ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА. ВРАГИ НАСЛЕДНИКА, БЕРЕГИТЕСЬ.
… Дамблдор прибыл на место преступления, окруженный другими учителями. За какие-то доли секунды он стремительно обогнул Гарри, Рона и Гермиону и снял миссис Норрис с факелодержателя. – Идемте со мной, Аргус, – сказал он Филчу. – И вы тоже, мистер Поттер, мистер Уизли, мисс Грейнжер. Локонс с готовностью шагнул вперед. – Мой кабинет совсем рядом, директор – только по лестнице подняться – я с удовольствием предоставлю.... Отрывок из «Гарри Поттер и Тайная комната» Дж.К. Роулинг — Благодарю, но… нет, мой мальчик. Я бы попросил вас проводить студентов Слизерина до их гостиной, чтобы они были под вашей надежной защитой, – ответил директор, не обращая внимания на разочарованное лицо Гилдероя. Хотя Гарри был уверен, что в намерения профессора по ЗОТИ явно входило следование за «преступниками», чтобы позже живописно расписать это жуткое и необычное происшествие в одном из своих бульварных романчиков, так любимых слабой половиной волшебного сообщества. – Прошу пройти в мой кабинет деканам и нашей троице. Аргус, будьте любезны, пригласите Минерву, она должна все еще быть в Большом Зале. Спасибо. Напоследок окинув надпись задумчивым взглядом, старый директор направился в нужном ему направлении, не оглядываясь, зная, что названные последуют за ним в любом случае. Даже если они этого не хотят. Последнее относилось к декану Слизерина Северусу Снейпу и, как ни странно, к Гарри, еще не пришедшему в себя после шокирующего и жуткого инцидента. Мальчику все еще казалось, что странный шипящий голос, такой пугающий, но одновременно с этим завораживающий, звучит в его голове, призывая… А вот к чему, Поттер был не уверен, но чувство чего-то ужасного, приближающегося с каждым мгновением всё ближе заставляло гриффиндорца нервно озираться по сторонам и вытирать потеющие ладони о мягкую мантию. Ему казалось, что с каждым шагом он все ближе к собственной смерти, словно за дверью директорского кабинета его ожидает сам Волдеморт с нацеленной ему в грудь палочкой. Это было глупо и с какой-то стороны даже забавно, но что-то было неправильно, так как интуиция ребенка просто вопила благим матом, что если он поднимется по движущейся лестнице, перед которой все сейчас остановились, то случится… ЭТО. — Гарри? – шепнула рядом Гермиона, с беспокойством поглядывая на друга, хотя и сама ежилась, будто ей было очень холодно. – Ты в порядке? — Вперёд, ребята, – жестом указывая на лестницу, Дамблдор не дал Поттеру ответить, а ухмылка Снейпа за спиной не позволила ему просто сбежать. Рон, оглянувшись на друзей, первым встал на ступеньку, но лицо его при этом было настолько бледным, что веснушки казались почти черными. Гарри, а за ним и Гермиона последовали примеру Уизли, на какое-то время оказываясь лишь втроем. — У меня странное чувство, словно мы сейчас совершаем самую большую ошибку в нашей жизни, – напряженным и чуть хриплым, но совершенно серьезным голосом сказал Рон, но, все же, толкнул дверь кабинета вперед, чтобы спустя пару секунд они могли оказаться внутри, а еще через некоторое время и перед взорами трех деканов и директора Хогвартса. Альбус прекрасно осознавал, что дети не виноваты в случившемся с кошкой завхоза Филча, и тем более в написании кровавой надписи на стене, но вот выяснить причину присутствия трех второкурсников в том месте было просто необходимо. В этот момент в кабинет вошла МакГонагалл, уже введенная Аргусом в курс дела, поэтому просто опустилась на свободное кресло, скорее всего, созданное директором, и как все остальные взрослые уставилась на стоящих и жмущихся друг к другу учеников ее факультета. Гарри не понимал, от чего так сильно переживает, ведь он прекрасно понимал, что ни в чем не виноват, только никак не мог ничего поделать с собственной интуицией и успокоиться. Поэтому его взгляд метался по кабинету, невольно отмечая каждую мелочь, светящиеся, вопящие и крутящиеся безделушки его почти не отвлекали, хотя и казались здесь абсолютно неуместными, словно принадлежали маленькому ребенку, а не гениальному волшебнику с длинной седой бородой. Когда его мокрые ладони с двух сторон сжали друзья, он остановил взор на единственном объекте, который мог его успокоить – на прекрасной и яркой птице, прожигающей золотым взором Трио с тех самых пор, как они вошли. Это одновременно пугало и успокаивало. Поттер не понимал этого, из-за чего сердце стучало все сильнее. Поэтому когда Дамблдор собирался начать расспрашивать, ребята глядели в сторону феникса, словно тот магически притягивал к себе их взгляды. — Я хочу уйти отсюда, – еле слышно сказал Гарри друзьям, но не сделал даже шага, так как впереди были учителя, а позади – возвышался огромный стеклянный шкаф, в котором тоже что-то звенело, шипело и тикало. Грейнджер тяжело дышала, не в силах прервать зрительный контакт с птицей, поэтому не услышала Гарри и не заметила идентичного ей состояния Рона, пока не стало поздно что-то изменять. — Итак, ребята, что вы мне скажете о происшествии на втором этаже? – задал вопрос Альбус, чуть наклоняясь вперед, так как заметил напряжение студентов, да еще и что-то было не так с магическим фоном в самом помещении, словно дети сейчас просто взорвутся от переизбытка магии, словно они… боятся. – Северус! – вдруг крикнул Альбус, вскакивая с места, как только понял, что происходит. В этот момент произошло сразу несколько событий: Снейп вскочил с кресла следом за Дамблдором, на позолоченном шесте с громким визгом сгорел феникс, все это время продолжающий глядеть на ребят, а сами дети, испуганные до такой степени, что не понимали собственных действий, инстинктивно отступили назад, спинами открывая дверцы шкафа, а Уизли при этом как-то слишком резко дернул рукой, скидывая на пол что-то блестящее на тонкой золотой цепочке. Комната наполнилась сначала белым густым туманом, затем магией испуганных до смерти гриффиндорцев, а потом… — Ааааааааааааа! – раздался душераздирающий девичий крик, который мог принадлежать только Гермионе, после чего наступило полнейшее безмолвие, прерываемое только хриплым и взволнованным дыханием взрослых, а еще через мгновение раздался громкий хлопок, как при аппарации, заставляющий нестись вскачь сердце. Все произошло за доли секунды, поэтому, когда в кабинете наступила тишина, каждый из профессоров оказался ослепленным, но все-таки пытался отыскать детей в этом безумии. Только все было напрасно, оставалось ждать. Только вот чего?*****************************
Северус Снейп с самого утра чувствовал, что сегодняшний день обещает ему массу сюрпризов. Если бы он еще заранее знал, что сюрпризы будут такими «приятными», то не задумываясь над последствиями, просто бы написал заявление на увольнение и, вручив сие творение Альбусу, смылся бы из Англии по добру по здорову, несмотря на все свои былые обещания. Когда Хэллоуинский пир закончился, а Поттер с дружками так и не появился за своим столом, зельевар уже тогда понял, что пахнет жареным, особенно когда увидел хмурое лицо Альбуса, словно он что-то чувствовал в колебаниях магии школы, что мешало ему спокойно ужинать. Поэтому сразу после празднования, директор попросил Минерву проконтролировать все в Большом Зале, а сам повел учителей кружным путем, удивляя волшебников странно выбранным путем, но объяснять, как обычно, ничего не собирался. Пришлось идти следом и зло проклинать себе под нос безумно одевающихся стариков со странными мыслями в голове. Обнаруженная тройка студентов и вопящий на весь второй этаж Филч даже чуть приподняли мужчине настроение, пока он не прочел надпись и не увидел нервничающего Дамблдора, которого, если не знать близко, невозможно было заподозрить в его состоянии. И всё было почти прекрасно; деканы хмуро глядели на переминающихся с ноги на ноги детишек, а Альбус молчал, явно не зная, с чего начать «допрос». Снейп бы даже получил удовольствие в конце этого по всем параметрам неудавшегося дня, поиздевавшись над наглым мальчишкой, притворно выставляя Трио убийцами кошек завхозов, если бы не произошло то, что произошло. Еще бы знать, что именно ЭТО было? Единственное, что он почувствовал перед происшествием, это почти заставляющую задыхаться магию, наполнившую, казалось, каждый уголок небольшого помещения. Северус с ужасом замер на месте, услышав крик Грейнджер, подсознательно даже не желая знать, что с ней могло произойти такого, что заставило девчонку ТАК орать. И если честно, зельевар боялся того момента, когда этот неизвестно откуда взявшийся туман развеется и явит взору учителей то, что скрывает за своей завесой. — Минерва? – послышался голос Дамблдора, а с той стороны, где должны быть дети, донесся придушенный смешок, быстро перешедший в тихий кашель, а потом снова наступила тишина. – Северус? – и снова тихий шепот, а после чуть возмущенное шипение. – Помона, Филиус? – на этот раз до ушей зельевара донеслось тихое проклятие и снова придушенный смешок, в котором слышалось легкое удивление. — Альбус, – отозвался зельевар, – вы можете убрать этот туман? У меня не получается. — Поттер! – рыкнул профессор, но ему никто не отвечал. — Сейчас попробую, но для этого мне нужно некоторое время. Гарри. — Альбус, что происходит? – со стороны раздался взволнованный голос Минервы. — Это не чары, – сказал Флитвик, видимо все это время пытающийся убрать странное желтое облако, спустившееся с неба в директорский кабинет. — Как дети, Минерва? – спросила Спраут, отчаянно пытаясь хоть что-то разглядеть. — Мисс Грейнджер, вы слышите меня? — Тихо! – вдруг выкрикнул Снейп, замечая, что дымка рассеивается, так как он уже видел свои руки и очертания Альбуса в его излюбленной желтой мантии. Туман растворялся в воздухе очень медленно, держа волшебников в напряженном состоянии, но внезапно с тихим шипением он полностью исчез, заставляя Снейпа резко податься назад, так как он увидел совершенно не ту картину, которую можно было бы ожидать. На том самом месте, где должны были находиться неугомонные гриффиндорцы, обозванные неизвестно кем и когда Золотым Трио, сейчас стояли совершенно неизвестные личности, пусть и в том же количестве. Их можно было бы назвать молодыми, если бы не равнодушно-холодные глаза у всех, если бы не кровь на лицах и шрамы, виднеющиеся на открытых участках тела. Одеты они были в черные кожаные костюмы, напоминающие скорее маггловскую военную форму. Да и их настороженность ощущалась кожей. Молодые люди готовы были ринуться в бой, стоило только кому-то из преподавателей сделать хоть одно резкое движение, ведь волшебные палочки были крепко зажаты в их руках. Но это не мешало Снейпу внимательно их разглядывать, подмечая каждую деталь, каждый взгляд, каждое движение груди при дыхании пришельцев. Слева от Северуса стоял высокий рыжий парень, он бы походил на неуклюжего дылду, если бы профессор не был уверен, что внешность может быть обманчива, особенно видя сильные мышцы рук и ног, заметные даже под слоями одежды. Волосы были коротко пострижены на военный манер,голова же была покрыта маггловской кепкой, приподнятой чуть выше положенного, из чего и было возможно разглядеть цвет волос. Парень цепким голубым взглядом окидывал профессоров, ничего не предпринимая, но подмечая малейшую возможность, чтобы, в случае надобности, уйти с наименьшими потерями для троицы. Снейпу неосознанно импонировал этот человек, хотя сойтись с ним в открытом бою он бы точно не захотел. И не потому, что тот может оказаться сильнее, а потому что зельевар заметил в нем кое-что, что сделает бесполезными любые его действия – дар тактика и стратега. А это значит, что он может просчитать наперед любой исход и изменить ход событий для большей выгоды для себя. Серьёзный противник – вот как можно его описать парой слов. По центру, между двумя парнями стояла среднего роста девушка, через плечо которой была перекинута толстая светло-каштановая коса. Но что больше удивило и заставило громко сглотнуть профессора зелий - это то, что на кончике этой самой косы блеснуло лезвие. И если бы Северус не знал, что коготок*, умело прикрепленный к волосам, был грозным оружием, мужчина бы принял его за простое, пусть и необычное украшение. Но больше всего его поразило то, что на коготке даже отсюда можно было разглядеть следы чьей-то застывшей крови. Глаза девушки были чуть прищурены, и из-за этого невозможно было разобрать их цвет, но из всех троих она была наиболее спокойна, словно уже догадалась о том, о чем еще не подозревали остальные. Это говорило о ее высоком интеллекте, который Снейп мог признать не у многих, разве что у умудренных опытом старцев, сейчас сверкающих голубыми глазами за очками в виде полумесяцев, имеющих одно очень важное свойство – через них можно увидеть то, что не видно обычным взглядом. Одета она была также как рыжий Стратег (как его мысленно называл Северус) в кожаные брюки и куртку, и если судить по чешуе на коже, можно сделать вывод, что она когда-то принадлежала какой-то крупной рептилии. Возможно, дракону. И если Стратег был одет в военные маггловские ботинки, то девушка красовалась в высоких сапогах на сплошной подошве все того же черного цвета. И было в ней что-то еще, в ее странном взгляде, словно сканирующем всех, точнее их души или… тела? Пока это было не объяснить. Хитрая, умная – да, и такая же жесткая, как многие, видевшие смерть. Она ему тоже нравилась. Переведя взгляд на третьего молодого парня, Северус чуть приподнял бровь, так как тот вел себя странно. Ни на кого не глядя, он хлопал себя по груди, по бедрам, словно что-то пытался отыскать в одном из многочисленных карманов. Снейп отметил его довольно накачанное телосложение и упрямый подбородок, и что его чуть опущенное вниз лицо было более смуглым, чем у его «товарищей», но от крови, медленно стекающей по щеке, на которой алел глубокий порез, кожа казалась почти серой. Он был более потрепан на фоне других, но когда все же нашел то, что искал и вынул из мятой пачки маггловскую дрянь, называемую сигаретой, поднеся ко рту, поджёг ее палочкой и поднял взгляд прямо на зельевара, Снейпа обожгло изнутри холодным равнодушием и болью в тусклых изумрудных глазах, за которыми скрывался некий интерес и легкая смешинка. Или это только показалось? И если бы он не увидел одинокой пряди седых волос в абсолютно черных лохмах, которые, кажется, не поддаются никакой стрижке и расческе, он бы принял этого человека за Темного Лорда. Тот тоже когда-то так смотрел на всех, без души. Но стоило зельевару пару раз моргнуть, как наваждение исчезло, и он был вынужден принять для себя, что именно этот человек был наиболее жутким из троицы, но что еще сильнее заставляло профессора хмуриться, так это внезапная надежда на что-то, вспыхнувшая на мгновение на лице парня, а потом снова исчезнувшая, видимо тот успокоился, выпустив изо рта струю пахнущего мятой дыма. Северусу пришлось признать, что этот… человек был… опасным, с которым он никогда не собирался драться, потому что проиграет, стоит лишь взглянуть в глаза, такие до боли знакомые, но другие, жесткие, многое повидавшие за столь короткую жизнь. Сколько ему? Восемнадцать? Двадцать? Не больше. А это наводит на определенные мысли, а точнее, кто это такие и что они здесь делают? Этот человек его начал раздражать сразу же, и зельевар даже не мог себе объяснить почему. Северус уже собирался что-то сказать, но не успел, его опередил Опасный, только обращался он к Хитрой и Стратегу. — Странно, в прошлый раз это был вокзал Кингс-Кросс, хотя туман присутствовал и тогда, правда немного другого цвета, – он снова выпустил изо рта дым, разглядывая Дамблдора, за все это время так и не произнесшего ни слова. – Хотя Дамблдор там тоже был, но не в этой уродливой мантии, – Снейп чуть не засмеялся, но вовремя успел себя остановить. — Яг! – грозно произнесла девушка и отняла у него сигарету, тут же уничтожив ее качественным Эванеско. – Не время для твоих идиотских шуточек. — А, по-моему, самое время. Когда бы я ещё мог позволить себе немного юмора, если не после смерти, Лона? – только вот тон, которым была сказана фраза, к смеху совершенно не располагал. – Гляди, компания какая собралась, прямо мечта первокурсника в Хогвартсе! Рыжий парень что-то тихо произнес шепотом, наклонившись к девушке, но та ничего не ответила на это, хотя и вытащила из-за спины небольшую, обшитую тусклым розовым бисером сумочку, удивляя чем-то настолько женственным всех профессоров, так как на жеманную девицу девушка не походила абсолютно. Это как если бы корова танцевала балет, то есть совершенно нереально. Порывшись в сумочке, она вынула оттуда бутылочку, передавая её брюнету, который закурил еще одну сигарету. — У меня есть, нет необходимости в дополнительной порции, – произнес Опасный, после чего обстановка как-то внезапно начала напрягать всех, видимо, это заметил и директор, так как, наконец, вышел вперед. — Добрый день, молодые люди, – миролюбиво поздоровался Альбус, внимательно наблюдая за всем происходящим. — Здравствуйте, профессор Дамблдор, – говорил брюнет, но Снейп видел, что и остальные полностью его поддерживают. – Как у вас дела? Как здоровье? — Благодарю, я в полном здравии. Не желаете ли чаю? — А лимонные дольки у вас есть? – впервые, пусть мимолетно, но улыбнувшись, спросила девушка и с нетерпением ждала ответ на свой вопрос, такой детский, хотя Северусу казалось, что в нем скрывается гораздо больше смысла, чем выглядело со стороны. Дамблдор ничего не ответил, а просто прошел к своему столу и взял хрустальную вазочку, после чего протянул тройке пришлых. Брюнет первым протянул вперед руку, пристально наблюдая за директором, пока сладость не оказалась у его губ, после чего он аккуратно ее откусил. За ним последовали и Стратег с Хитрой. Дальнейшее происходящее покажется зельевару каким-то фарсом или сном, так как троица разразится громким смехом, горьким, до стиснутых зубов и колющего сердца жутким, наполненным чем-то, что невозможно было понять, но Северус знал – он не хотел бы услышать подобного смеха впредь никогда. Истерика ребят оборвалась слишком резко, а потом прозвучал вопрос, который никто из профессоров не ожидал услышать: — Какой сейчас год, директор? – голос девушки почти приказывал, заставляя подчиниться даже такого сильного человека как Альбус Дамблдор. - 1992, сегодня Хэллоуин. - Ненавижу этот день, - выругался брюнет, после чего переглянулся со своими друзьями.