Зима в Ваканде

— Ты действительно считаешь, что ему тут есть место? — из всех людей в окружении Т'Чаллы только Дора Милаше решалась разговаривать с ним так, будто он не принадлежал королевской семье. Она шла рядом, недоверчиво поглядывая на Барнса, который в нескольких метрах впереди не успевал поворачивать голову, чтобы рассмотреть все, о чем рассказывала, комментируя экскурсовода, Шури — удивительно, как эти двое нашли общий язык спустя десять минут после официального знакомства. — Что тебя не устраивает? — Т'Чалле не нравился тон Доры — да, она была его телохранителем, но это не давало ей права ставить под сомнения его решения. — Убийца твоего отца разгуливает по столице как ни в чем не бывало, носит одежду с символами Ваканды, и все относятся к нему, как к дорогому гостю — мне продолжать? — Кажется, Рамонда должна была изложить тебе официальную версию того, почему он здесь, — Т'Чаллу начали раздражать слова Доры. Да, возможно, такая резкая смена вектора в отношениях с Барнсом выглядела подозрительно, но он ничего не мог с этим поделать. Когда делишь с кем-то духовное единство, сложно ненавидеть этого человека, даже если очень хочется. А после решения дать Барнсу свободу и помочь с восстановлением памяти Т'Чалла даже обрел какое-то внутреннее спокойствие. — Она изложила, но я все равно не понимаю, почему ты должен вести себя с ним по-дружески, — своего недовольства Дора не скрывала, и взгляды, которые она бросала на Барнса, были весьма враждебными. — Прекрати, — Т'Чалла остановился и дернул ее за локоть. — Ты знаешь только то, что тебе положено, и будь добра оставить свое личное отношение при себе. Если я стал относиться к убийце моего отца по-дружески, значит, у меня есть на это причины. Докладывать тебе о каждом своем решении я не обязан. Тебе все ясно? — Да, мой король, — Дора опустила взгляд. Недовольство ее никуда не делось, но приказу она повиновалась — потому что не могла поступить иначе. — Замечательно. Остаток экскурсии Т'Чалла провел, внимательно слушая экскурсовода и рассматривая такие знакомые достопримечательности, — хотя, если признаться, были вещи, о которых он раньше не знал. Столица открывала себя с новой стороны, какое-то потрясающее по силе восхищение и воодушевление согревало его изнутри. Он никогда не чувствовал ничего подобного по отношению к родному городу. Т'Чалла посмотрел на Барнса, который все равно ярко выделялся в своем объемном одеянии — люди то и дело поворачивали головы и удивленно смотрели на белого человека с металлической рукой. Ее кстати Барнс умело прятал в складках ткани, чтобы она так сильно не бросалась в глаза людям. В какой-то момент Дора отлучилась, объяснив это срочными делами во дворце, и Т'Чалле пришлось догнать Шури, чтобы не идти одному. — Этот город потрясающий, — поделился Барнс. — Я никогда не видел ничего подобного! — Я рада, что тебе понравилось, — сестра выглядела довольной. Шури вообще очень положительно отнеслась к новости о том, что Т'Чалла не будет слепо следовать ритуалу. — Я думаю, нам стоит на этом закончить и вернуться во дворец. Скоро станет совсем жарко, — предложил король. Солнце действительно подбиралось к зениту, и улицы столицы начали предсказуемо пустеть. Т'Чалла посмотрел на Барнса, который, судя по всему, пытался остудить взмокший затылок, собрав волосы в кулак. Это зрелище показалось ему забавным: мало кто из мужчин Ваканды носил длинные волосы. — Держи, — Шури протянула Барнсу короткий шнурок, продетый через несколько бусин. — Должно стать полегче. — Спасибо, — поблагодарил тот и, вытащив левую руку из-под одежды, собрал небольшой хвост, открывая шею и уши, на которых не было ни одного прокола — что тоже было весьма необычно. Т'Чалла поймал себя на мысли, что так пристально рассматривать чужие уши неприлично, и переключил свое внимание на Шури, которую, похоже, умиляло то, как выглядел теперь Барнс... Дора появилась перед королем мгновенно, дернув того в сторону, сбивая с ног — на том месте, где стоял Т'Чалла, земля вздулась от попавших туда пуль. Кто посмел начать стрельбу посреди столицы Ваканды, пока не ясно, но он был готов казнить каждого лично. — Шури! — он осознал, что сестра осталась там, посреди улицы, в то время как он сам оказался внутри небольшого магазинчика с сувенирами. Т'Чалла выглянул из здания, стараясь не выдавать своего присутствия стрелявшим. Шури сидела на земле на другой стороне, между двумя домами. Она держалась за плечо — похоже, ее задело. Барнс стоял возле нее, целый и невредимый. — Кто это, Дора? — только увидев, что сестра испуганно улыбнулась ему, Т'Чалла повернулся к телохранителю. Изнутри короля жгло неприятное чувство — он должен был почувствовать опасность еще до прихода Доры. — Гидра, — довольно произнесла она и добавила, кивнув в сторону Барнса: — Они пришли за ним. Слишком рано. Как они смогли обнаружить его так быстро — с момента, как Т'Чалла привез его в Ваканду, прошло не больше шести недель, а Черная Пантера хорошо замел следы, когда увозил Барнса из Штатов. Значит, все-таки были какие-то следящие устройства, которые не смогли опознать при осмотре доктора. Они, конечно, высказали подозрение, что могли пропустить что-то в руке, но тогда он был слишком озабочен собственным душевным состоянием, чтобы подумать об этом серьезно. Глубинная злость на Гидру снова окатила его, заклокотала внутри — еще немного, и он бы зарычал. — Никто не посмеет устраивать стрельбу в этом городе, — зло бросил он и, игнорируя присутствие Доры, бесшумно обратился в тень, помогавшей ему следовать за Барнсом. Он насчитал десять стрелков. Судя по внешнему виду, это были американцы, пусть и чернокожие — их выдавало поведение. Окажись хоть один из них в поле зрения короля Ваканды, он бы сразу вычислил его и поднял тревогу — поэтому они и стреляли, как трусы, прячась на крышах. Дождались полудня, когда на улицах города было как можно меньше свидетелей, и устроили засаду. Т'Чалла убивал их одного за другим, хладнокровно сворачивая шеи, распарывая когтями животы и ломая кости. Он застал их врасплох — они, наверно, даже и не поняли, что произошло. С каждой отобранной жизнью сердце билось все быстрее, переходя в какой-то сумасшедший режим и вводя его в бешенство. Зверь внутри очнулся и требовал больше крови. «Я должен сделать все, чтобы этого больше не повторилось, — мысль, как заводная, крутилась в его сознании. — Нужно уничтожить маячки». Он сам не понял, как появился за спиной Барнса и, схватив того, утянул «в тень». Шури что-то крикнула им вслед, но он ее не услышал.

***

Материализовались они в пещере с гигантской каменной головой пантеры — в самом центре разинутой пасти все так же горела лампа. — Что это было? — Барнс был в шоке от такого способа перемещения и даже не решался двигаться, так и сидел на земле, словно не веря в то, что только что произошло. Вот они стояли посреди пышущего жаром города под градом пуль — и вот уже находились в другом месте. Череда странностей вряд ли на этом закончилась... — Следящие устройства — где они? — Т'Чалла выглядел… разъяренным, и Барнс подумал, что на этот раз все может закончиться плохо: тут не было мачехи короля, чтобы остановить его. — Я не знаю, — ну, это не совсем правда, но он не был уверен, что те уплотнения под его кожей были маячками. Он вообще ни в чем не был уверен, когда дело касалось Гидры. — Ложь! — тени заплясали по стенам, словно реагировали на слова короля. Он схватил Барнса за горло и прижал к холодному каменному дну пещеры. Т'Чалла нависал сверху, словно хищный зверь, — у него даже глаза светились зеленым — и от этого Барнсу стало действительно страшно. Он не планировал отбиваться или сопротивляться, он надеялся, что рано или поздно разум вернется к королю, — очевидно же, что стрелки Гидры выбили его из равновесия, которое тот с таким трудом пытался сохранять. Железные когти (откуда они вообще взялись?) клацнули по пластинам руки, и Барнс напрягся: он подозревал, что один из маячков может находиться в ней, но никогда не решался этого проверить, боялся навредить себе. А вот Т'Чалле, похоже, было без разницы: задрав кусок ткани, он, все еще не выпуская шею Барнса, вонзил два когтя между пластинами почти у самого основания руки. Это было не больно. Просто неприятно, какое-то фантомное ощущение, когда ты знаешь, осознаешь, что именно с тобой делают, но не чувствуешь — только от понимания происходящего становилось не по себе. Лязг и какой-то металлический хруст не добавляли процессу приятного — Барнс даже закрыл глаза и старался не шевелиться, чтобы случайно еще больше не вывести Т'Чаллу из себя. Прозвучал щелчок, и он выдернул из руки небольшой маячок, совсем крошечный, больше напоминающий монетку — он мерцал синим, освещая когти. Рука осталась безвольно лежать — похоже, что-то в ней повредилось и теперь она была просто тяжелым куском металла. Т'Чалла раздавил маячок, а затем, как ищейка, начал обнюхивать Барнса, словно жучки можно было найти таким образом. Король замер, а затем резко перевернул его и снова задрал несчастное «пончо». Кожа на спине мгновенно покрылась мурашками: холодный воздух пещеры вместе с теплым дыханием Т'Чаллы заставлял еще сильнее нервничать. Один из когтей впился куда-то под лопаткой, и Барнс вскрикнул — скорее от неожиданности. Разрез был неглубоким, но когда Т'Чалла начал вытаскивать оттуда маячок, на глазах выступили слезы — место оказалось чересчур чувствительным. Король Ваканды раздавил мерцающий, испачканный кровью маячок так же, как и его предшественника, и продолжил свои поиски. Его дыхание остановилось за правым ухом Барнса — его снова перевернули. Черт, неужели подозрения оправдались? Т'Чалла развернул его голову, и прямо под мочкой уха впился коготь — дальше все воспоминания были, как в тумане, боль оглушила его — или это было что-то другое... Барнс смотрел на потолок пещеры, по которому плясали тени, чувствуя, как длинный коготь пытается что-то достать из-под кожи в опасной близости от сонной артерии. Может, стоило закончить все прямо здесь и сейчас? Дернуть головой — и коготь выпустил бы из Барнса столько крови, что никто не успел бы его спасти. Дурная мысль — он отогнал ее от себя как можно быстрее. Возможно, у него началась галлюцинация: Т'Чалла обернулся гигантской черной кошкой и, навалившись на него всем телом, начал слизывать стекающую с шеи кровь, а затем и следы, оставленные непроизвольно выступившими слезами. Может, ему привиделось то, как четыре гигантских клыка, едва касаясь кожи, водили по гортани, слегка нажимая, словно Т'Чалла не мог решить — перекусить эту хрупкую человеческую шею или нет? Может, это все ему снилось, потому что когда Барнс открывал глаза, огромная черная кошачья морда внимательно смотрела на него, как на добычу, а длинные усы щекотали кожу. Тяжелая лапа придавила потерявшую способность двигаться железную руку, и шершавый язык раз за разом проходился по шее, размазывая кровь по его щекам и губам…