Может, мы встретимся снова

— Эбби, — тихо позвал он и наклонился к ней. Говорить не хотелось. Разомкнув объятия, Эбби подняла голову и прижалась губами к щеке Маркуса. Этот целомудренный жест выражал больше, чем она передала бы словами, и волшебство момента — тишина, прерываемая глухим потрескиванием горящих дров, тепло дыхания, трепет от прикосновений, нечто неосязаемое, когда они смотрели в глаза друг другу, — не шло ни в какое сравнение с тем, что Эбби испытывала во сне, картинки из которого периодически всплывали в её памяти. Тот сон был ярким, возбуждающим, горячим, и при этом пустым. Галлюцинация в красном сделала неверные выводы: Эбби хотела отнюдь не животной страсти в придуманном мире. Ей нужно было то, что происходило между ними сейчас и в том или ином виде проявлялось раньше. То, что было невозможно описать словами или до конца осознать, что читалось во взглядах, мимике, жестах и было недоступно кому-то другому, потому что принадлежало только им двоим. Она желала не сексуального демона с лицом Маркуса Кейна, а настоящего, своего Маркуса — галантного, заботливого, упрямого, смелого, отчаянного мужчину, который поражал её даже тем, как порой произносил её имя. С особенной, завораживающе-интимной хрипотцой, свойственной лишь его голосу и лишь тогда, когда он говорил с ней наедине. Наверное, если корректно поставить задачу, АЛИ могла учесть любые нюансы, но это всё равно были бы навязанные кем-то алгоритмы и действия. Не его собственные поступки и слова, от которых сердце Эбби пропускало удары или, наоборот, начинало колотиться так, словно собиралось выпрыгнуть из груди. Эбби знала не понаслышке: внешне он мог быть холодным, отстранённым, жёстким, сосредоточенным. Однако в нём бушевал такой темперамент, что, стоило ослабить самоконтроль, — и Кейн испепелил бы всё на своём пути. Вот почему можно было не беспокоиться о сексуальной составляющей, если их отношения когда-нибудь перейдут в эту стадию. Эмоциональность Эбби и темперамент Маркуса представляли собой взрывоопасную смесь, и с течением времени эта химическая реакция только усиливалась. — Я боялась, что больше никогда тебя не увижу, — голос дрогнул, но ей было необходимо произнести слова вслух. — Тебя и Кларк… это единственное, о чём я думала, принимая чип из рук Джахи. Она нежно потёрлась носом о щёку Маркуса. Его борода чуть царапала кожу, и Эбби это нравилось. Маркусу до невозможности шёл диковатый воинственный вид, приобретённый за месяцы, которые они провели на Земле. Эбби давно так думала, просто раньше не позволяла себе в этом признаться. Борода в сочетании с отросшими волосами делала его чертовски привлекательным, вызывая неконтролируемое желание прикоснуться пальцами, щекой, губами. Не препятствуя этому желанию, Эбби принялась изучать черты лица Маркуса мягкими осторожными прикосновениями. Её глаза закрылись, и всё внимание Эбби, как тогда, в подземелье Полиса, сосредоточилось на ощущениях и дыхании Кейна. — Я больше тебя не оставлю, — едва слышно выдохнул он. — Ничто не заставит меня сделать это по своей воле. Она отстранилась, чтобы посмотреть на его расслабленное лицо. Маркус сидел с закрытыми глазами и тоже получал удовольствие от процесса её изучений. Не удержавшись, Эбби поцеловала маленький шрам под его губой. Её пальцы зарылись в волосы Маркуса, лоб прижался к его лбу. — Не думаю, что это возможно. Ты — будущий канцлер. Ты должен жить ради наших людей, ради победы, мира… Что бы со мной ни случилось, Маркус, пообещай, что продолжишь бороться. — Эбби. Она подняла взгляд и увидела, что Маркус внимательно смотрит на неё. В её глазах стояли слёзы, которые вот-вот должны были покатиться по щекам. Наверное, выражение её лица сказало Кейну слишком многое. Он покачал головой. Обнял её настолько крепко, насколько позволяли силы, и она с благодарностью ответила тем же. Вцепившись в футболку Маркуса, Эбби попыталась очистить мысли, отпустить сожаления, которые копились внутри и не давали свободно дышать с тех пор, как она вспомнила Маркуса и Кларк и решила противостоять АЛИ. Во всём, что случилось под контролем чипа, не было её вины, и Маркус, рядом с которым не требовалось притворяться сильной и бесстрашной, помогал Эбби вновь поверить в себя. Его присутствие давало ей чувство опоры, защищённости. Очень хотелось, чтобы он обнимал её вечно, чтобы боль ушла, сменившись не пустотой, которую предлагал Город Света, а спокойствием. Умиротворением. — Я ведь однажды обещал, помнишь? — прошептал Маркус, возвращая Эбби к реальности. Она понятия не имела, удалось ли осуществить задуманное и избавиться от чувства вины, но ей стало ощутимо легче. А тот факт, что Маркус до сих пор обнимал её, вызывал у Эбби искреннюю улыбку. — Неважно, кто носит значок канцлера. Что бы ни случилось, мы справимся с этим вместе. Затем он подался навстречу и накрыл её губы своими в долгом дурманящем поцелуе. Эбби знала, что ответ «нет» не принимается, и не стала спорить, предпочитая забыться, раствориться в его объятиях. Жадно исследовать языком рот Маркуса снова и снова, разрешая ему делать то же самое, исследуя под футболкой его кожу, мускулы, чувствительные места, прикосновения к которым заставляли его дыхание учащаться. Она не сдерживала стонов и не сдерживалась, когда их ноги переплелись, и тела начали раскачиваться в недвусмысленном танце. Постепенно Эбби переместилась так, что бёдра Маркуса оказались зажаты между её коленями. Без сомнений, это была самая будоражащая позиция из всех, в которых они прежде находились. Помогая Кейну, Эбби сняла с себя куртку, отбросила в сторону ненужную кофту. Он замер, с восхищением оглядывая верхнюю часть её тела, которую почти не скрывали жалкие остатки ковчеговской майки. Эбби перехватила его взгляд и облизнула губы. Понимая, что пауза затянулась, Маркус обнял её за талию и притянул ближе, намереваясь поцеловать, но у Эбби были другие планы. Дразня, она слегка прикусила его губу — почти в том месте, где недавно целовала шрам, — и, неотрывно глядя Маркусу в глаза, принялась медленно покачивать бёдрами. Не отводя взгляда и не прекращая своих движений, Эбби с томительной неспешностью освободила Кейна от куртки и бросила её ему под спину, отмечая, что его бёдра теперь двигались в такт с её. Руки Маркуса сомкнулись на её талии. К моменту, когда возбуждающие движения бёдер стали напоминать резкие толчки, сбивающие дыхание и вынуждающие глотать воздух ртом, Эбби обвила рукой шею Маркуса и закрыла глаза, отдаваясь ощущениям. Притянула его голову, и они подарили друг другу ещё один поцелуй, окончательно лишивший обоих дыхания и здравого смысла. Маркус попытался расстегнуть ширинку брюк, но пальцы левой руки оказались слишком неловкими. Услышав приглушённый стон, Эбби сначала не поняла его причину; она догадалась, скорее, интуитивно. Отстранив левую руку Кейна, её пальцы без проблем управились с застёжкой и молнией, после чего Эбби собиралась заняться своими джинсами. Но губы Маркуса заскользили по её шее, оставляя обжигающие поцелуи, посасывая, прикусывая и щекоча языком нежную кожу, и Эбби, задыхаясь, забыла обо всём, кроме его имени. К несчастью, вскоре затёкшие мышцы спины напомнили им, что остаться в положении сидя было не самой блестящей идеей. Не прерывая поцелуев и увлекая Эбби за собой, Маркус лёг на предусмотрительно брошенную ею куртку. Было ясно: он собирался перейти к более активным действиям, и Эбби с удовольствием переняла инициативу, чтобы исключить нагрузку на его травмированные ладони и пальцы. Но тут Кейн издал негромкий стон, и она резко отстранилась. — Всё в порядке? — взволнованно спросила Эбби, когда Маркус открыл глаза. — Извини. Кажется, я задела твою правую руку… — Нет, Эбби, я просто... — Маркус тяжело дышал. Эбби ждала продолжения, но он вдруг усмехнулся. Подняв руку, пропустил сквозь пальцы прядь её волос. — Тебе говорили, что ты потрясающе красива в разорванной майке и с растрёпанными волосами? Эбби смущённо улыбнулась, отвела взгляд и заметила то, от чего её улыбка сразу же угасла. На куртке и на земле вокруг них лежали чипы Города Света. — Маркус... Он повернул голову туда, куда смотрела Эбби, и замер. Очевидно, чипы высыпались из его куртки, и это вряд ли было хорошим знаком. Эбби ощутила на себе пристальный взгляд, хватка на её талии усилилась. Кейн рывком поднялся, возвращая их обоих в сидячее положение.