Соперник

Джон, напрочь забывший о себе, наслаждаясь властью над Шерлоком, ощутил бешеное возбуждение. Кожу покалывало от внутреннего жара, и одежда пропиталась потом. Расстегнув ширинку, он расставил ноги шире и приспустил бельё, открыв возможность немедленно удовлетворить себя. Смущение перед Шерлоком погибло, не успев даже оформиться в чёткие мысли, потому как виновник всего этого безобразия пребывал в блаженной эйфории, где-то на верхних этажах Чертогов. Совершенно правильным показалось развернуть Холмса, обёрнутого его тьмой, словно паутиной, к себе поближе. Так, чтобы его, несомненно, ещё открытый анус расположился как можно ближе к готовому излиться члену Джона, и ноги Шерлока оказались гостеприимно распахнуты именно для него. Жестко обхватив каменный стояк, Джон принялся двигать рукой, как можно скорее, пока ресницы Шерлока трепетали, не готовые явить мир для фиксации очередного эксперимента. Детектив выглядел блаженно расслабленным в колыбели его тьмы. Повлажневшие кудри мирно улеглись, точно маленькие усыплённые змейки. Румянец сгладил резкие черты лица. Шерлок казался полным олицетворением нирваны. Нависнув над Холмсом и оперевшись на столик одной рукой, второй продолжая бешеные движения на члене, Джон мечтал о том, чтобы Шерлок пока не открывал глаз. И как можно скорее кончить, конечно. Его тьма была удовлетворена. И он буквально почувствовал её сытое урчание, когда капли спермы выплеснулись на грудь Шерлока. Джон и сам был бы абсолютно доволен, если бы не мгновенно напрягшееся под ним тело. Холмс открыл глаза — основное оружие, подстреливающее добычу для дедукции. Смертельно опасное и смертельно красивое. Там был только страх. И готовность стрелять на поражение. Вот дерьмо. Джон чувствовал потребность извиниться перед соседом. Прости, что потерял контроль. Что хочу тебя. Что моя тьма без ума от тебя. Что повёлся на провокацию. Да и провокацию ли? Вместо слов, Джон сходил за полотенцем, прикрыл почти голого Шерлока, и только после этого отпустил его из пут своей тьмы. Протянутую руку, чтобы помочь подняться, проигнорировали. − Я сожалею, Шерлок… − Джона обожгли презрительным взглядом, − проявления моей силы были неуместны, − ещё менее уверенные слова испуганно разбежались, когда детектив скрылся в своей спальне, громко хлопнув дверью. Пресытившаяся тьма молчала, оставив своего носителя самому разбираться с навалившимися проблемами. ::: − Вчера в районе вашей с Джоном квартиры был зафиксирован мощный всплеск тьмы, сопоставимый по силе с явлением инициации. Довольно любопытный факт, не находишь, Шерлок? — Майкрофт с королевским видом восседал в гостиной Бейкер-Стрит, слегка постукивая зонтиком по полу в такт своей речи. Шерлок упрямо игнорировал брата, уперев взгляд в пляшущие языки пламени камина. Ни слова за визит. − Я могу сделать только один вывод: ты или Джон? Гримаса недовольства на лице брата не оставила шанса Майкрофту — сдержать улыбку не удалось. − Значит, миссис Хадсон ты в расчет не берёшь? − Это очень серьёзно. Тебе надо будет обратиться в тёмную ассоциацию. Обязательно. Самодеятельность может быть чрезвычайно опасной. − Или Джону? − Хм, или Джону, − осторожно подтвердил старший Холмс, привыкнув с детских годов, что младшенький чаще всего сваливает вину на удачно подвернувшееся окружение. − Но помни… − Шерлок театрально закатил глаза, − твоя семья примет тебя любым. Тебе нечего скрывать. − Я и не скрываю, − Майкрофт едва заметно поморщился, заметив выражение «ангельская невинность», ничего хорошего не сулившую, на лице брата.