Beautiful world

Женский зал сегодня был наполнен громкими голосами и заливистым смехом. Сегодня не было ограничений на титулы и прочую ерунду, которую положено соблюдать королеве и её подданным. Сегодня собрались все, кто когда-либо участвовал в Отборе, с целью просто поболтать и поделиться впечатлениями о своей нормальной и спокойной жизни. Относительно спокойной. — Нет, ну вы только подумайте, — хохотала Тьюзди Кипер, рассказывая всем отрывок из истории о своём чудесном предложении руки и сердца, — встаёт он на колено, а прямо ему на плечо приземляется «белоснежная», — она намеренно морщит нос, а спустя секунду снова улыбается, — капля птичьего помёта. На чёрный пиджак. В тот момент Эрик, наверное, был готов самолично изловить всех чаек и засунуть их в какую-нибудь огромную клетку. Клетку. Чаек в клетку. В любое другое время эта фраза заставила бы мои брови взметнуться ввысь, а губы изогнуться в ироничной усмешке, однако сейчас я искренне улыбалась и даже смеялась над рассказами неимоверно счастливой и болтливой Тьюзди. Что со мной случилось, что я решила принять более десятка девушек, бывших соперниц Отбора, в моём доме? Почему я не содрогаюсь от колючих и неприятных ощущений в области сердца при воспоминании о том злосчастном вечере? Я думала, будет намного хуже. Думала, и ошиблась. За очередной чашкой мятного чая, просто разговаривая о своих мелких (или не совсем мелких) заботах с Люси, я случайно, совершенно случайно обмолвилась, что на короткий срок желала бы вернуть тот злосчастный Отбор и даже вновь промотать в памяти мои недоотношения с Аспеном. Просто испытать тот восторг от первого поцелуя Максона, мокрого танца под проливным дождём и обыкновенной болтовни девушек в Женском зале. Теперь и не знаю точно, правильно ли я сделала, что с такой лёгкостью поддалась на уговоры Люси. «Воплоти в жизнь последнее, — тогда просто сказала она, и уголки её губ растянулись в лёгкой улыбке. — Это совсем несложно, я помогу разослать приглашения, если желаешь. Да и не повредит тебе отвлечься хоть на несколько часов от мыслей о короле Максоне». Отвлечься. Пожалуй, именно последний довод и повлиял на моё решение. Не проходило и часа, чтобы какое-нибудь мелкое воспоминание в голове не пробивалось сквозь наскоро построенную стену из безразличия и занятости. Преграда всегда давала брешь, которую часто приходилось латать, но поток находил себе другое место, чтобы пробиться. Я терпеливо ждала Максона, лишь изредка пуская слезу или слишком громко вздыхая после его звонков. И иногда проклиная этого человека на чём свет стоит за свою излишнюю решительность. — Вы вот всё рассказываете о чём-то шикарном и дорогом, — начала Эммика Брасс, выводя пальцем узоры на подлокотнике кресла, — а мне мой муж сделал предложение на обычном ужине… —…в необычном и о-о-очень дорогом ресторане, — закатила глаза Бариэль Пратт и цокнула языком. — Всё, что вы здесь рассказываете — полная ерунда по сравнению с тем, в какой обстановке сделали предложение нашей дорогой, — на этой фразе Марли скривилась, благо, что сидела она как раз-таки за спиной Бариэль, — Америке. Любовь просто переполняла вас двоих, по-другому и быть не могло! А теперь вопрос: зачем я вообще пригласила её сюда? Ах, да, за компанию, иначе как без неё всё могло случиться? Прекрасная Бариэль с большим… бюстом. Если собираются все Отобранные, то и её ни в коем случае нельзя забыть! История миссис Пратт была скучна и ничем не примечательна: выскочив замуж за одного весьма уважаемого чиновника, она купалась в роскоши и любви дорогого супруга. Проводя дни напролёт в торговых центрах и салонах красоты, она становилась всё лучше и краше, тратя миллионы, заработанные драгоценным мужем, который, к слову, всё дольше засиживался у себя в кабинете, стараясь дать своей любимой Бариэль возможность быть ещё блистательнее. Всё это мне рассказала Марли прямо перед приездом девушек во Дворец. В конце концов, мне ведь нужно было знать, как сложилось будущее тех или иных особ. Бариэль не любила меня. Максон отправил её домой, и о ней забыли, как о страшном сне. Теперь она явно желала наверстать упущенное. Стать ближе к королеве, наладить отношения с Единицей и блистать на дворцовых балах, становясь звездой вечера. Как легкомысленно и глупо. Подлизы мне совсем не нравятся.  — Бариэль, — одёрнула девушку Элиза Уикс, и бесшумно поставила чашку на расписное блюдце, — нетактично с твоей стороны говорить об этом. Элиза совершенно не изменилась. Она улыбалась, она смеялась, но всё это дружелюбие я могла бы назвать напускным. Покрытым тонкой корочкой льда. Элиза была со мной в Элите, я, можно сказать, совсем недавно её видела… Но всё та же её правильность неимоверно бросалась в глаза. Она не могла расслабиться. Я улыбнулась. Пускать ситуацию на самотёк было нельзя; Марли уже была напряжена и одним только взглядом говорила, что позволить девушкам и дальше развить эту дискуссию — самоубийство совершить. Я в экстренном порядке приготовилась плавно перевести тему в другое русло… Как меня опередили: Эшли, та самая хрупкая Эшли, с которой я летела в Анджелес, обратила всё внимание девушек на Крисс, мирно сидящую в стороне и не вступающую во всеобщую беседу.  — Неважно, — мило усмехнулась бывшая леди Бруетт и мельком скользнула по мне взглядом. Я уважала её и раньше, и, признаюсь, весть о скором отъезде девушки во времена Отбора даже расстроила меня. Я думала, ничего не изменилось. Эшли была для меня всё той же хрупкой и эмоциональной, прекрасно воспитанной своими родителями леди… Так было до этого момента. Она сумела измениться в лучшую сторону, стала увереннее в себе и просто немного живее. Планка, на которой держалось моё отношение к этой девушке, взметнулась ввысь. И я не жалею, что так произошло. — Долой разговоры о замужестве и предложении руки и сердца. Я вот слышала, что у Крисс появилась своя собственная библиотека. Это так? Крисс Эмберс — моя бывшая соперница, которая явилась во Дворец с большой неохотой и ответила ответным письмом на приглашение только в самый последний момент. Моя встреча с девушкой прошла довольно безразлично: взаимное приветствие, её книксен, дежурная улыбка и пара слов о планах на этот день. Я знала: она всё ещё держала обиду на меня и на Максона, так же, как и я, содрогалась от воспоминаний о жутком финальном вечере и немного боялась богато украшенных стен. Прошлое не забывается; как ни крути, а мелкие острые осколки всё так же впиваются в сердце. Она согласилась приехать только потому, что в Иллеа не было Максона. Королеву Америку уже можно было немного потерпеть. — Откуда ты узнала? — Крисс отложила в сторону пирожное и со всем вниманием посмотрела на Эшли, которая всё ещё улыбалась, надеясь на такой же дружелюбный ответ, а не слишком серьёзное выражение лица мисс Эмберс. Надеялась, и получила: уголки губ девушки чуть приподнялись, да и голос стал мягче и приятнее: — Ну, да, за городом стоит небольшой домик, в котором я сейчас живу, и одна маленькая комната… Ну, нет, даже не маленькая, — по залу прокатился женский смех. — Я перенесла туда все книги из дома родителей, прикупила ещё пару… десятков. Она ещё довольно маленькая, но если будете где-нибудь рядом, непременно заходите на чай и за книгой. — Обязательно, — усмехнулась я в ответ и сделала глоток ароматного чая. Вымышленное гостеприимство или реальная искренность Крисс? Узнать это мне не удалось: лицо Марли вытянулось, она чуть привстала со своего места и бросила очередной взгляд за мою спину. От девушек это не укрылось, два десятка глаз одновременно уставились на дверь, где стояла служанка, неловко переминаясь с ноги на ногу от такого внезапно оказанного внимания. Прислуга редко заходила в Женский зал, когда там находилась королева, и я невольно напряглась, ожидая какую-нибудь неприятную весть об очередном незапланированном собрании. Марли наверняка подумала о том же: ей хотелось встать рядом со мной и выяснить причину такого внезапного визита, однако она силой усадила себя на место. Не перед гостями же. — Что-то случилось? — голос достиг служанки мгновенно: та встрепенулась и сделала спешный книксен. Один этот факт уже успел насторожить меня. — Ваше Величество, прошу прощения за беспокойство, но меня попросили незамедлительно проводить вас к главному входу во Дворец. Замечательно. В разгар чаепития и обыденной беседы меня уже куда-то вызывали, хотя ещё вчера я ясно дала понять всем, что на следующий день меня лучше не трогать. Хоть без Максона на игровом поле я была ещё довольно слабой фигурой, но советники меня уважали; поддержка Аспена тоже приносила свои плоды. Однако сейчас это не помогло. Совсем. — Прошу меня простить, но я на некоторое время должна уйти, — извиняющийся тон и печальная улыбка. Мне действительно не хотелось покидать общество девушек. — Не скучайте, я скоро вернусь. И, набросив предложенную служанкой накидку на плечи, я стремительно вышла из зала, а после стремительно направилась прямо к главному входу во Дворец, где мне и положено было быть.

***

Кому я понадобилась в такой неподходящий момент? Шагая по коридору за прислугой, я успела придумать с десяток мрачных событий, которые потребовали моей незамедлительной явки. Проблема заключалась в том, что я Максоном не была, и требовать от меня быстрое и верное решение было делом невозможным и неправильным. Ветер растрепал аккуратно уложенные волосы, ударил прямо в лицо, заставил зажмуриться и задержать дыхание. Сегодня было на удивление ветрено, и Марли уже не раз успела пошутить про Ветер перемен. "Он обязательно что-то с собой принесёт", — говорила за завтраком Вудворк, аккуратно разрезая ножом оладьи. Тогда я ответила, что он принесёт только дождь, и ничего более. Как же глупо было перечить Марли, особенно когда я увидела какой автомобиль стоял передо мной. Чёрный. С тонированными окнами. С кучей людей вокруг, что разгружали багаж. Рыжая прядь волос легла на глаза, но того, что я увидела, было достаточно: сердце восторженно ёкнуло и в тот же момент заколотилось, как бешеное; пальцы невольно вцепились за края накидки; во рту пересохло. Наплевав на все правила приличия и верно стоящую рядом служанку, я со всех ног бросилась к человеку, только-только вышедшему из машины и что-то упрямо втолковывающему какому-то советнику. Пшеничные волосы, шоколадного цвета глаза, знакомая взгляду фигура. Это... — Максон! — крикнула я и в тот же момент врезалась в него, крепко обхватив руками. — Максон, Максон, Максон... Я не верю, что это ты. Вместо крика шёпот; искры радости в глазах заменили слёзы. Счастья, правда, однако и это успело вызвать нехилое беспокойство у Шрива: — Америка, — достучаться до меня с первого раза не получилось; его сильные руки обхватили мои плечи и легко отстранили от себя. Получалось так, что я, вся такая красивая с влажными глазами и покрасневшим носом, смотрела прямо ему в глаза. — Америка, с тобой всё в порядке? Его всё ещё бросали в дрожь девичьи слёзы. Захотелось смеяться, но сначала у меня получилось лишь хлюпнуть носом. Что ж, элегантности у меня не занимать. — Со мной всё в порядке, дурачок, — усмехнулась я и снова уткнулась носом в его пиджак. Максон здесь, со мной, живой, крепкий, здоровый, родной. Правда, почему он появился в Иллеа так рано? — Мы ждали тебя только через дня два, не меньше, — голос Аспена зазвучал из-за спины, и я невольно обернулась. Леджеры были в сборе, стояли под ручку рядом с нами и улыбались, глядя на наши неразрывные объятия. В любой другой момент я бы просто прихлопнула Аспена чем-нибудь, но только не сегодня. Потом, дня эдак через три. — Я хотел скорее вернуться домой, — я чувствовала, как он смотрел на меня, произнося эти слова. Смотрел со всей нежностью и любовью, на которую только был способен. Чертовски приятно. — Обосновал всю ситуацию российскому правителю, и он, к моему собственному удивлению, позволил уехать раньше запланированного срока. В следующий раз просил обязательно взять с собой Америку. Я улыбнулась. Правильно сказал этот российский правитель. Да и сама я теперь своего короля одного никуда не пущу. — Ну, Максон, тогда ты приехал в довольно неудачное время, — хохот Аспена заставил короля в удивлении посмотреть на меня, мол, поясни, о чём говорил этот человек. Как это его приезд может быть в неудачное время? — Америка пригласила во Дворец бывших участниц Отбора, и все они сейчас заседают в Женском зале... — с каждым словом Леджера лицо Максона вытягивалось, а смех Люси вместе с моим становится всё громче. — Да-да, поэтому придётся тебе, дорогой король, провести денёчек в обществе десятка девушек. — А вот и они, — Люси, всё ещё смеясь, махнула рукой в сторону крыльца, на который высыпали все гости. Я энергично замахала им рукой, а после всё-таки отлепилась от Максона и решительно повела его к группе девушек. — Я на это не подписывался, — тихо произнёс король, следуя со мной шаг в шаг и крепко сжимая мою руку, как спасительный круг. — Ничего не поделаешь, — промурлыкала я, глядя на едва сдерживающую смех Марли. — Надеюсь, ты всё ещё помнишь имена всех Отобранных... Потому что я не собираюсь вас заново знакомить. Максон лишь обречённо вздохнул, свободной рукой оправил пиджак и с дежурной улыбкой подошёл к группе Отобранных, бывших Отобранных, которые не имели для него никакого значения. С корабля на бал, как говорится. Придётся Его Величеству сыграть ещё одну игру.