Ретроспектива
- Милорд, я выполнил ваше распоряжение… пусть оно и вызывало у меня определённый… дискомфорт, – видеть запинающегося киборга было довольно забавно. Особенно учитывая, что он запинался из-за сути довольно безобидного задания. - Иеремия, ты единственный, кому я мог поручить распоряжение такой деликатности, – парировал Лелуш. - Я благодарен вам за оказанное мне доверие, милорд, – Иеремия склонил голову пред своим повелителем. – Но всё равно… переодевать её высочество… - Но ты же нашёл в её одежде взрывное устройство, а потому твои действия уже принесли мне неоценимую пользу, – вставил Лелуш. – Если бы Корнелия сумела сбежать во время какого-нибудь генерального сражения, одному Богу известно, что она могла бы натворить. И за твою стойкость и верность ты заслуживаешь мою благодарность, Иеремия. - Вы слишком щедры, милорд, – киборг только что не прослезился. Лелуш находил подобного рода преданность ценной, но несколько пугающей, но вместо озвучивания своих мыслей, юноша решил увести разговор в сторону. - Думаю, не стоит заставлять мою сестру ждать… зная её, фитиль у Корнелии короче, чем даже у меня, – заметил Лелуш, открывая дверь. В помещении, прикованная к стулу, сидела Корнелия ли Британия в стандартной форме Чёрных Рыцарей, чем она явно была не слишком довольна, судя по выражению её лица. Впрочем, это могло также быть связано с тем, что в помещение вошёл человек, который собственными руками убил того, кем Корнелия дорожила больше, чем своей жизнью. Лелуш мысленно вздохнул — это могло оказаться сложнее, чем он себе представлял… ведь как можно убедить человека, ненавидящего тебя от всей души, присоединиться к тебе? Но, так или иначе, это нужно было сделать — Корнелия была отличным командиром и прекрасным воином, а потому её присутствие серьёзно усилило бы Чёрных Рыцарей. Не говоря уже о моральном ударе по Британской Армии, когда их прославленная Богиня Победы (пусть и с несколько потускневшей славой — из-за событий Чёрного Восстания) перейдёт на сторону врагов Британии. Впрочем, кое-какая идея уже была сформирована в голове опального принца, ещё тогда, когда Иеремия только-только доложил о присутствии Корнелии на Икаруге. Другое дело, что все планы могли пасть прахом при столкновении с реальностью — жизнь уже не раз доказывала это юноше. А в том, что касалось людей, планы были ещё более эфемерны… - Иеремия, оставь нас, – попросил Лелуш. - Вы уверены, мой повелитель? – уточнил киборг, как того и требовал сценарий. - Более чем. Моя сестра вряд ли что-нибудь может сделать в таком состоянии. Жди меня у двери, – приказал юноша, после чего, согласно сценарию, Иеремия активировал отменитель гиасса. Попадание в руки Лелуша ТАКОГО инструмента было гигантской промашкой со стороны V.V., ведь этим он убирал одно из самых серьёзных ограничений гиасса опального принца — его одноразовость. О, это ощущение, когда враг сам предоставил тебе оружие… Лелуш примерно так же себя ощущал, когда захватил Гавейна. - Лелуш. Пришёл позлорадствовать, перед тем как убьёшь меня? – с равнодушием в голосе, поинтересовалась Корнелия. - Корнелия. Злорадство над человеком, потерявшим всё, включая смысл жизни, сделало бы меня похожим на моего отца… – парировал Лелуш. Фраза «А я ненавижу своего отца» повисла в воздухе. - Так зачем ты здесь тогда? Что мешало послать тебе своих марионеток, чтобы убить меня? – добавила она. На этот раз её тон проявил лёгкую заинтересованность… Лелуш едва удержался от того, чтобы поморщиться. Сейчас его сестра напоминала выжженную оболочку самой себя — от бойкой и яростной воительницы сейчас почти ничего не осталось, лишь пара углей, горевших в её душе. Это было печальное зрелище — сейчас, когда Корнелия перестала быть его врагом, когда бурная ненависть к непобедимой и крайне везучей командирше Глочестера ушла, Лелуш мог смотреть на ситуацию с куда менее пристрастной стороны. К слову, по поводу нейтральной точки зрения… это была неплохая идея — куда более тонкая, чем его изначальное намерение. - Кто сказал, что я хочу тебя убить? – Лелуш ответил вопросом на вопрос, присев на стул, напротив своей сестры. - Ещё год назад ты активно пытался этого добиться, – веско заметила Корнелия. - Год назад я не знал того, что знаю сейчас, – пожал плечами юноша. – Ведь достоверность информации зачастую определяет разницу между победой и поражением. - И что же ты не знал? – с едва заметной долей интереса в голосе, уточнила Корнелия. - Я знал, что ты что-то знаешь о смерти моей матери, но я не знал, что, – ответил Лелуш. - И всё? И ради всего этого ты затеял своё восстание? Ради этого вопроса? Ради этого… ради этого ты убил Юфи?! – в глазах Корнелии угли ненависти разгорались в пламя. – Ради того, что ты мог получить просто спросив меня?! - Нет, – спокойно, в пику сестре, ответил Лелуш. - Тогда почему? – переспросила Корнелия. – Зачем ты использовал на ней свой Гиасс? Чтобы очернить её имя, и использовать её для поднятия своего маленького восстания? Она для тебя была всего лишь пешкой, чтобы использовать и пожертвовать ради своих целей? – с каждым вопросом голос Корнелии становился всё отчаянней. Она явно хотела получить ответы на свои вопросы… и Лелуш как никто другой понимал её. Ведь он тоже так хотел узнать, кто виноват в гибели его матери и в состоянии, в котором пребывает его сестра. - Сестра, ты меня обижаешь… моё восстание вовсе не мелочное, оно уже охватило весь мир, не захваченный Британией, – заметил опальный принц, но заметив, как опасно блеснули глаза Корнелии, решил не развивать эту тему. – Что же до Юфемии… сестра, я готов рассказать тебе о причинах. Но готова ли ты выслушать меня? - Что ты имеешь в виду? – устало спросила Корнелия, осев на кресле, словно из неё вынули внутренний стержень, поддерживающий её до этого. - Я всего лишь хочу, чтобы ты восприняла мои слова о Юфи с нейтральной позиции, – и с этими словами был сделан шах. Лелуш в первый раз за диалог с Корнелией посмотрел в фиалковые глаза своей сестры — он специально заранее убрал защитную линзу с глаза, зная, что Корнелия не может не знать про одноразовость его гиасса. А это значило, что теперь, со снятым предыдущим гиассом, она оказывалась уязвимой перед его силой. - Хорошо, – кивнула Корнелия. - Сестра, я не планировал, чтобы всё вышло так, как оно случилось при открытии САЗ, – абсолютно честно и искренне ответил Лелуш. В тот день всё действительно пошло далеко не по намеченному им плану… все планы полетели демону под хвост, когда его гиасс вышел из-под контроля. И изначальный, и тот, что родился при беседе с Юфи… хотя вариацию изначального, Лелуш потом и использовал, хоть он и не собирался заходить ТАК далеко. - И всё произошедшее после ты тоже не планировал? – скептически поинтересовалась Корнелия. – Убийство Юфи? Последовавшее восстание? Обрушение границ поселения Токио? - Да, кое-что из произошедшего было частью другого плана, не включавшего в себя смерть Юфи. Плана, от которого я отказался, но который был вынужден воплотить в жизнь, – признал юноша, невесело усмехнувшись. – Воплотить в жизнь в той реализации, которую я никогда не предполагал и в худших кошмарах. - Тогда что случилось? Я хочу знать правду, – потребовала Корнелия, стиснув зубы. - Хорошо, но предупреждаю. Это не будет приятной историей… но иной у меня нет, – ответил Лелуш, кивнув. – Сначала я планировал использовать на Юфи гиасс, чтобы заставить её выстрелить в Зеро, – пояснил юноша, сделав неопределённый жест рукой. – Но, потом я отказался от этого плана. Юфи смогла то, что не смогла вся ваша военная мощь и технологические разработки. Она убедила меня закопать топор войны… – добавил Лелуш, горько усмехнувшись. - Ты просто решил сдаться и принять предложение о САЗ? После всего, что ты сделал? После всей пролитой крови? – недоверчиво спросила Корнелия. Что же, у неё были основания не верить ему, Лелуш это признавал. Это действительно звучало глупо, что он, после всех своих усилий, практически собирался капитулировать… но так оно и было. По крайней мере, он собирался предпринять тактическое отступление, и выждать, что будет делать Чарльз по поводу САЗ. Был ли это момент слабости, или наоборот, его единственный шанс на искупление, опальный принц не знал даже сейчас. Особенно сейчас. - Да, я принял её предложение. Юфи умела располагать и воодушевлять людей. У неё это получалось не хуже моего, – Лелуш пожал плечами. – Но она не умела просчитывать вероятности наперёд, так как это делал я, – добавил он, тяжело вздохнув. - Что ты имеешь в виду? – Корнелия вперилась взглядом в своего младшего брата. - САЗ ничего бы не изменила, – жестко отрезал Лелуш. – Один акт доброты не переписал бы две тысячи лет злодеяний, думаю, мы оба это понимаем. Так же как и мы оба понимаем, что постепенно начали бы вводиться ограничения, японцы начали бы вновь подвергаться гонениям, и, понемногу, всё вернулось бы на круги своя. Вот только Юфемия ничем уже не смогла бы этому помешать, без своего титула, – добавил юноша, горько усмехнувшись. - Или я не прав, сестра? – резко бросил Лелуш. – Или Британия бы смирилась с тем, что в центре одной из её последних колоний возникло некое образование где, оказывается, «нумерованные рабы» не являются рабами и их нельзя там притеснять? – юноша выдержал драматическую паузу, твёрдо смотря в глаза своей старшей сестры. - С этим смирилась бы знать? Армия? Королевская семья? Император? – вкрадчиво продолжил юноша. – А может, такие зоны появились бы по всем колониям Британии? Ты в это действительно веришь, Корнелия? – добавил Лелуш, специально назвав её тем же тоном, что он использовал, когда играл роль своего альтэр-эго. Богиня победы лишь отвела взгляд. А Лелуш не стал упоминать о возможном начале дезинтеграции Британской Империи, если все колонии начнут требовать такие же зоны. А учитывая возможный ответ Британии, это позволяло бы Лелушу сразу разжечь огонь революции на мировом уровне, а не только на региональном. - Более того, образование САЗ было бы воспринято как слабость Британии со стороны Китайской Федерации и Евросоюза, а потому они немедленно начали бы пробовать Британию на прочность… – продолжил опальный принц. – И причина их действий вовсе не была бы секретом ни для Британии ни для британцев. И на САЗ, опять же, начали бы накладываться ограничения, постепенно возвращая всё к ненавистному статус-кво, – юноша опять выдержал паузу, давая возможность информации впитаться. - А затем я вновь вернулся бы. Ведь Зеро борется с несправедливостью, не так ли? – иронично усмехнувшись, юноша задал риторический вопрос. – А потому Зеро дал бы шанс вам самим справиться с несправедливостью, даже помог бы вам… а потом, когда ваши бы усилия потерпели крах, Зеро вновь достал бы свой меч и начал бы вершить правосудие, – на этом юноша закончил свою речь, позволив своей сестре собраться с мыслями и задать столь интересующий её вопрос. - Хорошо. Допустим, что ты был прав, или считал, что был прав. Тогда, если ты всё это просчитал, зачем ты использовал Гиас на Юфи? – твёрдым тоном повторила Корнелия. - Сестра… я не надеюсь, что ты поверишь мне на слово, потому я просто предоставлю тебе факты, – ответил Лелуш. – Ты видишь различия в моих глазах. - Гиасс. Он горит в твоём левом глазу, – ответила воительница. - Именно. Ты можешь видеть его, потому что я использовал на тебе в битве при Токио, чтобы узнать ответы на свои вопросы, – пояснил Лелуш. – Но, неужели ты думаешь, что он у меня таким был постоянно? - Поясни, – процедила сквозь зубы Корнелия. - Я жил двойной жизнью, – вкрадчиво ответил Лелуш. – Днём я был студентом в академии Эшфорда, ночью я был Зеро, – добавил юноша, сделав очередной патетичный жест. – Ты думаешь, что если бы мой Гиасс горел бы так же, как и сейчас, я мог бы нормально учиться и поддерживать своё прикрытие, если бы при каждой случайной фразе, учащиеся и преподаватели шли бы её выполнять? - Хватит ходить вокруг да около! Отвечай на вопрос! – прорычала девушка, встряхнув гривой фиолетовых волос. - Спокойно, Корнелия. Я подхожу к этому, – всё так же спокойно и добродушно, ответил юноша. – Как ты могла понять, вряд ли мне удалось бы поддержать прикрытие с таким явным… признаком, – заметил юноша. – Тогда мой гиасс был другим. Я контролировал его. - То есть? – интонация Корнелии изменилась с враждебной на недоверчиво-заинтересованную. - Я мог включать и отключать его по своей воле… но чем больше ты используешь Гиасс, тем сильнее он становится, пока ты полностью не теряешь над ним контроль, – ответил опальный принц, после чего слегка наклонил голову. - Мне доводилось встречать одного такого типа. У него был гиасс чтения мыслей, работающий постоянно… без возможности включить его и отключить, – добавил Лелуш, сделав вид, что погружается в воспоминания. – В результате он постоянно читал мысли окружающих. Он был одним из самых моих опасных противников. - Что ты хочешь этим сказать? – Корнелия уже сумела сложить два и два, получив требуемую сумму. – Что ты… - Что я потерял контроль над гиассом в самый неподходящий момент, – перебил её Лелуш. – Я пытался обходными путями рассказать о своей силе Юфи… и одна неуместная фраза — это всё, что потребовалось для катастрофы, – горько добавил юноша. В комнате на некоторое время повисла гнетущая тишина. - Я не могу сказать, что это должно тебя утешить, вовсе нет… – наконец, после пары минут молчания, продолжил Лелуш. – Это была глупая… нелепая смерть, смерть из-за моей ошибки, из-за моей неосторожности. Я признаю это. Признаю я и то, что мною были использованы действия Юфи, совершённые под гиассом — это меньшее, что я мог сделать, – добавил юноша. - Как. Ты. Посмел, – процедила Корнелия. – Мало того, что ты извратил саму сущность Юфи, надругался над её идеалами, а потом и вовсе убил… мало того, ты ещё и использовал действия, свершённые ей под ТВОИМ гиассом, так ты ещё и использовал это во имя своих, эгоистичных целей! – последние слова Корнелия буквально прокричала, после чего осела на цепях. - Как ты посмел? – спросила она тихим, треснувшим голосом, а по щекам принцессы скатились две одинокие слезы. Даже в момент своей слабости она не желала её показывать. Лелуш уважал это — в его сестре была огромная сила. Сила, способная принести пользу ему и миру. Главное, это направить её в нужное русло, но… проще было сказать, чем сделать. - Я действительно сожалею об этом, Корнелия, – тихо ответил Лелуш. – И мне до сих пор снится тот момент, когда я отдал этот злополучный приказ… но посмотри на это и с моей стороны, я прошу тебя, – добавил юноша, подсев поближе и аккуратно взяв лицо Корнелии в свои руки, ощущая как его лайкровые перчатки скользят по её коже. - По моей вине было пролито столько крови… да, это так. Но если я ушёл бы, то оказалось, что она была пролита зря. Что всё это было напрасно… – произнёс Лелуш, смотря в глаза своей сестры. – Что были напрасны и эти смерти и смерть Юфи. Я не мог позволить этому случиться, – тихо, но твёрдо добавил юноша. – Я не мог лишить людей надежды… а потому я продолжил эту ложь. Прошлое было уже не изменить — оно свершилось. Всё, что мне оставалось, это искупить свою вину, превратив ложь в правду. Выполнить желание Юфи, создав мир, о котором она так мечтала, – Корнелия смотрела куда-то сквозь своего брата. - Ну и последнее… я не могу быть полностью уверенным, но у меня есть подозрение, – тихо продолжил опальный принц. – У меня есть подозрение, что на мой гиасс могли повлиять, чтобы он активировался в самый неподходящий момент. Мне не было никакой выгоды от использования этого приказа в тот момент — он наоборот, поторопил меня с моим планом, – добавил юноша. – А учитывая события во время первой битвы при Токио… - У меня есть подозрение, что V.V. как-то повлиял на мой гиасс, – произнёс юноша, после чего аккуратно отпустил лицо своей сестры. – Потому что это как раз в его духе. Он же и открыл Куруруги секрет моей силы, настроив его против меня, он же похитил Наннали, заставив меня оставить войска — он сам мне это рассказал, – добавил Лелуш, после чего встал со стула. - Это неприятная мысль, но велика вероятность, что я оказался пешкой в его плане по сокрушению восстания в Зоне-11. А учитывая, что V.V как-то связан с Императором*, и то, что именно он дал отцу гиасс… – юноша позволил своим словам повиснуть в воздухе. Слишком много удачно складывающихся теорий могли вызвать у Корнелии подозрения. Теперь нужно было отступить и позволить ей прийти к нужным выводам, а потому Лелуш проследовал к двери. - И сестра… несмотря на все наши разногласия и противоречия, несмотря на всех кошек пробежавших между нами… ты всё ещё остаёшься моей сестрой. И я рад был бы видеть тебя в рядах своего ордена, – вместо прощания, произнёс опальный принц, после чего юноша вышел из помещения, оставив последнее слово за собой.(конец ретроспективы)
- То есть ты применил на Корнелию гиасс? – переспросила Каллен. - Да. Но я не стал ломать её волю… все, что я сделал, это попросил её воспринимать мои слова с нейтральной точки зрения, – ответил Лелуш, пожав плечами. - Это удивительно… сдержанно с твоей стороны. После всего, что между вами было, – заметила девушка, не скрывая скепсиса в своём голосе. - Она всё же моя сестра. По крайней мере, из тех сестёр, к которым я не испытываю пламенную ненависть, – пояснил свои действия Лелуш, усмехнувшись. – К тому же… к тому же я действительно понимаю её. Она, как и я, лишилась самого дорогого, что у неё есть, прямо перед своими глазами, – уже серьёзней добавил он. - Я чувствую её боль… а потому мне не хотелось бы лишать её воли, – добавил опальный принц, чувствуя как с его лица сползает улыбка. – Мы стали слишком похожи, на мой вкус. - Только тебе не хватает её физических данных, – саркастично заметила Каллен. - Ну да, куда мне до её пятого размера, – парировал Лелуш, заставив девушку запнуться и покраснеть. - Я не это имела в виду, – ответила она, кашлянув. – И если будешь и дальше острить, то знай — за такой хитрый план с Корнелией и за твою сдержанность я планировала быть с тобой полегче, но если ты продолжишь откалывать шутки, я не стану этого делать, – грозно добавила Каллен. - Хорошо-хорошо, – Лелуш поднял руки в шутливом жесте сдачи. Впрочем, для опального принца довольно скоро стало ясно, что «полегче», по мнению Каллен, является адом для самого юноши. Уже за первые минуты тренировки Лелуш покрылся потом, а под конец одной только беговой дорожки его майку можно было выжимать… но на этом его злоключения не окончились, вовсе нет. Каллен было мало его мучений — затем она потребовала его выполнять издевательства под названием «силовые упражнения», при этом постоянно требуя от него выполнения несочетающихся параграфов и «помогая» ему, когда руки или ноги юноши уже отказывались работать. Лучше бы уж она, по мнению Лелуша, просто позволяла ему упасть от усталости. Перемежая издевательства с коротким отдыхом, девушка вытягивала из опального принца все и без того не самые большие силы… а ещё были ужасы под названием «растяжка», в которых Каллен явно старалась вырвать конечности Лелуша из суставов… единственным утешением в данной ситуации была физическая близость этой бойкой девушки. Впрочем, Каллен и в целом во время упражнений нередко находилась крайне… близко к Лелушу, что несколько сбивало юношу с выполнения задания (логика подсказывала ему, что чем быстрее и правильнее он всё сделает, тем быстрее сможет отдыхать), но, несмотря на это, юноша испытывал определённую эйфорию от данных действий Каллен. Он был бы не против, если бы она прижималась так к нему почаще… тем более, что и сама она, вроде бы, была не против. Или это говорили в юноше гормоны. Сложно было сказать. В завершении всего этого мучения была попытка Лелуша не упасть во время отработки рукопашных ударов — как заметила Каллен, лишним это точно не будет, а после хотя бы понимания базы можно будет перейти и к какому-то фехтованию. Тут юноша уже не сильно слушал, концентрируясь на том, чтобы оставаться на ногах и не упасть без сил. Под конец этой пытки, Лелуш даже толком думать не мог — кажется, теперь он понимал, почему так мало в этом мире людей, обладающих и выдающимися физическими данными, и развитым интеллектом. Потому что после поддержания своих выдающихся физических данных сил на развитие интеллекта не остаётся! Или он просто жалел себя. Сложно было сказать. Но, как и всё в этой жизни, эта пытка также подошла к концу, и Лелуш мог с чувством выполненного долга присесть и прислониться спиной к холодной стене. Это вызвало в юноше удивительную радость, причём даже толком непонятно от чего. Впрочем, опальный принц уже успел смириться с предстоящими распределёнными по времени пытками. Если это означало, что он сможет хотя бы отбиваться от Рыцарей Круга и перестанет попадать в унизительные ситуации на поле боя, то оно того стоило. Слишком уж часто Лелуш проходил по лезвию бритвы, на его вкус. И если за свою жизнь он уже давно бояться перестал, то вот за жизнь своей младшей сестры… - Молодец, Лелуш, – добрая и открытая улыбка Каллен вызывала странные, непонятные ощущения в районе живота юноши… Или это просто ныли брюшные мышцы. Сложно было сказать. - Ты справляешься лучше, чем я ожидала… но тебе предстоит ещё много работы, – добавила она, присев рядом с юношей. - Благодарю, – устало ответил юноша. – Я как-то затрудняюсь в оценке своих физических возможностей. - Сузаку тебе не стать, – пожала плечами девушка. – Но постоять за себя ты сможешь. - Спасибо, – искренне ответил Лелуш. Опальный принц прекрасно знал, что он далеко не подарок в тех вещах, которые ему не нравятся, то есть, которые связаны с физическим трудом. - Кстати, Лелуш… – Каллен решила сменить тему разговора, вспомнив один интересующий её вопрос. – Как там Нана-чан? - Не знаю, – покачал головой Лелуш. – Я всё ещё не могу собраться с силами, чтобы ещё раз поговорить с ней, – добавил он, тяжело вздохнув. Разговор с сестрой прошёл для него… странно. Сначала да, она была рада видеть своего брата, «пропавшего без вести», хоть Наннали и была удивлена, что он оказался на флагмане Чёрных Рыцарей. Она подозревала, что его тоже захватил Зеро… хоть у неё явно были и какие-то свои подозрения. Лелуш постарался как мог подсластить пилюлю, старался быть как можно более осторожным и мягким… но, разумеется, его сестре было тяжело узнать, что её брат являлся Зеро, сейчас являющимся главнокомандующим армии Федерации Объединённых Наций. Что именно он поднял освободительное движение в Японии, что именно он руководит мировой войной, на стороне, сражающейся против Британии. Что именно он убил Кловиса и Юфи. При этом Лелуш старался действовать осторожней, не выдавать всё сразу и пояснять мотивацию своих действий. Он рассказал ей про тот знаменательный день, когда всё началось и что с ним стало бы, если бы он не использовал свою силу — один чёрт про гиасс он тоже собирался говорить с Рыцарями, а без его объяснения оправдать свои действия в отношении Юфи было бы попросту невозможно. Наннали сложно было принять эти известия. С одной стороны, она была безмерно рада, что её брат жив и здоров, а с другой — она была ошеломлена известием, что он всё это время жил двойной жизнью, совмещая образ любящего брата и злейшего врага Британской Империи, образ студента и террориста. Это было тяжелым ударом для неё… С другой стороны, она также не могла не понять, что в становлении Лелуша как Зеро во многом виноваты обстоятельства, и что если бы не Гиасс, гнить бы её брату в земле… а такого она тоже не желала. Равно как она не могла не понимать мотивацию действий Лелуша… вот только легче от этого ей не становилось. - Не бойся, Лелуш… она поймёт тебя, – попыталась успокоить его Каллен. – Такие уж мы, младшие сёстры. Мы можем злиться на братьев, но потом их прощаем, – добавила она, отчего юноша грустно улыбнулся. Он знал причину, ради которой она сражается… в этом плане они были весьма схожи, вероятно, потому Лелуш и доверял ей чуть ли не больше всех Чёрных Рыцарей. - Каллен… даже если она возненавидит меня, для меня это не будет иметь значения, – ответил он. – Мне будет больно, признаю… но моя боль ничто по сравнению с возможностью для неё жить без страха. Если так будет нужно, я приму это, – твёрдым голосом добавил Лелуш, пусть уверенность — последнее, что юноша ощущал внутри. - Лелуш… – произнесла Каллен, почти перейдя на шёпот… а потом она притянула его к себе и впилась в его губы своими. Несмотря на ошеломление таким неожиданным развитием событий, опальный принц ответил ей взаимностью — он не мог ей не ответить. Не теперь. Он не повторит ошибок прошлого. Лишь где-то спустя минуту Каллен отстранилась от юноши. - Лелуш… иди в душевую — ты весь мокрый, – копируя фирменную ехидную улыбку юноши, потребовала Каллен. - Хех. Хорошо, – с ответной усмешкой, показав, что до его уровня артистизма Алой Демонице ещё далеко, согласился Лелуш. Спустя несколько минут, застёгивая на пуговицы камзол своего костюма, Лелуш вышел из душевой, уже чувствуя себя куда как легче — по крайней мере, ему удавалось формировать когерентные мысли без таких усилий. - Кстати, во время… отработок ударов ты упоминала о модернизации Миража. Что ты имела в виду? – с ходу поинтересовался Лелуш, пытаясь тянуть время, ввиду того, что он так и не смог прийти к конкретному решению относительно того жаркого поцелуя, которым его одарила Каллен. - Считай это подарком на твой день рождения, – усмехнулась девушка, явно получая удовольствие от замешательства опального принца. - Мне другого подарка кроме тебя и не нужно, – ответил юноша, буквально на инстинктах… вероятно, тренировка всё же сказывалась на нём, потому как язык за зубами было держать всё сложнее. Или ему уже надоело врать самому себе. Сложно было сказать. - Лелуш, ещё пара таких фраз, и я точно подумаю, что твоя репутация школьного Казановы не была фикцией, – парировала Каллен, слегка приподняв тонкие брови. – Что же до модернизации твоего найтмэра, обсудим это в более подходящем месте. Спустя пару минут, когда Каллен, вместо того, чтобы провести своего лидера в его каюту, привела Лелуша в свою комнату, опальному принцу довольно быстро стало ясно, что обсуждением натймэров они точно заниматься не будут. Впрочем, Лелуш об этом нисколько не жалел. *Да, Лелуш не знает о том, что V.V. это его дядюшка, то бишь брат Чарли. Зато это знает Корнелия, а потому, сам того не зная, Лелуш удивительно неплохо подвёл обоснование под ситуацию, ведь такого рода действия как раз в духе Чарльза с его постулатами социал-дарвинизма. Интуиция? Не думаю.