sink it down.

Чондэ в Бэкхёне нравится все. Начиная от виртуозного мастерства на поприще обстебывания окружающих и заканчивая сигаретами, которые он курит тайком от большей части их группы. Даже всезнающий лидер не в курсах об этой вредоносной привычке, впрочем, Чунмён занят куда чаще более проблемными участниками, вроде в очередной раз съебавшегося с тренировки Сехуна или же в не менее очередной раз подравшимся Тао. За этими долбоебами нужен глаз да глаз, Бэкхён с его сигаретами на их фоне кажется образцово-показательным мальчиком. У образцово-показательного мальчика глаза подведены гораздо сильнее, чем того требует концепт, фансервис и агентство вместе взятые. У образцово-показательного Бэкхёна временами вылезают по-настоящему волчьи замашки. И Чондэ это нравится тоже. Чондэ наслаждается каждой поездкой в Корею, каждым совместным выступлением, каждым промо и шоукейсом. От Бэкхёна не пахнет сигаретами, его шпионским способностям может позавидовать Том Круз и Джеки Чан в одном флаконе. От Бэкхёна пахнет карамельным гелем для душа и, совсем немного, специями. Бэкхён готовить нихрена не умеет, но это ему не мешает ошиваться около Чанёля, для которого жратва - смысл жизни. Чондэ наблюдает за ним со стороны и идентифицирует тревожное и неприятное ощущение внутри грудной клетки - ревностью. Бэкхён вертится вокруг Чанёля, как преданная собачка. Это бесит, потому что Чанёль - прямой, как шпала, такой же высокий и простой. Он не знает и о половине тех каверз, которые устраивает их образцово-показательный мальчик. О сигаретах он не знает тоже. Всё, что они все знают наверняка, так это то, что им скоро надо будет закладывать определенное время в расписании, чтобы сходить в туалет. О каких отношениях вообще идет речь, если, приходя в общежитие, они просто умирают лицом в подушку, без возможности реагировать на окружающую действительность. Проснуться посреди ночи равносильно преступлением против собственного организма. Но Чондэ просыпается, матерится едва слышно, сползая с кровати и выходя в коридор, чтобы воспользоваться уборной по назначению. Горящий на кухне свет бьет по глазам. Он щурится и заглядывает в приоткрытую дверь. Бэкхён стучит кончиками пальцев по бутылке с водкой. Медитирует на нее, словно на икону Христа в обнимку с Буддой. Чондэ думает секунд пять, разграничивает в своей голове границы реальности и сновидения. Бэкхён в его сновидениях ведет себя куда более развязнее, чем в имеющейся ситуации. - Я устал, - сообщает в пустоту Бэкхён и тянется открывать бутылку, и Чондэ не сразу осознает, что: а) сжимает чужое запястье в пальцах; б) смотрит в охуевшие и распахнутые глаза Бэкхёна; в) понимает, что кости у него тонкие и хрупкие. От этих открытий и новшеств в его жизни немного некомфортно существовать. - Ты чего не спишь? - А ты? Чондэ Бэкхён нравится. Его хочется подхватить под тощие бедра, усадить на кухонный стол, скользя пальцами по выступающим ребрам. Его кожи хочется касаться губами. И взглядом резаться об острые ключицы, которые слишком хорошо видны в вырезе домашней порно-майки. Но он этого не делает, пожимает плечами и демонстративно зевает, технично забирая из-под носа у Бэкхёна алкоголь, возвращая его на место. - А я сплю, - бубнит себе под нос он, покидая кухню и оставляя Бэкхёна в одиночестве.