Одиночество втроем

— Что-то случилось? — Ви обеспокоенно крутился вокруг стола, то наливая чай по кружкам, то возвращаясь к плите и все же вспоминая о том, что чайник подогреть надо. — Особо ничего страшного, — Чимин темнит и даже не потому, что хочет скрыть собственную слабость перед братьями Ким, а просто потому что устал выливать свои проблемы на обозрение другим.       Хотя когда он это вообще делал? Для Чимина не было границ между «говорить вслух» и «общаться сам с собой в тихой комнате». Все было ровно одинаковым. — Тогда что за чемоданы у нас в коридоре? — в кухонном проеме появляется Тэхен, задирая спавшую челку наверх. Рыжую челку. Глаза брюнета округляются, смотря на медленные шаги рыжего вдоль кухни к графину с водой. — Как? — вопрос застывает в воздухе неуслышанным, Пак не хочет вдаваться в подробности частой смены имиджа. — Так что? К нам решил свалить? Под бочок братика? — на тэхеновых губах играет злорадство, но Чимину проще его проигнорировать, проглатывая холодную воду с частью заварки. — Я лишь до первой пары тут, потом попробую заявку на место в общаге подать.       Пак не знает, откуда в нем находятся силы дерзить своему насильнику, но в его голосе больше нет той дрожи. В глазах абсолютное равнодушие, а на языке неприятный привкус чаинок и ржавчины. — Из квартиры выгнали? — ахает Ви, присаживаясь перед Чимом на колени, хватая того за холодные руки и пытаясь прочесть в глазах правду. Только в чиминовых зрачках отрешенный холод и честная усталость. — Нет, просто оплачивать больше нечем, поэтому решил уйти в общагу.       Чимин и не врет, но и не выказывает всю правду. Он лишь пристально смотрит на рыжего, что глотает воду прямо из графина и ногу о ногу почесывает. Равнодушен, а как же иначе? — Оставайся у нас, — этой фразой Ви скорее утверждает, чем просит, но Чимину откровенно не хочется. Дело даже не в Тэхене, ненависть к которому стала основным чувством, просто он не сможет больше молчать в присутствии Ви. Ему не важно, что о нем подумают, но ему важно, что его обязательно пожалеют. Чимин не любит эту жалость, потому что она может перекрывать любые чувства. Напрягает. — Нет, я подожду место в общаге. — Словно невеста в первую брачную ночь, — язвит Тэхен, ставя графин на столешницу и так же, как и зашел до этого, удалился из кухни. — Не обращай на него внимания, он просто злой, когда недосыпает, — блондин пытается всеми силами приободрить понурившего голову Пака, но Чим лишь бессвязно хмычет, вновь глотая противную жижу под названием «чай». — Я тут до рассвета побуду, прости за беспокойство, — на выдохе чеканит Пак, четко давая понять, что предложение Кима отклонено. Правда, отклонено оно было недолго. — Что значит «мест нет»? — брюнета трясло скорее из-за несправедливости этого мира, чем от злости. — То и значит. Свободных комнат нет до сентября месяца, — директор хлопает папкой, чиркая на заявлении Пака короткое «отклонен» и возвращая документ обратно в руки. — И что мне делать? — Чимин решает идти против своей гордости и попросту надавить на жалость, только вот директор кажется непроницаемым чурбаном с железными вердиктами. — Работать или же брать «академ».       Краткое «спасибо» решает для Чимина все, в том числе и то, где он будет жить ближайшие месяцы. Ви совершенно не против и остается очень довольным таким решением, потому что знал заранее о конечном итоге. — Эта комната будет теперь твоей, — закатывая чемодан в одну из гостевых комнат, проговорил блондин.       Он шустро ходил по комнате, раскладывая простыни по кровати или же поправляя элементы декора, такие как шторы или запылившуюся вазу в углу подоконника. В комнате повисла неловкость, заставляя каждого думать о своем и переживать один и тот же момент по-разному. — Спасибо. — Не надо смущаться. Чувствуй себя как дома, а то таким поведением ты и меня заставляешь напрягаться, — Ви пустил нервный смешок, откашливаясь в кулак и помогая брюнету разобрать сумку. — Тогда я буду готовить вам завтраки, — бубнит Чим, засовывая стопку футболок на полку шкафа, стремясь отвернуться от блондина, дабы избежать излишних вопросов к своей персоне.       Ким шумно выдыхает, захлопывая крышку пустого чемодана и подходя ближе к Паку. Ладони сами собой опутывают талию, а подбородок удобно умещается на плече парня, позволяя Ви быть буквально повсюду, одним единым целым. — Это все замечательно, но, — тихо шепчет он в чиминово ухо. — Но? — брюнет сглатывает, сильнее сжимая ткань на верхних футболках, потому что все еще не воспринимает столь смущающие вещи как должное. — Но если ты это собираешься делать в знак какой-то оплаты, то не надо, прошу.       Чимина слегка трясет, когда длинные пальцы проникают под его футболку, нежно поглаживая по чувствительному участку кожи и осторожно выдыхая в ушко. Ви не напирает, но Чимин никак не может отделаться от навязчивой пошлой мысли, что мелькает словно «двадцать пятый кадр» в сознании. Опасность вперемешку с доверием. — Это не в знак платы, — Чимин говорит на выдохе, удерживая вес при помощи полочки, потому что коленки совсем «ватными» становятся и грозят в любую секунду отказать в опорно-двигательной функции.       А Ви пальцами плавно вверх скользит, края футболки вслед за рукой утягивает и жмется плотнее. Хотя казалось, что плотнее просто невозможно. Алые губы целуют мягко за ушком, всасывая тонкую кожу и оставляя едва различимый след от засоса. Чимин ежится, покрываясь мурашками, панически вцепляется в смуглую руку своего парня и сипит что-то нечленораздельное. Приятно, но как-то не по себе от всего этого. — Тогда готовь завтрак только на нас двоих, — бархатом тянет блондин, обводя указательным пальцем выпирающий кадык, плавно спуская ладонь обратно под плотную ткань футболки. Очерчивает упругую кожу ноготком, оставляя полоску белого, которая тут же исчезает бесследно. Особый кайф. — Но мне не сложно, — тихим хрипом отзывается Пак, пытаясь развернуться в крепких объятиях, но так и зависая в беспомощном и нежном положении. Ви сильнее его, и почему он это только сейчас заметил? — Как ты не поймешь, что я ревную? — с толикой злости чеканит блондин, кусая парня за хрящик. — Ревнуешь? Чимин не понимает, как его можно ревновать. Да и вообще, что такое ревность? Он просто этого не понимает. — Именно. Не смей обращаться с Тэхеном так же, как хочешь обращаться со мной, — Ви носиком в чиминовы волосы зарывается и легонько так головой мотает, пока сам Пак крайне запутался в себе и своих чувствах. — Хорошо, — хмыкает брюнет, обнимая руки блондина в ответ, — хорошо. Тем временем на кухне тихо закипает чайник, а наравне с ним, так же тихо, закипает Тэхен, сгибая чайную ложку пополам.