***
Настя делает вид, что не слышит маминых криков за стеной. Люда тоже старательно притворяется, словно всего этого нет. Они вместе корпят над проектом. Каждая над своим. — Та-а-ак, — громко, насколько возможно, тянет Люда и прикладывает руку к щеке. — Не хочешь отдохнуть? Ещё не так поздно, сходили б в парк, Сеню позвать можно. Очередной душераздирающий крик. — Прости, — пискнула Настя. Её впалые щёки покраснели. — Да, давай уйдём, если хочешь… — Эй-эй-эй, — подруга садится рядом, хватая девушку за руки. — Это вовсе не значит, что мне неприятно здесь находиться. Это значит, что я просто устала и хочу увидеть Сеню. Настя качает головой, мол, конечно-конечно. Но как бы Люда не старалась спрятать это, девушка всё равно заметила, как напряжена подруга. Поэтому оставила все свои письменные вещи на столе, включая ноутбук, где на титульном листе уже красовалось начало вступления для проекта. Маленькая победа. Девушки быстро собрались и покинули дом, не обращая внимания на ругательства матери, которые летели им в спины. И тогда на улице Настю прорвало. Она опустилась на скамейку у подъезда и разревелась. Была жутко злая на себя за распущенность, на мать, которая напивалась до потери сознания, а потом обвиняла дочь — родную дочь — в смерти папы. И когда Настя забрала у неё уже начатую бутылку водки из рук, та чуть было не ударила девушку, но сил у женщины хватило только на то, чтобы шлёпнуться на кровать и моментально уснуть. Люда гладила подругу по голове и пыталась успокоить. — Ей плевать на меня! — хныкала Настя. — Она ни ч-черта не замечает вокруг с-себя! Думает, что только ей тяжело, но не замечает, как плохо мне! — она приложила руку к груди и отстранилась от Люды. Подруга смотрела на неё с таким унынием в глазах, что стало ещё гаже. — Только ты остаёшься со мной. Люда вздохнула, качая головой, но ничего не говоря. — Не хочу, чтобы так было. Я не знаю, как мне с ней бороться. — Не борись, — Люда пожала плечами и поправила причёску. Настя посмотрела на неё, нахмурив брови. — Найди хорошего врача. Пускай они с ней борются. Ты должна беречь себя. Не можешь же ты всех спасти, — девушка хмыкнула и положила ногу на ногу. Настя немного удивлённо глянула на подругу, потом, прикусив губу и потупив взор, еле слышно произнесла: — Она моя мама. Через какое-то время к ним пришёл Сеня. Высокий, накаченный и жутко обаятельный парень. В школе занимался футболом, но бросил, однако физические упражнения остались в его жизни. Сеня улыбнулся — один угол губ был чуть выше другого. И сексуальная родинка чуть выше губы так же приподнялась. — Решила устроить потоп? — парень обнял одной рукой Люду, та чмокнула его в щёку. Сеня смотрел на Настю, пока не напоролся на опечаленный взгляд. — Всё нормально. Её красные, запавшие от слёз глаза и мокрые щёки говорили об обратном. Пока Люда рассказывала ему последние новости, Настя смотрела на них и осознала, что всегда будет лишней. Да, их дружба длилась вот уже много лет, с того самого момента, как Сеня в пятом классе расквасил физиономию их общему однокласснику, когда тот дразнил их с Людой. Всё было хорошо. Нет, просто замечательно. Но когда Сеня признался Люде в любви, Настя поняла, что всё теперь будет иначе. Когда Настя только узнала новость о начале их романа, немного расстроилась. Это было так неожиданно и здорово задело Настю. Так и повелось. Они гуляют вместе, а Настя ощущает себя чужой среди близких. — Эй, ну ты как, Лисёнок? — Сеня трогает её за коленку, обтянутую джинсовой тканью. Лисёнок. Прозвище, которое Настя получила от парня за свои волосы. Но рыжими их было сложно назвать. Скорее русые, отливающие лишь на солнце слабым рыжим. — Порядок, — уверила его девушка и коснулась руки Люды, чуть поддаваясь вперёд, к лицу подруги. — Я, ребята, пойду домой. Надо к маме. Переживаю, что… в общем, пойду. Люда встала, выпутываясь из рук парня. — Точно не хочешь переночевать у меня? Настя обняла подругу и посмотрела в голубые глаза Сени. — Нет. Но кое-кто другой хочет спать с тобой, — она улыбается, а вот взгляд парня немного затеривается. Смех Люды колокольчиками прозвенел в неуклюжей тишине. — Позвони мне. Настя открыла дверь и замерла на пороге, прислушиваясь. Крики стихли. Девушка разулась и сняла джинсовую куртку. Прошла в комнату матери и увидела бутылку водки, которая валялась возле кровати. Женщина спала, обнимая подушку руками и обхватив ногами скомканное одеяло. Настя поджала губы, сдерживая подступившие слёзы. Подняла бутылку. Накрыла маму пледом. Выйдя из комнаты, позволила себе заплакать, но почти сразу взяла себя в руки, глубоко-глубоко вздохнула, зачёсывая непослушные волосы. Вылила водку в раковину и выкинула бутылку. Помыла скопившуюся за пару дней посуду. Всё это время плакала. Беззвучно. Глотала слёзы отчаяния и задыхалась от обиды. Затем приняла душ и упала на кровать, распласталась, как морская звезда. Руки мелко дрожали. Настя легла на живот и уткнулась лицом в подушку. Закричала. Застучала кулаками по кровати. Подушка заглушала её крики отчаяния и мольбы. Пусть всё вернётся на свои места. Пожалуйста. Пусть вернётся. Пусть папа возвратится и больше никогда не покидает их. Мама. Мама никогда не брала и капли в рот. Противилась, когда отец потягивал вино. Пусть перестанет пить. Пожалуйста. Пожалуйстапожалуйстапожалуйста. Настя подняла голову. Тихо. Тепло. Пахнет земляникой, потому что шампунь с ароматом земляники. Она купила его, когда всё ещё было хорошо. Когда папа, пусть и в плохом состоянии, но дышал, мама ухаживала за ним и косо поглядывала на Настю. Мнила, что девушка не замечает этих взглядов. Наверное, переживала. А может, и нет. К чёрту. Настя вытерла слёзы тыльной стороной ладони и, включив гирлянду на стене (разноцветные огоньки вспыхивали и погасали), обняла подушку. Закрыла глаза и попыталась заснуть. Впервые за долгое время у неё это получилось.***
Кирилл почувствовал, как кто-то нерешительно коснулся его плеча и резко обернулся, вытаскивая один наушник. Настя прижимала к груди какие-то папки, книги и прочую херню. Наверное, пыталась огородиться от парня таким образом. Опасалась. Конечно. Любой бы трусил. — Я закончила писать вступление. Глаза. Вот, на что Кирилл обратил внимание. Они были красные, чуть припухшие. Такие, как будто она выплакала хуеву тучу слёз. Цвет парень понять никак не мог. То ли зелёные, то ли карие. Но взгляд. Боже. Этот потерянный, изведённый взгляд. Где-то он встречал уже его. Точно встречал. — Уже? Она вздохнула и сделала большие глаза, чуть выпячивая полные губы. А действительно, сколько дней прошло с того дня, как он бесцеремонно уселся рядом с ней там, на стадионе? Два дня? Пять дней? Неделя? Кажется, что пара часов. — Можешь прочесть. Подкорректируешь что-нибудь, — она почесала левую бровь. — Не всё же мне делать, верно? Улыбнулась. Получилось не очень искренне. Она вытянула из общей горы барахла какие-то листы. Но выудить именно их не вышло, книжки чуть было не попадали на пол, но Настя среагировала практически моментально. Она приподняла согнутую ногу, и книга врезала ей по ляжке. Кирилл подавил смешок, поднеся ко рту кулак. А потом, как подобает поступать джентльменам, чтоб их, поднял её вещи и положил на скамейку. — Спасибо, — сухо проговорила Настя и протянула ему те самые листы, из-за которых почти всё вещи девушки высыплись на пол. — Это копии. Можешь делать с ними, что хочешь. Только если собираешься что-то исправлять, сообщи мне, идёт? Кирилл без интереса смотрел на текст. Пробежал глазами. Нихера не понял. Потом взглянул на девушку. И понял, где встречал этот взгляд. В зеркале, когда видел своё отражение в нём. — Идёт. Настя берёт свои книги со скамейки и запихивает их в сумку. Затем она, не говоря ни слова, собирается уходить, но потом, словно вспомнив что-то очень важное, замирает и снова оборачивается к Кириллу. — Это наш совместный проект, — проговорила она так, словно он был дебилом. — Я пойму, если ты захочешь делать его отдельно, но-о… Что-то заставляет её прерваться. Она смотрит ему за спину и улыбается. Кирилл резко оборачивается через плечо и видит коренастого парня, который стоит у самого стенда и криво ухмыляется, небрежно приложившись плечом к стене и помахивая девушке рукой. Кирилл приподнимает бровь, затем закатывает глаза и отворачивается. Смазливая морда действует на нервы. — Э… ну… — Настя пытается поймать нить разговора, но понимает, что потеряла её. Кирилл ей помогает: — Да. Я бы хотел делать его отдельно, — рубанул он, встал, закидывая рюкзак на плечо. Проводок болтается на его шее. — Но не буду. Так что можешь не париться, партнёр, будем делать его вместе. Забавно. Кирилл даже не знает её имени. Идиот. Как же им работать вместе, если он ни черта не знает. Захотелось заржать. Безудержно. — Л-ладно, — неуверенно пробормотала девушка. — Увидимся позже? И снова смотрит ему за спину. Ну, ей приходится чуть отойти в сторону, чтобы видеть своего красавчика, ибо Кирилл был высоким мальчиком. Даже слишком. — Ага. Он уходит первым, так и не спросив, как её зовут.***
Люда красила губы, прижавшись спиной к окну, Настя читала какую-то книжку, подтянув ноги к груди и обнимая их одной рукой. Они не разговаривали, и только когда пришёл Сеня, тишина лопнула подобно воздушному шарику. — Твой парень? — он плюхнулся на скамейку, кинул себе в ноги сумку. Настя удивлённо моргнула. — Нет. — Это её партнёр. У них совместный проект, я тебе рассказывала, — Люда убрала косметичку в сумку и обняла Сеню за плечи. Настя вернулась к чтению, всё ещё потрясённая его вопросом. Сеня долго молчал, поглаживая тёплые руки Люды. Девушка что-то мурлыкала ему на ухо, и Настю это напрягало. — Я пошла, — Настя кинула книжку в сумку и поднялась. Сеня тут же отлепился от Люды. — Куда это? — спросила подруга. — Я с тобой. — Не надо, — Настя выставила вперёд руку. Люда оторопела. — Просто… я мешаю, вижу ведь. И не надо отнекиваться, понимаю, что вам необходимо личное пространство. Не идиотка. Я пойду. Правда. Слёзы душили горло. — Ты чего-о, Насть? — Люда развела руками, кидая взгляд на Сеню. — Никому ты не мешаешь! Настя сказала что-то вроде «Мешаю, Люд, и не спорь со мной!» и ушла, постукивая каблучками. Злилась на себя, а не на них. Чем же они могли ей не угодить? Да ничем. Просто… всё навалилось. И одиночество, наверное, лучшее лекарство в данной ситуации. А ещё лучше — учёба. Да. В неё Настя зарывалась с головой, и никто ничего не мог ей сказать. Потому что так надо. Потому что так легче спасаться. Настя отыскала Кирилла на том же месте, где встретилась с ним утром. В главном холле, на скамейке. — Нам нужно договориться о встречах, — отчеканила она. Кирилл пожал плечами. Безразличие. Ему всё равно. Так почему её так волнует этот проект? — Когда тебе удобно встречаться? — Никогда, но тебя такой ответ не устроит, — Кирилл вытащил второй наушник и, перекинув ногу через скамью, уставился на Настю. — Сегодня? — выдавила из себя она, чувствуя себя неловко в его компании. Ужасно разговаривать с человеком на тему, которая ну никак его не интересует. — Можно в библиотеке. Во сколько? Он молчал довольно долго, заставляя Настю нервничать ещё больше. Глянул на часы, прикидывая. — Да хоть сейчас, — Кирилл перемахнул через скамью, вскинул на плечо рюкзак, убирая руки в карманы. До встречи с Дизелем и парнями у него ещё есть парочка часов. Девушка махнула головой. — Ладно, идём? — она развернулась на каблуках. Шли в тишине. Настя шагала впереди, чуть поджав плечи и прижав к груди сумку. Кирилл ступал позади неё, щёлкал на плеере какими-то кнопочками, засунув одну руку в карман. Девушка повернула голову, но лица парня было не видно из-за длинных волос. Быстро отвернулась. Думала, что он не заметит. Кирилл усмехнулся и выключил музыку. Обмотал проводками пластмассовую коробочку плеера и спрятал в карман. Они нашли свободный стол в библиотеке и уселись за него. Настя достала нужные распечатки, бумагу (много бумаги), ручки, карандаши ну и прочую муть. Кирилл со скучающим видом наблюдал за девушкой, подперев голову рукой. — Я много лазала по интернету… — Оно и видно, — не удержался Кирилл, намекая на её красные глаза. Настя затаила дыхание. — Это другое, — стиснув зубы, проговорила девушка и продолжила копаться в бесконечных бумажках. — Да не злись, я шуткую, — Кирилл сложил руки и навалился на них. — Так вот, в интернете рассказывается о людях, которым удалось начать жизнь заново. Они нашли то, что как-то помогло им удержаться на плаву… Зелёные. И всё же нет. Они как будто жёлтые. Прямо как у Паштета. Словно смешали зелёный и карий, потом убавили резкость и получился такой вот мутноватый светло-зелёный цвет. Кирилл сообразил, что смотрит ей прямо в глаза и, тряхнув головой, отвёл взор, глядя теперь на стеллаж с книгами. Его всегда вводил в оцепенение тот факт, что люди могут смотреть друг другу в глаза неотрывно. — …тебе неинтересно, — вяло закончила девушка, постукивая короткими ноготками по столу. Кирилл очухался. — Да нет, очень интересно, партнёр, просто чудо как интересно. Язвит. — Я Настя, — она начала собирать вещи. Партнёр. Ха! Да засунь себе это слово глубоко в задницу, козёл. Она покидала их в сумку, глотая обиду. Как будто ей это так необходимо, чёрт возьми! Настя. Ну ладно, Настя, извини, я такой мудак, да. Просто я с утра не вмазался, и теперь сердце колотится как ненормальное, руки немного трясутся, но это ерунда! Что ты, не переживай за меня так! Давай сюда свой сраный проект! Иди нахер с ним! Промолчал, естественно. Настя вскочила, закинула сумку на плечо. То, что не влезло туда, похватала и прижала к груди. Снова защитный барьер. — Я и не думала, что мы сможем работать вместе, — звенящим от негодования голосом промолвила она. — Но если ты не станешь мне помогать, что ж, я сделаю это сама. И больше не буду тебя трогать. Извини. «Извини». Перед кем она извиняется? Перед собой? Или перед ним? Но… за что? «Извини» — это всего-навсего защитная реакция. Он не пошёл следом, не нагнал её и не сказал ничего утешительного. Это разозлило Настю. Она остановилась, повернулась в сторону библиотеки, тяжело дыша. Кирилл не выходил. А Настя вышла. Из себя. Девушка взмахнула напряжённой рукой, задев бедро, неверующе усмехнулась и ушла прочь, гневно стуча каблуками, тем самым разрывая тишину в пустующем коридоре.