Изгой

      Четвертый курс. Колеса поезда застучали с новой силой, как раз в то мгновение, когда Перси наконец устроился на сиденье. Перси выглянул в окно и увидел, как машет рукой мать, как Джинни побежала за поездом, но тут же исчезла, стоило только транспорту набрать скорость. Платформа пропала из вида и за окном замелькали дома. Перси откинулся назад и прикрыл глаза. Четвертый курс. Как же многое изменилось! Внезапно дверь купе распахнулась и в проеме появилась девочка с гладкими каштановыми кудрями и необычайно живыми глазами. — Привет, Пенелопа! — Перси дружелюбно ей улыбнулся. — И тебе привет, — хмыкнула та, — Тут везде говорят, будто вы встретили Гарри Поттера. — В самом деле, это правда, — Перси пожал плечами и достал книгу, то и дело бросая взгляды на подругу. Они действительно встретили Гарри Поттера. Эта личность вызвала в Перси огромный интерес, но он даже не думал навязываться мальчику, ведь сам прекрасно понимал, как неприятно бывает чрезмерное внимание окружающих. Даже более того: Перси был бы рад, если бы многие личности вообще его не замечали. Что касается Пенелопы Кристалл, то она — наверное, единственная, с кем за все эти четыре года сложились более-менее приятельские отношения. Когтевранка оказалась независимой, отзывчивой и очень умной. В отличие от остальных учеников, она не шарахалась от Перси и не считала его бесполезным неудачником. Она относилась к нему как к равному по интеллекту человеку. И Перси это безумно ценил. Они подружились с тех пор, как спасли Пита Робинсона от огромных, чудовищных пауков… Они все бежали, спотыкаясь, но, пересиливая усталость, заставляли себя двигаться вперед. Вереница черных пауков тянулась долго и, казалось, не имела конца. Они, наверное, были в самом сердце Запретного леса. Честно говоря, Перси очень сомневался, что сможет найти дорогу обратно. Ему оставалось лишь успокаиваться мыслью, что они вернуться, как и пришли: с помощью этой черной бесконечной ленты из маленьких пауков, извивающейся по окрестностям леса. Наконец, Перси остановился, и оба первокурсника спрятались за широким сухим деревом. — Вот они, — пытаясь отдышаться, произнес Перси. Пенелопа кивнула, напряженно всматриваясь во мрак. Перси обомлел. Это уже были не крошечные, безобидные создания! За опушкой стояли гигантские, мохнатые и разозленные пауки. У них были ярко-красные глаза, излучающие некий голодный блеск. Один из них, видимо, самый главный, схватил Пита за шиворот и уставился на него немигающим взглядом. — Кто это, господин Арагог? — произнес другой паук, сидящий слева от лидера. Его грубый голос прорезал тишину, заставив ворон шумно улететь с ближайших деревьев прочь. — А это наш милый, съедобный гость, — ответил Арагог, хищно пощелкивая мохнатой челюстью, — Мы поступаем так с каждым, кто осмелился ступить на наши владения… — Надо что-то делать, — в ужасе прошептала Пенелопа. Перси вытащил палочку из кармана и, направив ее на одиноко стоящее в стороне бревно, произнес: — Вингардиум Левиоса! Бревно взмыло в воздух. Перси направил его в прямо в глазища Арагога. Тот издал истошный вопль и опрокинулся на землю, выронив несчастного Пита на землю. Остальных пауков Пит не волновал. Они кинулись помогать своему хозяину. Пенелопа и Перси, воспользовавшись ситуацией, ринулись к Питу. — Давай, давай, надо сваливать отсюда, — лихорадочно протараторила Пенелопа, помогая Перси поднять обессиленного гриффиндорца. — Вот они! — заорал один из пауков, заметив, как все трое удирают без оглядки. Так быстро еще никто из них не бежал… — Перси! Звонкий голос Пенелопы мгновенно вывел его из раздумий. Перси огляделся и увидел, что к ним присоединились Рон и тот самый мальчишка в очках — Гарри Поттер. Взгляды Перси и Рона одновременно столкнулись — равнодушный Перси с неприязненным Рональда. — Мы бы не подсели сюда, если бы были свободные купе, — ядовито произнес Рон, а Перси при этой фразе привычно закатил глаза. Ну, конечно, чего ты ожидал? Что младший братец наконец снимет с тебя клеймо «кровожадного слизеринца» и сменит презрение на милость? Размечтался. — А что здесь такого? — полюбопытствовал Гарри. Весь его вид излучал безмятежное спокойствие, в глазах искрился особенный блеск: такой бывает у людей, только обретших надежду на что-то светлое. — Я потом объясню, — отмахнулся Рон, — Эх, хоть бы мне попасть на Гриффиндор… Да куда угодно, лишь бы не на Слизерин! — брат покосился на Перси. — Эй, — Пенелопа кинула предостерегающий и красноречивый взгляд на Рона, — Это не совсем вежливо. — О чем ты? — Я имею в виду, — резко ответила когтевранка, — Что судить человека по факультету невежливо. — Да никого я не сужу, — отмахнулся Рон, — Но большинство Слизеринцев плохие ребята. — Правда? — лицо Гарри вытянулось в изумлении. — Ну конечно, Рон, ты ведь имел в виду меня? — саркастично парировал Перси. — Ты на Слизерине? — брови Поттера удивленно взлетели вверх. — Да, — холодно ответил Перси, бросая на Рона тяжелый ледяной взгляд, — Ну, а ты, Рональд, многого не знаешь, в отличии меня. Тебе учиться и учиться. Уж помолчал бы. Казался бы умнее. — Вообще-то знаю! — огрызнулся Рон, — И продемонстрирую на своей крысе Коросте! — Бедное животное, — хихикнула Пенелопа. — У тебя есть домашнее животное? — полюбопытствовал Гарри. — Ее зовут Короста и она абсолютно бесполезна — спит целыми днями, — пояснил Рон. Только Рон прокашлялся и возвел палочку над крысой, как дверь купе снова распахнулась. На пороге появились двое: круглолицый мальчик с глубоко несчастным видом и девочка с густыми непослушными волосами. — Извините, — сказал мальчик, — вы не видели тут жабу? Вся компания дружно помотала головой. — Я помогаю Невиллу найти его жабу! — встряла незнакомая девочка, — Так вы ви… О, вы показываете чудеса! Она опустилась на соседнее сиденье и Рон занервничал. — Я, надеюсь, Рональд, ты не устроишь здесь бедствие, — подчеркнуто холодным тоном произнес Перси, с долей иронии наблюдая за младшим братом. Тот не обратил на Перси никакого внимания и вновь поднял палочку: — Жирная глупая крыса, перекрасься ты в желтый цвет и стань такой же, как масло, как яркий солнечный свет! Он помахал палочкой, но ничего не изменилось. В купе воцарилась оглушительная тишина. — Я так и знал, — торжествующе хмыкнул Перси. Вслед за ним Пенелопа разочарованно перевела взгляд в окно, а Гарри ободрил своего нового друга, заверив, что все нормально. — Это неправильное заклинание, — заговорила девочка прямо-таки начальственным тоном, — А вот я взяла из книг несколько простых заклинаний, чтобы немного попрактиковаться. Все получилось! В моей семье нет волшебников, я была так ужасно удивлена, когда получила письмо из Хогвартса, — я имею в виду, приятно удивлена, ведь это лучшая школа волшебства в мире. И, конечно, я выучила наизусть все наши учебники! Я очень волнуюсь из-за распределения! Кстати, меня зовут Гермиона Грейнджер, а вас? Гарри и Рон ошарашенно переглянулись, явно пораженные быстротой темпа и большим содержанием ее речи. — Перси Уизли, — отозвался слизеринец, вслед за ним представилась и Пенелопа. — Гарри Поттер, — произнес Гарри. — Ты действительно Гарри Поттер? — изумленно произнесла девочка, — Не сомневайся, я все о тебе знаю. Твое имя упоминается в «Современной истории магии», и в «Развитии и упадке Темных искусств», и в «Величайших событиях волшебного мира в двадцатом веке». — Да? — только и смог вымолвить Гарри; Перси и Пенелопа обменялись скептическими взглядами. — Господи, неужели ты не знал?! — Гермиона очень удивилась, — И да, а тебя как зовут? — Рон. Рон Уизли, — буркнул братец. — Мило, — кивнула ему Гермиона, — Ну, нам с Невиллом пора. И они вышли как раз вовремя, чтобы не услышать последующую фразу Рона: — Не знаю, на каком я буду факультете, но надеюсь, мы с ней окажемся на разных. *** Весь оставшийся путь в замок, Пенелопа и Перси ехали вдвоем. Гарри и Рон вышли почти сразу после Невилла и Гермионы, сославшись на внезапные дела. Ни Перси, ни Пенелопа особо не возражали, им вдвоем было и так комфортно. В основном четверокурсники молчали, изредка прерываясь на небольшие разговоры. Через какое-то время, Пенелопа задремала, а Перси погрузился в свои невеселые раздумья. Время пролетело быстро. Перси сам не заметил, как уже сидел в Большом Зале в ожидании. Он отсел подальше от своих однокурсников, которые мерзко гоготали, уже придумывая новые издевки для Перси. — Эй, Уизли, как провел каникулы? — зло оскалился Генрих Юстон, — Ой, даже не отвечай, у таких тупых нищебродов, как ты, не может быть нормальных каникул! Слизеринский стол взорвался издевательским смехом. Больше всех смеялся Амадей Клинтон. — Перси Уизли на Слизерине, — протянул Амадей, мерзко ухмыляясь, — Мы так соскучились по тебе! Не волнуйся, в этом году мы устроим тебе незабываемые сюрпризы! — Точно, точно, — хихикнув, подхватила Присцилла Норфолк, — Кстати, Амикус, ты вроде выучил новые заклинания, да? — Мы можем испробовать их на Уизли, — хихикнула Оливия Эбб после короткого кивка Кэрроу. Перси больше не стал прислушиваться к этому разговору. Радовало только одно — благодаря стараниям ненавистных слизеринцев, получалась отличная тренировка бдительности и внимания. — Попрошу вашего внимания! — раздался звучный голос МакГонагалл, и в зале воцарилась полная тишина. После этого декан Гриффиндора поставила перед шеренгой первокурсников табурет, а на нее поставила Распределяющую Шляпу. Она слегка шевельнулась и в следующее мгновение запела: Может быть, я некрасива на вид, Но строго меня не судите. Ведь шляпы умнее меня не найти, Что вы там не говорите. Быть может, вам ждет Гриффиндор, славный тем, Что учатся там храбрецы. Сердца их отваги и силы полны, К тому ж благородны они. А может быть, Пуффендуй ваша судьба, Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны, И терпенья с упорством полны. А если с мозгами в порядке у вас, Вас к знаниям тянет давно, Есть юмор и силы гранит грызть наук, То путь ваш — за стол Когтевран. Быть может, что в Слизерине вам суждено Найти своих лучших друзей. Там хитрецы к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей. Не бойтесь меня, надевайте смелей, И вашу судьбу предскажу я верней, Чем сделает это другой. В надежные руки попали вы, Пусть и безрука я, увы, Но я горжусь собой. Шляпа замолчала, и зал взорвался аплодисментами. Перси перевел взгляд на первокурсников и, отыскав среди них Рона, прочитал на его лице волнение и недоумение. Неужели братец действительно думал, что ему придется сражаться с горным троллем? Видимо, Рональд действительно поверил в глупую сказку Фреда и Джорджа. Рядом с Роном стояли и другие нервничающие первокурсники. Даже Гарри Поттер. Ну, конечно, тут же решается твоя судьба. В Гарри Перси на короткое мгновение увидел себя: беззащитного, еще совсем чистого душой, не знающего, какие сети готовит коварная судьба. В конце концов, после диалога с Гарри в поезде Перси сразу понял, что он не такой, каким кажется. Гарри вовсе не зазнается своей популярностью, его уже захватил новый мир волшебства и, судя по всему, мальчик еще не до конца верит в реальность происходящего. — Итак, начнем! — возвестила профессор МакГонагалл, — Аббот, Ханна! Девочка со светлыми волосами, спотыкаясь от испуга, отделилась от шеренги, взяла Шляпу и, надев ее, присела на табурет. — ПУФФЕНДУЙ! — провозгласила Шляпа. Под грохот аплодисментов Ханна направилась к столу Пуффендуя и села на свободное место. — Бут, Терри! — Когтевран! Терри, сияя от счастья, побежал к столу Когтеврана. Старшекурсники пожали ему руку и усадили за стол. Перси увидел, как Пенелопа громко поздравляет его с распределением. Поймав взгляд Уизли, она слегка улыбнулась ему. Далее Миллисенту Булстроуд, Дафну Гринграсс и Драко Малфоя распределили на Слизерин. Лаванда Браун была первой, кто отправился за Гриффиндорский стол. Она была встречена бурными овациями и приветственными криками близнецов. На это Перси закатил глаза: его всегда раздражало чересчур вызывающее поведение Фреда и Джорджа. Вслед за Лавандой в Гриффиндор последовал и Симус Финниган, а после — Гермиона Грейнджер. В отличии от многих, перед своим распределением Гермиона не была взволнована: напротив, она уверенно подошла к Шляпе, а после ее выбора прямо-таки светилась горделивым счастьем. Невилл Лонгботтом, Пэнси Паркинсон, близняшки Патил… Казалось, распределение не закончится никогда. — Поттер, Гарри! — провозгласила профессор, и Гарри вышел из шеренги. По залу прокатились взволнованные шепотки. «Это тот самый Гарри Поттер?» — слышалось со всех сторон. Перси внимательно следил, как Гарри подходил к Шляпе, нахлобучивал ее на голову. Что-то внутри заставляло волноваться за судьбу этого мальчишки. Наверно, потому что этот тощий, взволнованный первокурсник напоминал себя несколько лет назад… — ГРИФФИНДОР! — громко заорала Шляпа, и все вокруг потонуло в бешеных аплодисментах. Перси долго смотрел на радостное, просветленное лицо Гарри. Он видел, как на его лице появилась робкая, но отдающая звонким счастьем улыбка. Гарри так тепло приняли за Гриффиндорским столом, что он заметно расслабился. Перси почувствовал, как заскреблась внутри него тихая нежданная грусть. Это несколько удивило слизеринца: он так давно не ощущал сильных душераздирающих эмоций. Перси предпочитал прятаться от них, отрицать их, не ощущать вовсе. И не ощущал ведь. Что же теперь ослабило его ледяные стены? Наверняка, банальная зависть, подумал Перси. Тем временем, настала очередь Рона. Тот аж позеленел от страха. — ГРИФФИНДОР! Снова бурные аплодисменты. Фред и Джордж пожали руку гордому Рональду и с почетом усадили за стол. Конечно, Перси был рад за них. Но что-то внутри больно защемило сердце. Его личная трагедия снова въелась в душу: если бы четыре лет назад его бы распределили на Гриффиндор, то может быть, он бы тоже смеялся вместе с остальными, поздравлял Рона и радовался за новопришедших. Лицо Перси тронула горькая улыбка. Начался пир. Перси поел немного, ибо еда просто не лезла в горло. Слизеринец полностью погрузился в свои раздумья, очнувшись только тогда, когда тарелки опустели и вновь стали идеально чистыми. — Ну что же! Теперь, когда вы все сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов! — Дамблдор обратился к ученикам, — Хочу вам напомнить, что запрещается ходить в лес, находящийся на территории школы… При этих словах проницательные глаза директора легко скользнули по Перси. -…А также хочу сообщить вам, что ни в коем случае вы не должны сворачивать в правую часть коридора на третьем этаже, если не хотите умереть мучительной смертью. Ну ладно, а теперь настало время школьного гимна! И все, кто как умел, начали напевать знакомые слова. Даже учителя включились в процесс, хотя и обменялись сначала неловкими улыбками. Перси тоже пел: тихо, нараспев, как древнее заезженное заклинание. Нет, этот гимн не вызывал надежду — Перси давно ее лишился. Но было что-то магическое в этих строках, что-то загадочное и манящее. Перси охватило чувство тоски. Он рано повзрослел, но что-то подсказывало ему, что в скором времени с ним случится что-то головокружительное. Плохое или хорошее? Перси ни на что не надеялся. Он хотел только одного — бесстрастия, чтобы его оставили в покое. Он так устал от этих намертво прилипших к нему штампов: Уизли, слизеринец, изгой. Перси хотелось бы хоть немного понимания или, что не хуже, равнодушия. Понимание — слишком большая роскошь для такого, как он. Но кто знает? Может быть, и в самом деле, из-за вечно хмурых туч выглянет слабый лучик солнца?