* * *
— Домой не хочется, — сказал Билл, наблюдая за загородным пейзажем, проносящимся за окном. Он даже не надеялся на поддержку Тома, а просто озвучил то, что крутилось в голове последние несколько минут. — И что ты предлагаешь? Келлер хмыкнул, устало повернувшись к парню и обведя взглядом его сосредоточенный профиль. — Ничего. — Хочешь, в нашем парке посидим? — Можно. День был слишком приятным, чтобы заканчивать его так скоро. Биллу хотелось ещё немного насладиться этим ощущением, словно всё как прежде: что он не уезжал в Бостон, что в жизни Томаса не происходили непоправимые вещи, что они всё так же молоды и беспечны. Солнце только начало заходить за линию горизонта, и яркий жёлтый свет проникал в каждый уголок. Воздух пропитался весенним запахом, отчего хотелось постоянно вдыхать его, чуть прикрыв глаза. Том оставил автомобиль в гараже родительского дома, и молодые люди отправились в местный парк пешком — тот находился всего в нескольких кварталах. Друзья не стали заходить далеко и заняли первую лавочку у входа. — Хорошо сегодня было, — констатировал Келлер, взглянув на друга, который задумчиво всматривался в сумеречную темноту. — Да, прям как раньше, — отозвался тот с улыбкой, — видимо, не зря я сегодня так оделся. Ещё и Леони объявилась… Странно, как всё совпало. Томас давно не чувствовал себя таким свободным, как сегодня. Внутри не было привычной тяжести, разум не занимали непрошеные мысли. Куда всё это испарилось? Он не знал ответа на этот вопрос так же, как и не мог объяснить то спокойствие, которое до сих пор было с ним. Это было чертовски странно, но так необходимо. — Ты знал, что Георг в неё влюблён? — Да. Только одного не понимаю: почему в универе он не пытался ухаживать за ней? — Наверное, потому, что ей нравился ты. Бауэр поднял на него удивлённый взгляд. — Но я… — он был слегка ошарашен и, не зная, что сказать, нахмурился. — Её симпатия была очевидна, но ты никого и ничего не замечал тогда. Я не удивлён, что для тебя это открытие, — с тёплой улыбкой ответил Келлер. Он как сейчас помнил, каким счастливым тогда был Томас. И немудрено, ведь он занимался любимым делом, любил и был любим, имел настоящих друзей и попросту не замечал многих вещей, которые происходили рядом с ним. Вряд ли теперь его можно было упрекнуть за это. — Чёрт, вот только с Георгом мне отношения испортить не хватало, — Том тяжело вздохнул и откинулся на спинку скамейки. — Поговорю с ним завтра. — Знаешь, неплохо было бы свести их, — предложил Билл, задумчиво ковыряя чёрный лак на ногтях, — только узнать бы, как к Георгу относится Лео. — Хорошая идея. Может, ты и выведаешь у неё? — Постараюсь. Вообще-то Билл не был супер-коммуникабельным человеком и не обладал навыками по незаметному выпытыванию информации, но ради счастья друга решил во что бы то ни стало сделать это. Всё-таки Леони была не посторонним человеком, и её появление он считал в какой-то степени судьбоносным. — Тогда завтра и начнём, а после встретимся. — Окей, — Билл кивнул и в следующий момент едва не подпрыгнул на месте от вибрации смартфона в кармане джинсов. Он достал его и, бросив короткий взгляд на экран, ответил на звонок. — Мам, я скоро буду, — оповестил он, беспокоящуюся женщину, но та звонила совсем не за этим. Уже через пару секунд молодой человек сбросил вызов и загадочно взглянул на Бауэра. — Что? Келлер набрался смелости и после секундной заминки спросил: — Не хочешь отведать маминого яблочного штруделя? Они с папой будут рады тебя видеть. Томас на мгновение замер и отвёл взгляд, вероятно, раздумывая над предложением. С одной стороны, ему дико хотелось домой, к Стефани, но с другой — яблочный штрудель и семья Келлеров были не менее приятной компанией для завершения дня. — Почему бы и нет, — он пожал плечами и поднялся с места. — Только пару кусочков, а то время уже недетское. Билл просиял, вскакивая со скамейки. — Сколько раз в неделю ты ходишь в тренажёрный зал? — Три-четыре, но если накатывает хандра, как на этой неделе, то как получится. — А я вот до сих пор не ходил, как приехал. Надо бы наведаться, — сказал Келлер безо всякого намёка на совместный поход в зал, хотя в глубине души был совсем не против такого расклада. — Мне иногда кажется, что я сейчас нахожусь в параллельной Вселенной, — хохотнул Бауэр, — Билл Келлер и тренажёрка — это что-то из разряда фантастики. — В моих кошмарах ты до сих пор бегаешь за мной и орёшь то ужасное погоняло, которое дал мне в универе, — фыркнул Билл, невольно вспоминая те дни, когда у Томаса было особенное настроение и он называл любимого друга смешным прозвищем. К слову, смешным его считал только он сам. — Билли-дрищ? Келлер пихнул его в плечо, отчего тот пошатнулся, но равновесие удержал и тихо рассмеялся. — Сука, не произноси его при мне! От дрища во мне уже давно ничего не осталось, — нарочито обиженным тоном произнёс парень, щупая свои бицепсы. Отчего-то Тому хотелось, как в старые добрые времена, поддевать Билла и следить за его реакцией, после чего делать жалобные глаза, чтобы тот его простил. Так было всегда, но вряд ли так будет теперь. — Всё-всё, больше не буду, — Бауэр поднял руки в примирительном жесте, столкнувшись с весёлым взглядом напротив. — Идём скорее, а то остынет всё, — молодой человек чуть подтолкнул его к выходу из парка и сам засеменил следом.* * *
В небольшом уютном кафе в центре Берлина было почти безлюдно в полдень, но туда то и дело заходили студенты или офисные клерки, чтобы перекусить. Билл ждал Леони за дальним столиком у окна и ругал себя за отсутствие мозгов, нервно теребя бумажную салфетку. Причиной тому послужил выбор кафе, которое находилось совсем рядом с кофейней Бауэров, где работал Георг. Парень не специально назначил здесь встречу и только потом осознал, что совершил не самый разумный поступок, но уже было поздно что-то менять. Леони появилась спустя несколько минут и, найдя Келлера взглядом, подошла к нему с радостной улыбкой, а затем села за столик. На этот раз её волосы были собраны в высокий хвост, открывая шею и уши, в которых было не менее четырёх проколов в каждом. — Привет. Давно ждёшь? — спросила она, вешая сумочку на стул. — Привет. Нет, минут десять назад пришёл. — И о чём ты хотел поговорить? — тёмно-зелёные глаза с любопытством смотрели на Билла, отчего ему стало немного не по себе. «Спросить напрямую или намекнуть?» — раздумывал он, боясь всё запороть и сделать только хуже. — Да так, ни о чём таком, — Келлер пожал плечами и попытался расслабленно улыбнуться, но получилось не очень, так как внутри всё переворачивалось от волнения. Ему меньше всего хотелось всё испортить, но он был уверен, что обязательно это сделает, если произнесёт ещё хоть слово. — Понятно. В таком случае можно вопрос? — Конечно. — У Тома кто-нибудь есть? «Фак! Ну, нет, чёрт!» — Биллу хотелось вскочить с места и перевернуть стол. Этот вопрос он ожидал в самую последнюю очередь, а если совсем честно — надеялся, что он не прозвучит вообще. — Я не знаю, но после Анели у него никого не было… кажется, — едва не заикаясь произнёс парень, сделав глоток чая из чашки. Леони сразу погрустнела, поджав губы. Она была не меньше шокирована смертью Анели и всегда надеялась, что скорбь не поглотит Тома, и что он найдёт своё счастье. — Билл, я не претендую на него, — серьёзно произнесла Хайнц, заметив отстранённое выражение лица друга. — Прошло слишком много времени. Я успела полюбить, разочароваться и пережить много других неприятных вещей, так что сейчас я просто беспокоюсь о нём, не более того, — пухлые губы девушки сложились в грустную улыбку, а на глаза набежала незаметная пелена слёз, которую та тут же сморгнула. Томас был первым парнем, к которому она испытала серьёзные чувства, но, несмотря на это, никогда не показывала, как ей больно оттого, что они безответны. Билл был одним из немногих, кто знал, чего стоило девушке ежедневно наблюдать счастливого Бауэра в объятиях любимой. Келлер выдохнул, словно сбросил с плеч груз весом с тонну. — Да я просто… не думал, что спросишь. — Всё нормально. Кстати, Георг так похорошел, — глаза Леони тут же засияли, стоило ей вспомнить о третьем друге, — помню, за ним бегала Ким Хоровитц, та смешная девчонка из твоей группы. — Да, она была старостой, — Билл улыбнулся, вспоминая рыжеволосую одногруппницу, которая была в курсе всех университетских дел, но совершенно не умела общаться с мальчиками. — Потом мне всю душу вытрясла, чтобы я познакомил её с Гео. — Если бы я его не знала, то сейчас занялась бы именно этим, — Леони хитро прищурилась. — И я бы с радостью помог, — заговорщицким тоном произнёс парень, подмигнув ей. Молодые люди тихо рассмеялись и наконец подозвали официанта, чтобы сделать заказ. Они провели в кафе почти два часа за разговорами о прошлом и будущем, после чего разошлись по своим делам, договорившись встретиться на следующей неделе.* * *
— В общем, всё хорошо, только Георг начинает отвратительно шутить, когда влюблён. Это единственный минус, пожалуй, — заключил Томас, присаживаясь на диван в гостиной своей квартиры. Он пригласил Билла к себе, потому как не появлялся здесь уже пару дней и хотел отвезти некоторые вещи в дом родителей. К тому же, было необходимо обсудить их совместную миссию по сводничеству друзей. — Ну, Лео очень даже заинтересована в нём, — Келлер красноречиво улыбнулся, поймав удивлённо-радостный взгляд Тома. — Мне даже не пришлось спрашивать. — Это хорошо, но что дальше? Из меня хреновый сваха, если честно. — Да и я не блещу опытом в амурных делах. — Короче, скажу Гео, чтобы действовал, а то так и будет в девках сидеть, — Бауэр хохотнул. — Ты только ему такое не сказани, — Билл широко улыбнулся, представив реакцию Листинга на подобную «шутку» и тут же зашёлся в новом приступе смеха. — Да уж, он сейчас слишком ранимый. Томас взглянул на друга и расплылся в улыбке, увидев тёплый, блестящий взгляд. Ему до ужаса нравилась эта вновь появившаяся лёгкость в общении. С каждым днём он всё больше осознавал, что больше не сможет без шуток, которые понимают только они, без глупых переписок с кучей дурацких прозвищ, мата через слово и жалоб на других людей или жизнь в целом. Он не хотел терять то, что заново приобрёл, и всем своим существом желал сохранить это. — Как насчёт зала сегодня? — спросил молодой человек, вопросительно глянув на Билла. Тот задумчиво прищурился: — М-м, у меня с собой ничего нет, во что переодеться. — Могу дать, ты ведь больше не Билли-дрищ, — с ехидной улыбкой предложил Том и, вскочив с дивана, убежал в сторону лестницы, ведущей на второй уровень, когда в него полетела первая подушка от дивана, которая лежала под боком Келлера. — Скотина, — зло шепнул он, но улыбка предательски расползлась по лицу. Парня не было довольно долго, и Билл даже подумывал пойти на его поиски, потому как в квартире стало до жути тихо. Он со скучающим видом принялся осматриваться. В комнате, без сомнения, можно было развернуть зал для игры в баскетбол благодаря метражу. На стене висел всё тот же плазменный телевизор, по бокам от него — огромные стеллажи с книгами, DVD-дисками и прочей мелочью вроде фотографий в рамках и статуэток. На полу лежал тот же бежевый ковёр с длинным ворсом, а из панорамных окон открывался совершенно волшебный вид на Берлин. Келлер давно не был здесь, но в квартире Тома по-прежнему царил уют и к нему, кроме всего прочего, прибавилось ощущение чисто холостяцкого жилища. Бауэр спустился с майкой и шортами в правой руке. На его лице отобразилось непроницаемое выражение, отчего Келлер напрягся и поймал предназначенные ему вещи, которые друг решил бросить с расстояния двух метров, не доходя до дивана. — Не знал, что ты мстительная дрянь, Томас, — усмехнулся Билл и сжал в руках предметы гардероба. — Ты многое обо мне не знаешь, — парень с довольным видом развернулся и проследовал на кухню. — Чай будешь? — крикнул он, зашумев посудой. «Это очередная шутка или у него действительно меняется настроение со скоростью света?» Билл поднялся и прошёл на просторную кухню, где суетился Том. Он подпёр собой косяк, сложив руки на груди и принялся изучающе бродить взглядом по знакомому интерьеру, а затем остановился на хозяине. Тот видел друга боковым зрением, но поначалу решил сделать вид, будто не заметил его присутствия. — Так будешь или нет? — не оборачиваясь, повторил Бауэр. — И чего же я о тебе ещё не знаю, м? — проигнорировав вопрос, осведомился Келлер и бесшумно прошествовал к белому столу с четырьмя стульями, присаживаясь на один. — Только не говори, что у тебя шиншилловая ферма, и ты выращиваешь их на убой. Я видел в прихожей килограмм корма и всякие другие штуки для них. Томас чуть не облился кипятком из чайника, еле сдерживая приступ смеха. — А что, если так? — он развернулся с серьёзным выражением лица, ставя перед другом чашку горячего чая. — С мелиссой, кстати. Ты пьёшь такой? — Бауэр, ты… — у Билла не хватало слов, чтобы выразить степень своего негодования, поэтому он просто выругался себе под нос и сделал глоток из чашки, стараясь не обжечься. — Я серьёзно, Билл. Что, если я в подвале родительского дома сдираю шкурки с бедных зверушек? А ты и не знал… Келлер бросил на него уничтожающий взгляд и не знал, то ли его идиотом назвать, то ли себя. — Узнаю типичный бауэровский юмор. Привет, я скучал, — саркастично произнёс он, состроив гримасу. Том снисходительно улыбнулся и сел за стол напротив парня. — Шиншилловая ферма у Стефани в планах, — объяснил он. — У нас дома живёт пушистый комок по имени Персик, но фигня в том, что он серый! Какой к чертям Персик? Я как-то спросил у неё, но она послала меня, сказав, что я ни черта не понимаю в этой жизни. Господи, эти женщины… — рассуждал он, сопровождая всё это жестикуляцией и мимикой, коих у него не наблюдалось ещё вчера. — Так вот, она ему хочет купить подружку, чтобы по всему дому потом бегали шиншиллы. С лица Билла уже давно пропало непонимающее выражение, и теперь он умильно улыбался, слушая его. Он смотрел на оживившегося Томаса и не верил своим глазам. Неужели они с Георгом всего за несколько дней сумели вдохнуть в друга жизнь? Казалось, что это затишье перед бурей, но в их случае — ещё большей закрытостью Бауэра. Ему совсем не хотелось, чтобы он в очередной раз ушёл в себя, не оставляя даже шанса на «возвращение». Хотелось удержать его здесь любыми способами и не дать горю забрать его снова, превратив в неприступный «ледник». — Они же прикольные и живут долго, насколько я знаю. — Я не спорю, просто никакой логики в этих кличках, — Том слегка стушевался от внимательного взгляда Билла и сложил руки на груди, усмехнувшись. Он не мог понять, что на него нашло, и с чего вдруг так сильно хочется говорить без умолку. Неожиданно в кармане джинсов Билла завибрировал смартфон, и он тут же достал его. — Чёрт. На экране высветился незнакомый номер. Молодой человек несколько секунд решался ответить на звонок и поднял взгляд на Тома. Тот вопросительно взглянул на него. — Кто там? — Не знаю, — Билл нервно хмыкнул, снова бросив взгляд на экран смартфона, после чего всё-таки коснулся его пальцем, отвечая на входящий вызов. Он поднёс телефон к уху и сказав тихое «Алло», принялся ждать ответа, но его не последовало. Раздались гудки. Человек на том конце положил трубку. — Что происходит, Билл? — обеспокоенно поинтересовался Томас. Ему не нравилось, что ещё несколько минут назад друг улыбался, а сейчас сидел напуганный и растерянный. — Да просто… — он выдохнул и откинулся на спинку стула, кусая губы, — вчера было два звонка с разных номеров и как сейчас на обоих было молчание, а потом гудки. Я вообще-то не параноик, но, похоже, скоро им стану, — парень горько усмехнулся, откинув смартфон на стол. — Это охренеть как странно… — Правда, что ли? — съязвил Келлер и сделал это слишком резко, на грани раздражения. Том столкнулся с его взглядом, полным непонимания и страха. — Так, пошли в зал. Отвлечёшься от этой херни, а там придумаем что-нибудь. Бауэр решительно поднялся с места и поставив чашки в посудомоечную машину, мотнул головой в сторону выхода, тем самым давая понять Келлеру, что выбора у него нет. Впрочем, тот был не против и был уверен, что сошёл бы с ума, если бы остался наедине с этими сомнительными звонками. Проведя в тренажёрном зале чуть больше часа, молодые люди стали чувствовать себя на порядок лучше. Из головы выветрились абсолютно все мысли, мышцы приятно болели, а настроение поднялось с отметки «Нормально» до «Отлично» или даже «Лучше быть не может». Томас подбросил Билла до дома, а сам поехал к сестре и её будущей шиншилловой ферме. Внутри было тепло, будто там тлел маленький уголёк, который в скором времени мог разгореться в нечто более существенное. Непривычная лёгкость до сих пор окутывала его, словно пуховое одеяло, не давая проходу нехорошим мыслям и воспоминаниям, только надолго ли?