Вверх по склонам

Глава — внезапное отпускное вдохновение. Не бечено. Письмо явно соскучившегося по мне брата прилетело тем же вечером. Он грозился завалить лавочку Горбинов заговоренными пуговицами, заколками и гребнями, а на мой справедливый упрек отговаривался своим извечным «оно само так получилось». Малолетний плут, спеша задобрить гневную сестрицу, прислал целый мешок разнокалиберных заговоренных бусин и резные спицы. Я же, зарываясь пальцами в груду гладко отполированных деревянных бомбошек, решала, что же мне сотворить с этаким богатством. Хорошенько покопавшись в своей рукодельной памяти, я прямиком отправилась к Аурелиусу Принцу. Еще с прошлого года с этим талантливым зельеваром у меня сложились неплохие отношения. Вопросами: «Можно ли вымачивать нить для вязания в зельях?» и «Может ли магическая краска усилить заговоренную вещь?» — я поставила парня в тупик. Несколько минут он теребил кончик длинного носа, а потом помчался к выходу из гостиной, прихватив заодно и меня. Преодолев несколько совсем не знакомых мне коридоров, мы вбежали в довольно-таки захламленный класс. Пройдя сквозь завал нарочито ломанной и пыльной мебели, я оказалась в узком пространстве, заставленном горелками и котлами. — Давай, Палмер, показывай, что у тебя там, — буркнул Принц, устремляясь к высокому покосившемуся шкафу с ингредиентами. Оглядев прихваченный мною клубок и бусины, зельевар надолго задумался. — Краску придется варить на маслянистой основе и пропитывать дерево, а потом все покрывать лаком, да, — оставив в покое многострадальный нос, он вцепился в свою длинную челку, — и составы придется дорабатывать. Я участвую! — брюнет хлопнул меня по коленке. — Тридцать процентов от продажи. — От продажи чего? — отчего-то шепотом спросила я, оторопев от такого не слизеринского подхода к делу. — Артефакта, естественно, или что ты там ещё задумала, — фыркнул парень. — По рукам, — быстро ответила я. — Но ингредиенты твои… — Ты меня убила без авады! — Зато от каждой проданной партии, — я была глуха к его мольбам. — Ты хуже гоблина, девочка. Пожалела бы, мне чахнуть над котлами! — Поставщик, наговоры и рынок сбыта мои. И риски! — А выглядишь таким милым ребенком… — Что насчет пропитки ниток? — На это отдельный договор. И нить нужна магическая. — Ну и кто из нас гоблин? — возмутилась я. — Я тоже должен жить, — он печально развел руками, — покупать книги и котлы. Я оглядела его достаточно поношенную, мантию и, скрипя сердцем и зубами, согласилась. На обратном пути в гостиную факультета я усиленно размышляла, где же мне раздобыть денег на волшебную пряжу, ведь поэкспериментировать с новым материалом хотелось до жути. Увы, пока мне такая роскошь не светит, так как цена на такую пряжу кусалась, и найти её было очень непросто. Макмилланы, родичи Блэков, сколотили себе немалое состояние, содержа несколько отар магически выведенных овец. Почти вся шерсть уходила на тканое полотно, которое поступало в волшебные ателье, и на вязальные нитки сырья (вне этого клана) не оставалось. Одежда и мантии из подобных тканей лучше грела, дольше носилась, отлично держала чары и в целом добавляла волшебнику значимости. Шерсть же с темных тварей — оборотней и мантикор — вообще была за гранью фантастики. И по добыче, а собиралась она вручную, и по цене. Наиболее доступны были волосы волшебных копытных, но особо ценились единорожьи, которые шли как обычные и вышивальные нити. Из хвостов фестралов делали кисти для мастеров оживших и разумных портретов, а также плели какие-то ритуальные веревки и пояски… — Ээй, мисс! — окликнул меня ломкий подростковый голос из коридора, ведущего к классам зельеварения и лабораториям. — Мы на отработку пришли, а вашего декана нет, и закрыто тут все, — высокий «воронёнок» махнул рукой позади себя. — Не подскажешь, где в подземелье поискать профессора Слагхорна? Декан факультета рассматривал своих подопечных с практической точки зрения. И Люси Палмер находилась в самом конце списка полезных ему существ. Чему я, в общем-то, была только рада. Поэтому вопрос парня слегка озадачивал. Озвучив, что Слагхорн даже любимым студентам не докладывается, в ответ я получила кивок и извиняющуюся улыбку равенкловца. На этом все и закончилось, если бы из-за плеча парня не выглянул его ровесник гриффиндорец. — Чего ты тут возишься, Берт? — несколько капризно протянул он. — С самого начала было понятно, что эта, — мальчишка фыркнул, — ничего не знает. Ты только посмотри на неё — магглокровная выскочка. Идем же, поищем нашего декана или профессора Дамблдора! — он кинул в мою сторону полный неприязни взгляд, потянул своего друга за рукав мантии в сторону выхода из подземелий. Я осталась стоять посреди коридора и непонимающе хлопать глазами. Может, я тому грифу в прошлом году на ногу наступила? Спустя некоторое время эта ситуация подзабылась. Я с удовольствием училась, много времени проводила в библиотеке и жарко спорила с увлеченным экспериментами Принцем. Вальпурга, переживающая семейный скандал, несколько замкнулась в себе и частенько депрессировала, валяясь после уроков на кровати. Влюбленная Тереза, с упорством, достойным лучшего применения, подстерегала Долохова. Частенько в моих библиотечных бдениях ко мне присоединялась тихоня Лукреция. В отличие от своей кузины, она не была чересчур любопытной и никогда не задавала лишних вопросов касательно моих интересов. Их мне вполне хватало от местной книгохранительницы миссис Уайт. Она никак не могла понять, к чему девочке интересоваться диким зверьем Запретного леса и охотой на магических тварей. Моя миниатюрность и наивный взгляд сыграли против, и она, должно быть, считала меня чистым злом во плоти. Лукреция хихикала, но после того, как я начала безвозмездно заплетать её волосы, согласилась брать нужные книги на своё имя. Блэкам было не привыкать… К началу ноября Вал пришла в себя и снова стала энергичной и смешливой девчонкой. Правда, шутки её стали немного злыми, а острый кончик её волшебной палочки всегда выглядывал из свободного рукава мантии. Её с громким скандалом «выперли» из чайного кружка, где она умудрилась перетравить всех факультетских великосветских болтушек и сплетниц. Жертвы «Бешеной Блэк» объявили ей полный игнор. Постепенно в него включили всех, с кем общалась и дружила Вал. Я тоже попала в этот список, но ничуть не расстроилась. Зато я разгадала причину неприязненного отношения к себе грифиндорско-райвенкловской группки четверокурсников. Возглавлял её представитель львов Аллен Маклагген, паренёк, чьё поведение так удивило меня в начале учебного года. При каждой встрече он с компанией прихвостней и родичей старался толкнуть или обозвать сначала меня, а потом уже и Фабио. Однако нас никогда не обижали при старших или чистокровных учениках. Как-то вечером я задержалась в библиотеке и возвращалась в гостиную почти перед самым отбоем. — Смотри, кто тут, — делано присвистнули из-за ближайшего угла. — Маленькая и глупая грязнокровочка! — от стены отделились три тени и придвинулись ближе ко мне, загораживая проход. — Дайте пройти, — вполголоса сказала я и порадовалась про себя, что не переложила палочку в карман мантии. — Нет, малышка, ты должна попросить, — неприятно усмехнулся Маклагген. — Хорошо и громко просить, как и все наивные и ничего не понимающие грязнокровки. — И о чем же? — я вскинула подбородок. Глупо — да, но я не собираюсь плясать под дудку вообразивших о себе непонятно что подростков. — О чем я должна попросить? Одного тебя или каждого в отдельности? — Какая понятливая девочка! — ещё один гриффиндорец, высокий и веснушчатый выступил вперед. — Не зря Блэки сделали на нее ставку. Каждого попросишь… Я, пытаясь не выдать страха, медленно развернулась спиной к стене. — Я прошу каждого из вас, освободите проход, — громко и четко сказала я. Их смех отразился от высокого потолка. — И я не играю в азартные игры, тем более с Блэками. — Она забавная. Экспеллиармус, — Маклагген легко шевельнул кистью руки. И вот я впечатываюсь лопатками и затылком в стену, а палочка летит в его ладонь. Мой рот быстро наполняется слюной и кровью. — Ты завела себе не тех покровителей. Блэки уже ничего не решают. Он сделал нарочито медленный шаг вперед. А я, приоткрыв рот, принялась неглубоко и ритмично дышать, старательно нагнетая у себя истерику. Парни во все глаза смотрели на катящиеся по моему подбородку розовые слюни и совсем не понимали происходящего. — Девчонки Блэк — мои подруги, — я пристально смотрела в глаза их предводителю. — И это мой осознанный выбор, — спиной я уже ощущала знакомое тепло. И вот уже струйки огня побежали по каменной кладке. — Агуаменти! — рыжий равенкловец попытался залить стену тонкой струйкой воды. — Это мой огонь и его не затушишь! И если еще раз ко мне или к Забини сунетесь, — я утерлась рукавом, пытаясь держать концентрацию, — ожоги останутся надолго. — Да у неё выброс! — высокий сделал несколько шагов назад. — Выгоришь же, дура. Аллен, верни ей палочку. Я за пустую грязнокровку в Азкабан не хочу. Маклагген зло глянул на своих подельников, швырнув мою палочку под ноги, с усмешкой придавил её каблуком. — Идем, ребята, скоро отбой. Когда их шаги затихли вдали, я подняла палочку, пригладив пальцем появившийся скол, и, сглатывая злые слезы, отправилась в факультетскую гостиную. Увидев меня, встрепанную и зарёванную, на пороге нашей спальни Вальпурга чуть не свалилась с кровати. — Люси! — споткнувшись о кисти полога, она кинулась ко мне. — Что с тобой случилось? Ответить я не успела. Входная дверь снова распахнулась и в комнату шагнула Лу. — Вал, мои перья… Люси??? Я, устало помотав головой, коротко обрисовала ситуацию с Маклаггеном. — Вот же мордредово отродье! Гульфик загаженных штанов их Безголового Ника! — Вал в бессильной ярости заметалась по спальне, натыкаясь на спинки кроватей и углы сундуков. — Да я его завтра так прокляну! Жмыров сын! Тоже мне, покровитель… Прости, Люси, который раз ты страдаешь уже из-за дружбы со мной. — Так, может, вы обе объясните мне тогда, что происходит? — У семьи, — Лу взяла с моего комода щетку и принялась расплетать мне косу, — Блэков затяжной конфликт с кланом Маклагген длится не первый десяток лет, но все обострилось, когда моя мама вышла замуж. Материн отец, Иен Макмиллан сыновей не имел. Его единственным ребенком была мама, и он дал за ней прекрасное приданое — огромный надел земли в Камбрии, на границе с землями Блэков. После его смерти главой семьи Макмилланов стал его кузен, имеющий много отпрысков. Несколько его дочерей вышли замуж в соседний клан… — К Маклаггенам, — кивнула я, постепенно расслабляясь под её руками. — Да, которые были сильно возмущены, что их невест обделили. Что было совершенно не так: те земли не были клановыми. Самые горластые из обиженных дам кинулись в поместье к моему отцу требуя вернуть и разделить «росную долину» по справедливости. А поскольку её все представляли по-разному, скандал был до небес… Самые хитрые же при помощи своих мужей принялись пакостить. Заговаривали посевы, проклинали скот и травили рыбу. Отец и его братья боролись с этим, как могли. И эта мелкая война шла с переменным успехом… — Лу протяжно вздохнула и взглянула на Вальпургу. — До этого лета, — пришла на выручку выдохшейся кузине брюнетка. — После всего случившегося с Уизли репутация Блэков пошатнулась. Сумевшие воспитать такую дочь… Мою натальную карту Селвины вернули, хотя предварительная договоренность о помолвке была. Дорея уходит к Поттерам. И даже каникулы станет проводить у них, для постоянного контроля, — я потянула девочку за руку и усадила рядом с собой. — А наши отцы измотаны магически и будут восстанавливаться еще очень долго. Маклаггенны с поддержавшими их Макмилланами решили, что Блэки стали слабы, и удесятерили нападки. И тогда глава нашего рода Сириус объявил о том, что дает эти земли арендаторам. И они должны быть полукровками или магглокровками, но попросившими у семьи покровительства. Желающие были… — несколько мгновений Вал молчала. — А этот недоразвитый сын гор, Аллен, решил, что ты как раз из такой семьи, и решил третировать тебя в Хогвартсе. Извини, Люси…