Класс и оружие ЛИ: оказывает ли это какое-то влияние на роман с ним?

Предпочитаемый стиль боя: ближний бой. Фокусировка: в основном на одном противнике (умений массового поражения, как правило, одно-два). Романсибельные представители класса в серии DA: Зевран, Изабелла. Общие для них особенности поведения (в том числе и в романе): - большое число сексуальных партнеров обоих полов и желание рассказывать о них; - опыт деперсонализации (в форме отношения других людей к ним, как к вещам); - быстрое согласие на секс с героем; - в противовес этому, медленное осознание своих чувств к герою; - во время романа – подарки, имеющие символическое значение в зависимости от пола героя; - сексуализация и романтизация убийств; - совершение поступка, который герою нужно простить, в начале отношений с ним или в их середине (не в конце, как у большинства других ЛИ). Теперь имеет смысл разобрать каждую из приведенных особенностей несколько подробнее. Особенность первая: большое число сексуальных партнеров одного пола и желание рассказывать о них. Вообще, демонстративная сексапильность и в словах, и в манере поведения характерна как для Зеврана, так и для Изабеллы. Оба они заигрывают со всеми подряд, и на их первой встрече с героем флирт так же имеет место быть (хотя и разный в зависимости от пола героя). Но, если о своих множественных сексуальных партнерах Зевран преимущественно только рассказывает и однажды выражает желание тряхнуть прошлым с той же Изабеллой, то Изабелла в Киркволле значительно более явно не хранит целибат – её походы к Андерсу за лечением и упоминание об абонементе в «Цветущую Розу» ярко это показывают. Кстати. Встает вопрос: зачем ей вообще «Цветущая Роза», если внешне недостатка в бесплатных любовниках у Изабеллы не наблюдается? Или в Киркволле действительно так сложно найти симпатичного эльфа для того, чтобы с ним переспать? Если дело в разнообразии, то количество работников борделя тоже не безгранично. Если Изабелла на протяжении нескольких лет ходит туда хотя бы раз в два-три месяца (а ведь наверняка чаще), то, скорее всего, она давно уже перебрала всех и идет по второму кругу. Или по третьему. Или вообще по десятому. Зависит от точного количества работников «Цветущей Розы». Если дело в том, что Изабелле нравится в постели какой-то конкретный бордельный эльф (вероятность того, что предмет подобного пристрастия – человек, значительно ниже, во-первых, потому, что любовника-человека Изабелле найти уж точно не проблема, во-вторых, некоторая тяга к эльфам у неё определенно присутствует), то почему об этом не пронюхал никто, включая Варрика? Почему это не разболтала сама Изабелла, которая, что уже отмечалось, не склонна молчать о своих связях? Непонятно. Конечно, у Изабеллы может быть банальная нимфомания, при которой ей не хватает секса, сколько бы мужчин и женщин она не соблазняла без помощи денег. Но при романе с Хоук/ом она прямо заявляет, что секс с ним/ней вполне удовлетворяет её – во всяком случае, в начале отношений. В третьем акте Изабелла предлагает Хоук/у попробовать втроем с Зевраном, но в данном случае сложно судить, что это – действительно сексуальная неудовлетворенность или желание поэкспериментировать. Так же любопытно, почему же она все-таки говорит о сексе так много. Если у Зеврана на момент пребывания в отряде Стража это может быть формой сублимации (без романа со Стражем нет никаких намеков на то, что за это время у него был секс с кем-то, кроме, возможно, Изабеллы), то Изабелле вряд ли особенно остается, что сублимировать. Возможно, явная демонстрация озабоченности является для неё формой психологической защиты – но откуда она взялась? Пожалуй, ответ на этот вопрос способен дать анализ второй особенности. Особенность вторая: опыт деперсонализации (в форме отношения других людей к ним, как к вещам). Зеврана продали Воронам проститутки, среди которых он вырос, и он говорит, что это было не так уж и плохо. Это может быть как выражением желания привлечь внимание и заставить пожалеть (особенно при разговоре со Стражем-женщиной), так и действительно результатом сравнения своей жизни с жизнью других. История Зеврана и история Фенриса отличаются тем, что Фенрис сам принял решение стать рабом магистра в обмен на свободу для своих родных. Зевран же не решал ничего – и в дальнейшим продолжил практически ничего не решать в своей жизни. Будучи убийцей из дома Араннай, он был обучен, воспитан и использован для исполнения множества контрактов, в том числе и контракта на убийство своей любимой женщины. Позже Зевран скажет о том, как он жил в это время: «Золотая клетка. Красивая, но тюрьма». В каком-то смысле он действительно был птицей в клетке – и выход из этой клетки смог найти, только сменив покровителя. Изабеллу же продала собственная мать – причем о точной цене судить трудно. Если исходить из того, что говорит сама Изабелла, она могла быть любой – от горсти золотых и козы/коровы до просто обещания, что с ней будут хорошо обращаться. Впрочем, на самом деле решающим тут являются другое – отношение человека, которому её продали. Изабелла, как и Зевран, оказалась в «золотой клетке» - только в другой. В Dragon Age Wiki написано, что покупатель Изабеллы, Луис, женился на ней, но его друзья непосредственно на самой свадьбе «поздравляли его с приобретением экзотической игрушки». Судя по тому, что некоторое время спустя, когда Изабелла начала становиться слишком непослушной и неуправляемой, Луис «планировал «угощать» ею некоторых своих знакомых по бизнесу, которые проявляли к ней интерес», она действительно была для него игрушкой. Красивой, дорогой, сексуальной… но игрушкой. Учитывая, что, скорее всего, это был первый для Изабеллы опыт если не сексуальных, то серьезных отношений с мужчиной, то он не мог не повлиять на всю её дальнейшую жизнь и взгляд на мужчин. Последний отражается в первых же репликах, которые она говорит Хоук-женщине, и в её разговорах с Мерриль. Если делать выводы из этих разговоров, а так же из того, что изначально к Хоук Изабелла расположена куда больше, чем к Хоуку, то можно сказать, что Изабелла хоть и занимается с мужчинами сексом, но крайне редко доверяет им. Возможно, это является одной из причин, по которым она посещает «Цветущую Розу» - во время секса с мужчинами-проститутками Изабелле может быть проще расслабиться, чем с обычными мужчинами. Особенность третья: быстрое согласие на секс с героем. В силу перечисленных обстоятельств жизни Зеврана и Изабеллы, скорее всего, для них характерно несколько пренебрежительное отношение к собственному телу. Тело можно продать, тело можно купить, тело можно использовать для соблазнения… если хочется или нужно что-то получить. Особенно явно это выражено у Зеврана, быстро соглашающегося лечь в постель со Стражем – для него подобная связь не просто приключение, но и возможная гарантия того, что его в ближайшее время не убьют и, если очень повезет, вступятся за него перед Воронами. Зевран ждет нападения и оно может последовать как со стороны спутников Стража, которые в большинстве своем недовольны присоединением убийцы к отряду, так и со стороны бывших коллег. Зеврану отчаянно нужен покровитель, у которого будет какой-то резон вступиться за него в случае чего. И при этом Зевран хорошо понимает, что нельзя выдавать подобную потребность слишком откровенно – это может испортить все, особенно в случае со Стражем-женщиной. Или Стражем-эльфом… Последнее уточнение сделано по одной, на самом деле довольно важной причине: по кат-сценам отчетливо видно, что с мужчиной-эльфом Зевран всегда сверху, а с мужчиной-человеком – снизу. Конечно, в обоих случаях предыстория может быть одинаковая (маг), но она такая одна. Остальные – разные. Можно предположить, что Зевран подстраивается под любовника, ложась под аристократа, который привык к подчинению своих слуг и не понял бы, если бы эльф захотел быть сверху. В случае с долийцем объяснение может заключаться в том, что в этой паре Зевран обучает любви если не девственного, то, скорее всего, малоопытного Стража (нет, теоретически, есть возможность, что будущий Страж был у себя в клане отпетым развратником, но она значительно меньше, чем в случае человека-аристократа). Вариант же с городским эльфом… а вот здесь с обоснуем все сложнее. У Табриса, учитывая нравы в денеримском эльфинаже, где сын эрла может похитить невест с эльфийской свадьбы, куда больше шансов быть в свое время изнасилованным или подрабатывать проституцией, чем сохранить девственность и наивность. Конечно, можно допустить, что он их все-таки сохранил. Тогда ситуация выглядит так же, как и с долийским эльфом – Зевран сверху просто потому, что он опытнее. Попытаться представить себе вариант, где Стражу-эльфу просто нравится быть снизу, можно, но только в случае, если на момент связи с Зевраном у этого Стража уже есть положительный опыт секса с мужчинами. Откуда эльф в мире DA мог получить такой опыт… ну, здесь остается простор для фантазии. Точно все равно ничего не известно. Для Изабеллы же вторичная выгода от секса с Хоук/ом очевидна меньше, но все же существует. Любовника или любовницу куда проще попросить о помощи с книгой, и шансов, что эту помощь тебе предоставят, так же куда больше, чем в случае просто приятельских отношений. Кроме этого, Хоук и сам по себе, как боевая единица, значит немало, в чем Изабелла имела шанс убедиться еще в первом акте. А ей, учитывая обстоятельства, как и Зеврану, нужна защита от потенциальных неприятностей – меньше, но нужна. Есть достаточно большие шансы не справиться самостоятельно с кунари или с людьми Кастильона, так что лучше привязать Хоук/а покрепче. Почему именно сексом, быстрым, страстным, с декларацией того, что отношения Изабелле неинтересны? Во-первых, потому, что на построение этих самых отношений банально нет времени. Может не хватить, во всяком случае. Во-вторых… а вот вторая причина неразрывно связана со следующей особенностью Зеврана и Изабеллы. Особенность четвертая: медленное осознание своих чувств к герою. У Зеврана оно еще и сильно связано с поведением самого героя – невозможность получить отношение Зеврана «Любовь», если поцеловать его после встречи с Тальесином, может, и глюк, но глюк, значение которого с определенной точки зрения очень серьезно. Если иметь в виду это значение, Зевран способен осознать, что любит героя, только если тот проявит к нему не только сексуальное влечение, но и платонические чувства. Когда эти же чувства просыпаются у самого Зеврана, он отказывается от секса с героем. Секс и любовь для него плохо совместимы. Это вполне соответствует уже упомянутому внешне пренебрежительному отношению к своему телу – любовь это чистое чувство, в которое лучше не впутывать грязный секс и вообще что-то физическое, иначе любовь может испортиться. Соответственно, чтобы пришла любовь, нужно в какой-либо форме отказаться от физической близости. Чтобы любовь осталась – тоже. Через некоторое время Зевран, правда, поддается переубеждению, но то, что у него в принципе возникли такие мысли, достаточно показательно. В романе с Изабеллой нет подобного периода отказа от секса (если не считать промежуток времени между вторым и третьим актом, когда сохранение их с Хоук/ом отношений находится под вопросом), но свои чувства она так же, как и Зевран, осознает очень поздно. Позднее, чем любой другой ЛИ в DA2. Если в романе с Фенрисом даже сама атмосфера чего-то особенного нагнетается с самого начала, то роман с Изабеллой может очень долгое время выглядеть сексом по дружбе. Возможно, даже им являться. Как и Зевран, она способна вступать в сексуальные связи с многими, но действительная психологическая близость доступна ей на момент игры только в отношениях с героем. Даже её возможные разговоры с Фенрисом касаются только секса, о чувствах там ни слова. Особенность пятая: подарки, имеющие символическое значение в зависимости от пола героя. Сережка Зеврана, амулет для Изабеллы. Начнем с сережки. Неизвестно, какое точно значение сережка в мужском ухе имеет в мире DA. Но известно, что, во-первых, Зевран в свое время снял её с мужчины, во-вторых, женщины по одной сережке явно не носят. Или две, или ничего. Следовательно, Страж-мужчина, получивший такой подарок от Зеврана, может проколоть ухо и надеть её. Женщина – под большим вопросом. Женщина, скорее, повесит её на цепочку и наденет на шею, где её вряд ли будет видно. А вот сережку в ухе мужчины видно будет. Подарок любовника, во-первых, бросающийся в глаза, во-вторых, уникальный (шансов на то, что Страж-мужчина прокалывал уши раньше, не так уж и много – Ферелден это не Антива или Ривейн, где подобные вещи достаточно распространены). Если подумать, это может иметь даже эротически-кровавый смысл – Страж сделал в своем теле дырку (кстати, вполне возможно, что сделал её таки Зевран, как более опытный), чтобы заполнить её вещью любовника. Символическая дефлорация своего рода. Нет, конечно, теоретически подобный финт возможен и с женщиной… но тут вероятность значительно меньше. Теперь амулет. Амулет плодородия. Если Изабелле его дарит мужчина, смысл явен и неприкрыт – «я хочу, чтобы у нас с тобой было много детей». Если она находится с этим мужчиной в романе, все вполне логично и закономерно. Амулет в таком случае – символ желаний в настоящем и воплощения этих желаний в будущем. Если его дарит женщина-подруга, все менее логично, но хотя бы понятно – как дружеское пожелание найти в будущем хорошего мужчину и родить от него детей. Ну а если его дарит женщина-любовница… То прямое значение амулета делает сам факт такого подарка… каким-то странным. В лучшем случае, амулет можно трактовать как вещь из прошлого Изабеллы, которая напоминает ей о родине. Подарок, который никак не влияет и никак не отражается на их отношениях с Хоук в настоящем и будущем. Особенность шестая: сексуализация и романтизация убийств. Здесь все просто. Зевран в своей жизни часто мешал секс и смерть, разделяя ложе со своими будущими и прошлыми жертвами, и о самом акте убийства рассказывает едва ли не сладострастно – «Чувствуешь особое удовольствие, когда ощущаешь, что твой клинок входит в чью-то плоть…» Ближний бой в прямом и переносном смысле, откровенный и неприкрытый. У Изабеллы аналогично – что драку, что секс она сравнивает с танцами. И что в постели, что в бою она ведет себя одинаково – агрессивно-чувственно или чувственно-агрессивно, зависит от точки зрения. Многие из её ракурсов в боевые моменты эротичны или откровенно непристойны. Да и одежда явно располагает к тому, чтобы у противников возникало желание не только уложить Изабеллу, но и разложить её. Подобным образом умудряется выглядеть и Зевран, на чьи колени в сцене, где он берет заказ на Стража, залипают многие игроки. И снова сочетание сексапильности и смертоносности, напоминающее других мастеров ближнего боя, воинов с двуручниками – но в образах разбойников значительно больше дразнящей чувственности и эта чувственность больше завязана именно на чисто физическом влечении, а не на нездоровом любопытстве или желании лечь в постель с потенциальным врагом. Чего только стоит по накалу страстей парочка Хоук-маг (особенно защищающий магов) и Фенрис! А Бык и Инквизитор при условии просто опасной для жизни несовместимости в размерах (эльф или гном)? Да и пара из шпиона Бен-Хазрат и тал-васгота может смотреться… своеобразно. В романах же с Зевраном и Изабеллой предпосылок для каких-либо роковых конфликтов изначально не наблюдается. Особенно с Изабеллой. Зевран же... впрочем, эту тему лучше раскрыть в анализе седьмой особенности. Особенность седьмая: совершение поступка, который герою нужно простить. В целом, на эти грабли наступают в той или иной степени практически все ЛИ DA. Чем же отличаются Зевран и Изабелла? Тем, что у них этот поступок совершается очень рано. Зевран на первой же встрече с героем пытается убить его. Чтобы даже просто сохранить ему жизнь после такого, нужны определенные основания. Для того, чтобы взять в отряд – тем более. Особенно, если учесть, что практически все другие спутники Стража этот шаг не одобрят (как уже упоминалось выше). В принципе, причины, по которым Страж может это сделать, лежат в широком диапазоне от простого сострадания для Стража-женщины до грубого и животного желания трахнуть явно нарывающегося на это эльфа для Стража-мужчины. Или от расовой солидарности для Стража-долийца до любопытства для Стража-мага. Словом, вариантов много. После этого Зевран активно старается сгладить конфликт, навести контакт со своим спасителем, показать, что доверять ему можно и в постель с ним лечь тоже не возбраняется. Стоит Стражу расслабиться – все. Рокового конфликта не существует. Если отношения с Зевраном будут достаточно хороши, то даже намек на возможность конфликта (встреча с Тальесином) исчезнет так быстро, словно его и не было. Изабелла подставляет Хоук/а в конце второго акта. Если учесть, что возможность завязать роман появляется только в начале этого же акта, можно сделать вывод, что это очень быстро. Хоук/у сложно за такое время влюбиться в Изабеллу достаточно сильно, чтобы подобное предательство нанесло совсем уж незаживающую рану. К тому же, при романе Изабелла опять-таки старается сгладить конфликт, возвращает книгу, во время первой встречи в третьем акте дает понять, что осознает свою вину – криво-косо, но дает. Как и в отношениях с Зевраном, после рано наступающего переломного момента с ней можно расслабиться – больше никаких неожиданностей не возникнет. Если вспомнить Алистера, Блэкволла, Соласа, Андерса, Железного Быка, которые могут выкинуть фортель в финале или близко к нему… то поступки Зеврана и Изабеллы на подобном фоне переносятся и прощаются очень легко. И к тому же, стоит отметить их желание наладить или восстановить психологическую близость с героем после того, как она оказалась под угрозой. Именно подобного желания зачастую не хватает многим другим ЛИ – особенно тем, кто поступает некрасиво из идейных соображений. Таким образом, можно сделать вывод, что в данном случае предпочитаемое оружие и стиль боя хотя бы в некоторой степени соответствуют поведению персонажа как при романе, так и в других обстоятельствах.