Другая жизнь

— Я чувствую, магия скоро покинет меня, — слова были произнесены внезапно, прервав беседу о новом породистом жеребенке, которого нир Аллер приобрел на днях. — Ты уверен? Может, ты ошибаешься? Такое бывает иногда. — Я был бы рад ошибаться, но это чувство ни с чем не спутать. Правду дед говорил, теперь я его понимаю. Они еще немного посидели. Ни один из них не знал, что произнести. Кимил понимал, что бы он сейчас ни сказал, Айвану это не поможет. Тихо вошел слуга, принес еще одну бутылку вина и так же неслышно удалился. А два старых друга все молчали, глядя в окно. — Всегда думал, что первым помру. Мне кажется, я последние лет десять живу из-за чистого упрямства, — Кимил нахмурился, отчего морщин на его лице стало еще больше. Айван рассмеялся. — Не просто живешь, еще и вон каких парнишек заделал, — друг о чем-то вспомнил и помрачнел. О Наяле, небось. До чего же непутевый сын у Айвана. Хотя не ему возмущаться, у него такие же бестолковые подрастают. Единственная радость, хоть не плаксы. — Написал уже завещание? — Да, а толку-то… Насчет Тамиля и Ямилы не переживаю, у обоих голова на плечах. Да и семья матери им всегда поможет. Боюсь я за Наяля. У него никого не останется. Наследство я постарался поровну разделить, так что он будет завидным женихом. Слетятся на него всякие стервятники. А он все в облаках витает, да романы читает. Помереть даже спокойно не могу, зная, что он один совсем. — А семья Лейты? — Родители ее умерли, а братьям и сестрам всегда было не до нее. Да и не наладились у нас отношения, после того, как мы с Лейтой поженились. А еще они считают, что я виноват в ее смерти — уморил. Да и не благородные они. А он предупреждал Айвана. Брак с Лейтой не одобрили ни знать, ни торговцы. Так и осталась она одна, не нужная ни своим, ни чужим. Единственные родные люди — муж да сын. Вот и разбаловала она мальчонку, а сама зачахла в четырех стенах. — А что ты отписываешь Наялю? — Поместье, которое Лейте построил, и рудник на границе с Ледонским княжеством. Ну и так по мелочи: семейные драгоценности, ценные бумаги. Кимил присвистнул. Солидное приданое, на глуповатого Наяля сразу слетятся, хотелось бы сказать пчелы, да, скорее всего, будут это мухи. — У тебя нет хорошего знакомого нира? Такого, за которого можно отдать Наяля и не бояться, что супруг его отравит из-за наследства? — Нет, откуда… Да и знакомые у нас все общие. — Это да, — Айван тяжело вздохнул. — Жаль, что твои сыновья такие маленькие. Кимил только покачал головой. Думалось ему, что сыновья не потянут титул нира. Вырастут такие же нираи, как бестолочь Айвана. Одна надежда, что хоть у одного из близнецов магия все-таки проснется, но с каждым годом она тает. Но другу легче, у него хоть Тамиль есть. — Неужто в академии никто за ним не приударил? Он же у тебя на Лейту похож, красивый. — Я пытался выспросить, но он молчит. Илге тоже молчит, говорит, не знает. А я ж вижу, что врет. Заговорщики! — Да уж, нашел у кого спрашивать — у Илге, — еще одна глупая баба, разбаловавшая парня. — А ты как маленький, не можешь ни у кого другого выспросить? И «заговорщиков» пытать не надо. — Точно. Об этом я и не подумал, — Айван немного приободрился, но потом снова погрустнел. Вполне может быть, что у скромного Наяля никого нет в академии. Покосился на друга. — Кимил, а ведь ты холостой! — Холостой, или думаешь, я на старости лет совсем отупел и решил себе проблему приобрести? — съязвил друг, а потом его осенило. — Ты… ты совсем сдурел? Тебя не только магия покидает, но и разум? — А почему нет? — Посмотри на меня? Я сам одной ногой в могиле, какой мне молодой муж? — Ой, да ты об этом ноешь уже последние лет пятнадцать. А почему нет? Дети у тебя маленькие, пусть и муж будет молодой. За поместьем и детьми будет помогать тебе следить, — последнее друг произнес с неуверенностью. Хоть бы не обманывал, а то тут кто-то не знает, что Наяль ничего не умеет. Кимил недовольно поджал губы. Знал бы друг, сколько пришлось заплатить женщине, чтобы она выносила близнецов, и сколько пришлось выпить настоев, чтобы их сделать. Вот ведь правду говорят, всему свое время. А ему по молодости, да и в зрелости не до семьи было. Думал, что благо Геррии заменит ему детей и жену. Да только, как Кимил заболел, так никому стал не нужен, даже Геррии. Лекари сохранили жизнь и какие-то остатки магии, но все равно этого было недостаточно. Вот и мучается уже лет пятнадцать. Зачем — непонятно. Пытался наследника себе сделать, да и то не получилось. Сыновья были слабыми, но все ж какая-то радость старику. А про мужа он и не думал никогда. Зачем он ему? Лишняя головная боль. Однако весь вечер Айван не отставал от него. И даже вопросы, что будет делать Наяль после смерти Кимила, да еще с двумя детьми на руках, друга не переубедили. Тот был уверен, что раз друг пятнадцать лет протянул, то еще столько же протянет. А там, глядишь, и Наяль ума-разума наберется. Кимил отнекивался, как мог, но уже знал, что проиграет. Если уж ниру Аллеру что-то в голову втемяшилось, то переубедить его никто не мог. Только Лейта. Иногда. Так что сошлись они на том, что если в академии у Наяля нет возлюбленного, то Кимил возьмет юного нирая Аллера в мужья после окончания обучения. *** Павел устало добежал до финиша, с раздражением отмечая, что все уже разошлись. Ну ничего, он же только пару недель тренируется, да и то, не каждый день получается. Сейчас он хотя бы добегал, а не сдувался на полпути. Не сказать, что существующий состав клуба легкоатлетов (как Павел для себя их окрестил) был очень рад новичку, да еще такому, но его не прогоняли. Особенно был недоволен Таррин и каждый раз только что ядом в его сторону не плевался. Но к этому парню у Павла все равно не было претензий, в отличие от конопатого Поля. Подполковник понимал, что всем люб не будешь, поэтому откровенно заявляющий о своей неприязни Таррин не вызывал у него отвращение, как сосед, который с льстивой улыбочкой доставал его везде. Друзьями он пока так и не обзавелся. Общаться с приятелями Наяля, главным из которых оказался Поль, не хотелось. Какие-то неясные тревоги были насчет этих «друзей». А остальные кадеты в свою очередь не горели желанием общаться с ним. Кроме заигрывающих ниров, но их Павел сам избегал. Неужто у девятнадцатилетнего парня совсем не было приятелей? — Все бегаешь? Молодец! Тебе полезно, — сзади неслышно подкрался нир Столву. — Да. Павел был согласен со словами лекаря, особенно с тем, что он молодец. Результаты были, а это уже неплохо. А в планах у подполковника было напроситься на занятия к учителю фехтования. А что? К нему ходили тренироваться несколько нираев. Печалило только, что они были выше и мощнее Наяля. — Эх… Кто ты и что сделал с нираем Аллером? — пошутил нир Столву. Сердце у Павла замерло. — Так сильно отличаюсь от себя прежнего? — он догадывался, что очень. Но хотелось бы узнать мнение со стороны, тем более лекарь первый начал. — Как будто совершенно другой человек, — заметив напряженный взгляд паренька, нир Столву решил его успокоить. — Но поверь, новый Наяль мне больше нравится. — А мы с вами хорошо были знакомы? — А то! Ты же все время проводил либо в библиотеке, либо у меня. Вечно приходил и жаловался, ныл, плакал иногда, — лекарь замялся. — Но если честно, я чувствую себя немного виноватым. Я тебе рассказывал про всякие зелья, травы лечебные показывал, ты мне помогал в лекарской. И про ледейский корень этот я тебе рассказал… — Вы же не могли знать, что я так его использую. Так что ни в чем не виноваты. — Как же не виноват! Я лекарь, я должен был почувствовать, — нир Столву опять грустно вздохнул, а потом хмыкнул, о чем-то вспомнив. — И прошлый Наяль бы точно не стал пререкаться с племянником Великого Нира. Павел поморщился, он так и знал, что нир Столву все слышал. Нирай Виннер вызвал его на приватный разговор и как назло выловил «соперника» на выходе из библиотеки. Сразу взял быка за рога, начал выспрашивать, остались ли у него чувства к Тамею. Резвый парень! Но беседа все равно дурацкая получилась. Хоть Павел сдерживался из последних сил, чтобы не послать персону из правящей семьи по известному адресу, все равно ответил довольно грубовато. Пожалуй, в этом был больше виноват Тамей, из-за которого у подполковника чуть ли не нервный тик начинался. Он уж хотел рассказать, как Дайне пытался его завалить, пока женишок грыз гранит науки. Но, в конце концов, решил не лезть в чужие отношения. Ушел, вроде бы, Ромель довольным, убедившись, что его любви ничего не грозит. Наивный. Когда уже все поймут, что ему на этого Тамея наплевать? Что для этого надо сделать? Оставалось надеяться, что когда-нибудь интерес спадет на нет. — Вы все слышали? — Павел решил поддержать беседу глупым вопросом. — Конечно, вы ж отношения выясняли возле моего кабинета. — Что же вы не остановили нас? Как тогда с Таррином? — Конечно, не остановил. Как истерит Таррин я уже раз сто слышал. А тут разборки с нираем Виннером, членом правящей семьи. Интересно же. — Разборки других кадетов, я так понимаю, вам уже скучно слушать? — Ага. Вот что мне сделать, чтобы вы перестали там шуметь? — Повесьте объявление, что вы все слышите, а потом будете сплетничать об услышанном с преподавателями. — Хм… Неплохая идея. А ты помни, Наяль, что можешь обратиться ко мне за помощью. Наверняка у тебя много вопросов о прошлом. — Спасибо, — хоть нир Столву ему и не нравился, но это первый человек в академии, который предложил ему свою помощь. Хотя нет, был же еще Ромель. Но сейчас на его помощь не стоило рассчитывать. Распрощавшись с лекарем, Павел, еле переставляя ноги, добрел до раздевалки. Там уже никого не было. Он не спеша переоделся. Но спокойно добраться до общежития ему сегодня, видимо, была не судьба. — Посмотрите-ка, кто здесь! — в раздевалку вошли трое ниров. Павел напрягся, их взгляды не сулили ничего хорошего. И нир Столву уже далеко. — Вы ошиблись. Раздевалка ниров через дверь. — Да нет, мы пришли как раз, куда надо. Да, ребята? — вошедшие рассмеялись. Один из них закрыл дверь. Гады, ключи где-то раздобыли! Хорошо, что Павел уже напялил свою форму. В кармане у него был нож, который он стащил у библиотекаря на следующий день после неудачной беседы с Тамеем. Ножик был маленьким и предназначался для каких-то канцелярских целей, но все же какое-никакое, а оружие. Особенно если знать, куда и как ударить. — Бедный Наяль, тебе сейчас так одиноко! — не унимался самый болтливый. — Правда, Тамей все время жаловался, что ты никакой в этом деле. Даже неожиданно, что он тебя так ничему и не научил. Но ничего. Сейчас мы это исправим. Подполковник искал пути к отступлению, но ничего придумать не мог. Да и бежать — не самое лучшее решение, только раззадорит этих бугаев.  — Не надо бояться. Если ты будешь послушным, обещаем, что будем нежными. Да, ребята? — А то. Тебе понравится. И нам тоже. Как же я давно мечтал об этом ротике. Все завидовал Тамею. Парни рассмеялись. И начали приближаться к Павлу. Один из них уже стал расстегивать китель, а второй потянулся к ремню. — Не сопротивляйся. Нас трое, а ты один. Ага, сейчас. Может ему еще штаны снять и раком встать?  — Да, вас больше, с легкостью меня заломаете, — Павел свирепо смотрел на нападавших. — Умно придумали, справиться с вами тремя я не смогу. Но если мечтаете, что я так просто дамся, то ошибаетесь. Подходите, суки! Кто первый хочет лишиться глаза? Или лучше удар в печень? А если что-то окажется у меня в ротике, то оно там останется навсегда, — он оскалился и перехватил ножичек на манер армейского, чтобы насильники видели, что ему есть чем осуществить все свои угрозы. Парни растерянно смотрели на взбешенного Наяля. Вдруг идея поразвлечься с тихим, как заверял Тамей, Наялем перестала казаться такой уж замечательной. Ниры неуверенно переминались с ноги на ногу. Наяль, казалось, еще чуть-чуть, зашипит и кинется на них, словно дикий кот, и действительно выколет им глаза. В дверь раздевалки постучали. — Наяль, ты там? Тебя ищет куратор! Ты зачем там закрылся? Павел по дуге, не поворачиваясь спиной к нирам, подошел к двери и быстро покинул раздевалку. Хорошо, что ключ так и остался в замке. Никто его не остановил. — Э… Это же сейчас точно Наяль был? — Ну да, он. Но как будто и не он. Как Тамей с ним справлялся? — Ух, в следующий раз надо будет сразу нож у него отобрать, оцарапается еще. — В следующий раз? Ты серьезно? — А почему он назвал нас самками собаки? *** За дверью дожидался парень. Павел вспомнил его. Именно с ним он пытался заговорить во второй день за завтраком. — Тш, — нирай прижал палец к губам, покосившись на дверь, и потянул Павла подальше от раздевалок. — Прости, я не помню, где мне найти куратора. Подскажешь? — Никто тебя не ищет. Я соврал. Павел удивленно приподнял бровь.  — Я услышал сначала, как Поль трепался с ними, что ты начал бегать, и сегодня как раз занятия, и ты обычно уходишь последним. А потом Поль ушел, и они заговорили о тебе… о том, что хотят… ну короче, сам понял. Прости, я сразу не смог прибежать к тебе. Проклятье, мне, наверное, надо было к преподавателям бежать? — парень даже притормозил и в лице переменился. — Нет, спасибо, что пришел сюда и спугнул их, — еще чего, чтобы все знали, что его чуть не поимели. — Я успел? Тебе же ничего… — Нет, все нормально. Спасибо еще раз. — Ирвин, можно просто Ир. Я слышал, что ты говорил про потерю памяти тогда в столовой. Правда, не поверил сначала. Они в рекордные сроки добежали до общежития. Оказалось, что Ирвин жил на том же этаже, что и Павел. Только уже лежа в кровати, Павел понял, как ему повезло, что ниры оказались не кончеными отморозками и растерялись, когда он огрызнулся. Что-то подсказывало, будь они постарше или более беспринципными, то так легко он бы не убежал. Так, значит, насильников на него навел конопатый? *** Поль, тихонечко напевая, мыл руки. Год обещает быть интересным. Взять хотя бы эту историю с помолвкой Тамея и переводом его жениха. А тут Наяль. Правда, у неженки от горя с головой не все в порядке стало. И иногда жутко смотрел на Поля, и не только на него. Но так, возможно, будет еще веселее. Интересно, а ребята нашли его? Вроде с утра на занятиях Наяль был спокойным и довольно оживленно болтал с этим выскочкой Ирвином. Наверное, решили на потом отложить общение, хихикнул паренек. Раньше он, конечно, никогда не заходил так далеко в подшучиваниях над одногруппником, но слова сами вырвались. А ниры заинтересовались, как тут было утаить, чем вечерами занимается Наяль. С другой стороны, что такого они могут сделать с неженкой, чего не делал Тамей? Поль еще раз взглянул в зеркало и встретился глазами с Наялем. Аллер пристально смотрел на него и как-то странно улыбался. — Привет, Поль! — сосед подошел и тоже принялся мыть руки. Но он же еще не посетил кабинку. — Привет! — Поль отчего-то занервничал. — Как вчера вечер провел? Я вот — очень интересно. — Я… Я как обычно. С чего это ты заинтересовался? — Поль попытался улыбнуться. Потом заметил, что Наяль чем-то заткнул слив, и вода грозилась перелиться через край. Что он делает? — Хм… С чего интересуюсь… — Наяль резко дернулся в его сторону. Поль, не ожидавший нападения, сразу же наглотался воды, казалось, что она везде: в носу, в горле, в легких. Он махал руками и пытался ударить, но ничего не получалось. Наяль так хитро схватил его со спины, что Поль мог только бестолково барахтаться. И когда уже даже дергаться сил не осталось, Наяль сжалился. Поль вынырнул и судорожно вдохнул, а потом снова оказался головой в раковине с водой. И еще несколько раз, пока Наялю не надоело. Поль свалился на пол, кашляя и тяжело дыша. Он думал, что пытка никогда не закончится. Павел подождал еще немного, пока конопатый не отдышался, затем больно схватил его за косу. Какая удобная прическа. — Слушай меня внимательно. Если ко мне еще раз кто-нибудь пристанет по твоей наводке, знаешь, что я сделаю? Поль испуганно замотал головой. Что же тут творится? Он спит? Ему снится кошмар? Павел указал на приоткрытую дверь кабинки. — Твоя голова окажется там. И я буду хлопать дверью до тех пор, пока у тебя мозги из ушей не потекут. — Если ты убьешь меня, то у тебя будут проблемы! — взвизгнул Поль. Он был так напуган, что не мог сообразить, что его просто-напросто запугивают. — Будут, наверное. Но ты-то уж точно этому порадоваться не сможешь. Поль всхлипнул, почему Наяль вдруг стал таким пугающим и сильным? — Ты меня понял? Конопатый согласно закивал. — Я не слышу. Ты меня понял? — Да-да, я понял тебя, Наяль. Я больше никогда так не сделаю. — Молодец. Хороший мальчик, — Павел потрепал его по голове, вежливо улыбнулся, отошел от всхлипывающего парня, поправил манжеты, смахнул невидимые пылинки. Уже на выходе вспомнил: — А, еще одно. Я тебя в своей комнате видеть не хочу. Не знаю, как: меняйся, уговаривай Таррина, но чтобы к концу недели мы с тобой пересекались только на занятиях. И я надеюсь, ты понял, что этот разговор должен остаться между нами? Поль согласно закивал. А потом опомнился: — Да, я все понял. — Какой ты сообразительный. Приятно иметь с тобой дело. И это — приберись-ка тут, что ли. А то всю воду расплескал. Как только Наяль скрылся за дверью, Поль горько разрыдался. Он вдруг понял, что даже если и пожалуется кому-то из преподавателей или кадетов на нирая Аллера, никто ему просто-напросто не поверит. *** Павел и оглянуться не успел, как пролетело несколько месяцев. Это был не самый легкий период в его жизни, но он справился. Преподаватели не могли нарадоваться на кадета, наконец-таки взявшегося за ум. Даже на физической подготовке Наяль мог похвастаться небольшими успехами. Больше всех радовался куратор нирай Лонс со словами: «Вот что значит преподавательский талант». Чей именно талант имелся в виду, было не понятно, но вид у куратора становился таким одухотворенно-возвышенным, что Павел каждый раз согласно кивал, стараясь не рассмеяться. Да и среди кадетов отношение к нему изменилось. Все чаще нираи звали его с собой обедать, позаниматься в библиотеке или в свою группу, чтобы выполнить задание. Однако так было не со всеми. Некоторые, наоборот, отдалились. Примечательно, что общение не заладилось с теми, с кем «дружил» именно Наяль. Возможно, причина крылась в том, что насмехаться над собой Павел никому больше не позволял. Силой решить проблемы со злопыхателями не получалось: среди нираев это было не принято. Однако подполковник всю жизнь прожил с языкастыми женщинами: сестрой, женой, тещей, дочерьми, так что и без кулаков справился. И так получилось, что вся эта шайка примкнула к Ромелю Виннеру, правда, Павлу казалось, что парень и сам был этому не рад. Однако лицо держал. Королевское воспитание! Но самое приятное — от него отстал конопатый. Он поменялся комнатами с Ирвином, на занятиях садился подальше. А ведь казалось бы, просто пару раз макнули головой в раковину с водой, даже не в сортир, хотя поначалу был такой план. Эх, видно, что парень даже подзатыльники не получал, а тут такое. С другой стороны, это пошло ему на пользу, все замечали, что распускать сплетни Поль стал намного меньше. А когда в его присутствии начинали говорить про нирая Аллера, сразу же находил себе кучу дел и сбегал. А вот ниры изменениям в характере Наяля не порадовались. Павлу пришлось сломать парочку носов, одну руку, один копчик (Павел не был уверен, но тот нир очень неудачно скатился на заду по ступенькам), а уж сколько пострадало яиц. Подполковник поначалу, конечно, не использовал такой подлый удар, все же он тоже мужик. Однако по-хорошему некоторые отказывались понимать. Нир Столву только каждый раз посмеивался, когда к нему приходили покалеченные парни. Радовало, что до преподавателей новости не доходили, всем было стыдно признаться, что их уделал мелкий нирай. Так что в курсе был только лекарь, и то — по чистой случайности. Застал Павла с очередным ухажером аккурат в тот момент, когда ломалась рука. Покалеченный герой-любовник хотел было призвать лекаря в свидетели, но нир Столву удивленно захлопал глазами и заявил, что ничего такого не было, молодой человек неудачно поскользнулся и упал. А потом сокрушенно добавил, что еще, видать, и головой ударился. Преподаватели немного подивились повышенной травматичности среди ниров, но особого значения не придали. Скорее всего, учитель фехтования лютует, а значит, все получили за дело. К счастью, не все ниры были такими озабоченными, с некоторыми можно было просто по-дружески общаться. В основном, это были друзья Ирвина и его брата, который также учился в академии. Они поначалу робели в присутствии нирая Аллера, но потом обвыклись. В последнее время Павлу даже не приходилось отбиваться от настойчивых ухажеров: за него заступался брат Ирвина или его друзья. Чувства он испытывал от этого двоякие и не знал, радоваться ему или плакать. Один раз Ир с братом даже уговорили его пойти с ними прогуляться по Гатару. Было интересно, вроде бы средневековый город, но в то же время по улицам ездили непонятные механические телеги, люди пользовались лифтами, которые располагались снаружи здания, двери закрывались на чудные замки. А уж чего только стоил фонтан на центральной площади, состоящий из множества замысловатых конструкций, которые периодически меняли свое положение. Причем казалось, что они парят над водой. Ирвин шепнул, что фонтан работает без магии и изготовлен по чертежам основателя города, который был известным в свое время механиком. И не стоило забывать о магическом освещении и заклинаниях, поддерживающих чистоту. Ирвин правда уверял, что в столице намного красивее и роскошнее, но Павла поразил и Гатар. Так что в какой-то момент подполковник осознал, что до начала каникул и встречи с ниром Аллером осталось менее двух недель. Встречи этой Павел опасался. Все-таки отец! В прошлый раз ему повезло, они так и не пересеклись. Однако опасения эти оказались беспочвенны, за неделю до окончания занятий Павлу сообщили, что его отец Айван нир Аллер скончался.