ᕘᕘᕘ Летиция Д`Аркур ᕚᕚᕚ
Это был брат. Он так больно сжал мою руку и потащил на выход, что я даже не успела вякнуть ни слова. Когда мы оказались уже на улице, я его притормозила и с трудом выдернула до боли сжатое запястье. Морозный ветер сразу ударил в лицо, по коже пробежали мурашки, изо рта шёл пар, как-никак вечер декабря месяца на дворе. На улице было очень холодно, и я была совершенно одета не по погоде. Тонкое вечернее платье нисколько не сохраняло тепло, казалось, вот-вот и я к нему примёрзну, и хрен его потом отдерёшь, если вместе с кожей не снимешь. — Да что ещё тебе нужно от меня? Когда ты начнёшь себя со мной нормально вести? Я, по-твоему, игрушка, с которой можно так обращаться?! — гневно спросила сквозь стиснутые зубы. Я потёрла запястье, пытаясь избавиться от неприятно болезненных ощущений. Сколько же в нём дури, что так хватается? Как же раздражает. Ничего не меняется, как постоянная величина. Конечно, понимаю, что в нашем мире хоть что-то должно быть стабильным, но это явно не то, чего бы мне хотелось. — Ты меня вынуждаешь поступать так с тобой! — крикнул мне в лицо брат. Он снова схватил меня, но уже под локоть. — Пошли. Я потерялась в своей жизни и не понимала многих происходящих вещей, в частности собственного брата. Почему он не может объяснить всё здесь и сейчас? Почему так ведёт себя? Почему он перестал видеть во мне сестру и разглядел женщину? Почему тогда давно он поменялся: отгородился от всего и стал таким жестоким и холодным по отношению ко всем? Что им сейчас движет, что он стал стражем? Так много вопросов, которые я не решалась задать, а может всё-таки просто не хотела знать ответы. Вдруг я бы просто не смогла принять голую правду? Мне стало страшно от решительности Лекса. Он задумал что-то, и с уверенностью можно сказать, хорошо зная его, что это что-то он непременно доведёт до конца. — Не хочу, — продолжая упираться, сказала я, но, к сожалению, на улице стоял гололёд. Дорожка из каменной кладки, ведущая в дому, была покрыта тоненькой корочкой льда; туфли, не предназначенные для походов по улице в такую погоду, ужасно скользили, что без проблем и особых усилий позволяло Лексу тащить меня за собой. Александр повернулся ко мне лицом и поморщился. Метка на его лбу, которая после клятвы стала похожа на заживший ожог, стала приобретать красноватый цвет. Моё желание пыталось подчинить его волю себе, но незакреплённая до конца связь не могла заставить брата остановиться. — Прекрати сопротивляться, этим ты ничего не добьёшься! Разве я делаю тебе что-то во вред, дура?! — шипел он, сопротивляясь моей воле. — Ты ещё поблагодаришь меня за это! — Лекс, оставь её в покое! Перед нами встала Айлен. По всей видимости, она куда-то выходила и надолго, так как была одета в пальто и на шее обмотан лёгкий шёлковый шарф. Девушка попыталась убрать от меня руку брата, но он брезгливо отшатнулся. Реакция Лекса была очевидна и вполне предсказуема. — Ты кто такая, чтобы указывать, что мне делать?! Ты — жалкий отброс общества. Свали отсюда! — Отпусти её, разве ты не видишь, что ей холодно?! — не отступала подруга. Верно подметила. Зуб на зуб уже стал не попадать. — Не твоё дело. Чем дольше ты меня задерживаешь, тем больше вероятность, что она заболеет. Отойди с дороги. — Тебе так сложно объяснить всё здесь?! — спросила я, повышая свой недовольный тон. — Перестань, я не хочу с тобой никуда идти. Ты мне омерзителен, как и все твои поступки. Я посмотрела на Айлен и взмолилась. Она сразу поняла, что я требую от неё решительности. К несчастью, улица была пустая, и никто из гостей даже не стоял снаружи, это могло хоть как-нибудь помочь. Ну, может хоть кто-нибудь услышит и выйдет, чёрт возьми. — А подружка твоя не омерзительна? — оскалившись, усмехнулся Александр, дёрнув ближе к себе. — Не омерзительно водиться с полукровкой? — Нет, мне противен только ты! Я пытаюсь избегать тебя, даже нормально общаться, а ты все усилия втаптываешь! Абсолютно всё, что тебе неугодно. Пойми уже, наконец, что и у меня есть свои чувства, и с ними стоит хоть самую малость считаться! — не прошло и нескольких минут, как пальцы на ногах заледенели, превращаясь в ледышки. Ещё мгновение и я соглашусь с ним пойти куда угодно, лишь бы там было тепло. Я глубоко вдохнула леденящий воздух, который обжигал лёгкие и уже спокойно продолжила: — Разве я много требую? — Давай, Милсс, расскажи какая ты хорошая подруга… — потребовал брат, переключившись с меня на подругу. Айлен отвела взгляд в сторону, и тут я поняла, что здесь происходит что-то не то. Я недоумевающе посмотрела на брата, затем на неё. — Что рассказать не хочешь? Мне это сделать? Девушка сняла с себя пальто и накинула его мне на плечи. Сохранившееся тепло тела подруги стало небольшим спасением, было бы неплохо и обувку поменять, тогда бы и жизнь заиграла яркими красками. — Говори что хочешь, всё равно это не так, — твёрдо произнесла она, метнув в Алекса пронзительно-гневным взглядом зелёных глаз. — Что происходит? Мне кто-нибудь уже объяснит? Складывалось впечатление, что эта пара совсем обо мне забыла. В другой ситуации я бы плюнула на их разборки и просто ушла, но, во-первых, мои ноги ужасно замёрзли, во-вторых, брат держал настолько крепко, что не уйти при всём моём большом желании. — Дело в том, что твоя так называемая подруга, которую ты считаешь своим ангелом-спасителем жалкая фальшивка! Думаешь, что она из лучших побуждений связалась с тобой и взяла на попечение? Чушь собачья. Это я её попросил, чтобы она о тебе позаботилась. Не задумывалась, почему за пять лет тебя не вернули домой? Почему тебя никто не искал? — Что ты говоришь такое?.. Я окаменела, отнюдь не от холода, пронизывающего до костей. И правда… Я всегда удивлялась храбрости Айлен, девушки-полукровки, которая согласилась скрывать у себя беглого члена королевской семьи. Такой поступок посчитали бы преступлением в любом случае, тем более она дитя со смешанной кровью, её бы обвинили и казнили. Другой адекватный человек никогда бы не согласился ни под каким предлогом скрывать у себя аристократа, прислушиваясь к инстинкту самосохранения, который бил тревогу. Это было логично, но я не хотела верить… Александр хоть и был груб и поступал, как хотел, но он всегда говорил правду, не думая о последствиях. — Ответ предельно прост: мы прекрасно знали, где ты и что делаешь. Подружка твоя докладывала, — фыркнул он. — Так что прекрати пудрить мозги моей сестре своей чистой дружбой. Вот мой тебе совет: собери вещички и свали, пока до греха дело не дошло. — Летиция, всё не так, как ты думаешь! Избитая фраза. И что теперь? Будешь просить прощения и придумывать оправдания? Если всё не так, как я думаю, тогда почему у меня появился горький привкус предательства? Как ты могла столько лет просто молчать и докладывать брату? Теперь-то до меня дошло, кто сдал меня стражникам, и почему они пришли за мной сразу же на утро, после того, как появилась метка. Глаза заслезились. Сегодня моя спина стала мишенью для ножей. Второй удар оказался неожиданным и гораздо болезненнее предыдущего. Сколько ещё меня будут преследовать разочарования в близких людях? Скоро я реально начну думать, что вокруг меня одни предатели, подозревая всех и каждого. Айлен потянулась взять меня за руку, но я от неё шарахнулась. — Как ты могла со мной так поступить? Я же тебе верила! — звонко выпалила на одном дыхании. — Считала единственным человеком на моей стороне, а ты оказалась… — я остановилась, язык даже не поворачивался сказать этого слова. — Предателем?.. — она продолжила за меня. — Позволь мне всё тебе объяснить? Дай мне только минуту, Летиция! — Я не хочу тебя видеть… — голос дрожал, я сдерживала слёзы. — И слышать ничего не хочу. Ты прекрасно всё знала и всё равно так поступила. Уходи… Я отвернулась от неё, устремив пустой взгляд на замёрзшие деревья. Теперь я их понимала, как им становилось холодно и одиноко с приходом зимы, солнце предавало их, прячась за облаками, заставляя медленно умирать и страдать в ледяных объятьях декабрьских ветров. — Всё поняла? — вмешался Лекс. — Проваливай. Он дёрнул меня в сторону гаража. Я безвольно волоклась за ним. Позже мы оказались в машине. Брат сразу включил обогреватель. Шеки, бедра, и кончики пальцев ног и рук стало покалывать и неприятно жечь от тепла, быстро заполнявшего салон автомобиля. Куда едем? Плевать. Я чувствовала себя полной идиоткой, которой все вертят, как хотят. Мне хотелось закричать во всю глотку. Что мне нужно сделать, чтобы моя жизнь не была мне так противна?! Она сломана, есть ли шанс её обменять по гарантии? Я пытаюсь что-то наладить, но как исправляю одно, ломается другое. Что за проклятье?! Прошу, поменяйте мне её, она совершенно не пригодна к использованию! Мы заехали в самую глушь королевского комплекса, дорога заняла около сорока-тридцати минут. На протяжении всей дороги он трепался о том, что мне не стоит доверять и лучше обходить стороной лже-подружку, которая непонятно на что способна, ещё промелькнуло предложение от неё избавиться «законным» образом. Я полностью игнорировала его, погрузившись в свои мысли. Лекс привёз меня к старым воротам, которые были закрыты уже чёрт знает сколько лет, ими перестали пользоваться задолго до правления нашего отца. Здесь не было ничего кроме высокой стены из серого камня, заржавевших ворот и по обеим сторонам тянувшегося тёмного непроглядного леса на несколько километров. Стало интересно, зачем Лекс привёз меня на ночь глядя к старым воротам. Надеюсь, что он покажет мне лазейку, и я спокойно свалю отсюда. От всей это мерзости и пакости. Конечно же, этого не будет, но я искренне надеялась. Порой в нашей жизни происходит то, чего меньше всего ожидаешь. Сейчас я на это сделала ставку. Брат скомандовал выйти из машины, что я и сделала. Он крепко взял меня за руку и повёл в самую чащу лесополосы. Мне повезло, что ели задерживали на себе основное количество осадков, выпавших за несколько дней. Отсутствие сугробов несказанно радовало. В очередной раз чуть не вывихнув лодыжку, я выругалась и мысленно пообещала себе в следующий раз во избежание подобного случая под длинное платье надеть туристические ботинки для походов. Плевать, что будет выглядеть отвратительно, и никто не оценит, посчитав фэшен-терроризмом, зато практично — ноги не устанут и не замёрзнут. Спустя десять минут похода по лесу, я сдалась. — Алекс, всё. Я не могу больше идти… Я оперлась рукой на дерево. Пальцы ног я снова перестала чувствовать, но внутри всё горело — меня бросило в жар и стало тяжело дышать. Морозный воздух колко заполнял лёгкие, которые никак не могли насытиться кислородом. Стало очень жарко, спина взмокла, и я чувствовала, как капельки пота скатывались вниз по позвоночнику, под платьем. Хотелось скинуть с себя пальто, которое дала мне Айлен и пойти прямо так. Тогда в таком случае было бы не обойтись без недели постельного режима и приличной горсти таблеток от простуды. — Пошли, мы уже почти пришли. Брат подошёл ближе и ловко подхватил меня на руки. Мне стало не по себе от такой близости. Я хотела завозмущаться, но остановила себя. Идти самостоятельно я не смогла бы. — Что ты делаешь? — спросил брат, когда я распахнула пальто. — Я не могу… Мне жарко. Ещё чуть-чуть и я сварюсь в этом пальто. После того, как тепло, накопленное моим телом вышло, меня пробил озноб. Точно заболела. Я запахнула пальто обратно. И снова подумала о предательстве Айлен. Так погано на душе. За что она так со мной поступила? Чего хотела этим добиться? Какая же я наивная дура! Идиотка! Накатила очередная волна жара. Я приняла это за гнев. Она брала своё начало с области груди и постепенно стала обволакивать всё тело, словно я погружалась в тёплую воду. Хорошо. Удалось согреться. Перед нами показался небольшое кирпичное здание, его можно было принять за охотничий домик. Но, насколько я знала, таковых королевский комплекс на своей территории не имел. Лекс сразу объяснил мне, что это за место, прежде чем мы оказались внутри. Это была заброшенная база стражей, занимающихся патрулём в ночное время. Когда-то здесь стражники практически жили. Подобных баз по периметру много, но ими перестали пользоваться после того, как в основной части и близ всех ворот комплекса выстроили несколько корпусов для стражников, поэтому надобность в использовании этих баз отпала. Возможно, это было не лучшим решением отказаться от них, ведь сейчас, как утверждает отец и его советники, слишком нестабильное в плане безопасности время. Нужно подумать ещё раз по приезду домой и сообщить папе, что стоит снова возобновить использование этих баз. Мы вошли в помещение. Было темно, свет нигде не горел, но стоило отметить, что здесь кто-то жил. Внутри дом, если можно его так назвать, не выглядел заброшенным. Здесь было тепло и чисто, пахло догоревшей в камине древесиной, и не присутствовал присущий покинутым местам запах пыли. Я огляделась по сторонам: просторная с камином комната, на стенах висело оружие различных форм и размеров, но это не те, которыми сейчас пользуются стражники, большинство слишком громоздкие и не очень удобны для использования в бою. По правую сторону стояли стеллажи для мечей, они были пусты. Видно их забрали сразу, как покидали это место. Или же стеллажи были изначально предназначены только для того, чтобы его хранить здесь по прибытию. Ставни на окнах плотно закрыты, в целях исключения обнаружения, что этим местом кто-то пользуется. Я забралась на диван и сняла туфли, поджав под себя колени. Мои руки были тёплыми, даже горячими, поэтому я воспользовалась этой возможностью и тут же обхватила замёрзшие пальцы ног, в попытке их согреть. Лекс зажёг старую газовую лампу и сел рядом. — Тебе помочь? — спокойно поинтересовался он. — Спасибо, не нужно. Я как-нибудь сама. — Я перевела взгляд на него. — Зачем ты привёл меня сюда? Ведь не для того, чтобы просто показать это место, так? — Верно. — Он кивнул и посмотрел на меня. — Есть то, что я хочу тебе вернуть. Так сказать, сменить твой гнев на милость, — брат усмехнулся. — Считай, что это моё извинение за причинённую боль… Я не понимала, о чём он говорит. И что бы там ни было он никогда не сможет расплатиться за мои страдания. Никогда. И ничем. Излечить сердце и душу после потери самого дорогого виновнику не под силу. — Это невозможно, если только ты не прячешь здесь машину времени, — тяжко вздохнув произнесла я. — Ты никогда не получишь моего прощения. Я уткнулась лицом в колени, подавляя желание заплакать. Болезненные воспоминания снова появились перед глазами. Я снова видела на задворках памяти, как безжизненное тело Тэмина падало к его ногам. Ощутила ту невыносимую боль беспомощности и потери. Я ничего не могла сделать. Я была никем и ничем. С того времени мало что изменилось. — Согрелась? Мне нужно тебе кое-что показать. Александр поднялся на ноги и взял в руки лампу. Я вопросительно подняла глаза на брата, он кивнул на обувь и позвал за собой. Мне не хотелось заставлять себя подниматься. Сейчас я бы многое отдала, чтобы просто побыть одной. Парень подошёл к одной из дверей и опять окликнул меня. Я сунула ноги в неудобную обувь, поднялась и встала возле него. — Летти, прежде чем мы зайдём туда, я хочу извиниться, даже понимая, что это бесполезно. Мы все хотели сделать как лучше для тебя. — Впервые за много лет я видела своего брата прежним. До всего, что произошло, в глазах бескрайняя забота и беспокойство. Голос нежный и ласковый. — Не думай, что мы с матерью тебя не любим или презираем, наше поведение и поступки — вынужденная мера. — Довольно слов. Показывай, что хотел, и отвезти меня домой, я устала. Невыносимо больше слушать этот бред о светлой семейной любви. Тот, кто любит, никогда не поступит так, как поступили они. Никакие серьёзные причины не станут для них оправданием, пусть хоть мир спасали, всё равно не прощу. Я взялась за ручку двери, но брат убрал мою руку, сказав, что он войдёт первым, спорить я не стала. Чем быстрее мы закончим здесь, тем скорее я окажусь в своей кровати. Деревянная дверь отворились со скрипом, будто в фильме ужасов. Она вела в подвал. В лицо сразу ударил сырой и холодный воздух, подобно тяжёлому дыханию смерти. По коже пробежали мурашки, и я плотнее запахнула пальто, пытаясь уберечь себя от дурных ощущений. Каждый наш шаг вниз по ступеням отзывался звонким скрипом, разрывающим немую тишину. Зыбкая темнота застилала весь подвал, хоть глаз выколи, чтобы не оступиться, я положила руку на плечо брата, вызвав у него тихую усмешку. Меня особо не пугали такие места, но здесь таилось что-то пугающе жуткое, словно я спустилась на самое дно бездны поглощающей пустоты. Появился страх, что она выберется через открытую дверь и поглотит весь мир, превращая всё, созданное людьми и нами, в прах пережитых лет — в ничто. Здесь было чуть теплее, чем на улице; изо рта шёл пар. — Будь готова ко всему, — сказал брат. Его слова прозвучали очень зловеще, особенно в такой обстановке. Я не знала чего можно ожидать. Я сглотнула и поёжилась, оглядываясь по сторонам. Глаза уже почти привыкли к темноте, но всё равно было трудно что-то разглядеть. Лекс поставил лампу на старый прогнивший деревянный столик, на нём стоял причудливый маленький ларец, бросившийся мне в глаза, он был украшен металлической резьбой, и стал зажигать факелы, которые висели вдоль стен. Подвальное помещение оказалось куда больше, чем мне показалось. Скорее это был не подвал, а длинный коридор, имеющий вначале большую площадку. На вопрос куда он ведёт, брат ответил, что к церкви, как и все остальные базы, которая являлась центром королевского двора. Как я поняла: они выводили к катакомбам, где находился радужный алтарь. Тьма потихоньку рассеивалась, давая больший обзор. Каменные стены, слева длинный металлический стеллаж для оружия, справа стол и толстые прутья решётки, тянущиеся с пола до потолка. — Потуши огонь… — пронеслось эхом. От испуга я вздрогнула. Послышался шорох, скрип подошвы ботинок о мелкий гравий. В правом углу, где спустилась, словно загнанная в угол, тьма, кто-то был. Голос был низким и грубым, но таким до боли знакомым. — Зачем пришёл тревожить меня? — Я привёл тебе гостя, — отозвался мой брат, игнорируя просьбу. — Веди себя прилично. Я шагнула в сторону, откуда исходил звук. Лекс схватил меня за руку. — Будь осторожна. Он сейчас опасен. Он открыл ларец и извлёк оттуда на вид очень старый перстень с крупным изумрудом. «Ведьмин оберег, — сказал брат, надевая на средний палец правой руки, — не снимай его никогда». Он достал оттуда же маленький нож, на рукояти которого был по размерам и огранке такой же камень. Александр надрезал мою левую ладонь, вызвав у меня недовольный вскрик и шипение. Брат сжал мою руку в кулак, и поднёс под неё перстень, кровь стекала, попадая прямо на камень, в это время Лекс произносил неизвестное мне заклинание на латыни. Воздух в подвале завибрировал под действием заклинания и сделался тяжёлым. Пока брат продолжал творить заклинание, я повернула голову к решётке, пытаясь разглядеть человека по ту сторону, но всё было тщетно. Я слышала только как его дыхание стало глубоким и прерывистым. Ему нехорошо? Заклинание как-то влияло на него? — Что ты делаешь? — сказала я, переведя взгляд на брата. Я попыталась выдернуть руки, но он их сжал ещё крепче. — Не крутись. Я связываю его с тобой, чтобы он не смог тебе навредить. Потерпи секунду, я уже почти закончил. Как только он выпустил мои руки, я рванула к решётке и вцепилась в неё руками. Холодный металл ожигал тёплую кожу и порез, из которого сочилась кровь. — Ты смеёшься надо мной? — сказал Он, больше прячась в тени. — Ты заставляешь меня служить ей?! — У тебя нет другого выхода. Ты обязан её сберечь. — Выйди… — произнесла я. Голос предательски дрожал. Я протянула руку сквозь прутья. — Прошу выйди, дай на тебя посмотреть… Ноги стали будто ватные, и я с трудом заставляла себя стоять, а не рухнуть на холодный пол. Мелкая дрожь пробила всё тело. Мне хотелось произнести его имя вслух, но оно комом застревало в горле. Я продолжала тянуть к нему свою руку, призывая к себе, обжигающие слёзы покатились по щекам. — Тэ…мин… — заикаясь, на сбившемся от сдерживаемых всхлипов дыхании, позвала я. Парень резко подлетел к решётке. От увиденного я отшатнулась назад и ахнула, прикрыв рот рукой. Я не могла поверить, что ОН стоит передо мной. Это был не сон. У меня не было тогда галлюцинаций. Тэмин был в той же одежде, что и тогда: тёмные штаны и толстовка. Чёрные волосы всклокочены, остекленевшие и бешеные глаза, а на лице глумливая улыбка. — Теперь-то меня выпустят из заточения? — радостно сказал Тэ. Кофта одета на голое тело, молния была наполовину расстёгнута, и от груди к шее под кожей по венам шли чёрные полосы, они словно щупальца шевелились и зловеще двигались. Жуть. Я перестала дышать. Страшно от одного взгляда на него. Тэмин протянул руку и схватил меня, больно впечатав в прутья решётки. Ледяные пальцы впились в шею, притягивая ближе к себе. — Здесь больше нет того, кого ты любишь и ищешь, — произносит он. — Я знаю все ваши тайны. Абсолютно все… — протягивает Тэ. — Если ты желаешь, то я заменю тебе его… Я отмахнулась от его рук и брезгливо отпрыгнула назад. Пленник громко засмеялся. Этот страшный взгляд был чужим. «Это не он», — молвило подсознание и мои инстинкты. Я не могла их игнорировать. — Чёрная магия… Какую цену ты заплатил?.. — спросила, метнув гневный взгляд на Лекса. Ему удалось возродить мёртвого… Я утопала в собственном гневе. Во что он превратил моего Тэмина? Зачем он так со мной? Я только начинала жить по-новому, а передо мной появилось это нечто. Теперь я понимала, почему богиня отвернулась от Александра. Он запятнан чёрной магией… осквернён. Грязная и порочная душа, которая пошла против правил и воли богини. — Тебя волнует цена?! Я вернул тебе твоего ублюдка! Платил я, а не ты. Прими и успокойся. Он будет защищать тебя получше меня, — последние слова дались ему нелегко. — Ты такой мерзкий! Меня защищать нужно только от тебя! Это ты во всём виноват! Ты виноват, что я стала такой! Ты виноват в его смерти! — Я указала на решётку, за которой стоял парень. — Что ты мне вернул? Что это?! Я разразилась рыданиями. Мне стало так больно и страшно. Я осознавала, что это не тот Тэмин, я чувствовала это своим сердцем. — Это твоя игрушка и защита. — Брат старался выглядеть спокойным, но я видела, как у него начинает сдавать терпение. — Тёмный страж ценнее, чем целый полк охотников и стражников. Я заплатил непомерную цену за твою безопасность, потому что люблю. Я врезала ему звонкую пощёчину. — Ненавижу тебя и всё, что ты делаешь… В слезах я бросилась прочь со всех ног. Боль душила меня, как убийца, которая непременно хочет довести дело до конца.Часть 24. Летиция.
8 ноября 2016 г. в 13:42