Позволь мне быть твоим героем

Тецуя Куроко сидела в парке на лавочке, смотря на такие далекие звезды. Девушка не чувствовала ни горечи поражения, ни сожаления от того, что ей так и не удалось дотянуться до старого товарища по игре, который не хотел, чтобы его спасали. В ее душе не осталось места для солнца, которое еще не так давно освещало собой все вокруг. Сейчас его место заняла темнота, непроглядная и всепоглощающая, не уступающая в силе дневному светилу. Никогда не знаешь, кто может скрываться во тьме, чьи там могут быть движения и кто шуршит складками своей одежды. И совершенно не знаешь, чья тень может проскользнуть в этой темной обители, снова исчезая. Темнота надежно прячет всех, кто относится к ней уважительно и не пренебрегает ее помощью. И Тецуя ощущала на себе ее влияние даже больше, чем было до этого. Она любила ночное время суток, предпочитая больше времени проводить на улице в это время, чем спешить домой и ждать, когда наступит яркое утро. Куроко стали невыносимы солнечные дни и солнечный свет, который она перестала воспринимать как нечто хорошее и позитивное. Ночь же давала ощущение свободы, не думать о том, что ее гложет и оставить все позади, наслаждаясь тишиной и свежим воздухом. Прошло уже больше года, Куроко поступила в старшую школу и влилась в новую баскетбольную команду, где ее ценили и уважали, но воспоминания о прошлом все еще маячили за ее спиной, временами отзываясь болью в сердце. После всего произошедшего в Тейко, Тецуя смотрела на все выходки и сказанные слова бывших сокомандников без зла и тревоги. Разумеется, в новой команде было место заботам, но Куроко умела скрывать свои чувства, чтобы никто и не заподозрил о том, что ее беспокоит. Но в моменты, когда ее глаза встречались с глазами игроков Тейко, пусть даже и случайно, каждый замечал изменения, которые до этого списывали на ее обычное состояние. Тецуя и в средней школе не проявляла каких-либо громких эмоций, но сейчас, казалось, что и других вообще не существовало. Складывалось впечатление, что распасовщице совсем не знакомы чувства. Голубые глаза становились еще холоднее, а на лице застывала маска полного равнодушия, словно, люди, попавшие в ее поле зрения, были пустым местом, не заслуживающим ни ее внимания, ни даже того, чтобы кинуть на них свой мимолетный взгляд. Эти метаморфозы ощущали все, даже Поколение чудес, которые при всем своем бахвальстве и демонстрации силы, не могли не заметить такого безразличия, которым пропитывалось буквально каждый жест спортсменки. Раньше всех это понял Кисе, которому выпала честь первому ощутить на себе силу Куроко и ее решимость в тренировочном матче. Блондин заметил, что подруга отгородилась от других высокой снежной стеной, за которую не подпускала никого, даже самых близких, и ему это было не по душе. — Куроко-чи, что с тобой? — спросил парень однажды после игры. — Что ты хочешь сказать, Кисе-кун? — голубые глаза, в которых был сплошной лед, заставили блондина растеряться. Никогда он не видел такого взгляда у Тецуи. Она будто смотрела сквозь него, без единого намека на какие-либо эмоции. — Ты холодная, Куроко-чи. Что случилось? Почему ты отдаляешься от нас и больше не улыбаешься? Мне нравится твоя улыбка, а сейчас ты пугаешь меня таким поведением. В глазах Тецуи на секунду мелькнуло что-то, но это было настолько быстро, что Рета подумал, что это был лишь плод его воображения. — Ты ошибся. Я всегда была такой. Капитан команды Кайджо же видел куда больше, чем их ас — паникер, который рвался вперед и вещал то, что непременно сломает все барьеры к Куроко. Касамацу единственный, кто мог прочитать в этом безэмоциональном взгляде и твердой походке к своей команде то, что темнота не любит тех, кто ею пренебрегает, тех, кто забыл о своих обещаниях и тому, что она дала им безвозмездно. Стойкая девушка, не отступающая от своих слов и доказывающая все поступками, всегда была сильной. Но это не значит, что ей самой не нужна поддержка и забота. Она продолжала удивлять остальных и делать подвиги, на которые не у каждого хватит духа. От нее отвернулись в средней школе, но она не стала сворачивать со своего пути, твердо намереваясь доказать им свою правоту. Но кто сказал, что Тецуя сделает это мягким и бережным способом? Юкио знал, что она не станет их щадить, не в баскетболе уж точно. Сам же Кисе Рета не знал, в чем кроется причина поведения Куроко Тецуи, хоть отдаленно и догадывался, кто может быть к этому причастен. Слишком долго и надоедливо мелькал этот человек в средней школе перед его глазами, всякий раз вызывая у баскетболистов неприятные чувства одним лишь своим появлением. Даже разойдясь по разным школам, этот наглый и высокомерный эгоист продолжал делать то, что у него получалось на «ура» — раздражать всех вокруг. Когда все пошло под откос в средней школе, Рета не мог точно сказать, но отчетливо помнил, как Акаши Сейджуро выпер зазнайку из клуба, не жалея о своем решении. А еще помнил, как Тецуя начала вести себя после замены игрока на следующий день, замыкаясь еще больше в себе и не проявляя и половины тех эмоций, которые были у нее. А еще большим ударом для распасовщицы стали слова Аомине Дайки. Блондин тяжело вздохнул, закидывая полотенце себе на плечи, уже стоя в раздевалке. Парень не был в курсе того, что произошло в тот день, и что Аомине конкретно сказал, но после того, как эти двое появились на тренировке, то больше между собой не контактировали: ни в игре, ни за ее пределами. Кисе сразу раскусил нетипичное поведение своих друзей и пришел к неутешительным выводам — случилось нечто скверное, и напарники поссорились, но посчитал это всего лишь маленькой стычкой и ни на минуту не сомневался, что вскоре они помирятся. Время шло, а ничего не менялось. Аомине по-прежнему не полагался на Куроко, не разговаривал с ней, а та поворачивалась к нему спиной и шла домой после тренировки, хоть Сацуки и просила подождать их с Дайки, чтобы пойти вместе, как всегда. Рета не раз спрашивал у самой Момои, в чем дело и почему ребята ведут себя так, будто друг друга не знают? Но Сацуки лишь грустно улыбалась и просила не беспокоиться об этом: друзья лишь повздорили и не сошлись во мнениях, с кем не бывает? Интересное же объяснение. Кисе отступил, поверил словам Момои. Ребята часто дулись друг на друга, в этом нет ничего сверхъестественного. И сейчас все образуется и устаканится, стоит только подождать. В их команде было место ссорам и разногласиям, но они исчерпывали себя и забывались, как плохой сон. Но только не в этот раз. Каким же простачком был он, когда поверил в подобную ерунду. Ничего не было в порядке, все было плохо, и становилось хуже с каждым днем. Надо было понять это еще тогда и попытаться сделать с этим что-то, только бы не допустить того, чтобы команда развалилась, как песочный замок на морском берегу. Только что он мог сделать? Неважно, но попытаться следовало, только бы не видеть этот пустой взгляд голубых взгляд Куроко Тецуи и скучающий Аомине Дайки, который уже не видел в игре ничего интересного. Кисе Рета не мог простить троих: себя, за то, что не остановил товарищей раньше, Хайзаки Шого и Аомине Дайки, которые сделали больно Куроко Тецуе и не подумали о чувствах призрачного шестого игрока. Ей было плохо. Вот только, знали ли эти два придурка об этом, когда посчитали обычным делом на эмоциях сказать гадкие вещи? Зная людей, с которыми играл Кисе, не приходилось сомневаться в своих домыслах. Все, что оставалось Кисе сейчас — это поддерживать Куроко Тецую, чтобы хоть как-то помочь ей в своем нелегком пути. Юноша лишь надеялся, что она окончательно не потеряла себя в той темноте, в которой оказалась по их вине. Сама же баскетболистка сейчас все еще сидела парке. Вокруг была непроглядная темнота, а шум улиц доносился сюда, как через слой ваты. Тецуя любила свою новую команду и не хотела подвести ребят, которые слишком часто волновались за нее больше, чем за себя. Тренер переживала за игроков, не обделяя своим покровительством никого, за что получила как-то прозвище «мамочка» от аса Сейрин — Кагами Тайги. Парень поплатился за дерзость моментально, поскольку та услышала его, находясь прямо за спиной, разговаривая с капитаном. — Пятьдесят кругов вокруг зала, Кагами! — проорала Айда Рико со свистком, висящим на шее. — Смотрю, кто-то слишком расслабился после серии матчей? Так я быстро исправлю это! — Да, мамуля, — хмыкнул Тайга, услышав в свой адрес новую порцию рева и криков, обещающих ему если не ад, то поездку с ветерком до ближайшей больнички. Среди людей, которые не уступали в сумасбродстве бывшим игрокам Тейко, Тецуя чувствовала себя комфортно. Постепенно поползли слухи о том, что их команду прозвали сумасшедшей по тому, как они вели себя и на матчах и тренировках, устраивая сущий бедлам и хаос. Куроко удалось влиться в мужскую баскетбольную команду, за что она была благодарна не только тренеру, но и парням, которые не посчитали ее выходку чем-то за гранью понимания. Безусловно, девушкам вход в мужскую команду был заказан, но для Тецуи это стало исключением. Обладая таким занятным талантом к невидимости, а также личными качествами, которые не раз выручали на тренировках, ее приняли без возражений и недомолвок. Пусть Куроко и была девушкой, собирая свои голубые волосы в хвост, доходящий ей до половины спины, в форме Сейрин, то появляясь на площадке, то исчезая, она не отличалась от представителей мужского пола. Сейчас многие парни отращивали длинные волосы и не считали это чем-то зазорным и странным. Наоборот, это смотрелось необычно и свежо. Куроко не раз видела на площадке таких парней: одни просто носили высокий хвост, другие же добавляли к этому и бандану, третьи закалывали часть волос сзади в небольшой пучок, а две другие части лежали на плечах, хорошо гармонируя с косой челкой, если та была. Проще говоря, все делали все по своему усмотрению, пускай и смотрелось это подчас странновато и не к месту. Поэтому не было ничего удивительного в том, что Куроко Тецуя быстро освоилась и стала играть в команде с парнями. У нее был уже опыт подобного рода в средней школе. Смешанных команд не было, а идти в женскую по баскетболу Куроко не хотела. Она чувствовала всем своим нутром полное отторжение от игры с девушками. Тецуя не спорила: и там было много достойных игроков, пробивающих путь на вершину своим мастерством и силой, но чаще ее глаза возвращались к наблюдению за другим объектом, где тренировалась команда, абсолютно противоположная. Душа рвалась играть с теми, кто не только выше ее по физическим параметрам, но и по остальным критериям значительно превосходил Куроко. Но именно это она и искала, отметая в сторону другие клубы. С этими людьми, в команде, только-только раскрывающей свой истинный облик, Тецуя хотела стать сильнее. Нагрузка на тренировках у мужского звена была куда больше, чем у женского, напоминая этим нечто похожее на тренировки в средней школе. Для Тецуи это был идеальный расклад, ибо бывший пятнадцатый номер Тейко не хотела снижать свои показатели и давать слабину. Чтобы стать лучше и вывести команду на уровень, достойный чемпионов и лидеров, ей нужно будет приложить все силы и упорство. Задача не из легких. Тем более, Тецуя хотела встретиться на паркете со старыми сокомандниками, а этого не произойдет, если она будет играть в женской сборной. Девушке не было важно, сколько потребуется от нее усилий и силы воли, чтобы преодолеть все препятствия, ведь цель того стоила. Куроко хотела помочь игрокам Тейко осознать свои ошибки, а для этого она приложит все усилия, больше не убегая от своих внутренних демонов. Куроко выдохнула облачко пара. Воздух стал холодным из- за ночи, вступившей в свои законные права. Спортсменка потянула вниз рукава своей школьной формы, чтобы спрятать свои похолодевшие пальцы. Форма Сейрин была ей немного велика, и не было проблемой использовать ее, как место для согрева. Сначала было нелегко. Больше всего помучиться пришлось с асом Сейрин, который воспринимал Куроко в штыки и не был счастлив видеть ее ежедневно на тренировках. У Кагами Тайги был внушительный рост и сила, позволяющие ему обходить соперников и вскоре утвердиться в звании хорошего игрока основы. Парень недовольно косился на Тецую, пытался вставлять колкие замечания по поводу ее способностей, но каждый раз наталкивался на преграду в виде спокойной оценки ситуации со стороны Куроко, а также получал в ответ комментарии, от которых хотелось на нее хорошенько наорать. — Я больше не могу, — заскрежетал зубами Кагами Тайга, пытаясь привести дыхание в норму. Юноша уже был на грани сумасшествия после очередной стычки с Куроко. — Что такое, Кагами? — поинтересовался капитан команды Хьюга Дзюнпей, отправляя мяч в корзину. Сфера точно влетела в кольцо, мягко шурша сеткой. — Схватки начались? Вопрос четвертого номера был весь пропитан сарказмом и насмешкой, вызывая у тех, кто был близко к парням, ехидное хихиканье. — С ней невозможно разговаривать! — чуть ли не топнул ногой взбешенный ас, указывая пальцем на место около себя. — Кагами, ты с кем болтаешь? — С Куроко, — для убедительности Тайга ткнул пальцем в сторону еще раз, не понимая, почему на него смотрят, как на больного. — Кагами-кун, у тебя инсульт? — раздался голос с совершенно противоположной от парня стороны. — Там никого нет. Тайга перевел взгляд туда, где, по его мнению, была сокомандница, но там никого не обнаружил. Ошеломленный баскетболист завертел головой и смог увидеть наконец Тецую около капитана с мячом в руках. — Привет, — выдала Куроко без тени яда, но Кагами был готов поклясться, что в ее голосе уловил намек на смех. — Куроко, паршивка! — нервы у Тайги все же сдали, и он рассвирепел, надвигаясь на спортсменку. — Привет, да? А выпить нет? На реплику Тайги покатилась уже и остальная часть команды, а парень засек в глазах Куроко отблески смешинок на его вспышку злости. Еще долго у них продолжалась эта «игрушечная война», пока обессиленный Кагами не признал ее, как игрока основы. Со временем они стали лучшими друзьями, но словесные стычки так и не прекратили, иногда все это выливалось в «безобидные» розыгрыши. Однажды Кагами Тайга рассмеялся, увидев ее в спортивной форме на размер больше. Им тогда только привезли спортивные вещи, перепутав адресатов, вызвав этим небольшую суматоху. Куроко была недовольна, нахмурив брови и тяжелым взглядом сверлила высокого парня. Тайга согнулся пополам от смеха от ее внешнего вида. Да и было на что посмотреть: футболка сползла на одно плечо и была ниже колен, а шорты держались только благодаря рукам Тецуи. Другие игроки не смогли сдержать улыбок, завидев эту картину, но смеяться не торопились, зная, какая последует реакция со стороны Куроко. Ни для кого не было сюрпризом то, как Кагами, взревел и вылетел из раздевалки, истошно крича и сверкая глазами, благо, что пар из ушей не шел. У него в руках была футболка, на первый взгляд ни чем не отличающаяся от обычных спортивных вещей, которые им привезли. Вот только существовало одно небольшое различие: на спине гордо красовалась надпись «я дурак, пни меня». Сатоши Цучида предложил свою кандидатуру на роль помощника, а Кагами не сразу врубился, о чем тот говорил, пока ему все не объяснили. Как Тайга умудрился надеть футболку на себя, при этом не увидев художества, оставалось загадкой. Дикий хохот парней из раздевалки не прекращался даже тогда, когда тренер «миролюбиво» предложила всем заткнуть свои варежки и продолжить отрабатывать финты. А зачинщика подобной выходки не стоило искать, поскольку все на сто процентов были уверены, кто это сделал. Сама же Куроко Тецуя лишь пожимала плечами и со спокойным выражением лица без намека на насмешку отрицала свою причастность. Но Тайга не верил и сыпал угрозами, для убедительности душив пустой воздух, воображая шею небезызвестной баскетболистки, чем вызывал дикий хохот ребят. Со временем юноша немного успокоился, но иногда замечал чертей в глазах Тецуи и сразу же вспыхивал, как спичка, снова крича на весь зал, за что получал по голове от тренера и капитана. Это вызывало чувство дежавю. Действительно, не так давно еще один человек реагировал на ее шалости похожим образом. Куроко грустно улыбнулась, возвращаясь к тем моментам из своего прошлого. Хайзаки Шого всегда взрывался, стоило ей сказать даже какую-нибудь безобидную фразу в его адрес. За парнем интересно было наблюдать, в особенности — читать эмоции на его лице. Он насмехался, ехидничал и говорил вульгарные вещи, не уступал лавры первенства в спорах и перебранках, но в то же время был тем, кто заставлял Тецую испытывать совершенно новые для нее эмоции. Около него Куроко было спокойно и уютно, словно, они были знакомы очень и очень давно. Хайзаки Шого не играл роль защитника, но рядом с ним Куроко Тецуя чувствовала себя защищенной. Она не принцесса, а он не рыцарь, оберегающий ее от всех невзгод. Так почему именно с ним Тецуя могла расслабиться и побыть хоть раз обычной девушкой, позволяя ему больше, чем другим ребятам? Закрывая глаза, Куроко чувствовала аромат его парфюма, напоминавший ей морской бриз. Им была пропитана вся ее спортивная форма, когда она еще училась в Тейко. Хайзаки часто наваливался на нее со спины, заглядывая через плечо в книгу, смешно фыркая. Он клал голову ей на колени после серии забегов и марафонов, делая, таким образом, себе отдых и слыша гневные крики ребят на такой жест. Накидывал поверх ее формы свою олимпийку, когда было слишком холодно. В такие моменты он молчал, ерошил ее волосы своей широкой ладонью, приводя их в еще больший беспорядок и не мог скрыть усмешки на ее недовольный вид, прекрасно зная, как она не любит, когда на голове полный бардак. Аромат моря проникал Тецуе в самую глубину, в самое сердце, помогая справиться со своими внутренними противоречиями и тревогами, успокаивая душу. Куроко часто ложилась спать дома в своей спортивной олимпийке, уткнувшись носом в ее ворот и вдыхая такой знакомый запах, моментально уходя в царство сновидений. Даже, когда Хайзаки ушел из баскетбольного клуба, напоминанием о нем служила лишь нотка моря, которая еще долго держала в себе спортивная форма Тецуи. Уже почти проваливаясь в сон после длинных школьных дней, она, словно, наяву чувствовала на своей талии его крепкие объятия. А утром, открывая глаза, осознавала, что все это было не более, чем ее разыгравшаяся фантазия, вот только облегчения от этого открытия не было. Тишина длилась, по мнению Куроко в ее душе, довольно долго. Наверно, целую вечность. Погруженная в свои думы, Тецуя слышит, как в отдалении, разговоры и смех, крики и плач, но это все ее не касается. После того, как силуэт Шого Хайзаки растворился перед глазами Куроко, когда парень напоследок махнул рукой и ушел из клуба, прошло много времени. Слишком много, по меркам распасовщицы. В голову невольно лезут мысли, что бы происходило сейчас, будь тут несносный парень со своей коронной ухмылкой. Наверно, снова строил из себя умника и учил жизни Тецую, которая, тянув из трубочки ванильный шейк, шла рядом и раз за разом проверяла на прочность его нервы, парируя очередное его высказывание. Или, может, они снова бы практиковались в том, кто кого удивит больше? Куроко до сих пор помнила тот поцелуй, которым она наградила Шого. Ну и выражение лица у него было в тот момент. Щеки тронул румянец от воспоминания об этом событии. Если бы не игра, принесенная Сацуки, решилась бы она на такой поступок? Кто знает. В тот момент ей захотелось именно этого, а тело потянулось быстрее, чем Тецуя подумала о том, что это плохая идея. Даже крики сокомандников не могли помешать ей и привести в чувства. «Теплые», — подумала Тецуя. Губы Шого Хайзаки были в противовес девушке теплыми, что хотелось остаться в таком положении дольше, чем того позволяли нормы поведения. В первый момент Куроко едва удержалась, чтобы не прикусить губу парня, но вовремя остановила себя от этого жеста. Наверно, сказалась неподходящая обстановка и любопытные взгляды, хотя, когда это Куроко останавливали такие мелочи? Факт был на лицо. Она все-таки смогла его огорошить на какое-то время. Тецуя была уверена, что он не будет возмущаться и добиваться от нее объяснения подобного поступка. Хайзаки знал ее достаточно хорошо, чтобы лишний раз не травмировать и так свою искореженную психику. Казалось бы, инцидент забыт и выброшен далеко и надолго. Это так и было, пока небезызвестный баскетболист не вернул должок Куроко и не показал ей, что и он может поставить в ступор. Тецуя Куроко снова грустно улыбнулась. Как же ей хотелось оказаться сейчас рядом с ним. Он всегда плевал на правила и рамки, был хулиганом и заставлял других делать то, что хотел. Она же задыхалась от фальши и лжи, которыми было пропитано практически все вокруг, поэтому не считала чем-то из ряда вон выходящим говорить в лоб правду и быть самой собой при любых обстоятельствах. Они были как две стороны одной медали. Их объединяло то, что не понимали обычные люди — непредсказуемость, неожиданность в своих поступках и суждениях. Ведь кто может понять таких персонажей? Правильно, только им подобные. За своими размышлениями баскетболистка не заметила, как около нее оказалась чья-то тень, а хриплый голос с долей удивления заставил сфокусировать свой взгляд на его обладателе: — Куроко?