Different

      Минатсуки очнулась от того, что скрипнула дверь ее камеры. Продолжая делать вид, что она до сих пор спала, она резко вынула обе сережки и выпустила ветвь греха. За каким хером к ней кто-то зашел посреди ночи? Этот гость явно был ебнутым самоубийцей, ведь все прекрасно знали, чем обычно кончаются такие идеи. На звук шагов Минатсуки определила, где находился незванный гость, и направила туда плети, тем самым связав свою жертву. И сразу после включила свет; благо, выключатель находился не только у входа, но и сбоку от ее кровати.       — Ты? — Минатсуки не верила своим глазам. Прямо перед ней стоял Сэнджи, покрасневший до ушей и явно ощущавший себя не в свой тарелке. — Тебе спокойно не живется что ли? Решил сдохнуть раньше времени?       — Да я поговорить пришел! — попытался отмазаться тот, хотя было похоже, что говорил он правду.       Минатсуки посмотрела на часы.       — В три часа ночи? Поговорить? — Сарказма в ее голосе было не занимать. Усмехнувшись, она села на своей кровати и придвинула Сэнджи ближе. — Или тебе мало того, что случилось пару дней назад?       — Вот об этом-то я и хочу поговорить!       Он отвернулся от нее и покраснел еще больше. Из его носа теперь текла струйка крови. Минатсуки не удивилась — в конце концов, она спала в нижнем белье. Но, в любом случае, такая реакция ее смешила, как и всегда.       — И о чем же ты хочешь поговорить конкретно? — Минатсуки повернула его лицо к себе, но тот все равно пытался отвести глаза. — О том, откуда я узнала про твою шлюшку так много, или о чем?       — Она не...! — тут же возразил Сэнджи, но осекся. Все же смущение сейчас он был преодолеть не в силах. — Я не говорил тебе так много. — Вдруг стал серьезным он и спросил: — Ты купила информацию у Тамаки?       — Да, — абсолютно спокойно ответила Минатсуки. Скрывать ей было нечего. — И ты приперся ко мне среди ночи только ради этого?       Сэнджи молчал. Минатсуки вздохнула и выключила свет, так как ее глаза заболели от такой яркости.       — Ты язык проглотил? — разозлилась та, вновь начиная различать силуэты в темноте. Она сжала свои плети сильней и продолжила: — Ты ведь понимаешь, что я тебя не отпущу, пока не ответишь?       — Понимаю, — вздохнул тот.       — И?       — Что и?       Один рывок, и Сэнджи теперь находился на кровати, прижатый к стене. Вот сейчас Минатсуки по-настоящему разозлилась. Она склонилась к его лицу, и чуть ли не прошипела:       — Или ты, мразь, мне говоришь все как есть, или я выпущу тебе кишки и скормлю их тебе же!       — Ладно! — выдохнул Сэнджи, когда Минатсуки стала с нарастающей силой душить его плетьми. — Только сначала отпусти меня.       Минатсуки на это лишь рассмеялась.       — Хуй тебе, понятно? — Однако промолчав несколько секунд и подумав кое над чем, предложила: — Могу отпустить, если назовешь достойную для этого причину. Что-то мне подсказывает, что я начинаю кое-что понимать. — Усмехнулась и наклонилась ближе, уже шепча ему на ухо. — Пришел ко мне посреди ночи, весь красный, думая, что я не проснусь от твоих слоновьих шагов… — Минатсуки прижалась грудью к его плечам, вызвав тем самым бурную реакцию. — Хочешь опять меня трахнуть? Это совсем на тебя не похоже.       Это была чистой воды провокация. Но каким было ее удивление, когда тот даже не стал от этого отнекиваться.       — Я не понимаю, какого черта на меня так подействовал алкоголь, — тихо начал он. — Что тогда, что сейчас.       И тут же замолчал. Но в Минатсуки проснулось такое любопытство, что она даже ослабила плети.       — Что дальше? — спросила, ожидая продолжения.       Сэнджи вновь вздохнул, но уже более обреченно.       — Отодвинься от меня! — выпалил, когда Минатсуки прижалась к нему еще сильнее.       — И не подумаю, — спокойно ответила та и села на него сверху. — Да у тебя уже стоит! — Рассмеялась. — Ты, чертов извращенец! Я так и знала! — В следующий миг она склонилась к его губам и, чуть касаясь, прошептала. — Только попробуй теперь сказать, что не хочешь меня. Признайся, что пришел сюда за этим, и я тебя отпущу.       — Да нет же! — не сдавался Сэнджи.       — Уверен?       Минатсуки, не меняя положения, двинулась тазом по вставшему под джинсами члену. Реакция последовала незамедлительно. Сэнджи тяжело задышал и сбито проговорил:       — Прекрати! Ты… ты ведешь себя как распутная женщина!       — А ты… — Минатсуки легко коснулась его губ своими и издевательски протянула, делая акцент на каждом слоге: — А ты ведешь себя как девст-вен-ник.       — И… какая тебе разница?!       Эта фраза и интонация, с которой она была сказана, повергла Минатсуки в шок. Отстранившись от лица Сэнджи, она недоуменно на него посмотрела и впервые за это время потеряла дар речи. После пары минут молчания она скрестила руки на груди и удивленно спросила:       — То есть ты хочешь сказать, что ты ебался всего два раза в жизни? И оба раза, когда был бухим в дрова? Прошу, скажи, что я неправильно тебя поняла, я же умру от смеха.       Тем не менее, она говорила абсолютно серьезно. В ответ Сэнджи лишь смущенно отвернулся и сжал губы в тонкую нить. А после почти шепотом спросил:       — Всем теперь растреплешь, да?       Минатсуки не ответила сразу. Лишь взвесила все казусы сложившейся ситуации, обдумывая, как поступить с этим идиотом. Нет, она, конечно, могла всем рассказать. Но этого почему-то хотелось меньше всего.       — Хочешь — верь, хочешь — не верь, но я никому об этом не скажу. Пока не скажу. — Сэнджи удивленно на нее посмотрел, будто не веря в услышанное. — Да-да, не смотри на меня так, ты все правильно понял. Хотя, если хочешь, я могу и рассказать.       Минатсуки вопросительно глянула на Сэнджи, на что тот среагировал тут же:       — Не надо. — После выдержал небольшую паузу. — Тебе что-то от меня нужно. Да?       — А ты умный мальчик, — облизнувшись, сказала Минатсуки. — Но ты так и не ответил на мой первый вопрос. Зачем. Ты. Сюда. Пришел. На самом деле?       Минатсуки выделяла каждое слово, сопровождая это расстегиванием пуговиц на рубашке Сэнджи.       — Я хотел, — сглотнул, — кое-что проверить.       — Что?       Полы рубашки были разведены в разные стороны, и взору Минатсуки предстал накачанный мужской торс. Как-то странно замечать, что вещи, ранее не представляющие никакого интереса, теперь возбуждали. И возбуждали довольно сильно. Так же от ее глаз не ушел тот факт, что Сэнджи хоть и продолжал стесняться как типичный школьник, но теперь его реакция на ее действия была менее буйной. Наверное, именно поэтому он и ответил:       — Я хотел тебя поцеловать. — У Минатсуки вздернулась бровь от такого признания, и Сэнджи поспешил объясниться: — Просто я помню, как вел себя позавчера, и поэтому…       — И поэтому решил проверить, какого это — целовать девушку трезвым? — перебила его Минатсуки и взорвалась хохотом. — А ты не думал, что для чистоты эксперимента эта девушка должна как минимум не спать?       Сэнджи опешил. Видимо, она попала в точку.       — Я как-то не подумал об этом, — пробубнил он.       Минатсуки вновь рассмеялась и отпустила ветвь греха. Теперь Сэнджи был свободен. Однако выбираться из-под Минатсуки все же не спешил, что, несомненно, обрадовало.       — Бесишь ты меня, Сэнджи, — с легкой улыбкой произнесла та. — Давай, вытирай кровь с носа и целуй меня.       — Что?! — На секунду показалось, что Сэнджи лишь сильнее вжался в стенку, как маленький, загнанный в угол щенок. Однако он послушался и оттер кровь рукавом.       — Что слышал, — с усмешкой ответила Минатсуки и слезла обратно на кровать. Теперь она сидела на коленях и смотрела на Сэнджи с вызовом. Она понимала, насколько странной была эта ситуация, но ничего не могла с собой поделать. Ей было весело, она была возбуждена и не только. Ей почему-то нравилось видеть Сэнджи таким смущенным. Наверное, эта его застенчивость отгоняла от нее мысли о том, что она находится в таком жестоком месте, как эта Страна Чудес.       И плевала она на то, что так жестоко подставила Сэнджи двумя днями ранее.       — Я так не могу, — буркнул себе под нос.       Минатсуки вскинула бровью.       — Ты что, никогда не целовался?       — Нет, — ответил еще тише.       В комнате вновь воцарилась тишина.       — Почему это тебя так смущает?       — А почему это не должно смущать?!       — Наверное потому, что в этом нет ничего такого страшного? — как ни в чем не бывало ответила Минатсуки.       — Кому как!       Вздох.       — Может, мне снять лифчик? — усмехнулась Минатсуки.       — Это еще зачем?!       Сдерживаться больше было невозможно. Минатсуки завалилась на спину и громко рассмеялась. Так весело, как не смеялась уже давно. И она бы смеялась и дальше, если бы ее губы не накрыли поцелуем. Руки легли на ее талию, и она заметила, что Сэнджи дрожал. Это даже тронуло ее. Она обняла его за шею, но почти тут же Сэнджи оторвался от ее губ и попытался отстраниться. Естественно, что сделать это Минатсуки не позволила.       — Куда это ты собрался? М? — произнесла с издевкой. — Я тебя никуда не отпускала.       Черт возьми, как же ей это нравилось! В любой момент хотелось сорваться и повалить Сэнджи на спину, чтобы взять инициативу в свои руки. Но это было бы совсем не то, что ей хотелось прямо сейчас.       — Зря я сюда пришел! — вдруг выпалил Сэнджи и вновь попытался уйти. Разумеется, Минатсуки не дала ему это сделать, сомкнув ноги за его спиной. Она сжала его лицо в ладонях и только сейчас ощутила, что он весь горел.       — Продолжай, — твердо сказала Минатсуки. — Возможно, ты сам еще не понимаешь, какой ты извращенец.       — Я не извращенец! — попытался оправдаться Сэнджи. — Единственная извращенка тут ты! Ведешь себя, как…       — Завались, — с неизвестно откуда взявшейся злобой перебила его Минатсуки и впилась ногтями в его щеки. — Если бы ты не был извращенцем, ты бы даже пьяный не стал бы приставать к этой своей шлюхе. Но нет же, ты взял ее и изнасиловал, так какого черта мне не считать тебя извра…       Сэнджи заткнул ее рот поцелуем. Но не таким, как раньше. Она явно его разозлила этими словами.       «А он крепко держался, — подумала Минатсуки. — Еще немного, и я сдалась бы первой».       То, с какой злостью он ее целовал, поражало. Еще минутой ранее он ее боялся, а теперь…       Не успела Минатсуки подумать, как он оторвался и заглянул в ее глаза. Она не знала, что он хотел там увидеть, но это «что-то» явно его удовлетворило. Он как-то нервно усмехнулся и вновь вцепился в ее губы. Ее смущало лишь то, откуда названный девственник мог так ахуенно целоваться. Не на парнях ли он тренировался? От этой мысли Минатсуки засмеялась, и Сэнджи, оторвавшись, недоуменно на нее посмотрел.       — Ты чего ржешь?       Но Минатсуки вместо ответа засмеялась еще громче.       — Я просто подумала, — отдышавшись, ответила та, — где ты мог научиться так круто целоваться, если не делал это с девушками?       К счастью, Сэнджи был не тупым и понял все сразу.       — Я не целовался с парнями! — но после резко замолчал и спустя несколько секунд спросил: — Круто?       Минатсуки все еще смеялась, но все же смогла кивнуть.       — Я от одного поцелуя чуть не кончила, так что тебе есть, чем гордиться, — спустя какое-то время сказала та. Она тяжело дышала и смотрела Сэнджи прямо в глаза. Тот был явно удивлен этим фактом, что не смог сказать ни слова. — Я рада.       — Чему? — не понял Сэнджи.       — Рада, что ты не гей. — И, прежде чем тот начнет возмущаться, добавила: — Не разочаровывай меня.       Было прекрасно видно, как тот еле сдержался, чтобы не сказать что-либо в ответ. Но подавил этот порыв и поцеловал Минатсуки вновь. Она бы все отдала, лишь бы эти моменты продолжались как можно дольше, однако ждать больше не могла. Сэнджи, хоть и раскрепостился, но все так же держал свои руки по обе стороны от ее талии. Дабы подлить масла в огонь, Минатсуки парой ловких движений сняла с себя лифчик и откинула его в сторону, взяла руки Сэнджи в свои и положила на свою грудь. Сэнджи сдавленно простонал и попытался их убрать, но Минатсуки, на секунду прервав поцелуй, раздраженно прошептала:       — Только попробуй.       К счастью, на этот раз дважды повторять ей не пришлось. Сэнджи тяжело задышал, отвечая на поцелуй и начал неуверенно ласкать ее грудь. Но даже эти невинные прикосновения заводили Минатсуки не на шутку. Она стонала, когда пальцы задевали ее соски, и терпеть становилось невыносимо. До этого она не спешила, давая Сэнджи привыкнуть, и старалась его не спугнуть. Но тянуть больше нельзя. Протянув руки вниз, Минатсуки расстегнула молнию на его брюках и спустила их вниз вместе с трусами. Нужно действовать быстро. Обняв одной рукой Сэнджи за шею и углубив поцелуй, второй она взяла ладонь Сэнджи, направила ее вниз и запустила в свои трусики.       — Черт, Минатсуки… — сбивчиво прошептал Сэнджи, отрываясь от поцелуя и касаясь губами ее шеи.       — Заткнись и продолжай.       Только сейчас она заметила, что ее голос дрожал. Ногтями впившись в плечи Сэнджи, она еле сдерживалась, чтобы не начать стонать в голос. Почему-то не хотелось, чтобы ее кто-то услышал. Да, ей было плевать и все такое, однако…       Все это время она была так близка к оргазму, что кончила буквально через пару минут. Сдержать громкий стон так и не удалось, но ей уже было все равно. Притянув Сэнджи к себе, она жадно его поцеловала и придвинула вплотную к себе. Минатсуки была удивлена тому факту, что Сэнджи не стал проявлять медлительность и вошел в нее, не дав даже опомниться от недавнего оргазма. Крепко держа ее за бедра, он начал двигаться.       Сейчас Сэнджи казался другим. Он настолько отличался от того Сэнджи, которого Минатсуки видела каждый день. От того, каким его описывали окружающие. В конце концов, от того, каким Минатсуки видела его, когда притворялась Риной.       Он был таким разным. Невыносимо.       Он был таким же, как она.