Ассасин(рабочее)

На следующее утро, сразу после того, как я проснулся, выловил Элайзу и, затащив в комнату, начинаю расспрашивать. — Ну и что произошло вчера? — смотрю на нее. — Почему так устала, и еще, — понижаю голос: — Расскажи поподробнее, кого убила и где. Я видел кровь на одежде, чужую кровь. — Хорошо, — смотрит устало. — Все началось почти сразу… Вчерашнее утро. Элайза. — Все запомнила? — в очередной раз переспрашивают меня. — Ничего не испортишь? — Нет, повелитель, — нельзя показывать свое волнение. — Я не подведу вас, — уж лучше умереть. — Все ваши поручения будут выполнены. — Отлично, но помни, — его губы, шепчущие возле моего уха… нужно унять дрожь в коленях. — Нарушишь хоть одно правило кредо, — в голосе проскальзывают стальные нотки. — И я лично воткну тебе клинок в сердце. Господин резко развернулся, а я, простояв в оцепенении еще минуту, унимая дрожь в теле, что поселилась там после последних слов, следую за ним. И уже на лестнице, что ведет вниз, к выходу, путь нам преграждает это ничтожество, Хонест. Они стали переговариваться, а я стою за плечом юного господина, и трачу все силы, на то, чтобы не сморщиться от отвращения. Этот кусок жира, я видела, как несколько раз, когда рядом никого не было, он смотрел на меня. И этот взгляд, он был такой же, как и у… — Идем, — разговор окончен. — Как видишь, у меня у самого полно еще дел. Мы с господином быстро спускаемся по лестнице, и, после короткого разговора с дворецким, меня выпускают из особняка. — Ну, вперед, — подбадриваю себя. — Нельзя подвести господина. Первым делом устремляюсь в ближайшую подворотню, предварительно проверив ее на наличие нежелательных элементов - он обучал меня и такому. И уже там, переодеваюсь в специальный, как выразился господин, «дневной костюм». По сути, одеяние похоже на одежду монахов, что обитают в монастырях. Да и когда спрашивала о том, откуда был взят образец, были упомянуты монахи. Вот только наша роба сшита абсолютно по-другому и не стесняет движений, столь необходимых для… нет, я еще не могу называться им, еще не была удостоена этой чести. — Смотри-ка, Лорк, какая штучка переодевается, — меня застали врасплох, а ведь осталось только капюшон накинуть. — Эй, девка, иди-ка сюда. Поворачиваюсь, и в глубине проулка вижу двух мужчин, явно накачавшихся пивом, и это в час дня… — Лучше валите отсюда, — накидываю капюшон и надеваю тейгу, — по-хорошему прошу. — Какая милашка, — вот и второй раскрыл свою пасть, полную гнилых зубов. — Эй, не хочешь помочь расслабиться двум… Дальнейшее я даже дослушивать не стала, сразу начав действовать. Правого, стоящего ближе всего ко мне, оглушил камень, подобранный мною здесь же. А вот со вторым решила не возиться, благо у меня были инструменты для такого случая - ему в глаз прилетел метательный нож, убивший человека на месте. — Вам просто не повезло, — подхожу к оглушенному. — Вы оказались не в том месте, не в то время, — достаю стилет. — Но никто, кроме нашего господина, не должен знать лиц, даже такого послушника, как я. Оружие вонзается в тело, и, пройдя мягкую плоть, протыкает сердце. — Спи спокойно, — закрываю своим невольным жертвам глаза. — Тебя ожидает лучший мир. Уже уходя от места убийства, меня накрывает дрожь - первый раз это произошло без наставника рядом. И я справилась, смогла, не растерялась. А самое главное, вспоминаю господина, все сделано в рамках правил, ни одно из трех не было нарушено. — Отлично, — улыбаюсь под капюшоном. — А теперь оставшиеся поручения. *** Столица оказалась просто огромной. Множество людей различных сословий, кареты и повозки, что снуют повсюду. Ароматы ближайших ресторанов и кабаков, смешивающиеся с благоуханием парков и садов - в таком большом городе было на удивление чисто. А огромные базары, что занимают не одну площадь. Кажется, что здесь можно найти абсолютно любой товар со всех точек мира. Вот торгуют южные купцы, привезшие невероятной красоты украшения, у меня даже дыхание свело, настолько они красивы. Вот только деньги, их-то у меня почти и нет, только на легкий перекус, не более. Нужно будет сводить сюда господина, он точно не откажет мне в маленькой просьбе. Или северные варвары, что привезли шкуры северных монстров, а их изделия из костей, особенно та заколка. Может, мне ее… нет, мотаю головой, кража не достойна ассасина. Скольжу сквозь людской поток, словно острейший нож, рассекающий плоть. Мне всего восемь, рост и комплекция пока позволяют проделывать такие вещи, а вот потом… На автомате касаюсь груди, усмехаясь, вырастут молочные железы, господин говорил, что это тоже довольно сильное оружие в умелых руках. Внезапно, чувствую, как до моих сбережений, расположенных на поясе, кто-то пытается добраться. — Ну и зачем ты сюда полез? — интересуюсь у воришки, по виду моего погодка. — Разве по мне видно, что у меня есть деньги? — Отпусти. — пытается вырваться, но тренировки не прошли для меня даром. — Я сказал, отпусти, сучка драная. Перехватываю летящий мне в голову кулак, сжимая и протыкая его коготками на конце перчатки - все же не зря мазала их парализующей смесью. — Давай-ка отойдем и поговорим, — отвожу в сторону, в безлюдный закуток, слабо трепыхающегося мальчика. — И лучше тебе говорить сразу, и правду, — ударяю ему в район почек. — С чего ты решил ограбить меня? Парень хрипит, ругаясь сквозь зубы, но молчит. Кажется, ему нужно пояснить всю серьезность ситуации. — Эй, парень, слышишь меня? — вижу, что действительно слышит, а значит… втыкаю коготок в специальную точку на плече. — Повторю вопрос еще раз: почему, среди такой толпы, ты выбрал именно меня? — Хорошо, — глаза выпучены, и сам хрипит от боли. — Скажу, только прекрати! — Вот и молодец, — интересно, как я выгляжу со стороны? — И зачем было строить из себя героя? — Не соответствие. — Не соответствие чего? — переспрашиваю. — Объясни получше. — Твой примерный возраст, тебе и десяти не дашь, — закашлялся. — А одежда, по ней видно, что качественная, вот и решил прощупать. — Понятно, — ударом в голову вырубаю неудачника. — Спасибо за важное замечание. Забираюсь на крышу и, спрятавшись там, начинаю наблюдать за воришкой, попутно выключив тейгу, скрывавшего нас до этого. *** Его нашли только спустя час, двое бугаев, не оделенных мозгами. Посовещавшись между собой, они подхватили легкое для них тельце и потащили в неизвестном мне направлении. Пока неизвестном. Передвигаясь по крышам, не показываясь при этом на глаза людям, двигаюсь буквально в пятидесяти метрах от них. Они сами приведут меня куда надо, пусть это и будет мелкая банда, для начала сойдет. Час, почти час, они добирались до своего логова. То мальчишку, от тряски и сотрясения, оставленного мной, начинает тошнить. То к ним прицепятся местные стражники, проверяя добровольность действий пацана. Когда они наконец дошли, я от радости чуть не вскрикнула, едва не нарушив одно из правил. Но, не смотря на все трудности, первичная цель выполнена. Осталось проникнуть внутрь и немного пошпионить. Смотрю на своего «напарника», усмехаюсь, с ним мне никто не помешает. *** Сейчас я стою в довольно большой комнате, где на довольно большой кровати глава этих ублюдков насилует пятилетнюю девчонку. И кажется, сейчас я совершу свое первое убийство, именно убийство, а не устранение свидетелей или тренировочные жертвы. Смотря в расширенные от боли глаза, понимаю, время пришло. Клинок легко покидает ножны, ложась рукоятью в ладонь. Он уже готов прервать жизнь грешника, доставить его душу прямиком в ад. — Умри, — шепчу на ухо, одновременно вонзая кинжал в основание черепа. — Такой как ты не должен жить. Стаскиваю уже труп с девочки, попутно отдавливая его «инструмент». — Не бойся, — обнимаю бедняжку. — Все позади. — Правда? — о боже, сколько в голосе надежды. — Все закончится? — Да, — улыбаюсь ей сквозь силу. — Совсем скоро тебе будет хорошо. Она напомнила мне саму себя, в тот злосчастный день, когда нашу карету ограбили, убив родителей и сотворив, подношу руку к животу, это со мной. Но меня спас господин, он даровал мне шанс на жизнь, а здесь. — Вы спасете меня? — отвожу взгляд, не могу смотреть на протянутую ручку. — Вы ведь ангел? — Конечно, ангел, — прислушиваюсь к себе и понимаю, слишком устала, не дотяну. — А теперь спи. — Хорошо, — с улыбкой на губах, именно такой я запомню ее. — Спасибо. Уснула, словно маленький котенок, наконец почувствовавший заботу матери. Кинжал поднимается вверх, и если я не могу даровать ей свободу физическую, тельце легонько вздрагивает, дарую свободу духовную. *** Под конец рассказа пришлось обнять ревущую в два ручья девушку. Именно сейчас видно ее истинную натуру, мягкую и ранимую. И от понимания того, во что именно я превращаю ее… Так гадко на душе не было уже давно. — Ты все сделала правильно, — смотрю прямо в глаза. — Ведь наша цель - очищение. — Но, мне пришлось ее, — всхлипы, — пришлось убить. — Но кто если не мы? — в моем голосе слышна уверенность прожитых веков. — Это наша работа, действовать во тьме людской, ради того, чтобы люди познали свет. — Вы правы, мастер, — о Аль - Муалим, как я стал похож на тебя. — Я не должна сомневаться. — А теперь иди, — отсылаю ее прочь. — И хорошенько подумай, о том, какое великое дело мы творим. Она ушла, а я остался в комнате, раздираемый сомнениями.