Next level

Света вошла в комнату, держа в руках зажженную свечу. — Эй, Док, — прошептала она в затемненный угол, где угадывались очертания лежащего, — Ты там как? Спишь? В углу пошевелились, но ответили не сразу. — Пожалела, Гонщица? — произнес, наконец, Док хриплым, сорванным голосом, — Попить принеси. — Я принесла, — Света опустилась на пол, поставила свечу и поднесла к губам Дока горлышко бутылки с водой, — А за что тебя жалеть? За то, что родители любят? У меня вот такой роскоши нет, например. — За то, что у них такой сын, — хрипло ответил Док после того, как сделал несколько глотков. — Так за это их жалеть надо, а не тебя, — заметила Света. Док мрачно посмотрел на нее. — Ты меня «лечить» пришла? А у «папы» Вампира разрешение спросила? — язвительно уточнил он. — Он вырубился, — сказала Света, — твой отец ему экзамен устроил со своей охраной, так что, вымотался он, до утра точно не проснется. — И? — спросил Док. — Я тебя освобожу, — продолжила она, — Я ключи стащила. Если… ты сделаешь для меня кое-что. — Что? — Завалишь моего папика, — сказала она, — Я хочу отомстить. Док фыркнул, поперхнувшись очередным глотком воды. — А я думал, что это я здесь псих, — сказал он, сдерживая смех, — Но у нас есть синеволосое чудовище, о котором как-то все забыли и расслабились. — Хватит ржать, придурок! — Молчу, — Док снова поймал губами горлышко бутылки, — Продолжай. — Это он засадил меня в тюрьму, — горячо продолжила Света, наклоняя бутылку, — ни за что, просто потому, что надоела, чтобы не мешала развлекаться с другими. А еще, я стала брать призы на гонках без его участия, без протекций, у меня стало получаться, появился шанс на другую жизнь, независимую, и он просто не мог этого пережить. Теперь, когда он знает, что я сбежала из тюрьмы, он меня ищет, я уверена. И я хочу найти его первой. И избавиться от него с твоей помощью. Я хочу, чтобы ты его убил. — Из чего? — спросил Док. — Когда Кирилл умирал, — сказала Света дрогнувшим голосом, — он рассказал мне, что они с Яном зарыли оружие под яблоней в огороде у его бабушки. Оно там, и его можно оттуда забрать. Бабушка меня знает, если что, но она уже такая старая, что ей должно быть все равно. — Деньги, — сказал Док. — Там же, вместе с оружием, — ответила Света. — Оплата, — сказал он. — Деньги там же, под яблоней, там много, возьмешь себе, — повторила она. — Нет, — сказал Док, — они понадобятся только для обустройства твоего заказа. Мне они не нужны. Оплата, — повторил он. — Так чего же ты хочешь? Мою бессмертную душу что ли? — усмехнулась Света. — Может и тела хватит, — произнес Док, — встань, покажись. — Да пошел ты! — воскликнула она, взвиваясь с края его подстилки. — Тогда говорить не о чем, — ответил он, прикрывая глаза, — Спокойной ночи. — Вот почему мне в жизни одни уроды попадаются? — в отчаянии спросила Света, словно сама у себя, снимая кофту через голову и сдвигая с плеча лямку лифчика, — Сейчас прошу одного завалить другого и не понимаю, кого из вас я ненавижу больше. Кто из вас мерзее и аморальнее… Она сняла бюстгальтер и закрыла грудь руками, а потом, медленно, словно через силу, убрала их. Док наблюдал за тем, как она раздевалась, лениво приоткрыв глаза, потом сказал: — Звуковое сопровождение было не обязательно. И ты ничего… под пиво сойдешь. — Вот же сволочь, — сверкнула на него глазами Света, одеваясь. Она поправила на себе одежду и, немного успокоившись, спросила: — Ну что, ты согласен? — Аванс, — сказал Док, удобнее устраиваясь на своей подстилке. — Что еще за аванс? — возмутилась Света, — Ты совсем уже? — Аванс, — повторил он, — И давай без оскорблений… займи рот чем-то более полезным. — Подонок, ненавижу, — прошипела девушка, — Не знаешь, как еще меня унизить? — Без аванса я не работаю, — сказал Док. Взгляд Светы, казалось, мог бы испепелить стену, но она все-таки понемногу совладала с собой, успокоилась. — Ладно, — ответила она, — все равно падать дальше некуда. И эта месть мне слишком нужна, чтобы долго выбирать. Девушка снова села на подстилку Дока. Пламя свечи слегка затрепетало от колебаний воздуха. Она повернулась к нему и смотрела на него молча, теперь сама долго его разглядывая. Яркие синие глаза не перестали гореть ненавистью, но она смешалась еще с чем-то другим. — Я не гипноз заказывал, — заметил Док, наконец. — Подожди, — проговорила Света, — Мне нужно настроиться. Тише… — Ну валяй, только недолго, — он обхватил ладонями цепи, закинув руки назад, прижался к стене затылком, снова закрыл глаза. Девушка медленно наклонилась к нему, провела ладонью по его животу и груди, сдвигая вверх футболку. Она не отрывала взгляда от его лица, пока ее рука не коснулась большого крестообразного шрама на правой стороне его груди. — Господи, что это такое, — прошептала она. — Подарок от Яна и Кома, — ответил Док, не открывая глаз, — Пуля в легком, половину его вырезали вместе с ней. Это шрамы от операций. Ее рука уже гладила его по щеке, кончики пальцев тронули рассеченную бровь и темный зарубцевавшийся порез под нижним веком. — Сколько боли, — проговорила Света. — Я старый солдат, — усмехнулся Док, — и не чувствую боли. Ты не отвлекайся, Гонщица… Она прервала его поцелуем в губы. Док дернулся от неожиданности, его глаза распахнулись от удивления. Он попытался отстраниться, но скорее на автомате, а потом позволил девушке целовать себя, отвечал на ласки ее губ, пока она не стала спускаться поцелуями ниже. Док выдохнул, запрокидывая голову назад, и снова прикрыл веки.