Вселенная в твоих глазах

Автор LSHmademoiselle - Не смей отключаться, Мэгги! – обеспокоенный голос Хела отчаянно и слабо доносится до ее сознания, оглушаемый шумом от перестрелки и каким-то непонятным гулом в голове, наверное, из-за удара, который она схлопотала о бетонную балку. В одну секунду ей кажется, что все тело беспощадно ноет, выворачивая ее наизнанку от этой боли, а в другую, словно не чувствует даже своих пальцев ног. Еле приподнимая густые, покрытые серым пеплом ресницы, ей удается различить грозовое небо с тяжелыми тучами, подобными беспорядочным мазкам масляной краски, которой расписали когда-то такое светлое и чистое небо. Кажется, пепел, наконец, покрыл этот мертвый город целиком. - Мэгги! Оставайся со мной! – кричит Хел, не беспокоясь уже о скиттерах или мехах, все еще возможно преследующих их после взрыва в здании. Единственное, что сейчас важно – донести ее до Энн. Живой. Единственное. Единственное, что имеет значение. Плевать, как сильно он подвергает себя опасности. О том, что он и сам ранен, Хел даже не вспоминает, продолжая из последних сил держать на руках ее хрупкое тело, игнорируя струйку крови, что течет по лицу из ноющей ссадины. На такие мелочи он давно научился не обращать внимания. «Твою мать, ее не должно было быть там», - клянет сам себя Мейсон, сильнее стискивая зубы и жмуря чернеющие от злости и вины карие глаза. - Глупый мальчишка, - заплетающимся языком шепчет блондинка, а потом проваливается в пустоту, что заполняет каждую частичку ее тела и разума. - Мэгги… *** Воздух пропитан сосной и елью, а лучи солнца приятно греют лицо, которое холодит северный осенний ветер. Она поднимает глаза к ярко-голубому небу и пушистым облакам, аккуратно скользящим по нему, вдыхает полной грудью такой привычный запах леса. В тот день ей казалось, последнее, что она запомнит - пепельное небо, его руки и запах смерти, который так близко подобрался к ней. Сзади доносится шум сломанных веток, и на лице Маргарет сама-собой появляется улыбка, которую он любит больше всего на этой проклятой планете, которую боялся больше никогда не увидеть, когда нес ее, прижимая к себе и молясь (чего слишком давно не делал), в тот страшный день. - Мы выиграем эту проклятую войну, а Хел Мейсон так и не избавится от глупой привычки – шаркать ногами. Знаешь, я удивлена, что мы вообще так долго остаемся незамеченными, - смеется белокурая, оборачиваясь к парню, которому уже второй раз обязана своей жизнью. Он поднимает руки в знак капитуляции и присаживается на бревно рядом с ней, наслаждаясь звуком ее смеха, ямочками на щеках и светом, что играет в ореховых глазах. - Что? – удивленно вскидывает бровь девушка. – Чего ты на меня так уставился? - Ничего, - жмет плечами и переводит взгляд куда-то вдаль. - Эй, - ее кулак бьет его в плечо, и она прикусывает губу, обращая свое внимание на его профиль. Если бы он оставил ее тогда там, как она всегда ему и говорила, то ничего этого не было бы сейчас. Ладонь сама тянется к его лицу и касается щеки, покрытой слабой щетиной, что приятно покалывает кожу. Хел поворачивает голову и встречает ее изучающий взгляд, наполненный благодарностью и тем, что она совсем скоро ему скажет. - Я никогда тебя не оставлю. Ладно? Неважно сколько раз ты скажешь, чтобы я этого не делал. Я не оставлю, - твердым голосом повторяет Мейсон, отгоняя призрачные воспоминания, когда ее грудь перестала подниматься от слабых вдохов, и легкие покинул кислород, а Энн в панике начинала делать непрямой массаж сердца. Его лицо близко, и немного обветренные губы всего в сантиметре от нее выдыхают струйку горячего воздуха прямо ей в рот. Она наклоняется и трогает уголок его губ своими, стирая кровь и пепел на ее ресницах, что до сих пор стоят перед его глазами. Слезы облегчения застывают где-то под веками, когда она сжимает его сильные плечи своими ладошками, укладывая голову ему на грудь. И боль уходит, медленно, не спеша, но оставляя за собой спокойствие. Хотя бы на несколько минут.