***
— Повелитель, всё готово. — Малекит посмотрел на говорившего. Он знал, что Алгрим сейчас находится в подземельях Асгарда. Через час он начнёт свою миссию, и эльфы вернут себе эфир. — Начинаем, сыны тьмы. Вперёд! И не страшитесь света!***
Зловещая, удушающая тишина повисла над золотыми чертогами Асгарда. Все с тревогой ждали, когда разразится буря. Никто из эйнхериев не думал отдыхать, все ждали нападения. Часть воинов спустилась в город, чтобы укрыть в подземельях детей и женщин. Это спасло многих в ту страшную ночь, получившую впоследствии название Ночь Огня. Огромные, чёрные тени закрыли небо. Корабли эльфов атаковали Асгард. Более маневренные орудия на кораблях Малекита ловко накрывали оборонительные рубежи. Эльфы как никто умели долго ждать. Сегодня была их ночь. Они пришли мстить за свое поражение, за тот позор, который пережили, как им казалось, по вине асгардцев. Локи бился уже целый час, но с эфиром совладать не смог. Конфликт магий, будь он не ладен. Слишком «тяжёлая» была субстанция. Промаявшись ещё немного, Локи вышел в коридор, где маялся Тор и сказал: — Эфир извлечь способен только сам Малекит. Надо как-то заманить его к Джейн. — Но как? — Тор рассчитывал на совет Локи, но тот лишь покачал головой. — Я не знаю. Решайте, Ваше высочество. — Тор. — Простонал сквозь зубы Громовержец. — Просто Тор. Локи не успел ответить, где-то раздался взрыв, потом ещё, и ещё один. С потолка посыпалась побелка, послышался топот подкованных сапог. Тёмные эльфы атаковали дворец. Вдалеке послышался шум боя, лязг мечей и скрежет срываемых с петель дверей. — Похоже, к вам гости за эфиром, — даже не насмешка, а признание очевидного. Локи так же спокойно сидел на кровати рядом с Джейн. Скоро и камня на камне не останется. — Нужно срочно уходить из Асгарда. — Тор смотрел на Локи, ища поддержки, но тот просто смотрел и ждал, что ещё скажет Громовержец. — Если мы уведем Джейн, то Малекит прекратит атаковать город. — Как ты планируешь это сделать? — Локи искренне не понимал. Неужели Тор думает, что он будет ему помогать? — По тропам, — неуверенно сказал Громовержец. — Ты мне поможешь? — Нет. — Твёрдый и холодный ответ. — Локи, я умоляю, помоги! — в глазах Тора стояли слёзы. Он любил Джейн и не хотел её терять. Он был хорошим командующим и не мог позволить Асгарду рухнуть, а теперь всё разбивалось о его слепоту. — Ты хоть понимаешь, что пожинаешь то, что сам посеял? — Локи вернул эту страшную фразу, и Тор не знал, что ответить. — Локи, — заговорила до сих пор молчавшая Джейн, — помоги мне, пожалуйста. Маг повернулся и поглядел на бледную девушку ледяными, зелёными глазами. Джейн сидела бледная и испуганная. В карих глазах стояли слёзы. — Знаешь, — отстранённо продолжила она, — мне ведь уже двадцать шесть лет. Или нет, только двадцать шесть лет. А у нас, на Земле, считается великим достижением, если дожил до ста лет. Во всех газетах напишут, и в журналах напечатают. Я ведь ничего в жизни не успела. Карьеры не сделала, замуж не вышла, ребёнка не родила. Живу, в общем-то, бесполезно и бестолково, но жизнь свою люблю. Теперь только от тебя зависит, жить мне или нет. Локи молчал. Конечно, наказать Громовержца было делом принципа, но вот втянуть в это девчонку, которая просто имела неосторожность влюбиться в Тора, это уже было бы скотством. Не мог он поступить с ней так же, как поступили с ним. Он вздохнул и спросил: — Ты стоять-то на ногах ещё можешь? — Попробую, — Джейн начала выпутываться из одеяла, но Локи придержал её. — Подожди. Раз уж такое дело, то тебе я помогу. Тор, сейчас резво идёшь к своим дружкам, пусть поспособствуют тому, чтобы эльфы узнали, что эфира в Асгарде больше нет.***
Они втроём стояли в пустыне Свартальвхейма. Чёрное небо, песок да камни, и только грустный ветер завывал свою похоронную песнь над погибающим миром. Локи смотрел вперёд и ждал, когда чёрные корабли появятся на горизонте. Когда они покидали Асгард, город горел. На улицах была резня, кровь лилась рекой. Если бы у Асгарда остались маги-целители, потерь было бы на порядок меньше, но целителей осталось ровно восемь, как и направлений исцеляющей магии. Они просто не успевали справиться с потоком пострадавших. Только одна мысль тревожила Локи. Живы ли ещё его братья и родители. Судьба остальных его не волновала. От воспоминаний его отвлёк голос Тора: — Локи, а ты уверен, что Малекит поверит в фокус с отрубленной рукой? — Нет. Но я уверен в том, что с удовольствием бы отрезал тебе правую руку по-настоящему. Тогда бы ты точно понял, что чувствовал я, когда лишился магии. При этих словах Тор вздрогнул. Воин без руки уже не воин. Он бы точно не смирился и покончил бы с собой. Неужели и Локи мог бы так поступить? — Смотрите, — Джейн указала вперед, где над чёрными скалами бесшумно парил эльфийский корабль. — Наш выход. — Скомандовал Локи. В этот момент он был счастлив, давно позабытый азарт игры, шум боя пленял, магия в нём плескалась, бурлила и требовала выхода. Малекит, знавший историю Локи, ни на секунду не усомнился в его словах. Всё было отлично, ровно до того момента, когда стало ясно, что сила Мьёльнира не действует на эфир. Времени не оставалось, но слово он сдержал. Он помог Джейн, пусть Тор сам дальше спасает её, можно было уходить. Локи не ушёл, азарт боя, азарт магии, горячая, молодая кровь звала. Вся боль, скопившаяся на душе, требовала выхода. Он сорвался в этот смертельный танец, не думая о последствиях. Сейчас он видел, как разъярённый Алгрим впечатывает Тора в каменистый грунт. Радовало глаз и то, с каким взглядом Громовержец провожал оказавшийся вдруг бесполезным молот. Справедливость торжествовала, а сердце Локи рвалось в бой и он сорвался. Алгрим, уверенный в своей победе замахнулся, пытаясь добить поверженного Громовержца, и даже не понял, когда меч пронзил его грудь на вылет. Он обернулся и увидел бледное лицо и злые, зелёные глаза. Локи почувствовал, как сильная рука притянула его и в тот же миг грудь разорвалась от боли. Стало нечем дышать, а рот наполнился кровью, но он успел прицепить неизвестно где подобранную гранату на пояс эльфа: — До встречи в Аду, — прохрипел Локи и упал на камни. Страха не было, отчаяния тоже. Был только покой, и дико хотелось спать, совсем как тогда в своих покоях. Глаза стали медленно закрываться. Он не чувствовал, как Тор подхватил его под плечи. Он не слышал, как он взвыл раненным зверем. Он оглох для чужих воплей окончательно. Тьма заволокла его сознание, и он с удовольствием нырнул в чёрную, вязкую ночь, а Тор обнимал истекающее кровью тело, отчаянно пытаясь заткнуть рану обрывками своего плаща, и отчаянно шептал: — Нет, нет, нет, нет. Брат, вернись. Умоляю, услышь меня и вернись.