Позволь мне быть твоим героем

В вагоне поезда и яблоку было негде упасть, что уж говорить о том, чтобы хоть немного вдохнуть глотка свежего воздуха. Люди напирали со всех сторон, а на остановках народа не убывало, а еще больше заходило, чем усугубляло ситуацию. После того, как в кафе дело дошло чуть ли не до драки, было решено покинуть заведение и расходиться по домам, пока ситуация не обострилась, зная баскетболистов, которые только были рады лишний раз помахать кулаками. Шого все еще вспоминал произошедший случай, пока неспешным шагом шел к станции, на которой мог сесть на поезд и уехать наконец подальше от этого нестерпимого гвалта. Мысли парня крутились вокруг девушки, которая ошарашила своим поступком баскетболиста, уже привыкшего к тому, что его не проймешь различного рода повседневными фокусами. А Хайзаки уж думал, он единственный, кто может огорошить человека и ввести в полный ступор, из которого оппонент еще выйдет нескоро. Оказывается, в коем то веки, и Хайзаки Шого склонен выпадать в осадок, когда дело касалось распасовщицы. Куроко своими действиями могла вывести из равновесия кого угодно, и вот тут непонятно было, чем она руководствуется в принятии тех или иных решений, что приводят к непредсказуемым последствиям. Шого тряхнул головой, отгоняя от себя подобные бредни. Не хватало еще, чтобы Куроко забралась ему в голову. Эта была лишь глупость со стороны Момои Сацуки, вообразившей, что станет весело, если она притащит подобное барахло в кафе, но все пошло наперекосяк и дело выгорело. Так что не стоят подобные инциденты ни траты времени, ни внимания Хайзаки, привыкшего, что все идет так, как он того хочет. Парень раздраженно смотрел на людей, которые вывели его из раздумий в вагоне поезда и уже успевшие заехать ему локтем в бок. Какая-то старуха пронесла свою сумку прямо перед носом спортсмена, высоко подняв над головой, задев при этом по лицу, чем вызвала его ругань, а рядом стоящий мужик отдавил ему ногу, пока смог восстановить равновесие из-за резкого поворота транспорта. Терпение лопнуло, словно, мыльный пузырь. - Слышь, ты, - повернулся к нему Шого, – сдохнуть захотелось? - Извините! - воскликнул тот, стушевавшись под таким бешеным взглядом. - Простите, тут не места, чтобы отойти в сторону. - Это твои проблемы, мудак. Мне абсолютно до фонаря, куда ты будешь отходить, но не смей вставать своими грязными культяпками на мою обувь. Возможно буря бы набрала обороты, и Шого не выдержал бы, врезав этому идиоту, который продолжал распинаться и просить прощения, пока ему снова кто-то не двинул под ребра, причем довольно больно. Повернувшись, чтобы отметелить выскочку, Шого встретился с голубыми глазами, которые смотрели на него с ноткой укора. Выкинул, называется, из головы. Ну-ну, удачи. - Хайзаки-кун снова начинает ввязываться в неприятности. - Тецуя, только тебя здесь не хватало. Читай свою книжку, - указал он на небольшой томик в ее руках, – сам разберусь, что мне делать. Не лезь. Но его вдруг бесцеремонно повернули чуть влево, а после стали подталкивать в спину руки Тецуи в сторону освободившихся мест, рядом с которыми они находились. - Прошу простить грубость Хайзаки-куна, - посмотрела в сторону мужчины, на которого до этого шипел Шого, баскетболистка. – Он еще не умеет вести себя в общественных местах. Мужчина промямлил в ответ что-то нечленораздельное, наблюдая, как девушка подгоняет парня, который выше ее ростом на целую голову. - Тецуя, - зарычал Шого, который услышал слова Куроко. Но та уже посадила его на свободное место, сев рядом с ним, полностью проигнорировав последующие проклятья и нецензурную брань в свой адрес. Спустя несколько минут Шого надоело плеваться ядом, и он просто расслабился, запрокинув голову вверх, прикрыв глаза, а Тецуя уткнулась носом в книгу, отходя от реальности. - Смотри-смотри, та девушка такая миленькая. - Она из Тейко? Здорово! Я слышал, что там учатся одни гении и талантливые ребята. Она, наверно, тоже очень способная. - Такая милашка. - Так подойди и познакомься с ней. Шого разлепил глаза, смотря в сторону, откуда доносился этот треп. В нескольких метрах от него стояли трое юношей с эмблемами на пиджаках незнакомой школы. Все бы ничего, только вот косились они почему-то в его сторону, что-то шепча. - Думаешь? Она читает. - И что? Будешь топтаться, она выйдет на ближайшей остановке, и ты ее больше не увидишь. Из всех присутствующих, которые были рядом с Шого, читала только одна особа, и она сидела около него. Внутри что-то неприятно заворочалось, начиная царапать клетку и шипеть на проявление такого внимания к сокоманднице. Шого даже слышал лязг железных прутьев и скрежет, неприятно резанувший по ушам. Что за дребедень происходит? Не отдавая себе отчета, Хайзаки притянул Тецую к себе, закинув правую руку ей на плечо, с едкой ухмылкой смотря на парней, которые на этот жест оторопели, а уж пытаться заговорить с понравившейся девушкой, когда им ясно дали понять, что это идея чревата последствиями – гиблое дело. Видя расстроенные лица школьников, внутри все постепенно успокаивалось, стихая и замолкая. В глубинах своего сознания глаза неведомого зверя полностью красные от ярости закрылись, а сам он положил морду на свои мощные лапы, снова погружаясь в сон. Хайзаки моргнул, рассеивая странное ощущение внутри, которое несколько секунд назад не давало ему нормально мыслить, будто загораживая собой плотной дымкой все остальное. Рука на плече Куроко сильнее сжалась, когда игрок Тейко подумал о том, что ведет себя, как сопливый юнец, слишком много размышляя о посторонних вещах. - Хайзаки-кун, ты меня задушишь, - не отрываясь от книги, сказала ему спортсменка, а на ее щеках играл чуть заметный румянец, который Шого не мог увидеть из-за длинных волос, которые упали ей на лицо. На следующее утро Момои Сацуки умудрилась снова завести тему, которую затрагивать не следовало. В итоге баскетболисты завелись с полуоборота, в частности, троица, между которой в последнее время слишком часто вспыхивали ссоры. - Тебя никто не просил сидеть с нами, отморозок. Сколько еще тебе повторять можно, чтобы до твоей тыквы дошла простая истина? - Забыл спросить твоего разрешения, Дайки. Надо же, бесстрашный рыцарь в консервных банках пытается сострить, но дерьмово получается. - Повторюсь, тебя никто силком туда не тащил. Это говорит лишь о том, какой ты даун, раз не можешь вовремя свалить. - Ну, ты мне это уже говорил, умник ты наш, и не раз, - усмехнулся Шого. - Значит я оказался прав, - победно оскалился Дайки, - и у тебя крыша едет не по законам нашей галактики. Где-то невдалеке Сацуки закрыла глаза, уже смирившись с тем, что с этими двумя просто невозможно разговаривать. - А ты, по-моему, тупой не по законам природы. - Ребята, прекратите этот балаган, - Момои Сацуки пыталась предотвратить зарождающийся конфликт, но пользы ее слова не приносили. - Хватит ушами хлопать, - прищурил левый глаз Шого, обращаясь не только к Аомине Дайки, но и к блондину. Тот косился в его сторону явно не с благими намерениями. – Может мне от вас двоих избавиться, пока настрой есть? Аомине недовольно зарычал, стиснув зубы и гневно сверкая глазами, в то время, как Рета что-то возмущенно прокричал, но все это потонуло в последующих действиях. Слово за слово и Хайзаки Шого снова вывел из себя не только Аомине Дайки, но и Кисе Рету, которого он за шиворот отбросил в сторону, чтобы не мешался помериться силами с асом Тейко. Парни покатились по паркету, мутузя друг друга точными ударами и нанося неслабые увечья в виде синяков и ссадин. Из разбитой губы Шого текла кровь, а у Дайки была рассечена бровь. Кисе верещал и пытался встрять между ними, уже забыв о том, что ранее сам возмущался по поводу случая в кафе. Блондину уже было все равно из-за чего произошла стычка, лишь бы друг не покалечился и не нарвался на взбешенного капитана, если тот увидит эту сцену. О Хайзаки он думал в самую последнюю очередь, уверенный в том, что тот заслужил взбучку. Плюс у этих двоих были намечающиеся синяки по всему телу, но парни остановились только тогда, когда их смогли с трудом разнять подоспевшие баскетболисты. Под руководством Акаши одного оттащил Мурасакибара, как нашкодившего котенка за ворот футболки, тем более, любителю сладкого этого не составило большого труда, а вот Хайзаки смогли увести двое других из второго звена. Куроко, наблюдавшая этот сыр-бор, вмешиваться и подставляться не собиралась, как ни в чем не бывало тренируясь у дальнего баскетбольного кольца вместе с Мидоримой Шинтаро, который прокомментировал подобную драку, как «свалку недалеких юродивых», после чего продолжил отрабатывать трехочковые. Крики Момои Сацуки, читающую нотации ребятам о неподобающем поведении, а также разговор на повышенных тонах, включая ругань прекратились, стоило капитану назначить наказание для провинившихся, и тренировка возобновилась, будто ничего особенного и не произошло. - Какого дьявола ты там ржешь? – Хайзаки Шого успел подойти к Тецуе, когда та отбивала баскетбольный мяч, чтобы снова обойти невидимого противника. Парень даже с немаленького расстояния смог увидеть, как Куроко Тецуя отнеслась к их противостоянию, и был уверен, что девушка веселится, когда они ведут себя, как последние дураки. - Ты милый, даже, когда злишься, Хайзаки-кун. Шого на это лишь раздраженно цыкнул, засунув руки в карманы тренировочных шорт. Парень вальяжно прошел мимо, чтобы взять баскетбольный мяч, игнорируя боль по всему телу от ударов Аомине и угроз от вышеупомянутого, до сих пор не знающего, когда нужно молчать в тряпку. Оказалось, что у всего есть свой предел. Это выяснил позже Хайзаки лично, когда капитан оставил его после тренировки, чтобы окончательно его в этом убедить. В данном случае, предел был у терпения их дерганного лидера, сующего нос не в свои дела. Слова Акаши Сейджуро до сих пор набатом звучали у него в голове, заглушая собой все остальное. Покинь команду. Это не просьба, а приказ. Первый миг он подумал, что ослышался, но настойчивый взгляд капитана, в которых плескалась уверенность в своих собственных словах и действиях, развеяла эту иллюзию. На смену этому пришло глухое бешенство, которое разгоралось все ярче и ярче. Хайзаки всегда был уверен в том, что его место никто и никогда не займет, этого просто быть не может, но слова Акаши били по больному месту, не смягчая удара и не заботясь о том, что мог почувствовать в этот момент парень. Ты больше не нужен команде. Твой вклад как игрока основного состава был ценным, но на большее ты не способен. Шого со всей силы ударил кулаком по столбу, который связывал между собой сетку на баскетбольной площадке, находящейся на улице. Боль в руке стала пульсировать, будто круги на воде, то усиливаясь, то стихая, но баскетболист этого совершенно не замечал. Плюхнувшись на скамейку, он спрятал в ладонях лицо, тяжело вздохнув. Его тошнило от всего этого фарса. От Акаши, который так высокомерно смотрел на него, когда кидал ему в лицо новость о замене игрока. Тошнило от Кисе, радостно скакавшего и говорившего всякую чепуху, действуя этим на нервы. От всего баскетбольного клуба и школы его выворачивало наизнанку. Шого знал, что, даже если он бы лично не ушел из клуба, то капитан нашел другие способы его исключить оттуда. Это сказали ему глаза этого мелкого засранца. Глаза, которые принадлежали зверю, но никак не игроку Тейко, к которому он привык за время своего пребывания в клубе. Аура вокруг Сейджуро была другая и подавляла своей силой, которую Хайзаки чувствовал на расстоянии вытянутой руки, когда с ним разговаривал. Еще никогда он не испытывал на себе такого давления, присущее Акаши. Да что с ним творилось? Но теперь это больше не его забота. И совершенно наплевать на то, что там происходит. Он выбыл из этой гонки, а все, что его связывало с баскетбольным клубом не более, чем простое невезение. Тем более, Хайзаки никогда не воспринимал баскетбол всерьез, ведь это было всего лишь способ убить время. - Хайзаки-кун. Черт. Этот голос он слышал не так давно еще на тренировках, а сейчас он показался ему чем-то за гранью реального, что парень не сразу понял – она на самом деле пришла сюда. Шого поднял голову, встречаясь взглядом с голубыми глазами, которые все так же флегматично взирали на него. Куроко Тецуя стояла в паре метрах от него, больше не говоря ни слова, но Шого закусил губу от злости, отворачиваясь от ее пронзительного взгляда, считая, что девушка пришла его жалеть. - Зачем пришла, Тецуя? – собственный голос показался ему еще более грубым, чем раньше. – Разве ты не должна сейчас выполнять капризы капитана и тренироваться до трясучки во всем теле? - Тренировка закончилась полчаса назад. Почему ты ушел из клуба, Хайзаки-кун? Вопрос Куроко снова резанул по больному, заставив прикрыть глаза, чтобы не видеть и не слышать никого и ничего. - Разве я не говорил раньше? Баскетбол для меня скучный вид спорта, я не отношусь к нему серьезно, как делаете это вы, фанатики. - Ты плохой врун, - слова Куроко заставили его открыть глаза. – Я ни за что не поверю, что ты вот так просто взял и решил сдаться. Что Акаши-кун сказал тебе? - Я же говорил тебе, мне надоело! – рявкнул парень. – Мне неинтересно играть с жалкими отбросами вроде вас и слушать каждый день нытье, которое действует мне на нервы. Вы так корячитесь, что смех разбирает. Я, конечно, не жалуюсь на то, что у вас шарики за ролики каждый раз заезжают, но оставаться в этой помойке надолго в мои планы не входило. Куроко молча слушала Хайзаки, который с каждой секундой распалялся все больше, судя по сжатым кулакам и голосу, который был полностью пропитан ядом и злобой. Внезапно он вскочил со скамейки и в два шага оказался лицом к лицу с Куроко, наклоняясь к ней. Тецуя могла увидеть его перекошенное от злости лицо, а в глазах плясал странный блеск, прямо кричавший о том, чтобы его оставили в покое. Но она никогда не отступала назад. Даже, если было трудно и плохо, даже, если хотелось все бросить, она делала шаг вперед, забывая эти мысли. - И тебе не страшно? – понизил голос Шого до шепота, вглядываясь в голубые глаза, словно, ища там что-то. – Не боишься, что я могу что-нибудь с тобой сделать? Куроко непонимающе смотрела на Хайзаки, источавшего волны опасности, чтобы все убегали от него и не смели больше тревожить. Может другой бы на месте Куроко давно сбежал, не выдержав такого давления и страха, который этот парень вызывал лишь одним своим недобрым взглядом, но у Тецуи всегда отсутствовал инстинкт самосохранения. Будь то намечающийся спор, либо обычный разговор, она могла несколькими фразами подстегнуть события и ускорить обычный ход вещей, а все остальное моментально исчезало. Все сразу сводилось к рукоприкладству. Именно поэтому Аомине и Кисе часто околачивались рядом с Тецуей во избежание непредвиденных ситуаций, зная, что подруга может начудить и спровоцировать скандал, если кому-то взбредет в голову задеть команду, либо ее саму. - Ты забавный, Хайзаки-кун, - улыбнулась Куроко, чем вызвала неподдельное удивление Хайзаки, - но ни капли не страшный. Я поговорю с Акаши-куном, и он вернет тебя в основу. Парень вздрогнул от уверенности в голосе Куроко, но после этого язвительно рассмеялся. - Мне не нужна твоя жалость, Тецуя. Окружи ею лучше того блондинистого недоноска. Уверен, он будет до потолка прыгать. - Твои интеллектуальные способности заставляют меня сомневаться в их наличии, Хайзаки-кун, - Куроко Тецуя нахмурила брови. Шого же сузил свои серые глаза, в упор смотря на баскетболистку, которая стояла напротив него и не собиралась уходить, после чего снова опустился на лавочку, ожидая, что она еще ему скажет. - Мне нравится смотреть, как ты играешь, - льдинки в глазах Тецуи потеплели, и это не укрылось от Хайзаки, который ошеломленно ее слушал. - У меня нет такой скорости и силы, как у тебя, но твой стиль игры ни чем не хуже других. У каждого он свой, как и взгляды на жизнь и характер. Акаши-кун поступил глупо с одной стороны, но не забывай, что он не пошел бы на такой шаг без особой на то причины. - Дай угадаю, что ты сейчас скажешь: драться – это плохо? - Всех проблем не решить одними кулаками. Я пришла сюда, чтобы поддержать тебя, Хайзаки-кун, а не жалеть. Кроме нас тут никого, так что тебе нет смысла держать все в себе и копить отрицательные эмоции, чтобы потом в самый неподходящий момент взорваться и покалечить кого-нибудь еще. Дай им выход сейчас и тебе станет легче. Говорят, глаза - зеркало души, в которых можно увидеть то, что пытается скрыть человек. Неважно, что он говорил - глаза никогда не могли соврать. Хайзаки не понаслышке знал об этом, неплохо разбираясь в искусстве лжи и вранья до самых темных глубин. В этом он был лучшим, оставляя многих далеко позади себя, не считая это чем-то гнусным и некрасивым. Но в глазах Тецуи он видел лишь стойкую уверенность и храбрость, так не сочетающуюся с ее внешностью. Кто бы мог подумать, что в ней скрыт такой внутренний стержень, зачастую отсутствовавший у многих людей? Хайзаки Шого внезапно притянул девушку к себе и уткнулся носом в ее живот, обхватив руками ее талию и сжимая школьную ткань до белых костяшек пальцев. Парень стиснул зубы, пытаясь выкинуть из головы то, что ему сказал капитан, то, что видел радостных игроков, когда сообщили о его уходе и, что никто не остановил юношу, чтобы что-нибудь сказать уходящему игроку. Никто не стал с ним говорить после этого. Никто. Кроме Куроко, которая пришла на площадку и встретилась с его гневом. Она не ушла и не оставила его одного наедине со своими негативными эмоциями, хлеставшими через край, которые сейчас, подобно вихрю, успокаивались и затихали. Рука Тецуи опустилась на его макушку, чуть поглаживая волосы, а в тихом шепоте он едва смог различить слова, которые заставили его крепче стиснуть девушку в объятиях.