Волшебная скрипка

Девушки расстарались. Суп-пюре был густым и даже на вид очень аппетитным, запеченное под сырной корочкой мясо вызывало неконтролируемое слюноотделение, пирог благоухал лесными ягодами и сладкой сдобой. Саше должно было понравиться. Особенно сейчас, когда его тело потребует восстановить потраченные на исцеление силы. — И щену тоже мяса дайте. Зовут его Марат. И это гяйна. Раннин любил гяйн, огромных, послушных, ласковых собак, умных и верных. У его отца таких было две. Имя, которое Александр дал щенку, было созвучно эльфийскому «марайта» — «верность» и орочьему «мрати» — «строгий». Интересно было бы узнать, что оно значило в том мире, откуда пришла его душа. — Александр, проснись, — полуэльф вернулся в спальню. — Обед готов, пахнет просто замечательно. Просыпайся, соня, тебе надо восстанавливать силы. — М-м-м, да-а-а, — эльф потянулся, разворачиваясь из кокона одеяла, выгнулся на темно-синих шелковых простынях, как драгоценная статуэтка, вызывая в Раннине уже другой голод. И открыл сонные глаза, одаривая теплой нежностью. — Я, кажется, совсем соней тут стану скоро… — Это нормально, тело привыкает к новой душе, душа привязывается к миру. К тому же, у него теперь другая магия, ты становишься целителем, а это значит, что тебе надо очень много есть, чтобы восполнять силы. И перестань так соблазнительно выгибаться, а то мы опоздаем на обед, — Раннин наклонился, целуя его. — Или ты станешь обедом одному очень голодному степному хищнику. — Потом, хорошо? — эльф ответил на поцелуй, осторожно и ласково, совсем непривычно. — Голодного хищника тоже надо накормить. Поешь со мной вместе? — Поем. Щен вскочил, тихо тявкнув, вежливо напоминая, что он тоже не прочь пообедать, лучше всего мясом. — И тебя накормим, малыш, — Сашка соскочил с постели, плюхнулся рядом со щенком на колени, тиская его. — Сейчас, только умоюсь и переоденусь в домашнее. А книги уже привезли? — это он спрашивал, уже склоняясь над умывальным тазом, позволив Раннину помочь, поливая на руки. — Я их даже перенес в библиотеку, но право перебрать и расставить оставил тебе. Вазоны под цветы тоже привезли, тебе надо сказать, какие именно хочешь видеть в доме. — Я не знаю. Что-то цветущее, или просто зеленое. Вьюнки какие-нибудь, чтобы можно было повесить на стены. Ты же травник, расскажешь мне о растениях? — Конечно. Есть ползучее растение, эльфийская занавеска, эльфы в домах такую выращивают на входе, длинные плети, которые расцветают мелкими цветками, похожими на розу. Есть красные и белые. Выглядит очень красиво, приятно и ненавязчиво пахнет. Еще дома из ароматных можно держать лимонный вьюнок, потер листок — и благоухание лимона на всю комнату. Из цветов есть крыло бабочки, они очень крупные и яркие, похожи на мотыльков, раскрывших крылья. Можно выращивать приманиватель бабочек, сладкое растение. Будет полным-полно этих крылатых в комнате, где оно растет. — Ага, и один эльф, который будет им составлять конкуренцию и облизывать нектар, — рассмеялся Сашка. — Я ведь сладкоежка. Очень люблю сладкое, правда, дома редко было что-то, кроме сахара или варенья. В последние годы и того не было. — Думаю, что обеспечу тебе поставку сладостей и без того, чтобы ты объедал бедных бабочек, — Раннин привел его в столовую, кивнул на стол. — Девочки расстарались. — Еще один прибор нужен, — Сашка остановился у стола, выжидательно посмотрел на полуэльфа. — Ты обещал. — Гарлот, принеси мне столовые приборы. И возьми щена на кухню, покорми его там, но не давай налегать на мучное, как бы он ни выпрашивал. Он хитрый и любит свежие булочки. — А откуда ты знаешь? — тут же поинтересовался Сашка. — Орки понимают животных? Гарлот, тщетно скрывая удивление, принесла все, что было приказано, поставила напротив и удалилась, обе девушки уже усвоили, что присутствовать при трапезе господина теперь не нужно. — Этот щен — внук моей гяйны, а родовых собак орки понимают лучше всех прочих. Я знаю, что ему нравятся булочки, ему не нравится твоя шелковая простыня, он хочет побегать в саду, но боится попросить разрешения. — Тогда надо погулять с ним в саду, одного я отпускать боюсь, — чуть виновато улыбнулся эльф. Этот страх остался от прошлой жизни, слишком часто Сашка слышала о догхантерах. — Ты скучаешь по дому? — Не бойся, он не убежит далеко от тебя и ничего не разрушит, — улыбнулся Раннин. — Они очень умные. По дому… Нет, не скучаю, я скучаю по родителям, но с ними мы виделись недавно. А еще отец зовет нас с тобой. Эльф задумчиво кивнул: — Поедем через две недели. Я обещал концерт, а он, скорее всего, будет не один. — Бесплатный концерт для всех желающих? — уточнил Раннин. — Попробуй суп, у Элизы отлично они получаются. — Ну, просто выступление на площади. Конечно, бесплатное, я же не собирался продавать билеты! — он фыркнул, привстал, наливая себе густой суп. — Будешь? Давай тарелку. Раннин подставил тарелку, получил порцию отменнейшего варева. Сегодня все будут сыты — слуги питались просто, Элиза попросту сделала свою обычную еду в большем объеме. — Вот это мы и ели, пока Эльтарн питался благородным супом из восьми видов мяса, каждый из которых был отдельно обжарен с овощами и специями. Сашка просто пожал плечами: — Аристократ? Или избалован сверх меры. Почему он не общался с семьей? — Не знаю, наверное, не хотел. Впрочем, если ты питаешься попроще, нам будет легче жить, можно будет тратить меньше денег на продукты и больше на дом. Сделать звукоизоляцию комнаты для занятий, отремонтировать фонтан. — Я не избалован изысками, честное слово, — Саша рассмеялся. — Мне достаточно даже не трех блюд на обед, а чего-то одного. Если, конечно, нет каких-то ограничений, если ты говоришь, что я целитель. Но завтрак должен быть плотным, не сильно, но вот как сегодня. Чтобы наесться до самого обеда. А ужин — на твой вкус, дома я зачастую ложился спать голодным. — Хорошо, насчет ужина я подумаю. Ты любишь рыбу? — Раннин улыбался. — Если только не сильно костлявая. Терпеть не могу кости выбирать. Час трудишься, пять минут ешь. — Нет, я предлагаю тебе копченую рыбу, она толстая, белая и костей там почти нет, а если ее разломить, она пахнет дымком и верхний слой у нее коричневый. И золотистая шкура прилагается, конечно. — На ужин? А потом мы обопьемся воды, и ночь пройдет под лозунгом: «Я первый в туалет!» — расхохотался эльф, отодвигая уже пустую тарелку из-под супа. Когда он успел его съесть? Прислушался к себе — нет, желудок намекал на продолжение банкета, так что мясо с овощами пришлось кстати. Правда, себе Александр отрезал совсем небольшой кусочек, не хотел наедаться или собирался отдать больше места пирогу? Судя по взглядам на укрытое салфеткой блюдо — последнее. — Как-то так, да. Но она очень вкусная, кстати, совсем не соленая. С привкусом костра, — Раннин снял салфетку с пирога. — А это уже Гарлот, она изумительно готовит все сладости. — Если я подарю ей что-то из украшений, это ее сильно напугает? — прожевав первый кусочек восхитительного мягкого теста с ягодами, спросил Сашка. — Думаю, что уже не очень. Они начинают привыкать к переменам. — Поможешь выбрать подарок? М-м-м, так, остановите меня, иначе я объемся… — Не объешься, пирог почти кончился, и я доем этот кусок. — Доедай. Обед — первый за много лет совместный с эльфом, принес Раннину непривычное ощущение уюта и тепла. Терять его не хотелось отчаянно, просто до дрожи во всем теле. Он не был готов к таким резким переменам в жизни. — Уфф, а вот теперь надо прогуляться, медленно и неторопливо, чинно пройдемся по саду, осмотрим кусты, цветы и неработающий фонтан. Чинно и неторопливо не получилось — только не с резвящимся Маратом. Александр не отставал от щенка, пару раз Раннин видел выглядывающих в окна кухни девушек — они наблюдали за тем, как господин носится с собакой, смеясь, перетягивает найденную в кустах палку. Похоже, будут вопросы. И полуэльф не знал, стоит ли раскрывать тайну Саши. Все-таки придется, наверное. Болтать они не станут, Раннин был уверен. — Ему хорошо с тобой, — перевел он Александру чувства собаки. — Ему весело. — И мне тоже, — эльф смеялся, потом запыхался и присел на бортик неработающего фонтана, чтобы отдохнуть. — Ран, а много денег нужно, чтобы починить фонтан и провести водопровод в нашу ванную? — Не особенно много, думаю, за пару сотен мастера справятся. — Я могу позволить себе такие траты? — Сашка напрягся, вспоминая цифры в отчете гномского банка. — С учетом тех, что были сегодня? — Да, если недельку поживем без бульона из щупалец кальмара. С учетом простоты еды, которую ты предпочитаешь, это нас не стеснит ни капли. — Тогда надо заняться этим. Ран, ты сказал, что закупками ведаешь в доме ты, я тебе доверяю, пересмотри все траты. Если мы собираемся к твоим родителям, нужны будут подарки? Я ничего не знаю об орках и традициях степи. — К отцу, мама живет в эльфийском лесу, — поправил его Раннин. — Дары… Да, нужно будет что-нибудь такое, может быть, еда или теплые одеяла. Практично, полезно и от души. — Расскажешь сегодня о своей семье? — в голосе эльфа было много чувств, которые не позволили Раннину отказать. В первую очередь — искреннее желание. И сказанное ранее «я тебе доверяю» — пролилось бальзамом на израненную душу, исцеляя ее так же, как магия исцелила тело. — Да там и рассказывать нечего, мама была лучницей, охраняла границу, пришло племя орков поторговать с эльфами. Там она встретила отца, они провели вместе ночь, потом родился я. Первые двадцать лет жил с мамой, затем она отправила меня к отцу, постигать мудрость степей. А потом я ушел к людям, искать свой путь. — И нашел? — эльф склонил голову к плечу, теребя разлохматившуюся после прогулки косу. — Нашел. В лесу на прогулке. Маленького эльфийского скрипача. Александр задумался, все сильнее дергая кончик косы и ленту. Но спрашивать то, что его явно мучило, не стал. Боялся? Возможно, особенно после того, как обидел полуэльфа сказанными в запале словами. — Что ты еще хочешь узнать, спрашивай, — разрешил Раннин. — Когда ты понял, что я — не Эльтарн, почему остался? Я тебя обидел… — Тебе нужна была моя помощь, ты просил ее. Отвечать предательством на обиду — это низко, а уйди я тогда, это было бы предательством. — Ты останешься со мной насовсем? Вопрос был настолько… детским, наивным и преисполненным надежды, что полуэльф даже растерялся. — Да, конечно, останусь. А почему ты спрашиваешь? — Потому что… потому что не хочу, чтобы ты уходил, когда научишь всему, что я должен знать для выживания в этом мире. — Я никуда не уйду, — Раннин взял его за руку. — Обещаю, — он пересел ближе к Александру, обнял его за плечи. Это создание уже было не Эльтарном, это был юный эльф, который только начинал делать первые шаги в мире. И Раннин собирался помогать ему в этом всеми силами. И любить его так, как любил когда-то молодого скрипача из леса. Ему тут же уткнулись в шею холодным носом, а руки спрятали под мышки. До Раннина наконец дошло, что это жест особого доверия — именно от скрипача, от музыканта, которому сами боги велели беречь руки. Откуда такое безоглядное доверие? Хотя, если Александр, в самом деле, не просто маг-целитель, а Источник, магия подталкивает его искать защиты у того, кто эту защиту может дать. Сколько в этом чувств самого эльфа? Время покажет. А еще — покажет сегодняшняя ночь. — Александр, может, сегодня мы все-таки… сблизимся? — Раннин подобрал наиболее нейтральное слово. Эльф чуть вздрогнул, повозился, но не отпрянул, пробормотал куда-то в шею: — Если ты хочешь. Я… ну… не умею я. Вот… — Тебе понравится, обещаю. Это приятно. И тебе даже почти ничего не надо будет делать. Прибежал щен, который устал на прогулке, ему хотелось пойти в дом и лечь спать. Раннин поднялся, увлекая за собой Александра. Тот, уловив желание псеныша, развил бурную деятельность по обустройству спального места для Марата, явно слишком смущенный, чтобы продолжать разговор о сексе. Потом потянул Раннина в гардеробную, чтобы тот помог выбрать подарок для Гарлот. — Подари вот это, — Раннин указал на простую тонкую золотую цепочку с кулоном в виде ограненного белого кристалла. — Это красиво, достаточно недорого. — Ага. А Элизе? Было бы невежливо одарить одну, и проигнорировать вторую девушку. — Люди больше любят что-то весомое и красивое, подари этот браслет, он широкий и простой, она сможет его передавать по наследству детям или продать, если что-то случится. — Спасибо! — эльф вознаградил его поцелуем в щеку. — Помочь тебе с книгами или предпочтешь остаться наедине со своими сокровищами? — Если у тебя нет других задач?.. — протянул Саша вопросительно. — Нет, что ты. Ужин приготовят Гарлот и Элиза, воду для ванны я натаскаю быстро. Или можно провести ночь у меня в комнате, там есть водопровод и у меня не такая роскошная кровать, но она большая. И на ней даже чистые простыни, — Раннин улыбался. — Еще у меня в комнатке рядом много трав, приятно пахнет, у меня даже мыло есть, миндальное. Было забавно смотреть на смущение эльфеныша. Александр отводил глаза, краснел, кусал губу, но в конце кивнул: — Хорошо, сегодня спим в твоей кровати. А ты… расскажешь мне, что нужно… ну… Как-то же надо готовиться, там, да? — голос упал до шепота, а румянец залил все лицо и даже шею, а длинные острые ушки вообще светились рубиново. — Да, но не волнуйся, ничего страшного, обычные гигиенические процедуры, — Раннин поцеловал эти горячие уши. — У меня есть все необходимое. А теперь идем в библиотеку, книги и свитки тебя успокоят. Он оказался прав. Саша был книжным ребенком, закопавшись в свитки и книги, он быстро успокоился, с трудом заставлял себя не зачитываться, проглядывая текст, а только ознакомиться с написанным и определить место на полке. А еще полуэльфа изумил сам подбор книг: романов, которые он ожидал, было всего два или три, остальные книги охватывали множество граней информации, от законов до искусств, мироустройства, географии, истории. Эльф действительно стремился узнать о мире, в котором живет, все, что только было возможно узнать из книг. Раннин расставлял книги согласно указаниям Александра, раскладывал в специальные гнезда свитки. — Я сделаю потом надписи по типу книг, — пообещал он. — Спасибо, — о его плечо мимоходом потерлись, благодаря. Тактильность Александра была явно выше, чем у Эльтарна. Раннин пытался понять, что это: наверстывание прежнего эмоционально-тактильного голода или он всегда такой? Полуэльф старался теперь и сам потрогать его, погладить лишний раз, обнять, поцеловать в щеку или верхушку уха. Его радовал чистый отклик на такие ласки, улыбка, трогавшая губы Александра, его искренняя радость, отражавшаяся в глазах. С книгами они провозились до самого ужина, Гарлот пришла звать их в столовую, где уже беспрекословно накрыли на двоих. Ужин был прост: овощи, легкая кашка на молоке, стакан этого молока с ягодами. Сашка вылавливал крупные земляничины языком, смаковал их, перекатывая во рту, облизывался. Для Раннина самой главной приправой к ужину был этот восторг. — Тебе понравилось, правда? Девочки молодцы? — Да! Я подарю им подарки сейчас, после ужина. Поговоришь с ними, чтобы не нервничали? Раннин кивнул и отправился на кухню. — Девушки, лорд Северин в восторге от вашего искусства кулинарии. И хочет сделать вам небольшие подарки. Элиза скептически вскинула бровь: — Это точно наш господин? Он не похож сам на себя. — Молния, — Раннин посмотрел на нее. — Просто молния, Элиза. И наш лорд Александр Северин желает тебя одарить за вкусный ужин. — О, вот как? — Элиза была явно умнее Гарлот, которая не сразу поняла, что Раннин назвал другое имя. — Что ж, я с радостью приму милость лорда Александра Северина. Наконец, дошло и до Гарлот, она ойкнула и закивала. — И я тоже. На кухню спустился Александр, неся два маленьких футляра из обшитого бархатом дерева. Вопросительно глянул на Раннина, получил в ответ легкий кивок и улыбнулся, протягивая каждой из девушек свой подарок. А потом удивил всех, очень серьезно сказав: — Я прошу прощения за недостойное поведение и боль, которую причинил вам. Девушки сразу же поклонились ему, одарив робкими улыбками. — Что ж, оставим дам любоваться на подарки, — Раннин только что не облизывался. Его ждал подарок куда более драгоценный. Обмолвки Александра позволили понять, что ведущим этой ночью в постели эльф не будет. А это означало, что придется из собственной шкуры вывернуться, чтобы взять невинность эльфа к обоюдному удовольствию. И первым этапом на этом пути будет помощь в подготовке. Вряд ли Саша позволит ему провести все процедуры, но подсказать и подготовить все нужное он может и должен сам. — Давай, я сперва расскажу тебе, что делать, хорошо? Сейчас придем ко мне, сядем и поговорим. Комната Раннина была меньше спальни Александра, но тоже довольно просторной, чтобы в нее помещалась двуспальная кровать без полога, шкаф с одеждой, стол и два кресла возле него. На каминной полке, шкафу и подоконнике стояли небольшие вазы с цветами, под потолком протянулась тонкая бечевка, на которой висели пучки трав. Сбоку к спальне примыкала еще одна комната с какими-то флаконами на полках. — Добро пожаловать в мою скромную обитель чародея-травника. Тут я и готовлю настои, отвары и мази. Эльф любопытно осматривался, прошелся вдоль стен, принюхиваясь, потрогал сухие цветы: — Вот это похоже на наши сухоцветы, а вот это — на полынь. А вот мята, и пахнет так же. Мне бабушка рассказывала в детстве. О, ромашка! Мать-и-мачеха! Прости, я отвлекся. Рассказывай, — Александр устроился на кресле, стянув домашние легкие туфли и поджав под себя ноги. Раннин глубоко вздохнул и принялся рассказывать, пытаясь подбирать слова помягче. Эльфеныш краснел, отводил глаза, но не перебивал, кивая и внимательно слушая инструктаж. — Я дам все, что понадобится. Хочешь вина для храбрости? Разбавленного. — Нет. Не хочу в свой первый раз быть пьяным. И вообще… не хочу даже пробовать вино, — Александра передернуло. — Я справлюсь, правда. Давай, начнем? — Хорошо. Полежишь в ванне? Я добавлю настой для успокоения. — Мне в любом случае надо искупаться после прогулки с Маратом, — улыбнулся эльф. Раннин привел его в свою ванную, чуть скромнее чем та, что примыкала к спальне хозяина, но тоже уютную и отделанную мрамором и полированной медью. — Вот полотенца. Белый кран — холодная вода, красный — горячая. Он выставил на край ванны флакон с успокоительным, надеясь, что травы на юного эльфа окажут именно то воздействие, которое нужно. Александр поцеловал его в щеку и принялся раздеваться. Пришлось уйти, чтобы не смущать его и дать возможность сделать все самостоятельно. Сам Раннин занялся выбором мази для грядущего. Лучше уж потом испачканными простынями пожертвовать. У него было несколько подходящих составов, одним из них он пользовался сам, но для Александра он не подойдет, вернее, не для этой ночи. Нужно что-то нежное, с ненавязчивым запахом и легкой структурой, расслабляющее и облегчающее проникновение, но не препятствующее потом восстановлению упругости тела. Раннин взял синий флакон, посмотрел, принюхался. Да, то что надо, цветочное и легкое. Теперь — вымыться. Пока эльфеныш плещется в его ванне, можно воспользоваться уборной для слуг на первом этаже. Там, конечно, не так все роскошно. Но сойдет, чтобы отмыться до скрипа. Он не сомневался, что Александр выйдет к нему чистым, как младенец, хотелось соответствовать. И просто… хотелось. Обнять, зацеловать нежную кожу со следами страшных шрамов, которые уже почти сошли, обласкать каждую пядь привычного и в то же время изменившегося тела. Вернулся Раннин как раз, когда пунцовый от смущения Александр вышел из ванной, завернувшись в кусок полотна поплотнее. — Все хорошо? Эльф кивнул, чуть повел плечами, потом, словно решившись, развернулся из своего кокона, неловко скомкал полотно в подрагивающих руках. Разгоряченная после ванны кожа мягко розовела и светилась чуть ли не собственным светом. — Как же ты прекрасен. Как весенний цветок при луне. Иди ко мне, ничего не бойся, — Раннин взял его за плечи и поцеловал для начала. С того первого поцелуя прошло не так уж и много времени, но целовался Александр уже лучше. Или ему просто так казалось? В любом случае, эльфеныш раскрывался легко и охотно, его пробуждающееся желание Раннин чувствовал не только физически, оно похоже было на аромат цветка, становящийся сильнее с тем, как раскрывается бутон. И он понемногу переставал смущаться, уверенней отвечал на ласки, сам пытался проявлять инициативу, что полуэльф разрешал с удовольствием. Желание подогревалось даже при виде того, как смотрится белая тонкая кисть на смуглом бедре. Неопытность эльфа была ясна с первых же движений, с первой попытки приласкать. Он был слишком осторожен, прикосновения едва чувствовались, и Раннин опустил свою руку поверх его руки, прижимая сильнее, направляя. Жарко вспыхнули уши и скулы, вызвав закономерное желание расцеловать их. — Смелее, моя луна, — Раннин понимал, что требовать многого нельзя, но так хотелось, чтоб эльф был понастойчивее. Александр вскинул на него потемневшие до чайного цвета глаза, облизал сохнущие от волнения губы и наклонился, целуя в плечо. По груди рассыпались, щекоча влажными кончиками, его волосы. Эльф медленно рисовал цепочку поцелуев, пытаясь понять, нравится ли Раннину то, что он делает, и если да — то что делать дальше. — Так хорошо. Ты все правильно делаешь, моя луна, — подбодрил его Раннин. Сдерживать дыхание становилось все труднее, горячие губы касались, казалось, обнаженных нервов, даже если раньше полуэльф в этих местах особо чувствительным не был. Волосы коснулись прохладой его живота, тонкие пальцы пробежались по ребрам, опускаясь ниже, поглаживая и лаская уже бедра. Раннин старательно сдерживал желание немедленного соития сейчас же, повторяя про себя, что это, по сути, подросток, который, судя по поведению, видит голого мужчину чуть ли ни впервые, а уж о том, что в постели делают, вовсе не слыхивал никогда. Сейчас он сожалел, что не расспросил Александра о его прежней жизни. В голове быстро проскользили выхваченные из отрывочных реплик факты. Семнадцать лет, воспитывался матерью-вдовой, неприятие алкоголя, бедность, книги, как единственная отдушина и друзья, обида на холодность в первый раз, тактильный «голод». Картинка получалась мрачноватая, что ни говори. Если еще и учесть, что душа девушки перенеслась в тело парня… Для Александра сейчас время откровений и страха, а он разлегся, да еще и пытается подталкивать к более раскрепощенному поведению. Раннин притянул Александра к себе, принялся целовать. Придется научить эльфа многому, хотя самое главное он умеет — получает удовольствие. Эльфеныш быстро «поплыл», выгнулся, отзываясь на поцелуи и ласки тихими стонами и попытками прижаться к рукам сильнее. Сам пытался отвечать, но узкие ладони двигались все более беспорядочно, пока не сжались на плечах, словно на единственной опоре. Раннин дотянулся до флакона, напомнив себе про невинность и неопытность эльфа. Тактильность позволяла раскрепостить и разжечь в нем желание, невинность делала попытку подготовить его к соитию столь же «легким» делом, как пробежка по зыбучим пескам. Но Александр не стал отдергиваться или закрываться, только жалобно смотрел затуманенными глазами, тяжело дыша и чуть кривя зацелованные губы, если Раннин торопился. Тот шепотом извинялся и начинал действовать медленнее, мягче. Когда он добился первого отклика, когда эльф коротко вскрикнул, выгнувшись, словно от удара маленькой молнии, Раннин едва сдержался, пришлось крепко сжать себя, замедлить дыхание. Кто бы ему сказал, что это может так безумно завести? Вот что делают несколько десятков лет чуть ли не воздержания. — Ран… Ра-ан… Слышать короткое имя, стоном срывающееся с губ эльфа, было приятно. Особенно — слышать в этом голосе кроткую мольбу. Чувствовать, как сжимаются на плечах сильные пальцы музыканта, как пытается подаваться навстречу его тело. Видеть, как запрокидывается белокурая голова, как дрожит напряженное горло: — Ра-а-ан! Полуэльф в постели был молчалив, только коротко застонал, излив семя в Александра. Куда больше говорили его руки и губы, стирающие пот и слезы с лица эльфа. Тот, измученный непривычными переживаниями, уснул почти сразу, как только успокоилось дыхание, просто провалился в сон, как в черный омут. А Раннин еще долго прислушивался к отголоскам смешавшейся магии Источника и его собственной. И пытался понять, вправду ли был или почудился ему золотой проблеск на запястьях Александра. — Да нет, почудилось, — решил он, поднимаясь. Пока обтирал спящего, снова осмотрел запястья, его и свои. Ничего. Но по хребту все равно словно мокрым перышком провели: возможное благословение богов или избранность — штука такая, палка о двух концах. Лучше держаться подальше от спасения мира, да и даже двух королевств. Сами выстоят как-нибудь, а Рану с Александром и так хорошо, у них тут дом, покой и игра на скрипке. — Все у нас будет хорошо, — прошептал он, обнимая эльфа. Тот, по привычке, перевернулся набок и спрятал ладони у него под мышками, тихонько засопел, уткнувшись носом в грудь. Раннин тоже задремал, только затем, чтобы вскочить, словно его пнули. — Ты нужен мне, — мать в сновидения являлась редко. Это уже было тревожно: что такое могло случиться, чтобы он ей понадобился? Во сне не было обозначено срочности, значит, время терпит. Значит, придется изменить маршрут их с Александром путешествия, заехать для начала к эльфам. Раннин осмотрелся, понял, что рассвет не наступил, а он сидит на полу в пятне лунного света. На кровати заворочался, недоуменно сопя, одеяльный кокон, из него высунулась сначала розовая пятка, потом, с другого конца — встрепанная макушка эльфа. — Спи, — пробормотал Раннин, поднимаясь. — Я сейчас приду. Требовалось умыться, такое явление каждый раз было, как будто пыльным мешком по голове из-за угла пришибли. Вот что матери стоило послать магического вестника? Нет, каждый раз выбирает эльфийскую магию сновидений. А утром будет голова разламываться. Раннин сунул голову под холодную воду, подержал так немного, затем уселся на край ванны, накинув полотенце и просушивая волосы. Случайно ли сплелись нити событий, приведя их с Александром на живный рынок? Вряд ли. Случайности в этом мире вообще явление редкое. Там, где все, от воды до живых организмов пропитано магией матери-земли, все подчинено закономерностям. Раннин снова встряхнул головой и направился обратно в постель, обнимать Александра и дремать, сколько получится. Он не рассчитывал на нормальный сон, но ошибся. Не зря же с ним рядом лежал целитель. Теплый ветер смыл головную боль в зародыше, погрузил в крепкий сон до утра. А с утра будить эльфа Раннин не стал, догадавшись о том, что ему потребуется больше времени на восстановление. Зато приготовил завтрак, выгулял щена и сменил простыни в спальне Александра с шелковых на льняные. Лен был все-таки теплее и приятнее, чем холодный скользкий шелк. Саше должно было понравиться. Эльфеныш спустился через час, уже умытый и расчесанный, и очень, очень голодный. Благодарно мурлыкнул «Доброе утро и приятного аппетита» и вгрызся в запеканку с мясом, запивая ее овощным соком. — Мне приснилась мать, что-то случилось на землях эльфов. Ты не против, если мы сперва навестим ее, а потом отца? — Нет, не против. Это срочно? — проглотив последний кусочек еды, встревоженно спросил эльф. — Не знаю, она не называла сроков, наверное, не очень. — Ладно, тогда надо озаботиться подарками. Мы сегодня займемся раздачей скрипок? — Да, надо побыстрее разобрать залежи инструментов, — согласился Раннин. Этим они и занялись после того, как Сашка провел около часа, репетируя и отыгрывая гаммы. Потом предложил сыграть что-нибудь для слуг, просто так. — Потому что хочется для зрителей. Когда играешь сам себе — нет отклика, понимаешь? — Понимаю. Слуги пришли все, кроме Элизы и Гарлот явились Мит и Сатли, конюший и садовник, два эльфа. По эльфенышу было заметно, что он волнуется, но когда он вскинул скрипку к плечу, все изменилось. Словно за его плечами распахнулось сияющее окно или крылья из солнечного света. И Раннину снова почудился золотой отблеск, окольцовывающий запястья Александра. Взлетел смычок, и все пятеро слушателей застыли, словно в трансе, погружаясь в бурные волны музыки. — Это великолепно, — прошептала Гарлот, когда музыка затихла. — Я в жизни не слышала ничего подобного. Остальные ее поддержали. Эльф чуть пошатнулся, опустошенный этой музыкой. Это не было произведением Земли, но и этому миру принадлежало ранее вряд ли. Скорее всего — импровизация, Сашка и сам не знал, что это было. Но понял, что может повторить в любой момент — ноты отложились в памяти намертво. Раннин подошел, осторожно забрал скрипку, опустил на подставку и принялся осматривать руки скрипача. На пальцах были кровь и глубокие порезы, правда, они потихоньку затягивались. — У тебя повысилась регенерация, это хорошо. Идем, тебе надо немного поесть, чтобы восполнить силы. Девушки тут же умчались на кухню, приготовить что-нибудь на скорую руку вкусненькое. Через десять минут перед Сашкой на столе красовалась горка пышных оладий и стакан молока. — Я пока соберу все скрипки. Надеюсь, хоть кому-то они будут нужны, учитывая сколько я раздал. Эльф кивал, довольно жмурился и поедал оладьи. Все скрипки в экипаж, конечно же, не поместились, но примерно треть удалось аккуратно расположить, завернув в мешковину. На рынке в тени крайнего навеса экипаж остановился. Раннин откинул мешковину, сразу же пришли любопытные бродяги, посмотреть хотя б издалека, что там за диво, потом узнали Раннина. — Опять раздаешь скрипки? — засмеялась одна старуха. — Снова девать некуда? — Инструмент должен жить, — звонко отозвался вместо полуэльфа сам Александр. Он думал прихватить с собой свою алую красавицу, потом передумал, вытащил из раскладываемых по мешковине инструментов один, совсем маленький, как та скрипка, на которой он на Земле начинал учиться, быстро настроил его и принялся наигрывать что-то беззаботно-веселое. Постепенно скрипки разобрали, кто детям, кто внукам на подарок в далекую провинцию. Раннин выдохнул — хотя бы от части удалось избавиться. Последней Саша отдал ту, на которой играл. Отдал сам, заметив среди толпы жадно и тоскливо посматривающую на него девочку лет пяти, до боли напомнившую ему его самого, вернее, ту Сашку из прошлого. Он поманил ее, присел на корточки, чтобы оказаться вровень с маленькой полукровкой. — Хочешь играть? Она закивала, боязливо косясь на инструмент, купить который ей никто не мог. — Тогда — держи, учись. Если будет трудно — приходи к Гнезду Иволги, я дам тебе несколько уроков. Просто так. Хорошо? Она закивала, взяла скрипку и смычок и попятилась, потом повернулась и бросилась бежать, боясь, что подарок отнимут. — Как думаешь, придет? — Сашка поднялся, глядя ей вслед. — Придет… Перестанет бояться и придет, — кивнул Раннин. — Вот и чудно. Домой? — эльф посмотрел на то, как удлиняются тени — время перевалило за полдень, они провели на рынке несколько часов. — Домой… — Раннин почему-то снова заволновался из-за послания матери. Своей интуиции он привык доверять. Если душа не на месте, значит, что-то случилось. Но почему она не приказала поторопиться или не озвучила причину? Может быть, просто не успела? — Я должен поехать к ней… — Сейчас? Что с тобой, Ран? — эльф встревожился, переплел пальцы с его пальцами, пытаясь успокоить. — Если так срочно… конечно, езжай. — Меня тревожит послание от матери. Сердце не на месте. — А связаться с ней как-то можно? М-м… магически? — Можно попытаться, но я не уверен, что смогу. Я плохо владею такой магией. — А что нужно сделать? Я могу помочь? — Да, можешь, — Раннин глубоко вздохнул и приказал себе успокоиться. — Просто будь рядом, тогда у меня все получится. Это несложно, просто я всего пару раз использовал такой способ связаться с мамой. Сашке передалась тревога Раннина, он всю дорогу до дома крепко обнимал своего полуэльфа, пытаясь успокоить его, мягко поглаживая по плечам и спине. Думать не думая о том, насколько тому непривычно такое после долгих лет, да что там — десятилетий издевательств. Но цели он добился, Раннин отвлекся от перебора вариантов того, для чего мог понадобиться матери, прислушиваясь к себе. — Идем в гостиную, там лучше всего. В гостиной Раннин улегся на диван, положил голову на колени Александру и прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Присутствие эльфа облегчало задачу и заодно тупую боль в висках, вызванную попытками пробить расстояние. — Срочно? — его хватило на одно слово. — Владыка свихнулся. Приказывает развязать войну. Поторопись, может, поймешь, что внезапно случилось. Раннин опешил настолько, что разорвал контакт и снова рывком сел, глядя перед собой. — Ран? Ран?! — взять себя в руки удалось попытки с третьей, Сашка крепко обхватил полуэльфа руками, сознательно пытаясь воззвать к своему дару исцеления: судя по расширенным зрачкам и выступившему на висках поту, Раннину было плохо. Теплый ветерок, овеявший обоих, и резкий отток сил подсказали, что магия отозвалась. — Ран, рассказывай. — Война. Правитель эльфов сошел с ума и жаждет развязать войну с людьми. — Ч-что? А… не понимаю, зачем? Так! — Сашка тряхнул головой. — Успокаиваемся. Война не начинается за один день. Сколько времени займет путь до эльфийских земель? — У нас примерно дня четыре. До войны осталось немного, каких-то месяца два. — Значит, успеем. У меня только один вопрос: кто ты на самом деле? — Что ты имеешь в виду? — не понял Раннин. — Я — Лир-Ша Раннин. — Мне это не говорит ровным счетом ничего, — Сашка потряс головой. — Но, хорошо, я спрошу по-другому: кто ты, если от тебя требуется мчаться в столицу эльфийского государства и разбираться с сумасшествием короля? Чем именно может помочь полуэльф-травник? И если может, то кто же ты на самом деле? — У эльфов и орков редко рождаются дети. Для этого должно сойтись столько звезд, что проще сказать, что не рождаются вообще. Я — русло магической реки. У каждого эльфа есть своя личная магия, может быть, слабая, но есть. У каждого полуэльфа, смеска с человеком, она есть. У меня ее нет, я могу взаимодействовать либо с предметами, делая магическими настои, либо с другим магом, восполняя ему силы или усиливая его чары. Поэтому я могу либо спасти разум правителя, если его отравили, либо вылечить при помощи придворного целителя… Либо еще что-то сделать, — Раннин погладил Сашку по руке, восполняя тому затраченные силы. — Но это немыслимо, зачем кому-то покушаться на разум правителя? Он довольно стар, у него есть наследники, бессмысленно делать что-то со стариком, он миролюбив и совершенно неопасен. Не говоря уж о том, что два королевства даже границы не имеют. — Так. Мне надо подумать. То, что ты говоришь — звучит нелепо, но… Ран, я много читал. Очень много. И не все, что на Земле писали фантасты… эм, — заметив непонимающий взгляд, Сашка подергал себя за косу и попытался подобрать синоним: — писатели, которые выдумывали несуществующие миры и народы и их истории. Так вот, не все, что они писали, было чушью. Твои слова звучат так, словно я читаю очередную фэнтези. Если что-то происходит без видимых предпосылок, но при этом в магическом мире, может иметься самое дикое объяснение. Но при этом вполне вероятное. — Может. Но пока старичок там буйствует, время есть. — Вот и хорошо. Главное, чтоб никого не угробил. Но… как же концерт? — жалобно вскинув брови, спросил Сашка. — После концерта отправимся, — успокоил его Раннин. — Спасибо, — эльф обвил его шею руками и поцеловал, еще немного неловко, но от этого не менее горячо. Раннин сразу выкинул из памяти спятившего правителя. У него был свой эльф, теплый и родной. Необласканный, что следовало немедленно исправить. Он даже забыл о том, что они не в спальне, очнувшись только от очень смущенного «Ой!» и того, что Александр замер в его руках, бурно краснея, а потом уткнулся в плечо, пряча горящее лицо. Из гостиной медленно пятились обе служанки, держа в руках по высокому вазону с живыми цветами. — Кхм, а вот и цветы принесли. Тебе такие нравятся? — Раннин быстро оправил одежду на обоих. — Д-да, — эльф метнул быстрый взгляд на цветы, но покидать колени любовника не спешил, и Раннин прекрасно понимал, почему: одежда не смогла бы скрыть то, что возбуждение не покинуло его даже от присутствия посторонних. — Отлично, — Раннин посмотрел на девушек. — Поставьте их, где стоите, я потом сам перенесу. Элиза и Гарлот немедленно выполнили распоряжение и исчезли по направлению к кухне. — Позорище, — убито прошептал Сашка, снова пряча лицо на плече полуэльфа. — Почему? Мы же тут не единорогов топором рубили. В чем позор? Заниматься любовью — нормальная природная потребность живого мыслящего существа. Сашка беспомощно пожал плечами. — Ну… д-да, но без свидетелей же… Это… неприлично? — Что неприличного? Ты думаешь, они никогда целующиеся пары не видели? К тому же, мы у себя дома… Вот посреди тронного зала внезапно предаваться разврату неприлично, а в своей гостиной ты можешь что угодно делать. — Ра-ан, а как же… Мы бы не стали зан… заниматься любовью… тут? Раннину пришлось напомнить себе о воспитании Саши. Которое, судя по всему, было довольно жестким в вопросах приличия и морали. И о сексе говорить было явно неприлично. А то, что Александр позволил ему тот минет на поляне, скорее всего, объяснялось шоком от перехода в другой мир и прошедшего исцеления. — Если не хочешь, не будем, — Раннин решил уступить. — Тем более что у нас есть отличная спальня. Под ухом прозвучал облегченный выдох, едва не заставив его рассмеяться. Сколькому же придется учить его эльфеныша! Но — слава матери-земле, это будет самое приятное в мире обучение. Пришлось отнести Александра в спальню, продолжить его ласкать уже там. Щен, про которого все забыли, послонялся по комнате, потом ушел просить еду на кухне, затем умчался в сад, купаться в чаше фонтана, полной дождевой воды. На хозяина он не обижался: хозяин был еще очень маленьким и неопытным, но он всему научится. Особенно хорошо учиться он будет, если после купания прибежать сразу в его постель. Щен влетел в спальню, убедился, что хозяин и его друг просто лежат и ничем не занимаются. И упал на грудь любимому хозяину, неся радость всей своей насквозь мокрой шубой. От «радостного» вопля эльфа за окном с шумом снялась с куста сирени стайка лесных пичужек. — Мара-а-ат! Сашка с трудом перевел дух и виновато усмехнулся: — Прости, я забыл про тебя, а ты, разбойник, нашел способ напомнить, да? Щен довольно улыбался и размахивал хвостом. Постель сразу же промокла, но Марат виноватым не выглядел. — А что его имя означает? — поинтересовался Раннин. — Есть два значения, — Сашка собрал простыню и принялся вытирать ею гяйну. — Первое — «мечта», второе «цель». Собственно, я назвал его Мечтой, — он мягко улыбнулся. — У бабушки был пес, Карл. Он однажды спас мне жизнь, вытащил из озера, когда я тонул. С того времени я мечтал о собственном защитнике, верном друге, который всегда, что бы ни случилось, будет рядом. Щен сразу подтвердил, что он будет, облизав Сашке лицо. — Мой хороший, тебя покормили? Живот эльфа отозвался голодным стоном, да так, что на него сочувственно покосился даже щенок. — А вот тебя сейчас будем кормить, — поднялся Раннин. — И тебя тоже. Завтрак был давно-о, обед мы пропустили. Сашка еще немного смущался своей и чужой наготы. Но на любовника смотрел внимательно, отмечая то, что раньше не видел или не обращал внимания: стать у Раннина была далеко не как у слуги, он, несомненно, был воспитан и оставался воином. Но как и почему он позволял Эльтарну такое к себе отношение? Почему ни разу не поставил эльфа на место? Как он уже выяснил, Эльтарн Северин аристократом не был. Титулование «лорд» было дано ему за достижения в музыке, наследным не являлось и было аналогом признания Мастерства. — Хочешь еще того супа? Щену он понравился. Сашка закивал. Здесь он блаженствовал, наслаждаясь вкусной пищей. Простой, но очень сытной, свежей. Раннин, наверное, просто не понимал, что такое для него суп. Это не просто сваренные в бульоне овощи и кусочки мяса. Это горячая, жидкая, питательная пища, полезная для здоровья. После сухих, зачастую склеившихся в ком макарон, пустой картошки или редкой по причине дороговизны гречки, такая еда была для Сашки райским блаженством. А уж мясо — и вовсе сбывшейся мечтой. — Что хочешь из сладкого? Пирог с ягодами, какой-нибудь крем, может, торт или мороженое, пока погода позволяет? — А есть клубника? Или земляника? Еще нужны яйца и мука. Когда я приезжал к бабушке, она кормила меня варениками, — Сашка посмотрел на то, как пошевелились уши полуэльфа, услышавшего незнакомое слово, и рассмеялся. — Я тебе приготовлю, хочешь? Это очень просто. — Конечно, есть все. Идем, сперва надо поесть, а потом уже заниматься всем остальным. Я отправил послание мастеру, он займется водопроводом и фонтаном. Потом еще разберу телегу с припасами. Сашка согласился, поднялся и пошел умыться и ополоснуться — в ванную в комнатах полуэльфа. Раннин отправился накрывать на стол. Гарлот и Элиза, захихикав при его появлении, принялись помогать. — Я все перестирала, можно мне выходной? — попросила Гарлот. — Угу, — согласился Раннин. — А мне? Уборка сделана, все отглажено и наготовлено, — тут же подключилась Элиза. — Конечно. Мы тут сами справимся, — полуэльф сообразил, что пустая кухня — это отлично. Так что когда вниз спустился Александр, в доме остались только они вдвоем с Раннином. И на кухне никто не мешал эльфу, развив бурную деятельность после позднего обеда, приготовить то, что он захотел. А Сашке вожжа попала под хвост, он потребовал муку, яйца, замесил тесто и принялся лепить вареники, посмеиваясь над квадратными глазами полуэльфа. — А что ты вообще такое делаешь? Это какое-то блюдо? — Ага, я же говорил. Вареники. Бывают с картошкой, с творогом, с ягодами. А я больше всего на свете люблю с вишней. Сейчас попробуешь. Поставь воду на огонь, пожалуйста, у меня руки в муке. Раннин решил, что попробовать новое блюдо будет интересно. — Но это земляника, — предупредил он. — Я знаю. Но тоже вкусно получится. А сметана есть? Ну, сливки густые? — Так сметана или сливки? — Лучше сметану, но тут — что тебе больше понравится. Вода закипела, Сашка добавил соль и сахар, забросил первую партию вареников и немного грустно улыбнулся: — Меня бабушка учила готовить. Сколько мы с ней этих вареников перелепили! А еще можно сделать пельмени — тесто то же, а начинка — мелко рубленое мясо с лучком или чесночком. — А, ты про хлебные ушки? Я такие видел, жаль, попробовать не довелось. — Ну, хочешь — сделаем? Можем и сегодня, тут же есть холо… кхм… ледник? — Ледник есть, мясо в леднике тоже. А я понял, из какого мира твоя душа. У Сашки из рук выпала ложка, которой он мешал вареники. — Знаешь? — Да, бабушка рассказывала. Они там жили в холмах одно время, потом люди стали выживать их, потому что земли не хватало. А еще там плохо с магией. Я пару раз заглядывал туда через зеркало, там и видел эти странные хлебные уши, которые лепила семья. Жаль, что стащить не удалось. — Да, Ши из-под Холмов! — затряс головой Сашка. — У нас остались легенды и сказки об эльфах и прочих волшебных созданиях. — Вот теперь ты одно из таких созданий. — А ты покажешь мне драконов? — Однажды покажу, для этого надо на восток к горам отправиться. Они редко прилетают в населенные королевства, им тут неуютно. Сашка закивал, услышал сердитое шипение огня под котелком и рванул к плите, мешать, пока не сбежало. Вареники он от широты души налепил крупные, начинки положил много, и ягоды выпирали. Готовые вареники выложил в глубокую миску, полил топленым маслом и посыпал сахаром. И торжественно выставил на кухонный стол: — Прошу! Раннин незнакомую еду пробовал аккуратно. Но вышло вкусно, он прикончил тарелку этой еды и ощутил себя самым счастливым на свете полуэльфом. Потом понял: он впервые в жизни попробовал что-то, сделанное руками его господина. И от этого тоже было очень приятно. — Отлично получилось, в жизни не ел ничего вкуснее, — улыбнулся он Александру. Тот ответил такой же счастливой улыбкой. — Поможешь мне с пельмешками? Надо мясо порубить. Я-то только молоть умею, а здесь, наверное, мясорубки нету? — А… Не понял, чего тебе не хватает, но мясо мелко нарубить смогу. — Слушай, а гномы могут сделать… эм… инструмент, если я им его нарисую? — загорелся привнести что-то новое в этот мир Сашка. — Эти все могут, чем заковыристее будет приспособление, тем оно для них лучше. — Да не такое уж и заковыристое, — эльф рассмеялся. — Но хозяйке на кухне может здорово облегчить жизнь. — Когда нарисуешь, покажу мастеру, он передаст своим, они там помудрят, — Раннин собирал по полкам на поднос хлеб, сыр и вино. — Надо покормить тана Литана, наверняка он уже с фонтаном возится. — Ага, хорошо, я тогда сейчас нарисую, а потом за пельмени возьмусь. Сашка отмыл руки и кинулся в кабинет. В принципе, механическая мясорубка — примитивнейший инструмент. Но рисовать он умел не так, чтобы сильно хорошо. Пришлось помучиться, изведя с десяток листов бумаги. В конце концов, вышло что-то удобоваримое. Все детали он подписал, пояснил назначение, описал примерно материал, из которого в его мире изготавливали корпус и винт. И спустился вниз. Около фонтана возились Раннин и незнакомый гном, широкий, почти квадратный, рыжий как огонь. Тарелка и кувшин были пусты, мастер отобедал и сейчас вовсю работал. — А вот и хозяин дома. Тан Литан, тан Северин. — Да не погаснет огонь в вашем горне, мастер Литан, — вспомнив приветствие из какой-то книги, рискнул Сашка, настороженно следя за реакцией. — И тебе здравствовать, эльфийский музыкант, — прогудел гном. — Фонтан уже починил, осталось воду пустить. Сейчас спальней займусь. — Спасибо. Мастер Литан, я тут набросал одну схемку, вы не посмотрите? Вдруг я вело… кхм… водяную мельницу изобрел, а не что-то стоящее? Гном взял схему, повертел, рассмотрел. — А что оно должно измельчать? — Мясо, овощи, фрукты. Это кухонная принадлежность, — улыбнулся эльф. — Наверное, такое уже давно придумано вами, да? — Промышленные дробилки. Но будет любопытно сделать такую мельницу для еды. — Я просто подумал, как много труда уходит у поваров на то, чтобы порубить мясо на котлеты или орехи, или овощи, это было бы таким подспорьем любому хозяину постоялого двора или харчевни, да и даже просто любой женщине на кухне. — Хорошо, я сделаю такую на пробу. Какого размера? Сашка показал, примерно вспомнив размер привычного ему прибора. Гном пообещал, что повозится с этой штукой, после чего Раннин отвел его в ванную Александра, налаживать там водопровод. Гномы были честными мастерами, пригляда за ними не требовалось, но Марат все равно остался в спальне, бдительно посматривая на гнома. А Раннин отправился на кухню, помогать своему эльфу готовить «хлебные ушки» или пельмешки. С ножом он управлялся ловко, мясо измельчал быстро. — Девочки расстроятся, когда узнают, что ты сам готовишь. — А я не буду готовить при них, только когда мы вдвоем. Можно ведь и выходные им давать почаще, правда? — Думаю, они обрадуются этому, — кивнул Раннин. — Ну, вот, а это будет наш с тобой секрет, — Саша наклонился к нему, потерся носом о кончик острого уха, не такого длинного и вытянутого, как у чистокровного эльфа, но тоже очень, очень симпатичного. — Хорошо, будет секрет, — Раннин повернул голову и поцеловал его в нос. Через некоторое время примчался щен докладывать, что вода есть и ванна замечательная. — Может, угостить мастера плодом наших трудов? — задумчиво спросил эльф, обозревая огромный разделочный стол, застеленный листами пергамента, которые уже наполовину заполнились ровными, беленькими пельмешками. Вдвоем было куда приятнее и лепить, не только есть, и работалось споро, так что они и не заметили, как слепили такое количество. Впрочем, тесто еще было, и вместо пельменей можно было наделать творожных и ягодных вареников. — Можно, думаю, он оценит. Пока варишь, я проверю работу труб, потом приведу тана Литана. Сашка не пожалел пельмешек — гном есть гном. Хорошо поработал — хорошо поест. А там, может, и Раннин попробует. Сам он наелся до отвала, но утащить пару пельмешков из тарелки полуэльфа не откажется. Тан Литан ел и впрямь так, как и полагается гномскому мастеру — обстоятельно и много. — Спасибо, тан Северин. Никогда такой вкусноты не пробовал. Побыстрее постараюсь прислать мельницу для еды. — Буду очень вам благодарен, мастер Литан, — эльф просиял и вежливо проводил гнома до ворот. Он почему-то не сомневался, что и мясорубки скоро появятся на рынках, и рецепт пельменей хитрые гномы попробуют у него вытребовать. Раннин подумал о том же самом. — Теперь будут пытаться у тебя рецепт купить. Озолотишься. Сашка рассмеялся. Он был счастлив, и это счастье требовало выплеснуть его в музыке, поэтому он метнулся за скрипкой — и на крышу башенки. И даже мастер Литан, успевший порядочно отъехать от Гнезда Иволги, приостановил единорогов, запряженных в двуколку, чтобы послушать донесшуюся до него мелодию. Раннин улыбнулся и пошел в сад, там музыку было прекрасно слышно, а фонтан требовалось еще и почистить, чтобы он снова стал белоснежным. Сердце, несмотря на полученное от матери известие о грядущей войне, пело: его эльфеныш сумел развлечь и отвлечь от тревог, щедро подарил очередной кусок счастья. Задумываться о том, что за все нужно платить, Раннин сейчас не хотел. Фонтан немного помедлил и запустил свою вечную песню. Он был простым — вода вырывалась вверх из стоящего на постаменте кувшина, потом падала в чашу. Но Раннин любил этот фонтан. Звук водяных струй вплетался в песню скрипки, унося полуэльфа в прошлое, на почти двести лет назад. Как же там было хорошо. Сад был больше и зеленее. И Эльтарн был юным и веселым. Пока не начались эти припадки ярости, во время которых он хватался за плеть. Раннин пытался его обуздать, но куда там. Полуэльф надеялся, что это все пройдет, что просто успех вскружил голову Эльтарну. Становилось только хуже, следы от плети попросту не сходили. А врезать как следует он тоже не мог — поклялся как-то не причинять никакого вреда, магия бы и не подпустила. Да, точно, вот почему удалось тогда дать пощечину Саше — законы магии перестали действовать со сменой души. Сейчас он клясться вот так просто не стал бы. Разве что принести клятву хранить и оберегать Источник… Нет, он подождет. Останется рядом, будет помогать по мере сил и любить, но никаких клятв. С него хватило. Раннин понял, что музыка смолкла, оглянулся, ожидая Сашу. Надо же показать фонтан. И щенка, купающегося в нем. Эльф вскоре вышел, пришел на голос воды, обрадованно ахнул и прижался к его боку, уже привычно просовывая руки под рубашку. Кончики натруженных пальцев были горячими, как угольки. — Красиво-о-о, Ран. Марат, не вздумай отряхнуться на нас! Щенок отряхнулся поодаль, снова забегал кругами, веселый, игривый, радующийся жизни. — Расскажи о грядущем концерте, о котором ты договорился. — А что рассказать, кроме того, что это будет мой первый настоящий концерт? — улыбнулся эльф. — До сих пор все, что мне перепадало — это экзаменационные концерты в музыкальной школе. Но там учителя оценивали технику игры, а здесь… здесь, я надеюсь, будут просто слушать то, что я хотел бы рассказать своей музыкой. — И будут восторгаться, — Раннин поцеловал его в макушку. — Мы приедем на Фонтанную площадь ближе к вечеру, — обнимая его, рассказывал эльф. — Тан Лостар пообещал, что помост для выступления он мне организует, площадь фонариками украсят. А даже если на площадь придет всего пара человек, я все равно буду играть — для тебя и для них. — На твое выступление придет половина города, если не весь, — усмехнулся Раннин. Сашка покачал головой: — Они придут не на мое выступление, к сожалению. Такое чувство, будто мне предстоит доказать, что я достоин той славы, которую получил Эльтарн… Не самое приятное, признаться. — У тебя все получится, — утешил его Раннин. — Ты играешь не так как Эльтарн, но ничуть не хуже. — В это трудно поверить, у него был опыт в двести лет, а у меня — десять… Но тебе я верю. Пойдем в дом? Смотри, Марат уже зевает, и темно. Раннин повел его в дом, следом сразу же пробежали Гарлот и Элиза, торопясь сделать ужин. От еды Сашка отказался: вареники еще не переварились, но единорожье молоко с радостью выпил, искупался в своей обновленной ванне, блаженствуя в нежнейшей пене с запахом лимонной полыни. Правда, из ванны он уже едва выполз, уставший и сонный. Раннин уложил его спать, пообещав присоединиться через час, Марат завалился в своем углу на новом толстом мягком матрасе и задрых, вытянув все лапы. Эльф уснул, по привычке сразу же окуклившись в одеяльный кокон, из которого торчала только растрепанная коса. Раннин обошел дом, проверив все засовы, открыл окно в спальне, принял ванну и завалился спать рядом с этим коконом. Ночью ему под мышки просунулись прохладные ладони, в грудь ткнулся нос, попеременно грея и холодя кожу дыханием, щекоча рассыпавшимися волосами. Оставалось только обнять. Что Раннин и сделал, улыбнувшись во сне. Это его эльф.