Темница моего разума

      Рауль вздохнул. Что случилось с Кристин? С той Кристин, которая прижималась к нему и умоляла его спасти её, помочь ей освободиться от влияния этого преступного существа, который исподтишка добивался её доверия, изображая Ангела Музыки, обещанного ей умирающим отцом? С той женщиной, которая боялась, что воспоминания об этом ужасном монстре будут преследовать её до конца жизни, и, что бы ни случилось, этот так называемый Ангел будет всегда петь песни в её голове?       Эта девушка испарилась. У Кристин, казалось, появилась новая уверенность, новая сила, которую он в ней до этого не видел — и, хотя ему очень нравилось играть роль рыцаря, спасающего прекрасную даму, ему нужно было признать, что эта новая Кристин была ещё привлекательнее. И он собирался завоевать её снова. Ведь был же какой-то путь, чтобы добиться её, чтобы заставить её прислушаться к разуму. И если, чтобы доставить ей радость, ему пришлось бы поехать с ней в Тимбукту, или куда-нибудь ещё, где их бы никто не знал, чтобы она могла выступить под фальшивым именем, он бы это сделал. — Лотти, я понимаю, что последние несколько недель, может, даже месяцев, были для тебя тяжёлыми, и что ты была под большим давлением, — начал он примирительно. — Я также понимаю, что теперь у тебя наконец-то есть время, чтобы подумать о том, чего ты действительно хочешь. Я даже могу поверить, что ты согласилась, когда я сделал тебе предложение, не потому, что любила меня, а потому, что искала защиты. Но, Кристин, если ты была готова выйти за меня замуж тогда, ты могла бы, в конце концов, подумать, что жизнь со мной была бы не так ужасна. И, я тебя уверяю, она такой не будет. Я тебя люблю всем своим сердцем, и я не хочу ничего, кроме как быть с тобой во всех смыслах этого слова. Ты говоришь, что любишь меня, как брата. То есть, в твоём сердце есть немного любви для меня, в конце концов. Почему ты так уверена, что у нас ничего не выйдет? Это только из-за твоего пения? Ведь, я полагаю, ты смогла бы выступить в каком-нибудь маленьком театре в неизвестном городе. Пока никто в Париже не будет знать об этом… Я уверен, что это может сработать. А что касается моих родителей, нам не обязательно с ними жить. У моей семьи есть множество поместий по всей Франции. Мы можем их избегать, если ты думаешь, что они тебя не одобряют. — О Рауль, — прервала его Кристин, — это всё ещё будет означать, что ты будешь отделен от своих родителей большую часть времени, и я знаю, что ты их любишь. Ещё тебе придётся скрывать наши путешествия в эти малоизвестные театры. Это даст трещину и в наших отношениях, и в твоих с родителями. Как я сказала, я могла бы рискнуть, если бы я любила тебя достаточно, но я знаю, что это не так.       Рауль вздохнул. Это было труднее, чем он ожидал. — Почему ты так уверена? — спросил он её чуть раздражённо. — Почему у тебя вдруг возникли сомнения? — Я уверена, — настаивала Кристин. — Я много времени об этом думала. Прости, Рауль, но я не могу выйти за тебя замуж. Ни сейчас, ни потом. Пожалуйста, освободи меня от этой помолвки, и ради моего, и ради твоего собственного блага. Если мы поженимся, мы оба будем несчастны. Я теперь это знаю.       Рауль застонал, когда на него нашла волна боли. Он чувствовал, словно его голова раскалывается надвое. Ему было трудно сконцентрироваться, и он не собирался вести долгую беседу. — Ай, — пожаловался он, обличительно и с неприязнью глядя на Надира. — Разве нужно было так сильно меня ударять, месье? — У меня не было времени думать, что с Вами делать, месье, — покорно ответил Надир. — Единственной моей мыслью было помочь мадемуазель. Я не думал о нападающем, — то, как он произнёс слово «нападающий» сразу показало его отношение к виконту. Затем он снова очаровательно улыбнулся и вежливо добавил: — Кажется, у Вас лёгкое сотрясение, месье. Я советую Вам не усложнять себе жизнь и отдохнуть несколько дней. — Я думаю, Вы правы, — прошипел Рауль, вздрагивая от боли. Этот разговор был тяжелее, чем он предполагал. — Кристин, кажется, мне придётся остаться здесь и отдохнуть пару дней, может быть, две недели. Я дам тебе столько времени, чтобы передумать. Через две недели я снова буду в порядке, а затем мы поженимся, — по тону его голоса было понятно, что Рауль ожидал повиновения. — Мы посмотрим, когда Вы выздоровеете, — прокомментировал Надир. — Если юная леди захочет выйти за Вас замуж, тогда хорошо, если нет, я сделаю всё, чтобы Вы не смогли заставить её. — Ей лучше передумать, — простонал Рауль. — Хочешь ты этого, или нет, через две недели ты выйдешь за меня замуж, Кристин. И, чтобы ты не смогла от меня сбежать за это время, я останусь здесь, с твоим соседом, чтобы видеть тебя каждый день. Месье Хан должен быть ко мне гостеприимным. После того, как он так вывел меня из строя, его обязанность — заботиться обо мне и вылечить меня. Ты, Кристин, будешь приходить каждый день хотя бы на час, если тебе понадобится компаньонка, я уверен, мадемуазель Перро, — верно? — так вот, я уверен, что она будет рада тебя сопровождать. Это ясно?       Кристин вздохнула. Две недели — не слишком много, но, в конце концов, за это время она и её друзья могли бы придумать план. — Я буду приходить к тебе на час каждый день, — пообещала она, — но я не выйду за тебя замуж, Рауль, и это окончательно.       Рауль ухмыльнулся. — Не говори так, — прошептал он ей, изо всех сил пытаясь её очаровать. — Мне пора уходить, — возвестила Кристин. — Я приду к тебе завтра в то же время. Это всё, что я могу тебе пообещать.       Кристин отвернулась от Рауля и прошла к выходу. Мари последовала за ней.       Рауль смотрел, как они уходили. — Это то чудовище, — простонал он, когда обе женщины вышли из его поля зрения. — Я знаю это. Она хочет быть с ним. Это всегда был он, а не я. Вместо того, чтобы благодарить меня за попытку избавиться от влияния этого преступника, она теперь меня прогоняет. Если бы я только был уверен, что он и правда мёртв… Или, в конце концов, она была бы в этом убеждена…

***

— Я не собираюсь выходить за него замуж, — сказала Кристин по дороге домой. — Он ведь не может меня заставить, да? — Успокойся, моя дорогая, — Мари попыталась успокоить нервную девушку. — Я не знаю, может ли он тебя заставить, но мы не позволим этому случиться. Мы что-нибудь придумаем. Виконт один, у него нет поддержки. Его семья будет очень рада, если он бросит тебя. С другой стороны, мы целая команда. Вместе мы сила. Мы его победим, ты увидишь!       Кристин улыбнулась. Оптимизм этой женщины был очень заразителен. — В конце концов, у нас есть две недели, — произнесла она, полная новой надежды, — это позволит нам придумать план.

***

      Когда обе женщины дошли до дома Мари, они тут же отправились проведать Эрика. Они нашли его там, где оставили его, разговаривающим с Дариусом. Как только Эрик заметил Кристин, он с облегчением выдохнул. — Ты действительно вернулась, — недоверчиво прошептал он, будто не ожидая увидеть её снова. — Конечно, Эрик, — ответила Кристин, подбегая к нему и обнимая его. — Я же говорила тебе, что вернусь. Рауль никогда больше не встанет между нами, я тебе это обещаю, — она с любовью посмотрела на него и погладила его изуродованную щеку, чтобы заставить его понять, что ей больше не было противно его лицо. — Но ты ведь виделась с ним, да? — осведомился Эрик. — Как всё прошло?       Кристин вздохнула. — Он всё ещё хочет жениться на мне, — сказала она Эрику, — хотя я ему и объяснила, что у нас ничего не выйдет, и не только потому, что я не люблю его так. — Он тебя не слушал? — догадался Эрик. — Он не принял, что, если ты говоришь «нет», это значит «нет»?       Кристин кивнула. — К сожалению, — прошептала она. — Он собирается жениться на мне, как только выздоровеет, — она улыбнулась, думая об огромной шишке, вырастающей на затылке Рауля.       Эрик ухмыльнулся. — Я ему сильно навредил, да? — спросил он. Мысль о том, что довольно напыщенный Виконт вышел из строя на некоторое время, была ему приятна. — Не совсем, — объяснила Кристин. — Надир говорил о легком сотрясении. Рауль жаловался на довольно сильную головную боль. Может быть поэтому он слишком строг ко мне и немного непонятлив. Когда он выздоровеет, он, я надеюсь, поймёт, что не сможет заставить меня выйти за него, и отпустит меня.       Она изо всех сил пыталась быть уверенной, когда добавила: — Он дал мне две недели, чтобы передумать. Он сказал, что по истечении этого времени он снова выздоровеет, и затем мы поженимся. Но не волнуйся, — торопливо успокоила она Эрика, — я не выйду за него. Надир этого тоже не позволит. Он обещал меня защищать.       Эрик несколько секунд обдумывал сказанное ею. — Он может тебя заставить? — спросил он. — Есть ли у него что-то, что он может использовать, чтобы заставить тебя?       Кристин пожелала плечами. — Я не знаю, — неловко сказала она. — Но если у него есть какой-то способ воздействия, он им воспользуется. На кону его гордость, — объяснила она. — Весь Париж знает, что он… Ну, что он пытался убрать тебя с дороги, потому что хотел защитить меня. Скорее всего, это он сказал своим друзьям. И, даже несмотря на то, что я всегда просила его держать нашу помолвку в секрете, я подозреваю, что он, во всяком случае, упоминал нашу будущую свадьбу в беседе со своими родственниками и друзьями. Ему нужно было дать хоть какое-то объяснение своим попыткам поймать тебя.       Эрик кивнул. Это было похоже на правду. Если знакомые виконта знали о помолвке, или хотя бы подозревали о ней, то он должен был либо жениться на Кристин, либо терпеть насмешки друзей. — При таких обстоятельствах его будет тяжело убедить отпустить тебя, — заключил он. — Нам придётся придумать абсолютно надежный план.       Он подумал об этом ещё немного времени, а затем широко улыбнулся. — Кристин, ты сказала, что недостаточно любишь его, чтобы выйти за него замуж. Тогда, правильно ли я полагаю, что ты поняла это, потому что любишь кого-то другого больше?       Кристин густо покраснела. Её новообретённая любовь к Эрику и впрямь была главной причиной того, почему она больше не хотела выходить замуж за Рауля. — Да, — запнулась она. — Поэтому я уверена, что не могу выйти замуж за Рауля.       Эрик дотянулся до её руки, этим заставляя её посмотреть на него. — Меня? — полным надежды голосом спросил он.       Кристин кивнула, не сумев ничего ответить. — Кристин, это не лучшая ситуация, чтобы задавать такой вопрос, но… — Эрик нервно сглотнул, чтобы собраться с силами. — Ты… Не окажешь ли ты мне великую честь стать моей женой?       Кристин засветилась. Она не хотела ничего другого, чем этого, но она не ожидала, что Эрик так скоро сделает предложение. — Конечно, Ангел, — прошептала она, а затем взглянула на него. — Ты уверен, что хочешь быть со мной? Ты только пришёл в себя после долгой болезни. У тебя не было времени об этом подумать…       Эрик засмеялся. — О Кристин, как ты можешь задавать такие глупые вопросы? Разве ты не знаешь, что ты всегда была и являешься самым главным человеком в моей жизни? Что я боготворю даже землю, по которой ты прошла, и что ты сделаешь меня самым счастливым на свете человеком, если согласишься. Так ты мне веришь? Ты выйдешь за меня? — Да, — ответила Кристин, бросаясь в объятия Эрика. — Я верю тебе, и выйду за тебя замуж!       Эрик улыбнулся и повернулся к Мари, всё ещё обнимая Кристин. — Тогда надо всё организовать, — сказал он ей. — Вам придётся нам помочь. Ведь мы должны сделать так, что мы с Кристин будем законно женаты по истечении двух недель, которые ей дал виконт.       Мари воззрилась на него. — Эрик, ты сумасшедший? — спросила она. — Ты не можешь так быстро жениться на Кристин. Ты всё ещё слишком слаб, чтобы выходить из дома, и, раз ты разыскиваемый преступник, я не думаю, что вы можете пожениться где-либо во Франции. Вам придётся пересечь границу. Но Кристин не может уехать, так как ей нужно оставаться здесь следующие две недели и каждый день встречаться с виконтом.       Эрик выругался. — Нам нужно найти способ, — сказал он Мари. — Единственный способ того, чтобы Кристин была в полной безопасности, и её не смогли заставить выйти за него замуж, — если она уже будет замужем и будет иметь сертификат, подтверждающий это.       Мари покачала головой. — Вам понадобится лицензия, — в конце концов сказала она. — Только с лицензией такая поспешная свадьба будет возможна, хотя обычно такие запросы рассматривают несколько недель. Но вы не сможете получить лицензию. Власти Парижа только выдали такую для Кристин и виконта. Они не выдадут ещё одну для вас. Они не захотят переходить виконту дорогу, позволяя его суженной выходить замуж за другого.       Эрик с размаху ударил кулаком по столу. — Где-то должна быть лазейка! — прошипел он.       Кристин неуверенно взглянула на него. — Консульство? — предложила она. — Они могут это сделать? — Консульство? — переспросил Эрик. — О чём ты говоришь? Какое консульство? — Шведское, — разъяснила она. — Раз я шведка.       Эрик воззрился на неё. — У тебя всё ещё есть шведское гражданство? — спросил он. — Действующий паспорт?       Кристин кивнула. — Да, — ответила она. — Значит ли это, что они смогут дать мне такую лицензию? Я не уверена, что они знают о том, что у Рауля уже есть такая от французских властей…       Эрик кивнул. — Именно так. Они могут сделать лицензию на брак для гражданки Швеции, то есть, для тебя. Вопрос состоит лишь в том, как ты можешь его получить, раз тебе придётся оставаться здесь и развлекать виконта. — А мадам может получить её за меня? — спросила Кристин. — Если я дам ей полномочия действовать от моего имени?       Эрик немного подумал этом. — Нам нужно попробовать, — решил он. — Напиши Антуаннетте, отправь ей подписанную доверенность и свои шведские документы, и попроси её заказать нам лицензию на брак. Я дам ей полномочия действовать и от моего имени, раз она мне как сводная сестра. Если мы отправим это письмо сегодня, она сможет сказать нам через несколько дней, смогла ли она достать нам лицензию. — Но что потом? — спросила Мари. — Чем вам поможет сертификат, если вы не сможете пойти к мэру или священнику, чтобы попросить поженить вас? Эрик, конечно, все твои документы здесь, твоё свидетельство о рождении, крещении, брачные сертификаты твоих родителей и так далее, и для твоей свадьбы проблем не должно быть. Но весь город знает, что мой крестник был сильно изуродован. И, если Кристин собирается выйти замуж за моего крестника, то все они поймут, что ты и есть Призрак, разыскиваемый преступник, ведь как много изуродованных людей она может знать? Поэтому никто вас не поженит! Наоборот, все подумают, что ты заставляешь её…       Она вдруг затормозила посередине предложения с широко открытыми глазами. — Если только… — прошептала она. — Если только что? — спросил Эрик. — Говори уже, женщина! — Отец Мансар, — пролепетала Мари. — Если мы сможем уговорить его… — Отец Мансар? — уточнил он. — Он всё ещё жив? Он и тогда был не очень-то молод.       Мари кивнула. — О да, он всё ещё жив, он, конечно же, уже не приходской священник, теперь здесь есть более молодой, но он всё ещё живёт тут, и немного помогает со службами. Он совсем недавно крестил ребёнка, так как родители попросили его это сделать, он крестил их самих много лет назад. Он может захотеть вас поженить. Он хорошо к тебе относился, Эрик.       Эрик кивнул. — Если всё обстоит так, как Вы описываете, то он наш последний шанс, — признался он. — Пока мы пишем письмо Антуаннетте, Вы не могли бы сходить к нему и спросить, сможет ли он это сделать, Мари?       Кристин засомневалась. — Это безопасно? — нервно спросила она. — Мы можем доверять этому старому священнику? В конце концов, как Вы сами сказали, мадемуазель Перро, Эрик — разыскиваемый преступник, и когда станет известно, что Ваш крестник впутал в это меня, все начнут подозревать, что он и Призрак — один и тот же человек. Что, если этот отец Мансар сразу пойдёт в полицию и расскажет им, что Призрак Оперы находится здесь?       Мари улыбнулась. — Он не сможет этого сделать, — объяснила она. — Он не позволит себе пойти на такое предательство. Отец Мансар хранит личные секреты. Я попрошу его выслушать мою исповедь, — она подмигнула Эрику. — В конце концов, разве на мне не непосильная ноша, не грех? Ведь, разве я не ошибаюсь, я скрываю преступника. Конечно, делая это, я подвергаю опасности мою бессмертную душу, и поэтому должна признаться в этом, чтобы меня мог простить Господь?