Вольно, генерал II: Моя утренняя звезда

      Люциан сидел и который час допивал холодный кофе с молоком. Из круглосуточного кафе можно было бы пойти развлечься в стриптиз, однако денег у него недоставало даже на вторую порцию картошки.       Напротив сидел Молох, или Маркус, отдавший последние деньги Маммоне, чтобы погасить кредит. Остальные средства на банковском счёте оказались замороженными. Главнокомандующий предполагал, кто бы это мог быть, однако не называл имён. Он молча сломал пластиковую карту, разбил камеру на банкомате и ему же хорошенько напинал.       Рядом с ним, ближе к проходу, сидел Слайз, денег которого хватило на то, чтобы обеспечить себе временную крышу над головой в виде круглосуточного кафе. Применив обаяние, о котором до этого никто не подозревал, секретарь обеспечил себе доступ к розетке — а значит, и к ноутбуку, Интернету — возможностям.       — Поверить не могу, что мы здесь, — вполголоса произнёс Люциан, осматривая присутствующих. — Дерьмо.       — Бывало и хуже, — равнодушно пожал плечами Маркус и стал от нечего делать рассматривать солонку.       Слайз покачал головой. Он походил на офисный планктон, второпях дописывающий отчёт. Секретарь поднял голову и смерил обоих пренебрежительным взглядом.       — Разве? По-моему, быть гладким кожаным мешком с мясом — последняя стадия дерьма, — проворчал Слайз и продолжил клацать по кнопкам.       — Не ворчи, разберёмся, — Молох поставил солонку на стол. — Я разберусь.       — До сих пор ты так и говорил, — хмыкнул Люциан, ехидно глядя ему в глаза. — И вот мы здесь. Вельзевул заморозил наши банковские счета, а Ваал нагрянул с шайкой побольше, чем в прошлый раз, и здорово нам навалял. Класс, — он всплеснул руками, — вот это разборка.       — Перед нами запертая дверь, — с раздражением ответил главнокомандующий. — Если дверь заперта, значит, был ключ, которым её закрыли. Наша задача: вырвать его с мясом и открыть её, — Молох посмотрел на Моргенштерна не менее красноречиво.       — У нас нет даже рисунка ключа, — возразил генерал и отхлебнул надоевшего кофе. — Можно было бы вселиться в кого-нибудь и провести время гора-аздо веселее!       — В них? — Молох ухмыльнулся и презрением оглядел людей, рассеянных по кафе. — Нет уж. Какие-нибудь отбросы этим, может быть, и занимаются, но я предпочитаю контингент посолиднее. Пусть вселяются бесы или ведьмы, а я ещё способен выжить не прибегая к раскопкам на помойке. А это именно оно, — главнокомандующий опустил голову, глядя более укоризненно на Люциана, будто он предлагал что-то из ряда вон выходящее.       Моргенштерн вздохнул и покачал головой.       — Вообще-то, это не такая плохая мысль, как ты подумал. Вообще-то, — демон подчеркнул, — это помогло бы нам раствориться в толпе, обеспечить себе место для сна и лучше обосноваться в мире людей. А я чувствую, что мы здесь надолго.       — Просто закажи новый кофе, — отмахнулся Молох. — Или горячего чего. Тебе вредно голодать — ты сразу недовольный. Посмотри на Слайза — он мертвенно спокоен и совсем не отличается от людей.       — При всём уважении, босс, я король среди нищих, — хмыкнул секретарь и снял очки, став протирать их.       — Ты уже придумал, как нам вернуться? — поинтересовался главком. — Люциашке уже не терпится вновь нырнуть с головой в роскошь.       — Заткнись, — поморщился генерал. — Просто человеческое тело меня раздражает. У меня всё болит, я хочу жрать и всё мне кажется каким-то дерьмовым!       — Это нормальное человеческое состояние, Люциан, — усмехнулся Слайз. — Они с этим живут большую часть своей жизни.       — Дьявол! — всплеснул руками Моргенштерн и отвернулся к окну.       Молох накрыл его ладонь своей и мягко её погладил.       — Расслабься. Мы найдём способ вернуть себе имя.       Слайз нехотя встрял в эту романтическую сцену. У него был выбор: доесть фисташковый пирог или всё-таки изложить назревший в голове план. Секретарь взял в рот кусочек, быстро прожевал и стал говорить, иногда глотая вместе с пирогом согласные.       — Бофф... — начал ящер, но Молох даже слушать его не стал.       — Глотай и говори, — настоял главнокомандующий.       Секретарь вздохнул, поскольку не раз слышал эту же фразу из кабинета Молоха, но уже по другому поводу. Ассоциации взыграли самые нелестные, ему стало неловко. Впрочем, Слайз всё же запил пирог чаем и приготовился говорить.       — Босс, — снова начал Слайз со вздохом, — чтобы так решительно заявлять о том, что вы возьмёте своё, нужен хоть какой-то первичный капитал. При всём уважении, но единственное, чем вы сможете быстро заработать денег — работа охранником в супермаркете или вышибалой в клубе, — после этого секретарь перевёл взгляд на Люциана. — А Люциан… Думаю, ему бы удалась роль разве что альфонса при какой-нибудь богатой сорокалетней женщине.       — Эй! — возмутился генерал. — Я вообще-то тоже не лыком шит!       — Харизмы в тебе больше, чем прямой силы, — пожал плечами секретарь. — И я сказал это не для того, чтобы мы перессорились и разгромили это заведение. Я объективно прикидываю, кто на что способен.       Молох насмешливо хмыкнул, глядя, как они препираются. А действительно, такие, как Люциан, хорошо идут у великовозрастных богачей. Взять хотя бы его самого — он же клюнул. Так почему остальным бы и нет? Правда, случись такое взаправду, возжелай кто-нибудь тронуть Моргенштерна своими престарелыми подагрическими пальцами — Молох бы и мокрого места от этого камикадзе не оставил. Но факт оставался фактом — Моргенштерн по сути своей был альфонсом. Это маленькое открытие повеселило главнокомандующего.       — Вы оба меня недооцениваете, — оскорблённо произнёс Люциан. — Если я, как Мо, не заставляю людей отдавать мне деньги в тёмной подворотне, это не значит, что мне недостаёт силы! И вообще, Слайз, чем в таком случае планируешь зарабатывать ты?!       Секретарь хитро улыбнулся. Так Моргенштерн понял, что этот хладнокровный уже приспособился, и у него как минимум десять способов сделать деньги из ничего.       — Где ты его откопал? — риторически вопросил Люциан и всплеснул руками, посмотрев на Молоха.       Главком усмехнулся, мол, не беру в советники всякий мусор и ожидаю от них как раз того, чем блещет Слайз.       — К слову, я уже подыскал нам скромную однокомнатную квартиру, — улыбнулся секретарь, поочерёдно посмотрев на собеседников и развернув к ним ноутбук. — Оплата маленькая, хозяйка — скромная милая старушка, район далеко от центра.       Молох изучающе смотрел на фото. Переглянулся с генералом.       — В чём подвох? — озвучил Моргенштерн вопрос главнокомандующего.       Секретарь хмыкнул, развернув ноутбук к себе.       — Мне нравится, когда сразу переходят к главному. Проблема в том, что район опасный, старушка явно что-то толкает и падка на молодых симпатичных мужчин и квартире нужен срочный ремонт. На фото незаметно, но кое-что подлатать не помешает. Я договорился с ней — будет иногда нас навещать, просить что-нибудь приколотить. Это несложно, уверяю. Вот только вам, — Слайз поднял брови, — нужно быть осторожнее. В Аду к этому относятся нормально, но здесь… На вас будут смотреть косо. Геям не дают работать во многих сферах, не позволяют снимать квартиры. Даже драки бывают на этой почве. На улице не выражайте своих чувств, босс, — секретарь наклонил голову и многозначительно посмотрел на то, как держались за руку Молох и Люциан, — слишком бурно. Я знаю, драки вам по душе, — он перевёл взгляд на главнокомандующего. — Но без денег и достаточного количества сил вы не имеете здесь власти. Людской мир раздавит вас.       — Паршивое место заслушивает паршивого отношения, — ворчливо возразил Молох. — Я не буду жить по правилам мира, запрещающего мне трогать Люциана, когда мне того захочется.       — Я предупредил, — вздохнул секретарь. — А что делать с моим советом — воля ваша.

***

      Вельзевул прервал Люцифера на самом интересном. Денница как раз хотел погрузиться в атмосферу грязнейшей оргии, утонуть в удовольствии, раствориться в разврате. Это было заметно по терпкому запаху, исходящему от него. Парень стоял напротив Вельзевула, прислонившись плечом к стене, и фокусировал на советнике мутный взгляд. Вельзевул рассматривал Люцифера, каждый засос, каждую царапину, и спрашивал себя, почему на его теле до сих пор нет и его засоса? Мужчина ненавидел себя за нерешительность. Может, давно стоило просто наброситься на него? Как все эти голодные и похотливые твари, ждущие, когда Денница к ним вернётся.       — Ох, Вельзевул, политика не так интересна, как я предполагал, — вздохнул падший. — Ты приносишь мне вроде бы хорошие новости, а мне даже слушать не хочется.       — Это важно, потому что без власти у тебя не будет всего этого, — нахмурился советник. — Ничего из этого тебе не светит, если ты лишишься денег и престижа.       Люцифер прижался спиной к стене, будто ложась на неё, и погладил себя по шее.       — Иногда я думаю, что тебе это нужнее, чем мне.       — Я забочусь о тебе, — холодно ответил Вельзевул. — Только и всего.       — Алчный до власти Вель, — усмехнулся Денница и взял демона за галстук, притянул к себе. — Зверь бежит на ловца гораздо реже, чем об этом говорят.       — Редко не значит «никогда», — мягко возразил советник. — И ловить при помощи приманки гораздо разумнее, чем просто оголтело гнаться за целью.       Люцифер хмыкнул и провёл рукой по груди.       — Может, не стоило выживать отсюда Молоха? Он был довольно приятным мужчиной.       — Стоило, — резко и с ноткой ревности возразил Вельзевул. — Будь он здесь, ты бы не смог так широко развернуться. К тому же тебе надо думать о мести. Разве ты не планировал отомстить Творцу?       — Планировал, — уклончиво ответил Люцифер, разворачиваясь и отходя от советника, — но я чувствую, что за мной, как и в прошлый раз, пойдёт лишь малая часть. Я здесь не только потому, что хочу наверстать упущенное. Я слушаю, о чём говорят эти черви. Прошло слишком много времени с тех пор, как я пал. Поднимать стоило старую гвардию, а эти… Песок в глаза Демиургу — не больше. И это никак не исправить.       — Неужели ты… сдался? — отрешённо спросил Вельзевул, чувствуя нарастающую злость — Люцифер не сможет отплатить так за свои годы одиночества.       — Не совсем, — улыбнулся Денница, доставая из вазы цветок и устраивая его себе за ухом. Вельзевул заметил, как замечательно тот подчёркивает глаза.       — Тогда как это понимать? — нахмурился советник.       Ангел пожевал губу. Близко подошёл к Вельзевулу, поправил его воротник.       — Просто я, — Люцифер выделил последнее слово, — понимаю, когда что-то делать бесполезно. Я понимаю твои благородные чувства, Вель, но революция мне не нужна. Последняя война привела меня к краху, в результате которого я был лишён стольких удовольствий, стольких впечатлений… Ты был на свободе, так что ещё можешь думать о восстании. В отличие от меня. Может, я и захочу мстить Творцу, но точно не сейчас, когда меня ожидают четверо горячих партнёров, — он подмигнул Вельзевулу и отошёл, прижался к двери, готовый открыть её. — Урви свой кусок, если хочешь, а мне пока достаточно этих мелких радостей. Я слишком долго сидел на скамье запасных.       Люцифер удалился, оставив свой сладкий запах для одного вдоха Вельзевула. Демон потерял контроль над собой и ударил кулаком по стене. После этого советник мог поклясться, что слышал звонкий смех Денницы. Это он должен был наслаждаться его молодым и податливым телом. Касаться нежной кожи, наслаждаться хитрой улыбкой и умными глазами. Дышать волосами. Слышать стоны и ругательства. Чувствовать его дрожь. Но вместо этого Люцифер оставил после себя шлейф умопомрачительного запаха, заставившего Вельзевула ощутить тяжесть ниже живота. Советник думал о том, что происходит за дверью, и хотел уничтожить их всех. Забрать Люцифера из их цепких лап и любить его часами.       «Это Я был тебе верен! Это Я достоин касаться тебя!» — выражал взгляд Вельзевула, обращенный к двери. Демон покачал головой и стремительно ушёл. Злость придавала ему сил.

***

      Молох проснулся и увидел перед собой Слайза. Не то что бы он не любил советника, но просыпаться с ним в одной постели он никогда не стремился. К слову, главнокомандующий вновь обрёл свой старый облик — крепкого, высокого и довольно волосатого мужчины. Главком обнаружил это, когда почесал грудь. Демон хмыкнул и понял, что сил у него явно стало поменьше.       Поразмышляв об этом и посмотрев на Слайза, он нахмурился и поднялся. Да, спать втроём на одном диване — не самая лучшая идея. Впрочем, всё равно лучше, чем на улице. О том, что секретарь мог прижиматься к Люциану, спавшему посередине, главком предпочитал не думать. Мужчина поднялся, похрустел костями и вдруг обнаружил, что с кухни очень вкусно пахнет. Молох улыбнулся и встал в дверном проёме.       На кухне стоял Люциан в трусах и в рубашке главнокомандующего, не слишком-то прикрывающей ягодицы. Молох жевал губу, любуясь крепкими бёдрами генерала и его подтянутой задницей. Чёрт возьми, да мимо такого невозможно было пройти мимо! С самого начала главком знал, что этот парень не промах. Молодое вино со временем станет лишь крепче. Во всех местах.       — О! — генерал улыбнулся, увидев Молоха, выглядящего как прежде. — Завтрак? — он кивнул на сковородку, где шкворчал хлеб с вырезанным мякишем, на место которого Люциан разбил яйцо. Эдакая птичка в клетке.       — Не откажусь, — хмыкнул главнокомандующий и подошёл к генералу сзади. — Я снова могу касаться твоей макушки и прижиматься членом к твоему заду. Божественно, — он обнял Люциана, вдохнул запах волос, а потом уткнулся в шею и засосал кожу.       Генерал вздрогнул.       — Да ладно, я не торопил тебя с возвращением. Ты был… довольно милым.       — И доступным, — иронично хмыкнул Молох. — И низким, и податливым. Нет, я ни о чём не жалею, но в этом виде выживать здесь будет проще. Найди дурака, который полезет на такой рожон.       — Это точно, — со смехом согласился Моргенштерн. — Сделать тебе кофе?       — Ты прямо заботливая жёнушка, — произнёс главком, всё ещё дыша запахом кожи мужчины. — Может, инициатива пройдёт спустя какое-то время. Будешь говорить, как тебе наскучил брак, как хочется приключений, ни одно из вечерних платьев не ношено…       Люциан повернулся и щёлкнул Молоха по носу. Генералу это показалось самым красноречивым ответом.       — Эта рубашка не выглядела так сексуально до тех пор, пока ты её не надел, — заметил главнокомандующий и переместил руки на ягодицы улыбнувшегося Моргенштерна. — Мы справимся. Вернём своё.       — Я знаю, — кивнул генерал. — Я не сомневаюсь в тебе. И никогда не сомневался.       — Почему ты такой? — недоумённо нахмурился Молох. — Готовишь завтрак, веришь в меня, отдаёшься в сексе, как в последний раз, прижимаешься ночью, будто я в любой момент уйду. Почему? Я принёс тебе больше боли, чем все остальные в твоей жизни вместе взятые.       — Счастья тоже, — Люциан погладил главкома по щекам, а потом поднялся на мыски и поцеловал его. — Завтрак стынет.       — Хорошо, — примирительно улыбнулся главнокомандующий. — Но потом я прижму тебя вот к этой стенке, — он кивнул на кафельное покрытие возле раковины. — И хорошенько отымею.       — Ну, попробуй, — нагло сверкнув глазами, ухмыльнулся Моргенштерн.       Слайз не выходил на кухню ровно до того момента, пока ритмичные вздохи не прекратились. Проснувшись, он понял, что если этих двоих нет здесь, значит, лучше не выходить не осмотревшись. Звуков стало достаточно, чтобы секретарь неторопливо достал ноутбук, подумал о жизни. Пока никого не было, он закрыл глаза и скинул с себя образ человека. Приятно было каждой чешуйкой почувствовать окружающий мир.       Ящер встрепенулся и стал искать газеты, выходящие в мире демонов, чтобы оценить политическую обстановку. Люцифера действительно встретили без особого энтузиазма. Вельзевул брал власть в собственные руки, надеясь построить новую и эффективную диктатуру. Жаль только, что его познаний не хватало, чтобы управлять армией. Как стало ясно из статей, с этим справлялся из рук вон плохо и Ваал. Агрессивный и твердолобый, он не понимал всей хитрости военной стратегии. Для многих война — дисциплина, мундиры, кровь. Однако это ещё и умение быстрой войны, и маневры, и хитрость. Война не ограничивается полем битвы. Войной пропитана вся жизнь, состоящая из маленьких побед и поражений.