом рабочего кабинета, голубоглазая позволила себе облегченно выдохнуть. Общество Хиджикаты давило на нее в последнее время все больше и больше, и если бы не эти странные последствия эликсиров, Нина, быть может и обратила бы на это внимание. Сейчас же девушка торопливо брела в сторону кладовки, в которой хранилось все необходимое для стирки вручную. Поначалу девушка честно постаралась отстирать свою наволочку в ледяной колодезной воде, но когда пальцы впервые свело судорогой, она поспешила за помощью на кухню. Встретившись взглядом со сверкающими глазами Хейске, девушка чисто машинально улыбнулась в ответ. — Мальчики, будьте любезны, погрейте мне воды. Пока Хейске в паре с Шинпачи активно помогали девушке согреть воду, сама Нина буквально подхватив юбки, поспешила на соседний участок. Просто ей хотелось прояснить некоторые важные детали — почему ей было плохо, и почему потом ее органы чувств стали столь чувствительны. Вдова Тамака в этот раз встречала свою ночную гостью буквально за воротами поместья и, кажется, совершенно не была удивлена ее дневному визиту. Более того, она была непривычно взволнована, начав разговор сразу, как Нина появилась в ее поле зрения: — Я волновалась, что более не увижу тебя, — с отчетливо проступившим в голосе облегчением выдала старуха, окидывая Нину внимательным взглядом темно-карих глаз. — Я тоже волновалась, что не доживу до момента, когда смогу узнать о произошедшем. Вы говорили, что элексиры не угрожают мне. — Я и в самом деле верила в это. Дело в том, что элексиры вредили лишь первым кира-ё, что принимали их. Частицы этих зелий оставались в крови, и у наследников ведьм вырабатывалась более легкая, безболезненная переносимость эссенций. Но, судя по реакции твоего организма, твои предки очень давно не пользовались травами и все они вымылись из крови поколений. Чудо, что ты пережила этот опыт без особых последствий. От услышанного глаза Нины увеличились почти в два раза. На молодом, скуластом лице возмущение проступило в паре с отчетливым ужасом от мысли, чем на самом деле могло закончится их маленькое тайное свидание. — Так значит, я и в самом деле могла сойти с ума? — полушепотом уточнила шатенка, неверящим взглядом окидывая так подставившую ее женщину. — Не думай, что я учинила все это специально, — Тамака примирительно приподняла правую руку, словно своим жестом пытаясь остановить поспешные выводы Воронцовой. — Я искренне рада, что все обошлось и могу заверить тебя, что впредь таких ужасных последствий не будет. Однако, и дискомфорт от происходящих в организме изменений пройдет не скоро. Со временем конечно сойдет на нет, но не так быстро, как у тех кира-ё, чьи предки регулярно пользовались эликсирами. — Тогда к чему мне принимать их дальше и рисковать собственным здоровьем? — Нина гневно зашипела, ниже склоняясь к невысокой по сравнению с ней старой японке. — Чтобы преследовать какие-то непонятные цели? — Тебе не обязательно принимать их, ты права, но я сомневаюсь, что ты откажешься от элексиров, когда узнаешь, на что некоторые из них способны. Поэтому я и дала тебе те, стартовые зелья, чтобы подготовить твой организм к дальнейшему применению. Нина удивленно вскинула брови, пытаясь выцедить из себя еще хоть ёту раздражения или злости. Но прежнего возмущения не было. Стартовые то элексиры позволили ей слышать, видеть и чувствовать в два, а то и в три раза лучше. Быть может вдова не врала и другие элексиры открыли бы перед ней совершенно новые горизонты? Девушка закономерно прикинула свои шансы и шансы, что вся эта затея обернется ее гибелью и как-то мрачно усмехнулась. А было ли ей, что терять? — Скажите, а эта возможность перемещаться во времени, она работает только с возвратом в прошлое? — с отчетливо слышимым в голосе отчаяньем и уже ясно чувствующейся обреченностью, поинтересовалась кучерявая, смотря прямо в темно-карие глаза старой японки. — Насколько я знаю — да, — Тамака как-то виновато опустила глаза, выражая тем самым соболезнования собеседнице. — То есть, я не смогу вернуться в свое время? — Только если дожить до него естественным ходом времени. Но даже кира-ё с их омолаживающими за такой срок становятся дряхлыми старухами, — вдова покачала головой, не решаясь смотреть поникшей девушке в глаза. — Приходи сегодня ночью ко мне. Я расскажу тебе все об элексирах, а ты решишь, нужно ли тебе это или нет.