Huntress

Да, за всю свою жизнь Гален Вон часто был в дерьмовых ситуациях. Но эта муть с Беннер определенно била все рекорды. Она делала это добровольно. Сама, черт возьми, приходила к Майклсонам. И что самое ужасное… ведьма, мать ее, выкладывала все планы охотников первородным! Это Вон понял, когда они с Ривер нашли труп ведьмы, которая согласилась помочь в ритуале. Произошедшее не могло быть случайностью, потому что погибшая жила отшельницей, про нее знала только Пирс, как она сама и сказала. Но перед тем, как пойти к колдунье — вау, какое чудесное совпадение! — они обсуждали план действий. И рядом как раз ошивалась Кэйтлин. Ну просто чудо! Несколько раз Гален пытался сделать все так, чтобы во время их с Рив разговоров Кэйт рядом не было. Но вампирша, ни о чем не догадываясь, все равно рассказывала все подруге. Нет, охотник не хотел ничего рассказывать Ривер. Глупо будет отрицать, что он слишком привязался к этому вампиренышу. Они были похожи по характерам, прекрасно общались, и Гален не хотел делать ей больно. А предательство лучшей (и единственной?) подруги явно убьет ее морально. А пока Ривер ничего не подозревает. Продумывает план мести, общается с матерью, правда, умалчивая о том, что собралась сделать с Древними. И все у нее прекрасно. Рассказывать ей точно ничего не стоит. В таком случае… Галену нужно разобраться самостоятельно. Его, конечно, тоже предавали. И не один раз. Как Вон разбирался с предателями? Да очень просто. Пуля в лоб — и никаких проблем. Вампиреныш ему доверяет. Сильно. Простит ли она Галена, если узнает, что он задумал? Неизвестно. А если ей станет известно, что сделала Кэйтлин? Неизвестно. Вот именно это как раз и нервировало больше всего. Он сомневался еще несколько дней. Думал, размышлял. И последней каплей стало одно событие. Совместными усилиями Вон и Пирс нашли ведьму, которая согласилась им помочь, так как сама имела зуб на первородных. Единственное, о чем попросила колдунья: охотники должны были самостоятельно найти все ингредиенты для ритуала. Не хотела ведьма светиться сильно, в этом ее можно понять. Ривер перед самым отправлением на поиски какого-то там редкого цветка, название которого Гален успешно забыл, похвасталась Кэйтлин, как все хорошо сложилось. Гален заматерился громко, когда они приехали на место и обнаружили полностью вытоптанную поляну. К этому явно приложили руку первородные. Или их приспешники. Черт, черт, черт! Ривер говорит, что ладно, все нормально, найдут где-нибудь в другом месте, ничего страшного же не произошло. Но глаза у нее грустные, и это, пожалуй, немного разбивает охотнику сердце. Пожалуй, да. Именно это событие помогло Галену определиться. Он дождался момента, когда Кэйтлин вновь незаметно сбежит. И — как удачно! — дело как раз было довольно поздно вечером. Темнело сейчас очень рано... За последнее время Вон выучил ее маршрут наизусть. Кэйтлин всегда срезает путь через один и тот же переулок. Там-то ее охотник и дождался. — Вон? Ты-то что тут делаешь? — с явным презрением в голове вопросила Беннер, разглядев в темноте его. А Гален не ответил. Кэйт вскрикнула, почувствовав металл, прикоснувшийся ко лбу. Это было дуло пистолета. — Это ради вампиреныша, — просто бросил Вон. Беннер не успела ничего сказать. Прогремел выстрел. Гален смотрел на упавшее тело и прекрасно понимал одну вещь. Не стыдно ему. Ни капельки.